Здравствуйте!
Что это за роман, при чём тут я и пр. объяснил здесь. Там же и первая глава. были просьбы читателей продолжить это. Тут картина такая: вторую главу нашёл без проблем, нашёл и часть четвёртой. А вот на третью - никаких намёков. Я теперь уже думаю, что именно из-за третьей главы и бросил писать, потому и удалил её бесследно. Хотя это - неточно.
Глава вторая
- Масленко! Почему у тебя в пробирке всё жёлтое? Даже я не могу понять, как это у тебя получилось! Поделись секретом!
Голос химички вызвал меня из небытия, хотя и прикопалась она не ко мне, а к Серёге. Тот неуклюже встал и начал что-то там бормотать.
- Мишка! – возмущённо сказала Любка. – Лей уже какие-то растворы-то! Сейчас она нас спросит! Я сколько могу за двоих работать? Ты вообще где?
Где-где… На футболе я. На матче с Минском. Всё заново проживаю. Мы проиграли 3:4.
- Я с тобой почему сижу? Ты – почти отличник. А сейчас совсем опустился. И зачем ты мне нужен? Вали к своему футболу!
Любка – самая красивая девчонка школы. Многие пацаны мне завидовали, когда она, подойдя к моей полупустой парте (я тогда два дня назад перешёл в эту школу, но сумел почти на всех предметах показать свои знания), поставила свой портфель рядом со столом и сказала: «Я буду сидеть с тобой».
Вообще после того матча на меня набросились со всех сторон.
Первым был, естественно, Алексей Викторович, учитель физкультуры, преданный болельщик «Спартака». Уверен, что упражнение с канатом в тот день он выдумал специально: знал ведь, что для меня и до середины долезть – великий подвиг.
Но я разозлился и дополз почти на три четверти. Ему этого всё равно хватило.
- Если «Динамо» выпускает в основе таких «спортсменов», то нетрудно сделать общий вывод об уровне этой команды, - удовлетворённо заметил он.
Все парни очень обидно для меня захохотали. Ни одна девчонка, кстати, их не поддержала. Ого! Сделаем вывод.
Почти до конца урока Викторыч с упоением плёл про Рейнгольда, Крутикова и Логофета с Нетто, народ откровенно скучал. Раскипятившийся физрук стал выделывать всякие штуки с волейбольным мячом ногами, показывая, как Дикарев или Солдатов поступили бы с такими, как я. «Да хотя бы и Численко» - разошёлся он не на шутку.
- Иди сюда, - скомандовал он и бросил мне мяч, - обведи меня!
Я без всякого настроения взял мяч ногами и отошёл метров на десять. Пяткой перекинул через голову на носок правой, положил на пол и пошёл на Викторовича, стараясь не обращать внимания на его суматошные движения. С разворотом на 360 обошёл его и со всей силы зафигачил мяч в стену спортзала.
Наступила просто неправдоподобная тишина, поэтому было хорошо слышно, как шипит пробитый мяч, спускаясь.
- Футболисты Динамо только и могут, что инвентарь калечить, - не растерялся Викторович. – Скажи родителям, чтобы купили новый. Так! Все встали! Равняйсь! Смирно! Пробежка по залу десять кругов! Скорость максимальная, последние двое у мальчиков и девочек получают «двойки»!
Не буду уточнять, кто у мальчиков «двойку» получил. Вообще-то, я бегаю быстрее всех в школе и в городе. Но тут мне ничего не хотелось – пешком шёл. Викторыч влепил мне параню, с удовольствием озвучивая: «Акимов! Двоечка!» И это несмотря на то, что в его кабинете спортзала две мои свежие грамоты за первое место в городе по бегу на сто метров и по прыжкам в высоту.
Хотя нет! Первым был всё-таки не Викторыч, а мама! Когда я приехал со злополучного матча, она вся прямо-таки кипела.
- Никаких тебе футболов больше, - плача сказала она. – Это что за хамство? Тому мужику, который тебя сбил, лет тридцать, не меньше! Связался с ребёнком! Я хотела выскочить на поле и морду ему набить, да папа не пустил. Никаких футболов, понял?
- Сынок, мама абсолютно права, - поддакнул папа, усердно подмигивая мне из-за спины мамы и показывая большой палец, - Никакого футбола! У вас ведь в школе есть кружок вышивания крестиком, запишись туда… Хотя нет, - отреагировал он на резкий взгляд мамы, - выпиливание лобзиком – это в жизни точно пригодится!
- Идите вы со своими шуточками, - устало махнула рукой мама и ушла в комнату.
- Пошли, старик! - нетерпеливо сказал мне радостный папа, подталкивая меня в сторону моей комнаты. – Расскажи мне про Лёву!
Тут-то я воодушевился! Больше часа рассказывал ему про Лёву.
- Лёва вообще инопланетянин! Ты видел, как ему четвёртый забили? Двое на него вышли и перепасовывались. Защита наша провалилась. Нам уже мало было 3:3, мы ведь с ноля отыгрались. Вот и пошли все на ворота. Очень выиграть хотели!
- Ну, второй, мне кажется, на его совести, - не совсем уверенно сказал папа.
- Да ты что! – раскипятился я. – Малофеев и сам не понял, как у него такой удар получился! Видел, как он головой мотал? Срезался у него мяч просто. Ни один вратарь мира такой бы не взял!
- Ладно, давай про тебя тогда. Ты теперь в основе Динамо играть будешь?
- Не знаю, - остыл я. – Мне никто ничего не говорил. Знаешь, что после матча в раздевалке творилось? Вообще никто ни с кем не разговаривал. Только Лёва, голый уже, посмотрел на нас, сказал презрительно: «Игрули»! и в душ ушёл.
- Он сам-то за одну игру четыре пропустил, - сказал папа, - для вратаря такого класса это как-то…
- Ты – чего? – раскипятился я и начал орать.
Но меня обрубила мама.
- Эй вы, футболисты, идите ужинать. Всё готово.
За ужином мы молчали, но мама потом сказала:
- Ты всё-таки поаккуратнее там. Видел, какие они бугаи? И наглые ещё.
- Мам, он меня сбил случайно! Он не хотел. Я же чувствовал со спины, что он в меня корпусом врезался. Хотел бы сбить - ногу бы подставил.
- Да я теперь-то и сама понимаю, что не хотел. Видела. Но ты всё равно с ними поосторожнее. Когда у тебя тренировка?
- Вообще ничего не знаю, - пожал я плечами. – Семёныч не говорил. Значит, как всегда во вторник пойду в юношескую.
За оставшиеся полнедели и другие учителя надо мной поиздевались вволю, а на тренировке всё продолжилось.
Хасаныч мне ни слова ни полслова почему-то, хотя должен бы быть рад: неоднократно ведь нам с упоением рассказывал, кого из его ребят в основу взяли. А чего это со мной так?
- Он боится, что тебя в основу заберут, - шепнул мне всё понимающий Женька, - а без тебя мы своё первенство можем и не выиграть.
Больше он ничего сказать не успел, Хасаныч выгнал нас на поле.
Побегали, в квадрате собачками поработали, потом он объявил двусторонку: первый состав против второго.Вот тут-то было неожиданно: я не попал даже во второй! Сел на лавку с толстяком Митей, нас и было-то всего двое на ней. Мите, допустим, не привыкать: он здесь всегда. А я сел впервые. Сначала, конечно, злился, а потом увлёкся игрой и про всё забыл.
У первых ничего без меня не получалось. И забивать-то там есть кому: и Женька, и Сашка, и Андрей – очень хорошие напы. Но они всегда наигрывались со мной, а поскольку Хасаныч в этот раз никакой установки на игру не давал вообще, тупо не знали, что делать дальше, когда мяч попадал им в ноги. По привычке пробовали играть через мой край, но Толя Зырянов там просто растерялся: он ведь защитник, а сегодня Хасаныч по своему капризу поставил его левым напом. Толя элементарно не знал, что ему надо делать и всё время норовил убежать на своё привычное место, но, остановленный грозным рыком Хасаныча, понуро возвращался. И снова, когда давали мяч ему, не знал, что с ним делать. Один раз даже специально отдал защитнику, а потом с блеском у него же и отобрал. Это он может!
Они отыграли уже почти весь тайм, а счёт так и остался 0:0. Мало того, вторые чуть было не забили! Но Саня Егоров до того растерялся, выйдя один-на-один с Володькой, что зафигачил в полрасстояния между воротами и угловым флажком.
- Акимов, иди вместо Зырянова, - устало сказал Хасаныч.
Толик, проходя мимо меня, виновато развёл руками. Старик, ты-то уж никак не виноват! – рукой показал я ему.
Через пять минут мы вели 3:0. Я не забил ни одного, отличился Женька и два раза Андрей. Я вообще был не при чём, просто парни прочувствовали наигранную связку и стали увереннее. Женька, правда, и меня к своему голу подтянул: получил мяч в центре и попёр на ворота, всё время пугая защитников, что отдаст пас мне. Те верили ему и бросались в мою сторону по двое сразу. Так он и дошёл до штрафной, а там уже от самой линии закрутил мяч в левую от вратаря «девятку».
- Красавец! – крикнул я ему, выставляя большой палец.
Женька согласно кивнул: да, я такой. И горделиво стукнул себя в грудь.
- Следующий – мой! – крикнул я всем нашим, пока вторые начинали с центра поля.
Но не случилось.
- Акимов, иди сюда! – услышал я крик Хасаныча. – Зырянов, на его место!
Сначала я подумал, что Хасаныч хочет продолжить меня гнобить, но тут же понял, что случай другой: рядом с ним стоял какой-то парень в модной одежде и смотрел на меня.
- Это к тебе, - сказал Хасаныч, показав рукой на парня и тут же побежал к полю:
- Зырянов, ты ведь прирождённый нап, чего пугаешься? Обводи их, обводи…
- Я не умею, - буркнул Толя за моей спиной.
Я подошёл к парню. Тот начал резко и без предисловий:
- Какого чёрта сюда припёрся? Я уже за тобой ездил и в школу, и домой. Александр Семёнович велел срочно тебя найти. Иди сейчас, отдыхай. Через полтора часа у тебя тренировка с основой.
Источник: https://www.litprichal.ru/work/256823/