Поезд подъезжал к станции Арчеда – это город Фролово, я глядела в окно, было холодно, шел снег, и вдруг на перроне я увидела двоих детей - мальчика и девочку, им было около 9 и 6 лет.
Они стояли и глядели на поезд, снег уже залепил их одежонку, мне стало их жалко, видно они не встретили, кого пришли встречать.
Поезд во Фролово стоит недолго; я им помахала в окно, чтобы подошли к двери вагона, и сама поспешила к выходу.
Дети подошли ближе и глядели на меня; я почувствовала, что вся кровь поднялась к голове, быстро отдала им конфеты и печенье и еще теплый длинный батон, который я купила на вокзале в Волгограде, и спросила, кого они ждут.
Дети вдвоем отвечали – мальчик говорил, а девочка тихо это же повторяла за ним, что ждут маму, которая уехала с дядей в Волгоград и долго не приезжает, а они каждый день приходят встречать её.
« А, как вас звать?». Мальчик, поёжив плечами, ответил: «Меня Коля, а это моя сестрёнка Настёна».
Мне уже не хватало времени дольше поговорить с ними, поезд вот-вот должен отойти, а дети всё стояли и глядели на меня. Я схватила у кондуктора карандаш, попросила клочок бумаги и написала свой волгоградский адрес.
« Коля, напиши мне письмо, если, ваша мама не против, то я приглашаю вас в гости на каникулы».
Поезд давно отъехал от станции, а я стояла в тамбуре, не чувствуя холода, что произошло со мной - впервые приняла решение, не согласовав с мужем, возможно безответственное, но я его уже приняла.
У меня в глазах продолжали стоять дети на перроне – Настёна с кульками, а Коля, держащий длинный батон, как ружьё.
Погостив у родственников с неделю, я вернулась домой; своему мужу Константину я ничего не рассказала, так как сама не знала, во что всё это выльется.
Через несколько дней пришло письмо от Коли – он писал, что мама согласна привезти их к нам в гости; и когда их привезла мать со своим сожителем, то я сказала Косте, что это мои дальние родственники.
Пробыли у нас дети все зимние каникулы, но за ними никто не приехал. Костя спросил у Коли: «Найдешь свой дом?» Коля ответил: «Найду», и мы на машине отвезли их домой; я купила им теплую одежду, а то ведь они были одеты в холодные курточки и какие-то резиновые сапоги. Ехать на машине до Фролово, нет ничего, Костя шутил над ними, они смеялись. Обменивались мнениями о новогодних праздниках, куда мы их водили.
Из этой истории, я думаю, что Костя сделал вывод, что это был мой каприз – приютить детей своей родственницы.
Все пошло по-старому. Костя работал с утра до вечера на своем предприятии, которое они с братом открыли по изготовлению офисной мебели; я вела всю бухгалтерию и служебную документацию.
Материально мы жили в достатке, а что у нас не было детей, то по этому поводу, мы как-то с Костей не печалились. Но постепенно во мне стал просыпаться материнский инстинкт, но я скрывала это чувство, чтобы не огорчать Костю.
Правда, не раз ко мне приходила мысль развестись с ним, но сильное чувство к нему, хорошо отлаженный бизнес и его порядочность удерживали меня.
Так мы могли бы прожить без детей всю жизнь, но вдруг произошло событие, встряхнувшее нас. Прошло около двух месяцев, после отъезда детей, и приходит письмо от Коли – он пишет, что мать где-то пьет со своим другом, а им очень понравилось у нас. Следом второе письмо от их матери, она пишет, что не против, если мы возьмём детей на воспитание.
Эти письма Костя внимательно прочитал, вначале не одобрил, а потом, спустя два дня сказал, те сокровенные для всех слова: «Пусть будет так, берём детей». Видимо, он привязался к детям, а может и с братом посоветовался, у которого тоже не было детей.
Как я всё оформляла – это другая история, мне помогала вся многочисленная родня и знакомые, но не нашлось такой силы, чтобы остановить меня, и наконец, мы забрали детей.
Косте я никогда не рассказывала, что мне много лет, после того, как взяли детей, снился сон – стоят на перроне Коля и Настёна, а меня увозит скорый поезд, не останавливаясь. Просыпалась в холодном поту, а потом постепенно успокаивалась, иногда вставала и проверяла на месте ли они.
Наши дети как-бы растворились в нас, мы не заметили, как они выросли; Коля уже по росту вровень с отцом стал, а Настёна, как тростиночка, очень тихая и пугливая.
Я счастливая женщина и мать, а Костя настоящий отец. Мне только сейчас пришла в голову мысль – почему наши дети ни разу не согласились поехать хоть в какой-нибудь детский лагерь, а только везде с нами – видимо, боялись, что мы их бросим.
Сегодня Николаю исполнилось восемнадцать лет, почти половина класса собралась у нас; поздравляют, смеются, поют под гитару, а отец с ними заодно, словно мальчишка тусуется, а я гляжу на них, и прокручиваю всю жизнь в уме. Мгновенно пронеслась мысль об их матери, она лишила себя этой радости. Когда Николай с отцом ездили во Фролово, два года назад, то не нашли её по старому адресу.
Подарили мы Николаю ноутбук, Костя сказал, что можно даже анимацией на нём заниматься, и потому, что все прилипли к экрану, друг другу советуют, спорят, думаю это хороший подарок.
Вдруг Настёна взяла гитару и сказала:" Эту песню посвящаю брату Николаю". Она обучалась игре на гитаре в детской академии искусств, которая расположена близко от нашего дома по улице Рокоссовского. Стало тихо, все слушали Настю, и мне казалось, что она победила свою застенчивость.
Она сидела в кресле, а все ребята расположились на ковре и глядели на неё снизу вверх. Голос у неё был не сильный, но правильный, преподаватель академии говорила, что очень важно вести песню.
Я сказала Косте: « Отсними этот праздник, ведь он не только Колин, но и Настин - она сейчас королева среди них».
Я убеждена, что нам с Костей выпала ноша – очень даже по силам – вырастить детей, как своих, в покое и достатке.
Подпишитесь на канал,
чтобы не пропустить новые публикации