64 года, актриса, президент ассоциации русских актеров в Париже, которую основала сама. В Париж приехала вместе с мужем, чилийским коммунистом, в 1989 году. Имеет дочь Каталину-Палому 38 лет и сына Андре-Владимира-Франклина 26 лет.
Мы встретились в танц-классе студии Сигаль, где Елена "работает у станка" у пана Анджея Глагольского, известного учителя танцев. Ее красота обращает на себя внимание: высокий, великолепно вылепленный лоб, миндалевидные васильковые глаза, высокие славянские скулы, светло-русые, слегка вьющиеся волосы и царственная балетная осанка. Героиня русских романов.
Вечером, в своей трехэтажной квартире, куда Елена пригласила меня на ужин, она с гордостью показывала доски, расписанные ею в стиле "городец" и хвалилась выращенными в кадках "помидорами познания", как она их называет.
Подпольная юность
-- Мой будущий муж, коммунист, после военного переворота в Чили бежал, как многие другие его соотечественники, от Пиночета в Россию. Он попал в Москву, где поступил в университет Дружбы народов имени Патриса Лумумбы. В это же время я училась в Москве в ГИТИСе на режиссерском отделении и постоянно была очень занята. Утром -- на лекциях, вечером -- на спектаклях или репетициях. Никаких романов у меня не было.
В тот год в Москве была Олимпиада и нас отпустили на каникулы на месяц раньше. Обычно я сразу отправлялась к маме в Казань, а тут решила немного отдохнуть, походить в театры, повстречаться с друзьями.
В первый же день каникул Андрюша Леонов, сын Евгения Леонова, пригласил меня к себе на день рождения. Собралась большая компания и среди них -- темноволосый чилийский студент по имени Даниэль. Заполночь, когда все разбрелись кто куда, мы оказались с моим новым знакомым на кухне среди гор грязной посуды. Всю ночь мы эту посуду мыли, а в шесть утра усталые, но довольные, пошли бродить по городу.
К утру я уже поняла, что "втрескалась" в него по уши и страшно испугалась. Я в ужасе представила себя замужем за иностранцем, вдали от России, от всего, что я так люблю, всего, что имело значение в моей жизни и к чему я так стремлась. Чтобы не доводить наш только что начавшийся роман до столь печального конца, я решила задушить его в зародыше и больше с Даниэлем не встречаться. Я спешно ретировалась в Казань. Меня искали, и он, и его друзья, и, конечно же, в конце концов нашли. При нашем втором свидании он сделал мне предложение. Ну как я могла с собой бороться?
А потом началась бумажная волокита. В горзагсе на нас завели "дело", куда складывали справки, которые мы им сносили. Через год вскормленное нами "дело", по- видимому, достигло размеров, устраивающих государственных чиновников, и нас поженили. Когда в институте узнали о моем браке, тут же снизили оценку по политэкономии. Видимо, за мою "политическую неблагонадежность". Тот факт, что мой муж был коммунистом, никого не интересовал. Ведь он был иностранцем! Меня даже перестали приглашать на съемки. Боялись, что я снимусь в картине, и потом уеду, а картину из-за этого закроют. Такое не раз бывало в то время.
Даниель выступал с концертами. Они с друзьями организовали ансамбль народной чилийской музыки, и все вырученные от выступлений деньги посылали в Чили, помогая семьям, лишившимся кормильцев. Кстати, мой Даниель оказался на самом деле Нельсоном. Я узнала об этом лишь выйдя за него замуж. "Даниэль" было его подпольным именем. У всех чилийских коммунистов были тогда подпольные имена. В случае их возврата на родину никто не должен был знать, что они учились в СССР, и чему они там учились.
Даниэль-Нельсон всегда мечтал сниматься в кино. Он решил бросить ненавистный ему университет и поступить во ВГИК. Я помогала ему. Вместе с ним писала сценарии его фильмов, помогала снимать сюжеты, снималась сама, играла в театре Маяковского и растила дочку.
Плохой Париж вместо хорошей Казани
А потом случилась перестройка. Нельсон больше не мог оставаться в Москве. Институт он окончил, а другого основания для проживания в Москве у нас не было. Мы, конечно, могли отправиться в Казань, где я имела постоянную прописку, но решили уехать в Париж, подумав, что "плохой" Париж лучше "хорошей" Казани. По правде говоря, сначала мы намеревались уехать в Испанию. Ведь все в нашей семье говорили на испанском. Но в России тогда существовал порядок, по которому за рубли мы могли купить билет лишь до границы с Испанией. А та граничила с Францией, и Париж был самой близкой перевалочной базой. Мы и не подозревали, что застрянем там надолго.
Сначала уехал муж, нашел работу, снял квартиру. Я приезжала к нему с дочерью в гости. Но дочери исполнилось семь лет, ей надо было идти в школу. И она пошла в школу в Париже. Так мы и остались.
Я нашла работу няни и прислуги в русско-французкой семье. Каждый день рано утром перед работой ездила на курсы языка. А когда мой французский стал удобоваримым для французов, начала искать работу актрисы.
Продолжение ЗДЕСЬ! Подпишись на наш канал и читай:
Жанна Дубска (с) Лилит
