-1-
Первое, что почувствовала Элла, войдя в квартиру - умопомрачительный аромат запечённого со специями мяса. Так готовил только Герман. Конечно, делал он это не то, чтобы слишком часто, - такое при его занятости было бы просто невозможно, - зато каждый раз это был настоящий, маленький праздник.
Из глубины квартиры послышались детские голоса и нарочитый, шутливо призывающий к порядку бас Германа. Снимая пальто, Элла покачала головой и усмехнулась: даже не слышали, что она вернулась с работы и вот уже несколько минут возится в прихожей. Всё как обычно, отец для них - человек первостепенной важности. Для всего остального просто не остаётся места. Ну да, её дети на 100% папины дочки. Его обаянию просто невозможно противостоять. Да ладно, чего тут удивляться, ей ли не знать об этом?!
Вот и сейчас, девочки, с восторгом рассказывающие что-то наперебой отцу и заливаясь счастливым смехом, едва обратили внимание на мать, входящую в кухню с продуктовым пакетом.
Старшая, Полина едва обернулась к ней, по инерции сохраняя на сияющем лице радостную улыбку, а десятилетняя Ева только воскликнула полувопросительно:
- Мамуля!?
- Надеюсь, - в тон ей отозвалась Элла, - хотя по правде говоря, иногда меня по этому поводу терзают смутные сомнения… Привет, милый… - последние слова относились уже к Герману, который забрал у неё сумку, одновременно целуя в щёку и ласково пеняя ей на то, что она тратит время на магазины и поднимает тяжести, которые ей строго противопоказаны.
- Не так уж строго, - отмахнулась Элла, говорить о своих проблемах с ногами, ей сейчас совсем не хотелось, - и потом я не думала, что ты сможешь заняться ужином, ведь у тебя была ночная смена…
Элла внимательно посмотрела на мужа. Если не считать лёгкой тени под глазами и некоторой бледности, которая, как и всё остальное была ему даже к лицу, муж выглядел, как обычно.
Свежий, подтянутый, с ослепительной улыбкой и ясным взглядом серых глаз, муж смотрелся мускулистым мачо даже в обычной одежде, которую, по наблюдениям Эллы, выбирал всегда очень тщательно. Такое впечатление, будто двенадцать лет прожитой жизни вместе с этим красавчиком, коснулись только её. А муж, как хорошее вино, стал только интереснее и ярче.
- И утром я тебя так и не дождалась, ты что даже не заезжал домой?
- Я говорил, сдаём объект, солнышко, - отозвался Герман, - но не волнуйся, мне удалось немного отдохнуть после обеда, пока не явились эти две капризные нимфы, требуя немедленно везти их на бальные танцы и спортивный турнир. Он подмигнул дочерям и те с готовностью прыснули.
- Ты отвёз их на занятия! - наклонив голову и умильно глядя на мужа, Элла снова вздохнула, но теперь это был вздох признательности, к которому и весьма ощутимо, примешивалась доля некоторого восхищения, - И это после дежурства и дневной работы? Да ещё ужин! Ты прелесть…
- Точно! - с самым серьёзным видом согласился Герман, - Вспомни об этом, пожалуйста, если как-нибудь соберёшься поворчать по поводу моих сверхурочных… Но вообще это было нетрудно, тем более, что всё равно нужно было купить продуктов, вот потому я и говорю: тебе это делать было совсем не обязательно, к тому же можно было просто позвонить..
- Не хотела тебя беспокоить, ты слишком много работаешь в последнее время… В этот момент Элла взглянула на горящее нетерпением и радостью личико младшей дочери…
- Бог мой, Ева, ты светишься вся, как новогодняя ёлка! Говори скорее, в чём дело, пока не вспыхнула…
- А потом мы кое-куда заехали с папой…
Девочка проговорила это с театральной интонацией и сделала выразительную паузу, чтобы в заключительном аккорде добиться наибольшего эффекта, но её сестра не могла допустить подобного. А потому выскочила из-за барной стойки и, демонстрируя новые, ярко-голубые кроссовки, торжественно и громко воскликнула:
- Та-дам!!
Ева, обиженная на то, что у неё из-под носа увели право первенства, выскакивая вперёд и вытягивая поочерёдно ноги в новеньких, ярко-алых туфельках, что есть силы закричала:
- А у меня вот, смотри, смотри….
Элла медленно повернулась к мужу, пытаясь сохранить на своём лице маску строгости, хотя зреющаяся внутри неё улыбка, с каждой секундой всё реальнее грозила прорваться наружу.
- Моей вины тут нет, госпожа прокурор, - Герман, делая шаг назад, в притворном испуге поднял вверх руки, - силы были слишком неравными… Эти юные, коварные девы застали меня врасплох, уверяю вас…
Последние его слова были едва различимы из-за топота детских ног, радостных возгласов, спорящих о том, чьи обновки лучше, свистка закипевшего чайника, сдавленного смеха Эллы и парящего надо всем этим хаосом призыва главы семейства занять свои места за столом и приступить, наконец, к ужину.
-2-
Герман смотрел в окно на светло-жёлтый диск луны. На тёмно-фиолетовом, пасмурном небе неестественно круглая, словно прочерченная циркулем, она выглядела, как нарисованная. Луна притягивала не только взгляд, но и всё его существо. И не просто притягивала, а томила, мучила, не давала покоя, требовала от него каких-то действий.
Если он всё делал правильно, она одаривала его безмятежностью и покоем почти на месяц, если нет… Но об этом лучше не думать, то состояние мрачной, безысходной тоски, молчаливой, рвущей душу на части тревоги с каждым разом переносить всё сложнее. Он научился предугадывать полнолуние загодя, иногда за несколько дней. И предпринимал меры.
В такие периоды он уходил из дому, брал ночные смены, - благо на их строительной фирме с этим проблем никогда не возникало, - уезжал в пригород, в старый родительский коттедж, а если был подходящий сезон, то отправлялся на охоту или рыбалку. Вообще старался пореже встречаться с людьми.
А после несчастного случая с Лёвчиком на Дмитровской заимке, его хорошим приятелем, он взял за правило вообще избегать общения с родными и знакомыми в это время. Как правило, это были «пиковые» два или три дня полнолуния.
Жена может быть что-то и замечала, но как женщина неглупая, имеющая собственное достоинство, пока вполне довольствуется его объяснениями о необходимости раз в месяц провести день-другой, чтобы заняться чисто мужскими делами. Перезагрузиться. Элька у него умница, никогда не опустится до того, чтобы выслеживать, обнюхивать, устраивать допросы или закатывать скандалы на тему: «Я еду с тобой!», «Отвечай, как её зовут?», «А что если и я вот так же начну уходить из дому?» и т.п.
Ах, если бы их проблемы на этом заканчивались! Это было бы просто счастье... Нет, он обязан позаботиться о своей семье...
Ведь с этим нужно что-то делать, безусловно. Так больше продолжаться не может. Противостоять влиянию полной луны не просто всё труднее, она - каким бы бредом это не казалось, - всё больше подчиняет его себе. Он это чувствует, он это видит.
В голове, как это уже бывало не раз, зазвучал монотонный голос:
-Элла, бедная Элла, она не справится без тебя, ты один ей можешь помочь...
Но вот сейчас появился реальный шанс. Надежда, островок спасения в бушующем море его отчаяния. Неважно кем предоставлен этот шанс: творцом всего сущего, вселенной или этой бледно-жёлтой, круглой луной, с которой он связан невидимыми узами… Это не имеет значения, просто на этот раз, он его не упустит!
-3-
Элла смотрела местные новости, закутавшись в махровый халат, когда Герман вошёл в комнату. На экране снова было фото найденной на окраине города девушки с раной на шее, потерявшей много крови. Он вошёл как раз в тот момент, когда голос за кадром обращался с просьбой отозваться тех, кому что-либо известно об этом случае.
- Своеобразный выбор телепередачи для воскресного вечера… - преувеличенно бодрым голосом произнёс Герман, чмокнув жену в макушку.
- Это снова произошло, Герман, - чуть слышно произнесла Элла, ещё глубже запахивая ворот халата, - и опять девушка, и снова большая кровопотеря, рваная ранка на шее… Скажи, ты тоже думаешь, что это…
- Послушай, - Герман ласково взял из рук жены пульт, - преступника обязательно найдут... Времена Джека-потрошителя и Дракулы давно прошли, криминалистика сейчас… Он не договорил.
- О, Герман… - она посмотрела на него глазами, в которых застыл ужас, - Ей всего двадцать два года…
- Увы, молодые, привлекательные девушки, прогуливающиеся в одиночку поздно ночью, всегда находятся в зоне риска… - грустно пошутил Герман. И чтобы сменить тему, добавил:
- Давай в следующую субботу отвезём девочек к маме и махнём на пару дней к морю? Вдвоём, только ты и я?
Элла провела рукой по щеке мужа и слабо улыбнулась.
- Звучит отлично… Думаешь, получится?
-4-
Групповая терапия с такими же, как он… Интересно, а как это вообще работает? Конечно, он не говорил конкретно в чём его проблема. Он же не идиот, чтобы болтать об этом по телефону. Просто сообщил, о некоторых странностях поведения во время полнолуния.
Тот с кем он разговаривал, кстати, совсем не удивился. Наверняка им приходилось иметь дело с кое-чем и покруче. Доброжелательный голос в телефонной трубке внушал оптимизм и уверенность, обещая помощь и ту самую поддержку, в которой уверяла его реклама этого сообщества, увиденная им в метро, или где-то ещё.
Он сел в машину холодным, декабрьским вечером, мельком глядя в туманное небо, откуда равнодушно и бесстрастно смотрел на землю тускло-жёлтый, уже немного усечённый с одного края, глаз луны.
Ничего, - думал он, - недолго тебе осталось творить своё тёмное дело, мучая ни в чём не повинных людей… Мучить? - вопрос в его голове возник с такой неожиданностью и с таким ехидным, полным скрытого смысла подтекстом, что мужчина замер с ключом зажигания в руке.
- Что значит мучить? - не унимался голос, - А не так ли давно и ты сам, подспудно, с замиранием сердца начал ждать этого благословенного, полнолунного времени, которое сейчас обвиняешь в своих собственных грехах, проклиная небесное светило и отчаянно жалея себя, словно плаксивая, маленькая девочка?
Герман помотал головой, отгоняя наваждение, и завёл мотор.
Нужно взять себя в руки, - он сильнее сжал руль, медленно трогаясь, чтобы унять дрожь в пальцах. Ему ведь отлично известно, что это опасный путь… Сколько раз уже так было… А как, собственно, было? Просто именно в полнолуние происходит что-то странное, похожее на видение, но такое реальное … О чём даже рассказать невозможно. Но, вероятно, придётся....
В голове его кто-то телеграфной лентой отпечатывал слова:
Бедная Элла, бедная, Элла, бедная Элла…
Тот мужик по телефону сказал, что необходима полная искренность. А по поводу конфиденциальности и всего остального он может не волноваться. Он, правда, не уточнил чего остального.
Но похоже Герману действительно лучше всё-таки успокоится. К тому же он за последние пару месяцев столько прочёл об этом. Полная луна похожим образом действует на многих людей… Да уже давно научно доказано, что в полнолуние обостряются хронические болезни, увеличивается количество правонарушений, самоубийств…
Так, стоп, подобная информация сейчас вряд ли ему поможет снизить тревогу.
Надо просто успокоиться и верить, что ему помогут, обязательно помогут. Наука не стоит на месте. Сейчас и не такое лечат...
Интересно, поверила ли Элла в его историю про вечерний, тренажёрный зал?
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...
