О Ренате Литвиновой рассказывает Сергей Николаéвич
Продолжение. Предыдущая часть:
Рената умеет все – писать пьесы, сочинять рассказы и сценарии, находить деньги на свои проекты, режиссировать, выставлять свет и даже подменять, если надо, художника по костюмам. В последнее время стала много и талантливо рисовать. Раньше не умела монтировать, но после всех обломов, случившихся при монтаже фильма «Последняя сказка Риты», кажется, и этому уже научилась. При этом саму ее больше всего расстраивает, что она никогда не могла заработать тем, что на самом деле умеет лучше всего.
«Все деньги, которые я получала, почему-то никогда не были связаны напрямую с моей профессией. То есть я зарабатываю как актриса, как модель, как дизайнер, как режиссер, но почти никогда – как сценарист, как литератор. При этом я считаю, что лучшее, что я могу делать – это именно заниматься литературой или писать сценарии. Это диссонанс и одновременно закономерность. У нас на родине вообще какая-то неправильная ситуация, у нас авторы не получают ничего. Нет законов, которые защищают авторское право, а люди, которые сидят на табуретках, на скважинах, чиновники – имеют все. Это абсурд! Потому что самое дорогое – это именно талант, способность создавать и любить. И ещe время – самая дорогая субстанция и вовсе не бесконечная для человека. Чиновников и бизнесменов – их очень много, а по-настоящему талантливых людей очень мало».
В ПАРИЖЕ
Осенью 2022 г. в Таллине я увидел человека, который совсем не настроен на минорный, плаксивый лад. Рената боец. У нее по-прежнему тысяча дел и планов. Ее новый спектакль «Кактус» про то, что главное – любить. Любовь спасает, любовь лечит и утешает. А полюбить можно и кактус, стоящий у окна парижской квартиры. К нему обращены все монологи героини, ради него она меняет ослепительные наряды от Демны Гвасалии, с ним чокается шампанским в высоком дымчатом бокале на тонкой ножке… Эта грустная и смешная история, с двойным дном, со своим секретом, который еще предстоит разгадать, понять, открыть. И главный секрет, конечно, в вибрирующем, живом тексте, который можно буквально петь или исполнять как мини-оперу. Я слышу в ее «музыке» отголоски пьес Жана Кокто «Человеческий голос» и «Равнодушный красавец». В какой-то момент возникает тень ростановского «Шантеклера» – великолепный француз актер Эрик Лагеро, облаченный в голубиные перья, ведет свою горделивую песнь парижского le pigeon. Он неслучайно «залетел» на подоконник к нашей героине. Это сам дух Франции, поселившийся здесь. Голос критического разума, насмешливого практицизма и всепобеждающей иронии.
Но есть в «Кактусе» и романтический мотив, возвращающий нас к лучшим фильмам французской «новой волны». Это молчаливые крупные планы Ренаты, возникающие на экране под таинственную музыку Земфиры. Когда она парит под потолком или когда куда-то едет в старом автобусе, непонятно как и зачем зарулившем из советского прошлого. И вдруг мы видим, что Рената здесь не одна. Их много, одинаковых блондинок в красном, глядящих ранеными, несчастными глазами в окно. И даже уже не очень важно, какие там открываются виды – Новогиреево или квартал Марэ. Если тебе некого любить, кроме кактуса, или не с кем пообщаться, кроме голубя, все выглядит более или менее одинаково.
Окончание ЗДЕСЬ! Подпишись на наш канал и читай:
Сергей Николаевич для "Лилит"