Около 1,2 миллиона человек погибли во время Великого голода, обрушившегося на Бенгалию в 1770 году. На его долю приходилось 1/5 жителей провинции, которая несколько лет находилась под контролем Британской Ост-Индской компании. Когда люди умирали от голода и болезней, корпоративные власти вместо того, чтобы помогать им, повышали налоги.
Муссон 1768 года принес в северо-восточную Индию лишь небольшое количество осадков. А летом 1769 года не выпало ни капли дождя. Сильная жара продолжалась, реки сокращались, водохранилища высохли, а пухуры — рыбные пруды в центре каждой бенгальской деревни — превратились сначала в липкую грязь, затем в сухую землю, а затем в пыль.
Они продавали собственных детей
Должностные лица компании в сельскохозяйственной Бенгалии с беспокойством смотрели на затянувшуюся засуху, понимая, как это повлияет на их доходы: рисовые поля «были настолько затвердевшими из-за отсутствия воды, что райотту (фермеру) было трудно вспахивать их». А рисовые поля, высушенные палящим солнцем, стали полями соломы.
Цена на рис росла каждую неделю, пока не стала выше в пять раз. В начале октября, когда еды не хватало, в Муршидабад дошли новости об «огромном дефиците и нехватке». В ноябре фермерам заявили, что поля «совершенно непригодны для выращивания хлопка и шелковицы, которое обычно начиналось после обильного урожая риса».
Месяц спустя Мохаммад Реза-хан, который теперь руководил Мурсидабадом, сообщил в Калькутту о таком отчаянном положении дел, что рабочие «продали своих детей, чтобы получить деньги, потому что у них больше не было ни имущества, ни скота. Плуги все время стоят на месте, и многие рабочие покинули свои дома».
Улицы и тротуары забиты мертвецами
Первыми жертвами голода стали безземельные «рабочие, чернорабочие, производители и речные рабочие [грузоотправители]», поскольку «у них не было запасов зерна, как у фермеров». Сельские ремесленники и городская беднота, никем не защищенные и лишенные всякой защиты, раньше всех начинали страдать от недоедания, а затем один за другим умирали от голода или болезней. В начале февраля 1770 года, когда было потеряно около семидесяти процентов среднего урожая, а цены на рис были в десять раз выше нормы, начал распространяться голод.
Джеймс Грант, дислоцированный на севере страны недалеко от Раджмахала, сообщил о растущей нехватке в своем районе:
«В сельской местности дороги и поля покрыты пылью, а в городах улицы и тротуары забиты мертвыми или умирающими. Очень много людей бежало в Муршидабад, где в течение нескольких месяцев кормили 7000 человек в день; то же самое было сделано в нескольких других местах; но положительные эффекты были почти незаметны среди общего истощения».
Невозможно было выйти из дома, не надышавшись зловонным воздухом, не услышав отчаянных криков и не увидев толпы людей всех возрастов, на каждой стадии страданий и смерти. В конце концов, везде наступила мрачная тишина.
Живые ели мертвые
«Жарким летом 1770 года люди умирали, — писал сэр Уильям Хантер. - Крестьяне продавали скот, продавали сельскохозяйственные принадлежности; они ели зерно; они продавали сыновей и дочерей, пока не осталось желающих купить детей. Они ели листья с деревьев и траву полевую; а в июне житель Дурбара подтвердил, что живые ели мертвых. День и ночь в большие города хлынул поток голодных и больных людей, так что вскоре улицы были заполнены хаотичными грудами умирающих и трупов».
К июню 1770 года опустошение охватило всю провинцию. Пятьсот человек в день теперь умирали от голода на улицах Морсидабада. Не хватало риса даже в Калькутте, где с июня по сентябрь на улицах погибло 76 000 человек.
«Вся провинция выглядела как морг», — написал один чиновник.
Общее количество точно не установлено, но может достигать 1,2 миллиона человек – каждый пятый бенгалец умер в том году от голода. Это была одна из величайших трагедий в истории провинции.
Вся страна задыхается от голода
В Восточном Бихаре ситуация была немного лучше. Тем не менее в наиболее пострадавших районах погибла треть всех фермеров, а две трети дворянства Великих Моголов были разорены. Половина деревенских ремесленников исчезла с лица земли. Хугли был полон опухших тел, медленно скользивших по реке к морю, его берега были усеяны трупами, а также «собаками, шакалами и стервятниками, а также всеми птицами и хищными зверями, ожиревшими и вялыми от человеческой плоти».
«Самые старые жители говорят, что не помнят ничего подобного», — сообщил Генри Верелст, преемник Клайва на посту губернатора.
В июле 1770 года, когда стало ясно, что дождей не будет уже третий год подряд, Мохаммад Реза-хан известил своих начальников в Калькутте не только об огромном количестве умирающих и умерших, но и о пожарах, пожирающих пустые, пересохшие зернохранилища.
Разразилась эпидемия оспы, унесшая с собой молодого наваба Саиф уд-Даула:
«Как мне описать страдания людей из-за катастрофической засухи и недостатка зерна? Мохаммад Реза Чан написал. - Каждый день умирают тысячи людей. Когда вся страна голодает, единственное спасение — божья благодать».
Проверенные методы борьбы с голодом
На самом деле существовали и другие средства спасения, не требующие божественного вмешательства. Голод преследовал Индию с незапамятных времен, каждый раз, когда заканчивались дожди. Но на протяжении столетий и, конечно же, после прихода к власти Великих Моголов разветвленная система хранения зерна, общественных работ и программ помощи была достаточно развита, чтобы смягчить самые тяжелые последствия засухи. Даже сейчас более проворные и хорошо обеспеченные ресурсами администраторы Великих Моголов проявили инициативу, импортировали рис и открыли кухни, которые раздавали рисовую кашу.
Гулам Хуссейн Хан был особенно впечатлен идеей "itab Rai", нового нефа Патны. Шитаб Рай был заместителем раджи Нараина и чудом избежал смерти, когда Мирасим казнил его хозяина. Теперь, будучи администратором этого региона, он работал несравненно эффективнее других.
Шитаб Рай приносит зерно
«Шитаб Рай, тронутый тяготами людей, щедро удовлетворял нужды бедных, немощных, старых и страждущих», — писал историк. В этот страшный год, когда голод и смерть шли рука об руку, беспокоя повсюду, выкашивая человечество тысячами, Шитаб Рай услышал, что зерно немного дешевле и в большем изобилии в Варанаси, он выложил 30 000 рупий и приказал гребцам своего хозяйства везти зерно, до трех раз в месяц они исправно привозили закупленное там зерно на лодке в Патну».
После того, как зерно было доставлено в Патну, оно было продано по цене Варанаси, и лодки возвращались за другим грузом. Таким образом, все это время во время голода его лодки, разделенные на три группы, доставляли кукурузу, которую его люди продавали по закупочной цене, без наценки, без учета транспортных расходов или потерь. Ее покупали голодные люди, пришедшие отовсюду к его закромам.
Тем не менее, оставалось еще огромное количество тех, кто все-таки не мог позволить себе купить дорогое зерно, поэтому он приказал разделить их на четыре группы и поместить в четыре обнесенных стеной сада, где надзиратели присматривали за ними почти как за заключенными.
Когда англичане и голландцы в Патне узнали об этой щедрости, они поняли намек и, следуя этому примеру, разместили бедняков в нескольких отгороженных местах, где их регулярно кормили и о них заботились. В результате огромное количество людей было вырвано из пасти неминуемой смерти.
Но в других местах Бенгалии такое поведение никому не приходило в голову. Действительно, люди, которым была поручена забота о бедняках, заботились только о своих интересах и отказывались работать, чтобы накопить много хлеба, и слишком охотно прибегали к насилию для его получения. Каждый раз, когда каким-то чудом на рынок попадал груз со случайной лодки, зерно отбирали силой.
Накормили 15 тысяч голодающих
Некоторые должностные лица компании делали все возможное, чтобы помочь голодающим. Примерно в дюжине мест удалось предотвратить сбор и экспорт риса. Ричард Бехер, житель Морсидабада, «открыл шесть центров, где бесплатно раздавали рис и другие продукты питания».
Он также предупредил руководство Калькутты о трагических последствиях откза от помощи голодающим и указал, что дороги, бывшие в нормальных условиях мирными, стали опасными и неизвестные там грабители теперь появлялись каждый день, отчаявшиеся и изможденные, пытаясь таким образом бороться за выживание.
Губернатор Калькутты Джон Картье также много работал: он устроил «зерновой склад, из которого в течение нескольких месяцев ежедневно кормились 15 000 человек, однако многие тысячи продолжали умирать. Улицы представляли собой плачевное зрелище, ежедневно подбирали и бросали в реку по сто пятьдесят тел.
Но во многих местах, более пострадавших от поражения, действия роты заслуживали осуждения. В Ронгпуре Джону Гроусу, высокопоставленному чиновнику компании, удавалось каждый день раздавать бедным рис только на 5 рупий, хотя «половина рабочих» умерла к июлю 1770г., и целые регионы превратились в «молчаливые кладбища».
Более того, администрация Британской Ост-Индской компании в целом не участвовала в ликвидации последствий голода. Пострадавшим не давали ни зерна, ни кредитов, хотя у руководства было достаточно денег для этого.
Чиновники беспокоились только о поддержании уровня собственных доходов в условиях низкого производства и высоких расходов на военные экспедиции. Компания строго следила за соблюдением налогов, а в некоторых случаях даже увеличила их на десять процентов.
Взводы сипаев вошли в деревню, чтобы добиться уплаты налогов. На хорошо видных местах солдаты устанавливали виселицы и вешали на них людей, отказывавшихся платить. Даже голодающие семьи были обязаны платить налоги. Гуманитарная помощь не вводилась.
Ричард Бехер в Морсидабаде был потрясен увиденным и написал в Калькутту, прося инструкций:
"Должен ли я действительно стоять в стороне и смотреть, как они совершают самые ужасные акты насилия без компенсации жертвам? Монстры в нашей штаб-квартире обогащаются за счет людей и даже их разорения".
Миллионы на армию и укрепления
При столь бессердечных методах взыскания налогов голод поначалу не произвел впечатления на акционеров компании, так как сбор налогов, по выражению Уоррена Гастингса, «с насилием продолжал существовать на прежнем уровне».
В феврале 1771 года совет директоров смог сообщить директорам в Лондоне:
«несмотря на чрезвычайную жестокость недавнего голода и, следовательно, значительное сокращение населения, достигнуто определенное увеличение доходов».
Совет директоров утверждал, что он несет ответственность за поддержание обороны Бенгалии и защиту ее военных достижений. Поэтому он выделил сорок четыре процента из 22 миллионов фунтов стерлингов годового бюджета на армию и строительство укреплений, а сипайские полки увеличили до 26 000 солдат. Единственные складированные запасы риса были переданы сипаям; никто не сомневался в военных суммах, хотя пятая часть населения Бенгалии голодала.
Более того, были сообщения о том, что отдельные купцы из компании постоянно собирали зерно, спекулировали и наживались на нем. В разгар голода Мохаммад Реза Чан написал в Калькутту, что руководители частных торговых компаний «монополизировали рис».
Дорогой читатель, больше интересной информации ты найдешь на сайте - «ПРОСВЕТ.ПРЕСС».
Мы в «Тelegram», в VK»
___________________________________________
Возможно Вам будут интересны другие каналы: