Декабрь - самое время для новых книг! Ведь впереди зимние праздники и каникулы - самое время почитать что-то интересное в свое удовольствие между учебными семестрами.
А у кого-то в декабре завершается учеба, и это означает, что в новом году появится больше времени для чтения, не только развлекательного, но и серьезного, на которое не оставалось сил, пока надо было справляться с учебной программой.
Наконец, многие предпочитают завершать Рождественский пост в компании хороших и глубоких книг, которые не только развлекают, но и заставляют задуматься.
Мы постарались учесть все пожелания и в совместном спецпроекте с издательством «Никея» выбрали четыре книги для зимних праздников, которые смогут стать новогодним и рождественским подарком нашим учащимся и их друзьям и близким. В конце обзора, как обычно, небольшой подарок от издательства - скидочный промокод для наших читателей.
1. Серьёзное чтение
Протопресвитер Иоанн Мейендорф, Византийское богословие. Исторические тенденции и догматические темы
Тем, кто изучает богословие, вряд ли нужно представлять протопресвитера Иоанна Мейендорфа - выдающегося богослова эмиграции, патролога, церковного историка, византиниста. По его учебникам до сих пор учатся студенты, а для ПСТГУ о.Иоанн имеет особое значение: когда-то он поддержал идею создания православного университета и, приезжая в Россию, помог с организацией первых богословских чтений. Так что издание в серии богословского наследия XX века «Неопалимая купина» одной из важнейших работ о.Иоанна не может не привлечь внимание студентов и преподавателей нашего университета!
Работа «Византийское наследие» состоит из двух частей. В первой, исторической, автор рассматривает богословие Византии после Халкидона в разных разрезах: проблемы христологии, иконоборческий кризис, монашеское богословие и его соотнесение с зарождающимся европейским гуманизмом, раскол с Западной Церковью и тп. Вторая часть посвящена догматическим темам в византийском богословском наследии.
Издание предваряется вступительной статьей профессора ПСТГУ Петра Борисовича Михайлова, раскрывающей место и значение этого труда протопресвитера Иоанна Мейендорфа в истории богословской мысли. Из статьи можно узнать о том, что данное исследование византийского богословия построено на соединении исторической и систематической методологии, что можно счесть отличительной особенностью подхода исторической теологии. А также о том, что в своей работе о.Иоанн стремился дать ответ на вызов выдающегося протестантского теолога Адольфа Гарнака, обвинявшего историческое христианство в искажении главных принципов учения Христа, и защитить христианский эллинизм, столь важный для учителей Мейендорфа, Флоровского и Лосского.
«Византийское богословие предстает в описании протопресвитера Иоанна Мейендорфа как некий драгоценный сосуд, содержащий христианскую Истину в хрупком равновесии истории и Откровения», характеристика, данная автором предисловия этому масштабному исследованию, точно передает ценность книги.
Возможно, это не самое легкое и развлекательное чтение для зимних праздников, но тем, для кого каникулы - возможность сосредоточиться на изучении важных книг по истории богословия, данное издание станет лучшим подарком.
Кому будет особенно интересна эта книга?
- Тем, кто изучает православную догматику и церковную историю - особенно слушателям программы «Теология».
- Тем, кто интересуется наследием богословов русской эмиграции, в том числе магистрантам программы «Православное богословие и философия в современном дискурсе»).
2. В дополнение к программе
Священник Александр Сатомский, Свитки. Современное прочтение знаковых текстов Библии
Сколько времени ни отводи на изучение Ветхого Завета - этого времени все равно не хватит, чтобы разобрать все ветхозаветные тексты. И особенно часто «за рамками» богословских курсов остаются книги, которые в еврейской традиции именуют корпусом «Пяти свитков»: Екклесиаст, Есфирь, Песнь Песней, Руфь и Плач Иеремии (те, кто помнит традиционную для Православия классификацию ветхозаветных книг, знают, что Руфь и Есфирь относятся по ней к историческим, Екклесиаст и Песнь Песней - к учительным, а Плач Иеремии - к пророческим книгам). Из этих текстов только Екклесиаст и Песнь Песней привлекали внимание христианских толкователей, при изучении же ветхозаветной истории на эти тексты и вовсе почти не остается времени - успеть бы разобраться с Пятикнижием Моисея, проследить важнейшие события Священной Истории и найти самые важные пророчества, указывающие на грядущий приход Христа! Прочие тексты остаются для более подробного самостоятельного разбора, когда найдется время. Что ж, если в зимние праздники оно найдется, самое время познакомиться с современной экзегетикой.
Автор комментариев, священник Александр Сатомский, объясняет выбор корпуса «Пяти свитков»: во времена земной жизни Спасителя эти книги, вероятно, читались в синагогах, когда там присутствовал и Иисус с учениками. Современный толкователь комментирует тексты достаточно подробно, хотя и не стремится дать разбор каждого стиха. Однако это именно комментарий на текст, а не эссе по мотивам прочитанного. о.Александр Сатомский обращается не только к христианской святоотеческой экзегезе, но и к иудейской, раввинистической традиции, объясняя это необходимостью лучше понять атмосферу, культурный и языковой контекст библейских книг. И действительно, анализ языковых особенностей текстов помогает увидеть не только богословские аллегории, но и красоту самих поэтических конструкций и яркость образов, - то, что чаще всего опускают, обращаясь, например, к такому непростому для религиозного толкования чувственному тексту как Песнь Песней. Комментатор подчеркивает, что прямой смысл этого текста не следует игнорировать, рассматривая книгу только аллегорически: соединение всех уровней ее прочтения важно для правильного отношения к поврежденному грехом, но все-таки задуманному прекрасным тварному миру.
Замечали ли вы в поэтических строках Песни Песней «Положи меня, как печать, на сердце твое, как перстень, на руку твою: ибо крепка, как смерть, любовь; люта, как преисподняя, ревность» (Песн: 8:6) объяснение смысла появления книг Священного Писания? Помните ли, что слово «Суета» («гевель» - «тщета») в знаменитой строке из первой главы книги Екклесиаст «Суета сует, - все суета!» - однокоренное с именем Авеля? Стоит ли словами того же Екклесиаста «кто умножает познания, умножает скорби» оправдывать нежелание учиться? Эти и многие другие вопросы разобраны в предложенных комментариях.
Особенно приятно отметить, что написаны комментарии живым и увлекательным языком, так что чтение это способно доставить удовольствие даже тем, кто за учебный семестр устал от учебной литературы и в праздники хочет чего-то более легкого.
Кому будет особенно интересна эта книга?
- Тем, кто изучает Ветхий Завет (например, в рамках программ «Основы Православия» и «Теология»), и готов посвятить время книгам, которым уделяется мало внимания в учебных курсах.
- Тем, кому интересно, как может выглядеть современная экзегетика.
- Тем, кто хочет узнать, как святые отцы, иудейские толкователи и исследователи библейских текстов объясняют в контексте ветхозаветных книг смысл выражений, ставших крылатыми и прочно вошедших в культуру.
3. Сделать прошлое ближе
Под тенью века. С. Н. Дурылин в воспоминаниях, письмах, документах
Биография Сергея Николаевича Дурылина впечатляет даже при кратком перечислении граней его деятельности: литературовед, историк, этнограф, религиозный философ, поэт, писатель, священник... А жить ему выпало в тот период времени, когда и судьбы обыкновенных, ничем не примечательных людей порой становились материалом для исследований и превращались в драматические сюжеты: 1886 - 1954 год, жизнь, фоном которой стали две мировые войны и русская революция. Стоит ли говорить, что биография этого мыслителя, знавшего многих известных людей своего времени, представителей культуры Серебряного века, церковных деятелей, бывшего участником Поместного Собора Русской Церкви, пережившего тюрьму и ссылку, не может не вызывать интерес? Тем более, что есть в этой судьбе и нерешенные загадки: например, неизвестно, снял ли Дурылин с себя священнический сан или тайно оставался священнослужителем, хотя вел жизнь светского человека и семьянина.
Не обещаем, что эта книга даст ответы на все вопросы, но она точно позволит составить представление о жизненном пути Сергея Николаевича из мозаики воспоминаний людей, знавших его в разные годы. Среди авторов воспоминаний о Дурылине: Борис Пастернак и Сергей Фудель, о.Сергий Булгаков и митрополит Вениамин (Федченков), Михаил Нестеров и Максимилиан Волошин, Игорь Грабарь и Александр Таиров. Большая часть воспоминаний написана по просьбе гражданской жены Сергея Дурылина Ирины Алексеевны Комиссаровой-Дурылиной, она же в эпилоге подводит итоги этого собрания мемуаров и жизненной истории мужа.
Чтение, позволяющее погрузиться в события прошлого, подходит для зимних вечеров - и спокойных, и тревожных. Ведь, обращаясь к воспоминаниям об исторических событиях столетней давности, мы можем многое почерпнуть из опыта их свидетелей.
Кому будет особенно интересна эта книга?
- Тем, кто интересуется историей России и предпочитает узнавать о ней из мемуаров и архивных материалов.
- Тем, кто любит русскую религиозную философию (например, студентам магистерской программы «Православное богословие и философия в современном дискурсе») и хочет больше узнать об одном из ее представителей.
4. Просто почитать
Рождественские рассказы о детях. Произведения русских писателей
Стоит оговориться, что рассказы, вошедшие в этот сборник, - о детях, но отнюдь не все они для детей. Хотя произведения, объединенные темами «Рождество» и «дети», очень разные. Есть среди них и бесхитростные святочные рассказы - «У детей на елке» Иеронима Ясинского, «Рождественская елочка» Варвары Андреевской. Есть повесть «Иринкино счастье» Евгения Аверьянова о детской дружбе, где Рождество - лишь одна из тем истории, растянувшейся на несколько лет. Есть живописные исторические и мемуарные зарисовки - «Христославы» Николая Лейкина и Николая Соловьева-Несмелова, «Ночь» Степана Кондурушкина, «Зима» Павла Засодимского. Далека от радостного настроения история Лидии Авиловой «Маски» о расставании с детскими иллюзиями и встрече с взрослым миром. Ироничное «Большое сердце» Аркадия Аверченко высмеивает штампы сентиментальных святочных рассказов. А рассказ Евгения Салиаса «Две елки» печальный и безысходный. Но самый запоминающий рассказ сборника, конечно, «На пути» Антона Чехова, хотя в нем, как это нередко бывает с чеховскими историями, на первый взгляд не происходит ничего особенного.
Добрые и светлые или грустные, эти рассказы отражение жизни, в которой Рождество приходит в мир, полный сложностей и невзгод, и кого-то освещает праздничным сиянием, а до чьих-то сердец не может достучаться. И поэтому сборник смело можно назвать не просто развлекательным, но и достаточно серьезным чтением.
Кому будет особенно интересна эта книга?
- Тем, кто любит читать русскую прозу, даже если тексты и авторы не очень известны.
- Тем, кто интересуется народными праздничными традициями и воспоминаниями - в сборнике есть такие тексты.
Для наших учащихся, читателей и подписчиков с 19 по 25 декабря 2022 года по промокоду ИДОянварь при покупке любых книг издательства «Никея» на сайте nikeabooks действует скидка 15%. (если на выбранную книгу уже не распространяется скидка по другой акции).ПРОМОКОД:
