Внимательность таксиста ко всем произнесённым в его машине словам порой заменяет ему и интересную книгу, и остросюжетный фильм.
Когда разрозненные факты и фрагменты услышанной информации вдруг сливаются в законченную историю и по кусочкам складываются мозаикой в единую картину, играющую красками в спектре от мелодрамы до детектива и от трагедии к фарсу, то я с удовольствием готов поделиться увиденным срезом жизни со всеми: и с теми, кто гневно осудит несправедливость, и с теми, кто, ахнув, удивится взлётам и падениям действующих лиц рассказа, и даже с теми, кто останется равнодушен к чужим судьбам и перипетиям.
Вот вёз я как-то давно пожилую женщину домой, а она возьми да пожалуйся, что муж у неё умер. И добавила с ноткой ностальгической романтичности, что муж её при советской власти был начальником стройтреста и не последним человеком в Горно-Алтайске, долго добивался её руки и сердца, построил для неё этот дом (к которому мы как раз подъехали)… да, даже не дом, а целый дворец, ведь там внутри даже мраморные колонны есть… и жила она, как королева… а сейчас зачем ей одной такие двухэтажные хоромы?
Я запомнил местоположение домика, но, хотя с данного адреса потом периодически и вызывалось такси, на эти заказы не ездил, поскольку в комментариях всегда стояла приписка: «необходимо авто с низкой посадкой» - такие требования обычно предъявляют пассажиры, которые по состоянию здоровья не могут поднять ногу и забраться на сиденье автомобиля с высоким клиренсом. Тем более, что заказы из этого дома имели конечным пунктом, как правило, больницу или поликлинику – несложно было догадаться, что хозяйка дома чувствует себя неважно…
Но однажды я всё-таки запросил заказ с данным адресом – находился рядом, забыл про требования-ограничения, так что, подъехав к дому, пришлось добросердечно каяться и извиняться перед бабушкой, галантно предложив ей свою помощь при посадке и высадке.
- Раньше я ни одному мужчине даже дотрагиваться до себя не позволяла – гордой красавицей была, а теперь вот без чужой помощи и в машину сесть не могу, - прокомментировала мои прикосновения старушка.
А потом, пока ехали, рассказывала, что продаёт свой дом, так как, взрослая уже, дочь её мужа - от первого брака, подала в суд иск о праве на наследство, и суд постановил выплатить сонаследнице сумму, составляющую более двух миллионов рублей.
- И во сколько же вы оценили свой дом? – поинтересовался я, прикидывая, что особняк такой площади, да с колоннами внутри, стоит не менее пары десятков миллионов.
- Я понимаю, что за реальную цену его быстро не продать, поэтому выставила за восемь…
- Но это же даром!?!?
- Да, но у людей, увы, и таких денег нет. Вон, казахи из Кош-Агача, сторговались за шесть с половиной – и я согласилась, так они даже вещи в дом перевезли, кровати свои поставили, а через две недели уже съезжали, так как нужной суммы не нашли…
Наша следующая встреча с пожилой женщиной случилась весьма неожиданно. По крайней мере для меня. Ведь я подъехал, по вызову, к унылой деревянной двухэтажке, построенной, похоже, лет семьдесят назад – почти все сёстры-братья данной постройки были в Горно-Алтайске, в последнее время, расселены (и снесены) по программе «Ветхое жильё», а эта (и ещё штук пять подобных построек) под снос почему-то не пошла.
Мне снова пришлось помочь миниатюрной старушке усесться в автомобиль.
- Продали дом? – поинтересовался я.
- Продала! Но после того, как дочери мужа требуемую сумму отдала, у меня только на каморку в ветхом доме денег и хватило.
- Так вы всё же за сколько свой особняк-то продали?
- …а предложили мне в итоге только четыре миллиона семьсот тысяч рублей. Я махнула рукой: давайте. Но, когда стали оформлять сделку, покупатели сказали, что у них на руках только четыре триста. А у меня по суду уже срок уплаты подходил – так за четыре триста пришлось и продать…
Я вздохнул, сочувствуя беззащитности пенсионерки и кармическим последствиям то ли её былой гордости, то ли других-каких дисбалансирующих жизнь причин...
После этого разговора мы больше не встречались. Но это ещё не конец истории Дома.
Мне было интересно узнать, кто же всё-таки купил огромный домище за нагло заниженную стоимость.
В списке заказов иногда мелькал интересующий меня адрес, однако я всегда находился далековато от места вызова такси.
Вскоре, однако, ко мне в машину села молодая девушка, которая как раз и попросила отвезти её на адрес главного героя нашего рассказа - «дома с колоннами». Пассажирка оказалась студенткой, которая, как следовало из нашей беседы, снимала в этом домике небольшую комнату.
- Так здесь что ли комнаты сдаются?
- Да, - подтвердила девушка.
- И сколько теперь в доме таких комнат?
- Двадцать.
- А сколько стоит каждая?
- Пять тысяч в месяц…
Мои вопросы закончились. Ответ был очевиден и прозаичен: дом был куплен кем-то не для уюта и семейного проживания, а с целью наживы и извлечения прибыли. Чтобы пять умноженное на двадцать наваристо превращалось в ежемесячные сто тысяч рублей. Чтобы, даже за минусом коммунальных расходов, кругленькая сумма оставалась бы в кармане домовладельца. И именно ради более быстрой окупаемости проекта барыги нисколько не пожалели одинокую бабульку?
Что тут сказать? когда всё уже сказано устами классика:
«О, времена! О, нравы!»