Я медленно повернула голову. Метрах в десяти от нас из чащи вышел чёрный зверь размером почти с ротвейлера. Уверенно приближаясь к нам мягкой походочкой, сверкая глазищами, горящими зелёным светом, он вдруг поднял огромный пушистый хвост... и он что-то нёс в пасти.
-Ой! Кто это?, - прошипела я Настасье, - или я опять заснула?
Настасья хмыкнула, шагнула навстречу зверюге. Он подбежал к ней, ткнулся головой в ноги и заурчал. Такого не бывает! Это же... кот?
Он медленно положил что-то мягкое и пушистое у её ног.
-Ну что, добытчик? Напугал нашу девочку... Иди теперь прощения проси.
Шерстявый посмотрел на меня с хитрым прищуром, в один прыжок оказался рядом и начал тереться о мои ноги. Поднял на меня хитрую мордаху с глазками, удивительно похожими на глазки кота из "Шрека". Потом опять прищурился.
Я и думать забыла об ужасе, который испытала несколько минут назад. Ммм... Какая знакомая мордень и мурчание. И тут меня осенило.
-Баюнок! Пушистина ты моя!!! Настя, чем вы его кормили? Чего он такой?
Настасья засмеялась и отмахнулась, а я кинулась гладить и обнимать моего друга детства. Божечки, какой огромный!
Тётка бережно подняла добычу Баюнка на руки и покачивая её пошла к калитке.
-Окрывай, у меня руки заняты.
Я решила уже ничему не удивляться и ни о чём не спрашивать (ага, зарекалась...)
Открыла, и мы прошли благоухающий палисадник. По извилистой каменистой тропинке дошли до дома. А Баюнок, обогнав нас, подбежал к входной двери, поднялся на задние лапы, нажал передней на ручку. Дверь распахнулась.
Я семенила за Настасьей, а в голове крутилась одна мысль: "сплю - не сплю?"
В доме было тепло и уютно, как при бабуле. Пахло мёдом и молоком, какими-то травами и свежестью. Потрясающее сочетание! Настасья протопала в спальню и положила на кровать пушистого лисёнка. Он застонал (или мне показалось)...
-Вот, добыл нам очередного пациента, - невесело улыбнулась тётка. Осмотрела.
-Лапа перебита. Это не капкан. Кто его так?, - обратилась она к коту.
Баюнок красноречиво (почти по человечески) взглянул на меня. Настасья вздохнула, махнула рукой:
-Ладно, потом. Идите на кухню. Скоро буду.
И мы вышли, закрыв за собой дверь. А меня не покидало ощущение нереальности происходящего. В печке потрескивали поленья (и кто её тут растопил, пока Настасья за мной ездила?). На столе стоял горячий самовар и полное блюдо свежих ватрушек с творогом. Вздохнув, я опустилась на массивный табурет, машинально подвинула бабулину чашку к самовару и налила чай. Взяла ватрушку и начала хмуро жевать, запивая травяным чайком.
В голове крутилась мысль: "как в детстве, как в детстве". А как было в детстве? Я вдруг поняла, что не помню никаких подробностей. Только отдельные вспышки воспоминаний, а потом как провал какой-то. Баюнка вот вспомнила, как близко увидела.
И вспомнила, какой он маленький был. А до этого даже и думать забыла, что у нас с бабулей был кот. Нашли мы его в лесу. Маленького, грязного, тощего, ободранного какого-то. Отпаивали молоком, откармливали мясом деревенской птицы. Расти и хорошеть он тогда стал быстро. Но вот чтобы такой смышлёный был... Или всё-таки был?
И ещё что-то я не могу вспомнить. Стараюсь, но не могу. Начинает болеть голова.
Баюнок многозначительно мурчит, трётся о мои ноги, а потом направляется к двери моей детской комнаты. Толкает её, как бы приглашая меня внутрь. Я в каком-то полусне поднимаюсь с табурета, бреду в комнатку, ложусь на кровать, накрываюсь воздушным пуховым одеялом и начинаю окончательно проваливаться в сон, сквозь который слышится низкий приятный голос, поющий мне колыбельную из детства.
Какой потрясающий сказочный сон! Под потолком моей комнатки кружатся и как будто танцуют светлячки. Через приоткрытое окошко плывут дурманящие запахи цветов. А на кровати у меня в ногах сидит Баюнок. И льётся песня. И мне становится легко и весело, как в детстве.
Вдруг в памяти (или во сне) всплывают мои слёзы. Мама увозит меня в город. Я смотрю в заднее окошко нашей машины на удаляющиеся силуэты бабули и чёрного котейки, который встаёт на задние лапки, поднимает переднюю и как будто машет мне. Слёзы катятся по щекам, я сжимаю зубы и кулачки... И молчу.
Потом школа. Учительница что-то строго (почти зло) выговаривает мне в прямо в классе. Ребята вокруг смеются. Потом вспышка. Я захожу в дверь с табличкой "психолог-психиатр". Тётя в белом халате показывает мне на кушетку. Я ложусь и засыпаю. А потом тишина... Полная тишина и темнота.
Я вскидываюсь, оглядываюсь. Фух... Я в своей комнатке. За окном темно. Баюнок, свернувшись огромным клубком, спит на ковре. Я скидываю одеяло. Проскакиваю мимо него и почти бегом врываюсь в комнату, где оставила тётку с лисёнком. Она сидит на кровати и гладит малыша, свернувшегося клубочком на белом пушистом пледе.
Она мне опять улыбается:
-Всё вспомнила?
-Н..нет. Не знаю, - вздыхаю я, - ты останешься со мной?
Она качает головой, то ли отрицательно, то ли с каким-то осуждением.
-Шину на лапку я наложила. Малыш уснул. Пойдём на кухню, поговорим-почаёвничаем.
Выходим из комнаты и я замираю. Такого вот увидеть никак не ожидала. Ахаю и оборачиваюсь на Настасью...
Так не бывает! За дубовым столом на табурете сидел Баюнок, свесив с него задние лапы (прям как человек), облокотившись на стол. В передних он держал чашку с чаем и шумно прихлёбывал. Рядом стояло блюдце с уже опловиненной ватрушкой.
-Машуль, сядь за стол, - скомандовала Настасья, - налей чайку и побеседуем.
На ватных ногах я проследовала к столу, присела, налила чая себе и тётке, не сводя глаз с моего котяры. Настасья присела напротив (рядом с Баюнком), взяла чашку и ватрушку.
- Проголодалась, жуть, - констатировала она.
Я машинально откусила кусок ароматной выпечки, запила чайком и уставилась на Настасью. Что и как спрашивать и как на всё реагировать, уже совсем не соображала. Баюнок поставил чашку на стол, посмотрел на меня, прищурился и... изрёк:
-Ты всё вспомнила?
Де жа вю... Я подавилась куском ватрушки, закашлялась, а Баюнок спрыгнул на пол, подбежал ко мне на задних лапах и похлопал меня передней по спине. Ощутимо так похлопал, как будто бабуля ладонью. В голове что-то щёлкнуло и я всё вспомнила.
Вспомнила, как мы несли его на руках из леса. Маленького, грязного, мокрого, почти не шевелящегося. Как бабуля положила его на этот самый стол. А я плакала и просила её:
-Спаси, спаси его!
Вот она приложила к нему руки и стала вливать силу. Да, у неё была огромная сила! И как меня заставили об этом забыть? Зачем? За что они так со мной?
Как он стал потом расти и умнеть "не по дням, а по часам". Ну это я утрирую). Но развивался он очень быстро. Как маленький ребёнок. Вот он хватает бабулин клубок шерсти в передние лапки, поднимает перед собой и начинает разглядывать. Да, он не играл, как котёнок, а всё, что брал в лапы, внимательно изучал и даже в пасть не тянул (интересное отличие от детей).
Вот он встаёт на задние лапы и делает первые шаги, а я, тогда ещё маленькая и не очень смышлёная, восторженно хлопаю в ладошки. Вот он первый раз вместо "мяу" изрекает, глядя на мою бабулю:
-Мама...
И я расплакалась. Настасья молчала всё это время. А Баюнок ласково гладил меня по спине и причитал:
-Тише, тише, девочка. Ну вот расстроили нашу малышку.
Я обернулась и обняла моего друга.
-Я всё вспомнила. Вспомнила..., - всхлипывая бормотала я.
-Ну вот и славно, - изрекла Настасья.
Баюнок весело посмотрел на меня:
-Ну всё, хватит телячьих нежностей, я ватрушку ещё не доел.
Я неожиданно для себя рассмеялась, а тётка строго посмотрела на него и спросила:
-Десятую или двадцатую? Я тебе сколько раз говорила, что тебе нужно есть больше мясного! В холодильнике запасов на полк солдат, а ты сладеньким балуешься.
- Злаковые и творог тоже оченно полезны, - парировал кот.
Он вернулся на свой табурет, взял в лапы недоеденную ватрушку и начал её смаковать, довольно урча.
Настасья обратилась ко мне:
- Рыжик когда проснётся, вы его тоже накормИте. Только мясом. Сладостей ему не давать, а то обоим несдобровать! Оставляю его на вашем попечении. А сейчас уезжаю. Допивайте чай и пойдёмте, провОдите меня.
Мы вышли на крылечко и я спросила Настасью:
- А ты когда к нам опять приедешь? И что мне теперь делать?
-Учиться и за хозяйством следить. Оно у тебя большое. И остальных не обижать. Тебе Баюнок всё объяснит и научит. А сейчас выгружайте вещи, прощаемся и марш спать. До утра уже недалече, будете потом как варёные мухи целый день.
Когда машинка Настасьи отъехала, мы вернулись в дом. А ведь она на мой первый вопрос так и не ответила! Почему? Баюнок проследовал в мою комнатку. Я улеглась под своё любимое пуховое одеяло и быстро провалилась в сон под волшебную колыбельную и порхание светлячков под потолком.
Мне снилось что кто-то тихо ходит по дому, погромыхивает посудой на кухне, шуршит за дверью, нос начинают щекотать ароматы каких-то вкусностей... Чего только не приснится!