«Нет ничего тайного, что бы не стало явным»
Народная мудрость
«Повинную голову меч не сечет»
Пословица
Хочу поведать младшим выпускникам училища, а первому выпуску напомнить историю, которая случилась в феврале 1969 г. на третьем семестре.
Мы сдавали экзамены перед полетами. УЛО находилось тогда в двухэтажном здании на краю плаца (на четвертом курсе мы там жили). Так вот, подошло время сдавать экзамен по радиоэлектронике. 100 часов прочитано – скоро на ковер. В голове – полный винегрет, в отпуск ехать надо, а как быть? Видя неутешительные оценки первых сдававших К/О, проанализировав обстановку и порядок сдачи экзамена, инициативная группа 6 К/О приняла решение – учитывая, что билеты на экзамены – вещь const, а номера билетов экзаменатор пишет карандашом каждый раз новые, мы решили это дело «исправить».
В глубокой тайне было принято «мудрое» решение. Напечатать полностью билеты, раздать каждому перед экзаменом, выучить за короткое время один билет, бодро войти в экзаменационный зал, четко доложить, что курсант такой-то прибыл для сдачи экзамена, взять со стола билет, назвать его номер и сесть за стол готовиться. Действуя по обстановке – достать из кармана «свой» билет, написать на нем номер настоящего билета, а настоящий положить в карман, подготовиться и четко ответить. Все это требовало строжайшей тайны, самообладания и т.д. Дело оставалось за малым – где напечатать билеты?
Естественно там, где печатались настоящие билеты – в машинописном бюро УЛО. УЛО в то время после самоподготовки закрывалось дежурным, ключи от кабинетов висели на доске у дневального, которого ночью на месте не было. Остальное – дело техники. После самоподготовки в аудитории на первом этаже оставили мы открытую форточку. Была подобрана команда из четырех человек – курсант Черницын, курсант Лабковский, курсант Чепурной, возглавил эту группу я – младший сержант Стовбер. В целях сохранения тайны все К/О было посвящено в наш план только после отбоя, в ночь, предшествующую экзамену.
Отбой! Через час с одеялами мы ушли на задание, не имея ни малейшего представления о работе на печатной машинке. Но лиха беда начало! Через форточку залезли в УЛО, достали ключи от преподавательской и машинописной, открыли преподавательскую, взяли в столе билеты и мимо кабинета начальника УЛО направились в машинописное бюро. Оно было, конечно, опечатано, но у нас было три копейки с гербом СССР, заменявшие печать. Бюро открыто, окно занавешено, и мы приступили к печати. Сначала плохо, что получалось, но где-то часам к трем ночи бюро стрекотало, как настоящее. Отпечатали 16 билетов, кучу испорченной бумаги забрали с собой, опечатали бюро, билеты настоящие на место в стол, ключи – на место и в казарму! После подъема всем раздали по билету, и до экзаменов каждый выучил свой билет. Далее следовало все по схеме. Средний бал за экзамен – 4,25. Был вызван начальник политотдела п-к Марков А. П. (светлая ему память). Шестое К/О все в лаврах, отпуск в кармане, короче все пока ОК!
Но у преподавателей возникло сомнение – ТАК НЕ БЫВАЕТ!!!
В машинописном бюро наследили и, самое плохое, накурили. Дым ушел, а запах остался. Это наш прокол. Со стороны преподавателей были усилены меры. Кто-то из следующих сдававших попытался пойти по нашему пути, напечатав билеты за пределами БВВАУЛ, но были разоблачены и с позором наказаны.
Для чего все это пишется? Я считаю, что в таких ситуациях в какой-то мере отрабатывалась тактика будущих летчиков-командиров действовать в сложных условиях дефицита времени, принимать решения, брать ответственность на себя и т.д. Могут мне сказать – нашел, чем хвалиться, а я и не хвалюсь. Ведь из песни слов не выкинешь, а наша жизнь в училище была песней! Ко всему прочему нас уже ждал знаменитый город Славгород.
С уважением, Бывший мл. сержант Владимир Стовбер
PS: Если кто-то смог сделать лучше, то с удовольствием ознакомлюсь.