Целый день проболтавшись в Люберцах и не найдя никакой подработки, хотя бы на еду, не говоря уж про ночлег, мы с Жекой не без труда проникли в электричку и через полчаса оказались в районе трёх вокзалов. Вечерело. Хотелось есть. На социальный ужин, на задворках Ярика, мы опоздали, но не унывали - был ещё один вариант перекусить. В районе Ленинградского вокзала, ближе к Каланчёвке, должны были приехать ещё одни меценаты с кашей и горячим чаем. Жека знал почти все расписания бомжовских кормёжек и это меня немного радовало.
Собравшиеся в небе хмурые тучи, заставили включить повсюду электричество. Вокзалы на Комсомольской площади засияли разнообразными огнями. Жека ушёл стрелять сигарету, а я присел на мраморное ограждение подземного перехода в ожидании меценатов. Неожиданно из Ленки вывалилась толпа пассажиров- прибыл поезд из Питера.
Громыхая по мостовой колёсами чемоданов, вскоре народ рассосался кто куда, а передо мной выросла красивая девушка в добротной куртке с лисьим воротником. Оглядев счастливым взглядом московские огни, она восторженно сказала: "Уф-ф!" и попросила у меня зажигалку. К сожалению я был не курящим и развёл руками, и увидев подъехавших к Каланчёвскому проезду меценатов с кашей, поспешил к ним. Там уже стояла очередь из бомжей.
От того места, где я только что стоял доносился женский истерический вой. Подошёл Жека. Я спросил, что там за вопль. Оказалось: у той девчонки, что спрашивала зажигалку, спёрли чемодан, пока она искала прикурить, оставив его без присмотра. В меня вселилось неприятное чувство причастности к этой краже.
Примерно через неделю я увидел эту девчонку в кучке бомжей, наливающей бормотуху в пластиковый стаканчик. Лисьего воротника на куртке не наблюдалось, колготки на коленках были порваны... в общем вид у неё был затрапезный. И снова меня посетило чувство причастности к той краже чемодана - не мог покараулить, пока она искала прикурить! Да, что я маюсь! Разливая бормотуху, она выглядела вполне счастливой московской бомжихой.