Автор: Евгений Гришин
Глава 1. Дом в конце улицы
В сентябре 1872 года, имея с десяток шиллингов в кармане и отсутствие каких-либо перспектив найти работу в ближайшие несколько месяцев, я был вынужден переехать на окраину Лондона в район Ист-Энд. Проливной дождь, слякоть и промозглый ветер нисколько не прибавили мне настроения, когда я тащил свой небольшой, но тяжелый скарб по Скинворд-стрит в поисках дома № 32, где мне чудом удалось снять дешевую комнату. Я обещал хозяину дома, мистеру Брикману, быть раньше, но срочные дела задержали меня в центре города, и я опоздал к назначенному мне часу.
Уже стемнело, и сумерки делали расплывчатым всё, что находилось в двадцати ярдах от меня. Немногочисленные прохожие, кутаясь в шарфы и шали и тщетно прячась под хрупкими зонтами от струй беспощадного дождя, спешили по своим делам и не обращали на меня ни малейшего внимания.
Я брел по узкой улице, с одной стороны которой находились серые, мрачные дома с облупленными стенами, а с другой — тянулись заросли плотного кустарника за покосившейся ржавой оградой. Я промок насквозь и уже начинал дрожать от холода: таких дождей, пожалуй, не было в Лондоне несколько лет. Пройдя еще ярдов тридцать, я остановился на очередном перекрестке и понял, что окончательно заблудился.
— Извините, сэр, — обратился я к спешащему по тротуару пожилому мужчине.
Тот слегка вздрогнул и хотел было пройти мимо, сделав вид, что не расслышал моего вопроса, но всё же остановился и окинул меня рассеянным взглядом.
— Не могли бы вы подсказать, — продолжил я, — как пройти к дому № 32? Я, по всей видимости, заблудился.
— Дом 32? — он наморщил лоб, пытаясь что-то вспомнить. — Нет... Но если вы скажете мне, имя владельца, то, возможно, я смогу вам помочь.
— Да, сэр, это мистер Брикман.
— Конечно, конечно... — легкая тень мелькнула в его серых глазах, но быстро пропала. — Вам нужно вернуться назад до следующего перекрестка и повернуть налево, в аллею. Идите прямо, и вы выйдете к дому.
— А как я его узнаю, сэр? — немного растерялся я.
— О, поверьте, вы не ошибетесь. Это единственный жилой дом в том квартале. — Он развернулся и, не дожидаясь благодарности, быстро зашагал прочь.
Вернувшись назад, я действительно увидел узкую аллею, ведущую вглубь кустарника за ржавой оградой. Проход был затянут густой растительностью — неудивительно, что в первый раз я прошел мимо и ничего не заметил.
Сумерки быстро сгущались, но впереди в отдалении виднелся дом с тускло освещенным крыльцом. Я тяжело вздохнул и двинулся в его сторону.
Через камни мостовой пробивалась трава, а кое-где даже небольшие кусты — мне приходилось внимательно смотреть под ноги, чтобы не споткнуться. По краям этой старой, заброшенной улицы высились развалины домов с просевшими крышами и черными проемами разбитых окон. Наверное, этим постройкам был далеко не один десяток лет, и уж точно не один десяток лет они стояли одинокие и покинутые людьми. Между домами и за ними, образуя густую рощу, росли столетние буки с толстыми, могучими, но почему-то кривыми стволами и ветками, напоминающими скрюченные пальцы какого-то мифического чудовища.
Глава 2. На новом месте
С самым отвратительным настроением, мокрый до последней нитки, я подошел к освещенному масляным фонарем крыльцу и постучал в дверь. К моему удивлению, она быстро распахнулась, и из мрака прихожей проступило худое лицо старика.
— Мистер Тёрнер? — хриплый голос напоминал скрежет ржавых петель.
Я невольно поежился от этого голоса, но постарался не подать виду.
— Да, сэр, это я. А вы, должно быть, мистер Джон Брикман, сэр? Я не ошибся?
Старик суетливо отступил в сторону, пропуская меня внутрь.
— Нет, сэр, вы не ошиблись... Но только я — Элайза Брикман, а Джон — мой сын. Это он подал объявление о сдаче комнаты... Проходите, проходите, прошу вас, сэр... Я ждал вас немного раньше и поэтому не зажег лампу... Одну минутку...
Я зашел в дом, поставил мокрые вещи на пол и прикрыл дверь. Шум дождя немного стих. Я вытер лицо и лоб ладонью и огляделся. Большую гостиную освещала одинокая свеча, стоявшая на полке древнего камина. В полумраке угадывались очертания кухни и грубой лестницы, ведущей на второй этаж. Низкий, закопченный потолок, неровные стены, местами с трещинами и обвалившейся штукатуркой, прорези узких окон...
Тем временем хозяин зажег большую керосиновую лампу с зеленым абажуром. Стало светлее, и я смог разглядеть старика. Скорее, он производил отталкивающее впечатление: седые спутанные волосы, неряшливая одежда, немного дрожащие руки с длинными скрюченными пальцами и неровными желтыми ногтями. Резкие черты его лица, особенно блеклые серые глаза, как мне показалось, говорили о хитрости и жадности.
— Пойдемте, сэр, я покажу вам вашу комнату, а завтра придет мой сын и расскажет вам всё остальное. — Старик взял с камина свечу и направился в сторону одной из комнат на первом этаже.
— А вы сами разве не здесь живете? — удивился я, следуя за ним.
— Нет, сэр, я с сыном живу недалеко в соседнем квартале, а тут мы только сдаем комнаты.
— Здесь есть еще жильцы? — осторожно поинтересовался я.
— Кроме вас, сэр, никого сейчас нет. Слишком мало желающих снять нашу лачугу. Поэтому, дом пока полностью в вашем распоряжении.
Пламя свечи отбрасывало на потолок и стены неровные, причудливые тени. Мы подошли к двери, старик открыл ее и скрылся в темноте.
— Минуту, сэр, — раздался его голос.
Чиркнула спичка, и комната осветилась мягким, но тусклым светом лампы.
— Проходите, прошу вас.
Вопреки моим ожиданиям, комната оказалась достаточно чистой, несмотря на то, что всё в ней было затронуто временем: и стены, и пол, и потолок. Из мебели в комнате виднелись лишь деревянная кровать, небольшой грубо обструганный стол и такой же стул. Круглое маленькое оконце, завешенное куском мешковины, выходило на задний двор, но на улице уже было так темно, что я ничего не смог разглядеть. К тому же начался сильный ливень, и струи дождя барабанили по стеклу.
— Ключ от входной двери здесь, на столе, сэр, — старик посмотрел на меня выжидающе: было видно, что ему уже очень хочется уйти.
— Да, мистер Брикман, спасибо. Я вас больше не задерживаю.
— Благодарю, сэр. Спокойной вам ночи. Джон заглянет к вам завтра после полудня.
Старик развернулся и вышел из комнаты. Послышались его шаркающие шаги через гостиную, потом хлопнула входная дверь, повернулся ключ, и всё стихло. Дом погрузился в тишину.
Нелегкий день утомил меня, поэтому я просто рухнул в постель и сразу уснул сном младенца под шум дождя и раскаты грома. Мое положение уже не казалось мне таким ужасным. О, боже, как я ошибался...
Глава 3. Мистер Брикман
Вчерашний трудный день полностью меня вымотал, поэтому я встал поздно. Дождь даже и не думал заканчиваться: крупные капли с шумом барабанили по стеклу и крутой крыше дома. Теперь у меня было достаточно времени, чтобы внимательно рассмотреть мое новое жилище.
Скудный свет серого дня проникал в мою комнату сквозь небольшое круглое окошко. Признаюсь, меня удивило, что доски пола были почти новыми, еще сохранившими запах свежего дерева, а стены аккуратно выкрашены. Насколько я помнил, в гостиной пол был старым, а стены с трещинами и обвалившейся штукатуркой. И везде стоял запах сырости и плесени.
Я вышел из комнаты, чтобы это проверить, и действительно: гостиная, да и весь дом, производили впечатление старого, заброшенного строения. За исключением моей комнаты...
Пройдясь по дому, я обнаружил еще три комнаты: две наверху и еще одну рядом с моей. Я тщетно дергал дверные ручки, пытаясь их открыть, — все они были заперты. Наверное, хозяева не хотели, чтобы жильцы праздно шатались по всему дому. Я посчитал это вполне разумным и лишь пожал плечами.
У меня скопился достаточно большой архив бумаг, который следовало привести в порядок, поэтому я немедля принялся за дело.
Два часа пролетели, как одно мгновение, и я невольно вздрогнул, когда услышал звук открываемой входной двери и чьи-то быстрые шаги в гостиной. Через секунду до меня дошло, что это, должно быть, пришел сын мистера Брикмана — Джон. Я быстро поднялся из-за стола и вышел из комнаты.
В гостиной я сразу увидел розовощекого, дородного молодого человека лет тридцати пяти. Он повесил плащ, с которого стекали потоки воды, на крюк рядом с дверью и теперь, стоя посреди комнаты, вытирал платком руки и лицо.
— О, мистер Тёрнер! — расплылся он в широкой улыбке, резво подошел ко мне и протянул руку. — Джон Брикман, сэр.
Наши ладони соединились в учтивом рукопожатии.
— Сэр, вчера я задержался по делам, поэтому и попросил отца встретить вас. А сейчас забежал всего на несколько минут — повидаться и ответить на все ваши вопросы, если, конечно, они у вас есть.
Его лицо продолжало светиться улыбкой, но глаза... Мне показалось, что его серые глаза внимательно и заинтересованно рассматривают меня.
— Здесь недалеко есть хороший бакалейный магазин, сэр, наведайтесь туда непременно, — продолжал тараторить Брикман. — Я буду изредка появляться здесь — делать кое-что по хозяйству. Но не беспокойтесь, — он увидел мои вопросительно поднятые брови, — я ни в коем случае не причиню вам неудобства... ни малейшего, сэр.
Я кивнул и изобразил на лице нечто, напоминающее улыбку. Мне определенно не нравился этот человек, несмотря на напускное радушие и словоохотливость.
— Камин и кухня полностью в вашем распоряжении, мистер Тёрнер, — он широким жестом обвел гостиную. — Вы найдете здесь всё, что может вам понадобиться.
Я, по понятным причинам, чтобы не показать свое чрезмерное любопытство, не стал спрашивать его о запертых дверях, а лишь поинтересовался, по какому случаю в моей комнате был выполнен такой серьезный ремонт. Ведь это далеко не дешевое удовольствие, и без крайней на то причины делать его весьма обременительно для бюджета.
— Вы правы, сэр, это не дешевое удовольствие, — Брикман немного замялся и на секунду отвел взгляд в сторону. — Я не хотел вам говорить, но в начале года случилась маленькая неприятность с крышей дома — и ваша комната, и комната над вами были залиты водой, поэтому пришлось отремонтировать потолок и стены, а также уложить новый пол... Но, не беспокойтесь, пожалуйста. Такое больше не повторится, сэр, смею вас уверить, — лицо его расплылось в широкой улыбке, что придало ему сходство с крупной жабой. — А теперь позвольте мне удалиться, — он вежливо поклонился. — И непременно посетите бакалейную лавку, сэр, очень вам советую.
Когда он покинул дом, я немного постоял в гостиной, раздумывая над его словами. Вне всякого сомнения, его объяснение вполне устроило меня. Но... но я никак не мог понять, что вызвало во мне смутную тревогу. Наверное, всему причиной были эти затяжные ливни и серый густой туман от влажных испарений...
Глава 4. Прогулка
Я проработал еще пару часов, когда увидел, что дождь стал слабее и на улице чуть посветлело. Спина у меня уже давно ныла от неудобной позы, да и голова стала слишком тяжелой для дальнейшей работы. Поэтому я решил пройтись по улице и немного развеяться.
Быстро одевшись, я вышел из дома и с огромным удовольствием втянул в себя влажный, свежий воздух. Голова сразу прояснилась, и я откровенно посмеялся над своей чрезмерной подозрительностью.
При свете дня старинные дома были хорошо видны, и я двинулся по каменной мостовой к ближайшему из них. Главная улица находилась достаточно далеко отсюда, и звуки города терялись в густой листве массивных буков. Слышалось только пение редких птиц и шелест капель дождя по опавшей листве.
Я шел не спеша и с удовольствием разминал затекшие ноги и спину. Но, подойдя к первому дому, я замер на месте, с недоумением рассматривая развалившуюся постройку.
И действительно, было чему удивиться: треть крыши и часть второго этажа пошли трещинами и наполовину обвалились из-за дыры в стене на первом этаже — прямо в том месте, где находилось угловое окно. Дыра имела неровные края из раскрошившегося кирпича и серой штукатурки, покрытой коркой мха и прелого лишайника. Через нее без особого труда можно было пробраться внутрь дома, что я и сделал с большой осторожностью, стараясь не зацепиться одеждой или рукой за камни и кустарник (того и другого здесь хватало в избытке).
Вся деревянная мебель и пол уже давно сгнили, превратившись в безобразные и бесформенные груды пожелтевшей трухи, на которых вовсю хозяйничал темно-зеленый густой плющ. Вокруг в беспорядке валялся мелкий скарб, и всё в комнате выглядело так, словно хозяева в большой спешке или даже в панике покинули этот когда-то уютный дом.
В глубине комнаты виднелся заросший травой очаг, сложенный из грубых серых камней. Но еще издалека мое внимание привлек небольшой покрытый мхом выступ в стене. Я подошел к нему и нагнулся, чтобы рассмотреть ближе... Да, я не ошибся: на нем смутно угадывались цифры — с трудом мне удалось прочитать надпись: «1643». Как я и думал, этим постройкам было не менее двухсот лет, но, определенно, лет пятьдесят назад в них еще жили люди...
Я вышел из дома и двинулся дальше — к следующей постройке, расположенной в двадцати ярдах от первой. Похожая дыра была и в этом доме, но уже на месте входной двери. Ржавые поручни на крыльце были неестественно изогнуты и покорежены. Я поднялся по замшелым ступенькам и осторожно заглянул в дверной проем. Из сумрака большой прихожей веяло сыростью и тяжелым запахом влажной листвы. Капли дождя барабанили по остаткам крыши, и их звук гулким эхом отдавался в глубине дома... Словно зачарованный, стоял я снаружи, не решаясь зайти в этот полумрак. Что бы ни являлось причиной подобных разрушений, оно поистине было мощной силой, и я терялся в догадках о природе этого явления.
Мой тонкий плащ уже начал промокать, и я почувствовал легкий озноб. Поэтому, не теряя времени на осмотр других построек, я повернулся и быстро зашагал обратно.
Временное затишье за несколько мгновений сменилось ветром, и дождь усилился. Небо снова заволокли тяжелые серые тучи. Казалось, что они висят прямо над верхушками деревьев.
Сверкнула молния, где-то поблизости оглушительно прокатился раскат грома... И дождь полил, как из ведра. Я ворвался в дом и с облегчением захлопнул за собой дверь.
Несмотря на то, что я вымок до последней нитки, усталость моя прошла, и я снова был полон сил и энергии. Поэтому вечером я работал допоздна, а когда в конце концов на меня начал наваливаться сон, то погасил лампу и с удовольствием лег в постель...
Глава 5. Нехороший дом
Но в эту ночь мой сон был неспокоен. Возможно, причиной тому были слишком влажный воздух и давящая духота, а возможно, и краткие, но яркие сны, которые я видел, временами проваливаясь в глубокую дремоту.
Несколько раз я просыпался в поту, а потом долго не мог заснуть, находясь в каком-то туманном оцепенении. Мне снилось, что я бесконечно падаю в черную, бездонную пустоту; полет ускорялся с каждым мгновением, и чем быстрее я падал вниз, тем сильнее мое сердце сжималось от приступа страха...
Я вновь проснулся и сел в кровати, сбросив с себя одеяло. Струи дождя нещадно барабанили по стеклу. В комнате стоял едва уловимый, но стойкий запах. Я принюхался. Да, запах действительно был, и он мне не приснился: резкий и отталкивающий, но при этом очень слабый. Я беспокойно втянул носом воздух еще раз — и тут вспомнил, что сегодня бродил по грязи, и, возможно, этот запах исходит от моих туфель, которые я отмыл не столь тщательно, как следовало бы. Немного успокоившись, я снова лег под одеяло и быстро заснул до утра уже без сновидений.
Проснувшись утром, я вышел в гостиную и обнаружил, что мистер Брикман уже побывал здесь, и достаточно рано, о чем говорил огарок свечи на столе. Какой бы необходимостью ни были вызваны эти визиты, они меня не беспокоили, и этого было вполне достаточно, чтобы я не обращал на них никакого внимания.
Ближе к полудню я решил воспользоваться советом мистера Брикмана и пройтись в бакалейную лавку. Не мешало пополнить запасы — хотя, признаюсь честно, дело было совсем в другом: мне не терпелось получить немного информации об этом доме и о тех домах, что находились рядом. На окраине Лондона много похожих районов, но этот разительно отличался от всех прочих: есть места тихие и заброшенные, но это место было слишком тихим и слишком заброшенным...
Лавку я нашел достаточно быстро. Она располагалась на главной улице между грязной прачечной и домом ростовщика. На старой вывеске выцветшими от времени буквами было написано: «Бакалея Смита».
Перепрыгнув через бурлящий вдоль края мостовой мутный поток и чудом не растянувшись на грязных камнях, я оказался напротив старой застекленной двери с медной, затертой до блеска ручкой. Открыв скрипучую дверь, я услышал звон колокольчика над входом и вошел внутрь.
За длинным и широким прилавком стоял дородный мужчина с густой короткой бородкой. Он с интересом оглядел меня.
— Добрый день, сэр. Что желаете приобрести? У меня большой выбор... — сказал бакалейщик густым басом и обвел рукой прилавок и стеллажи.
Я поздоровался и протянул ему список необходимых продуктов.
— Простите мое любопытство, сэр, но вы, кажется, недавно здесь? — бакалейщик надел очки и принялся собирать товары на прилавок, сверяясь со списком. — Я знаю всех в этой округе, но вас вижу в первый раз.
— Да, вы правы, я только позавчера снял здесь комнату.
— Меня зовут Джером Смит, — он добродушно улыбнулся. — Еще мой отец и дед держали эту лавку, поэтому я с самого детства знаю местную округу и всех ее жителей. — Он достал из-под прилавка бумажный пакет и с шумом расправил его. — Еще раз прошу прощения за мое любопытство, но скажите: у кого вы остановились?
— Это семья Брикманов — Джон и его отец, — ответил я и сразу заметил, что в его глазах мелькнула всё та же тень, что и у прохожего на улице несколько дней назад.
— Да, конечно, я их знаю, сэр, и их дом тоже...
От веселого настроения хозяина лавки не осталось и следа. Он засопел и принялся укладывать мои покупки в бумажный пакет.
— Странный у них дом, — осторожно решил я продолжить тему.
Бакалейщик лишь искоса посмотрел на меня и еще усерднее принялся запихивать продукты в пакет. В наступившей тишине было слышно только шум дождя за окнами да сопение хозяина...
— И улица тоже... На ней никто не живет. Что там случилось?
Мое любопытство становилось слишком явным, но, к моему удивлению, Смит ответил.
— Извините меня, сэр, за проявленную бестактность... но вы действительно человек новый в здешних местах... — Бакалейщик немного помолчал, вытирая ладонью внезапно вспотевший лоб. — Я не сторонник распространения сплетен и никогда не грешил этим. Но скажу вам, как добрый самаритянин, если уж вы того очень хотите... Разное говорят про эту улицу, и не всегда хорошее. Там уже лет пятьдесят никто не живет, кроме этих Брикманов. Да и то они сдают там только комнаты, а сами живут выше по улице.
Я выжидающе смотрел на него, не говоря ни слова.
— Как вы правильно сказали, странное это место. Точнее уж и не скажешь. Даже местные бродяги предпочитают обходить его стороной. — Смит недобро усмехнулся в бороду и продолжил: — Никому не ведомо, что и как произошло тогда, но люди оттуда разбежались, словно тараканы. За месяц все съехали и дома побросали, — бакалейщик покачал головой, продолжая собирать пакет. — А куда съехали — никому не ведомо. Но здесь точно никто не остался, кроме деда и отца Брикмана-младшего... С вас пять пенсов, сэр.
Смит внезапно замолчал, увидев мое побледневшее лицо.
— Вы в порядке, сэр? — поинтересовался он. — Я надеюсь, не очень напугал вас своими глупыми россказнями?
— Да, со мной всё в порядке, Джером. Просто... ваш рассказ меня немного озадачил. — Я расплатился и забрал пакет с продуктами. — Спасибо.
— Заходите еще. И извините, что расстроил вас.
Я уже взялся за ручку двери, когда Смит снова заговорил:
— Сэр, послушайте моего доброго совета: уезжайте оттуда и найдите для себя другое жилье.
Не оборачиваясь и не отвечая на его слова, я быстро выбежал из лавки. На душе у меня скребли кошки...
Глава 6. Овраг
Дома я наскоро перекусил и снова вышел на улицу: мне не сиделось внутри, несмотря на проливной дождь и незаконченную работу. Я решил более тщательно исследовать окрестности вокруг дома. Какое-то смутное беспокойство всё более и более терзало меня и не давало покоя. И еще другое чувство — чувство тайны. Возможно, зловещей и мрачной, но я был полон безрассудной решимости разгадать ее.
Дом был небольшой — всего четыре комнаты и гостиная. Сложенный из массивных каменных блоков, он стоял немного особняком от остальных строений и казался более новым. Мне захотелось посмотреть, что находится с противоположной стороны дома, и я пошел по узкой тропинке вдоль его фасада.
Тропинка завернула за угол, и я увидел, что с обратной стороны дом примыкает к густой поросли дикого вереска вперемежку с невысоким кустарником. Подойдя ближе, я оказался на краю оврага, круто обрывающегося вниз. Сквозь зелень мне не удалось разглядеть, насколько глубоко уходят его склоны, поэтому я решил обойти овраг по краю и поискать какую-либо тропинку, ведущую сквозь кустарник.
Оказалось, что овраг имеет довольно внушительные размеры. В моих ботинках уже хлюпала вода, а плащ промок насквозь, но я продолжал с упорством спартанца двигаться вперед.
Наконец мои усилия были вознаграждены: между кустами я увидел просвет и без колебаний двинулся в него, о чем сразу глубоко пожалел. Подошвы моих ботинок скользнули по мокрой траве, и я упал навзничь, больно ударившись спиной. Мне повезло, что это был не край оврага, а только выступ, ведущий вниз по склону на небольшую площадку, почти невидимую снаружи.
Я поднялся на ноги, стряхнул с одежды комья грязи и огляделся. Площадка имела ярдов десять в поперечнике. Ближе к внешнему краю оврага на ней виднелись следы древней каменной кладки, как будто здесь раньше находилось какое-то строение или ограждение. Противоположная часть площадки резко обрывалась вниз, и склон терялся среди вереска. Но только здесь, стоя на самом краю, мне удалось увидеть, насколько глубоким был этот овраг: ярдах в десяти подо мной виднелись широкие кроны буков, а это значит, что глубина оврага была не менее тридцати ярдов. От этого у меня по коже пробежали мурашки, и я отошел от опасного края.
Полностью удовлетворив свое любопытство и дрожа от холода, я уже решил было закончить это небольшое приключение и двинуться к дому, как снова чуть не упал, споткнувшись о какой-то выступ, скрытый густой травой. Я присел на корточки и раздвинул траву руками.
На земле вырисовывался контур каменного монолита, имеющего форму круга и покрытого слоем мха. Сквозь многочисленные трещины на его поверхности пробивалась трава, и поэтому я не смог разглядеть его раньше.
Монолит имел примерно четыре фута в диаметре и был явно рукотворного происхождения. На его поверхности под слоем мха угадывались какие-то контуры, и я принялся старательно расчищать их руками.
Спустя двадцать минут упорного труда, стоившего мне ободранных пальцев и царапин, я расчистил поверхность камня и замер в изумлении. Линии сложились в рисунок — пусть он был грубым и примитивным, но всё же его полустертые временем очертания напоминали мне какой-то знакомый образ. Чуть ниже изображения на шершавой поверхности камня были вырублены шесть букв. Я всмотрелся в их очертания и с трудом прочитал слово, которое они составляли:
У... К... У... Б... У... Н...
Я еще раз медленно повторил его по буквам:
У-К-У-Б-У-Н...
От этого незнакомого слова веяло чем-то неприятным, тяжелым и древним. Сердце кольнуло холодом, как будто чья-то незримая ледяная рука на мгновение сжала его и сразу же отпустила...
Я снова попытался разглядеть изображение с разных сторон, но все мои попытки понять, что же высечено на поверхности камня, были тщетны, и я с разочарованием оставил это занятие.
На обратном пути к дому от моего энтузиазма разгадать эту старинную тайну не осталось и следа. Я шел в быстро наступающих сумерках, стуча зубами от холода, и нещадно корил себя за излишнее любопытство. Всё случившееся казалось мне уже диким бредом моего разгоряченного воображения, и я поклялся себе, что с этого момента больше никогда не буду думать об этой странной истории.
Вернувшись домой, я растопил камин, переоделся и снова принялся за работу, расположившись прямо в зале рядом с пылающим жаром очагом. Первый раз за все эти дни мне работалось легко и с большим удовольствием.
За работой незаметно пролетело несколько часов, и ближе к полуночи меня потянуло в сон. Я пару раз протяжно зевнул, с наслаждением потянулся и, оставив бумаги в зале, побрел в свою комнату. Глаза уже слипались, и, едва коснувшись головой подушки, я провалился в глубокий, здоровый сон...
Пробуждение было быстрым и внезапным. Я снова очнулся в липком, холодном поту, в кромешной темноте и с чувством дикого страха, от которого мои волосы стояли дыбом, а кожа рук и ног покрылась, словно сыпью, мелкими зудящими мурашками.
Дождь временно затих, стояла полная тишина, но я был абсолютно уверен, что проснулся совсем не от ночного кошмара и не от духоты, а от какого-то звука. Может быть, тихого, может быть, громкого. Его уже не было, но его вибрации еще раздавались слабым эхом у меня в голове.
И запах...
Снова этот неприятный, резкий запах. Он, казалось, заполнял собой всю комнату. Но сейчас он был уже сильнее, чем в прошлый раз. Свои туфли и мокрую одежду я оставил около камина, поэтому они не могли быть его источником.
Я вылез из постели, прошел по комнате и открыл дверь. Свежий воздух устремился мне в лицо, и дышать стало свободнее. Значит, источник этого запаха находился где-то внутри комнаты.
Глаза уже немного свыклись с темнотой, и я осторожно встал посреди комнаты и принюхался. Казалось, запах шел со всех сторон — я никак не мог определить, откуда именно.
Постояв так несколько минут, я начал замерзать. Поэтому, решил оставить дверь приоткрытой и снова забрался под теплое одеяло.
Я уже почти успокоился и вновь стал думать о сне, списав всё на свою излишнюю мнительность и, возможно, отзвуки далекого грома...
И тут снова раздался этот звук... Он был похож на утробное ворчание очень крупного животного... в нем было слышно одиночество, тоска и... какое-то адское нетерпение... Звук шел со стороны окна — и, как мне показалось, из самой глубины оврага.
Я поежился под одеялом и попытался снова закрыть глаза. Все мои страхи опять вылезли наружу. Чувство, что дом находится на самом краю мира, на вершине хрупкого утеса, зависшего над черной и жадной бездной, не покидало меня ни на минуту.
Так я лежал, не смыкая глаз и вздрагивая от каждого скрипа, достаточно долго. Звуки больше не повторялись. Снова начался дождь, и вскоре я забылся тяжелым сном под шум грозы…
На следующее утро я проснулся в ужасном состоянии. Голова раскалывалась от бессонной ночи. Я понял, что проспал очень долго и сейчас уже около полудня. Не в силах сразу подняться с постели, я еще с полчаса беспокойно ворочался с боку на бок, обдумывая события этой ночи.
Сначала я твердо решил пойти к Брикманам и потребовать, чтобы они рассказали мне всё, что здесь происходит. Но спустя несколько минут здравых размышлений я понял, что эта идея была не очень хорошей.
Что я мог бы им сказать? Что младший Брикман приходит сюда время от времени — так это его право, и он заранее предупредил меня об этом. Тем более что это не приносит мне никакого беспокойства...
То, что улица старая и дома разрушены? А само место пользуется дурной славой? Так это было более полувека назад, и какое, скажите на милость, отношение те события имеют к сегодняшнему дню...
Ночной звук из глубины оврага? Это может быть всё что угодно...
Запах? Да, запах! Но сейчас в комнате ничем не пахнет, и днем тоже совсем нет запаха. Он появляется только ночью, да и то ненадолго...
Я тяжело вздохнул и помял пальцами виски.
Комната меня вполне устраивала по цене. И весь дом находился сейчас в моем полном распоряжении. Вряд ли я смог бы найти вариант лучше. Да и оплату я внес авансом до конца месяца: на этом условии настоял Брикман.
Я снова тяжело вздохнул. Вставать совсем не хотелось.
И тут я с радостью вспомнил о своем старом знакомом — Томе Доусоне. В тот момент, когда я с ним дружил, а это было лет семь назад, он работал младшим клерком в одном из регистрационных бюро, которые ведут учет всех сделок с недвижимостью, включая и сделки с земельными участками. Только он мог бы пролить свет на эту странную историю…
Глава 7. Старый друг
С энтузиазмом я вскочил с постели. Минут пятнадцать у меня ушло на то, чтобы отыскать адрес его конторы среди своих записей. Наскоро перекусив, я оделся потеплее, прихватил зонт и вышел из дома.
Прогулка под холодным ливнем по грязным улицам заняла у меня чуть больше часа. Измученный непогодой и пронизывающим ветром, я наконец подошел к внушительной входной двери юридической компании «Ричмонд и Харрис», которая занималась регистрацией сделок с недвижимостью в Западном Лондоне.
В просторном вестибюле за конторкой располагался секретарь, который вежливо поинтересовался целью моего визита. Узнав, что я друг мистера Доусона и хотел бы немедленно его видеть, секретарь кивнул и жестом подозвал одного из младших клерков.
— Джим вас проводит, сэр. Мистер Доусон находится на втором этаже. Рад был вам помочь, сэр.
Вместе с молодым человеком я поднялся на второй этаж по массивной дубовой лестнице с резными перилами. Вдоль длинного коридора располагалось множество дверей. Клерк подошел к одной из них, постучал и, услышав ответ, приоткрыл дверь и что-то быстро сказал. Потом вежливо отошел в сторону и жестом пригласил меня внутрь.
В небольшой комнате за рабочим столом, обтянутым зеленым сукном, сидел всё тот же старина Доусон, которого я столько лет не видел. Он ничуть не изменился: зачесанные назад напомаженные волосы, белая рубашка с накрахмаленным воротничком; разве что еще отрастил бородку по последней моде да немного прибавил в весе.
Мы тепло обнялись и несколько минут предавались воспоминаниям о годах нашей дружбы.
После недолгой паузы я рассказал Тому, что хотел бы получить информацию о небольшом участке, расположенном в Ист-Энде. Он немного помолчал, обдумывая мой вопрос.
— Полагаю, что смогу тебе помочь, дружище, — он слегка хлопнул меня по плечу. — Не лично я, конечно... У меня есть знакомый в твоем районе. Он тоже занимается сделками с недвижимостью.
Том подошел к столу, взял чистый лист бумаги, что-то быстро и размашисто написал на нем.
— Вот, возьми, — он сложил лист и протянул его мне. — Знакомого зовут Билли Чабб. Ты найдешь его на Виксленд-стрит, дом 12. Юридическая контора «Моритц и Сын». Отдай ему это письмо, и он непременно тебе поможет.
Я поблагодарил Тома и вышел из кабинета. Путь до Виксленд-стрит был неблизкий, и я решил не терять времени понапрасну.
Глава 8. Странная недвижимость
Мистер Чабб оказался очень милым человеком лет тридцати. Прочитав письмо Тома, он вежливо поинтересовался, как идут дела у моего друга, и лишь потом спросил о цели моего визита.
— Том сказал мне, — несколько неуверенно начал я, — что у вас есть доступ к регистрационным записям о сделках с недвижимостью в районе Ист-Энд. И вы можете мне помочь.
— Да, это так. Все сделки проходят через нашу юридическую фирму, — Чабб едва заметно прищурил глаза. — А что конкретно вас интересует? Чем я могу вам помочь?
Я немного помолчал, собираясь с мыслями.
— Меня интересует одна из улиц в этом районе — Скинворд-стрит. Точнее, дом номер тридцать два и несколько домов рядом с ним. Они пустуют уже много лет... кроме номера тридцать два.
Собеседник с интересом взглянул на меня, слегка кивнул и потер рукой гладко выбритый подбородок.
— Я думаю, что смогу поднять историю сделок по этим домам или найти имена их владельцев, — Чабб поднялся со своего места. — Правда, мне потребуется для этого некоторое время. Том написал мне, что это нужно сделать срочно. — Он вопросительно поднял брови: — Вы сможете подождать?
— Да, конечно.
— Тогда, — Чабб вышел из-за стола и направился к двери, — мне понадобится примерно полчаса или немного больше. — Он приоткрыл дверь и снова обернулся: — Хотите чаю?
— Будет очень любезно с вашей стороны. Я сегодня только позавтракал.
— Сейчас я распоряжусь, и вам принесут чай и гренки. — Чабб вышел из комнаты и прикрыл дверь.
Оставшись один, я рассеянно оглядел кабинет. Высокий потолок, обрамленный витиеватой лепниной, массивный буковый стол, тяжелые шторы на окнах — несомненно, юридическая контора Билли Чабба процветала.
Я встал со стула и нервно прошелся по кабинету. Часы на столе показывали половину четвертого. На улице продолжал лить дождь, и его капли монотонно стучали по железному карнизу за окном. Раздался раскат грома и медленно затих вдали...
Эта история вывела меня из равновесия. Чувство, как будто что-то должно произойти, не покидало меня ни на мгновение и с каждым часом становилось только острее. Я пытался успокоить себя, но это было абсолютно бесполезно.
Тихо открылась дверь, и в комнату вошел юноша с маленьким серебряным подносом, на котором стояла чашка с дымящимся ароматным чаем и лежали несколько аппетитных гренок. Юноша осторожно поставил поднос на стол и так же молча удалился.
Я дождался, когда за ним закроется дверь, и тут же с огромным аппетитом набросился на принесенное угощение. Гренки были замечательные — на несколько минут я даже забыл о своих проблемах и наслаждался их вкусом...
Чабб вошел в комнату неожиданно и быстро. Я как раз допивал чай и чуть не опрокинул чашку себе на сюртук. Не обратив на это ни малейшего внимания, он энергично подошел к столу и опустился в кресло.
— Представьте себе, — начал он, разложив перед собой несколько листов, исписанных мелким почерком, — это действительно интересная история. Оказалось, чертовски трудно найти некоторые документы, но мы справились.
С нетерпением я подался вперед и чуть снова не расплескал остатки чая, только уже себе на брюки.
— Начнем с того, — продолжил Чабб, — что это место очень древнее. Некоторые здания были построены еще в начале семнадцатого века. Владельцы этих домов, судя по возрасту, указанному при регистрации или перерегистрации недвижимости, уже умерли. А наследники до сих пор не предъявили никаких прав на наследство.
— Да, эти дома почти полностью разрушены и непригодны для жилья, — подтвердил я.
— Это, конечно, очень странно... Было несколько обращений от частных лиц относительно хозяев этой недвижимости, но мы не смогли ничем им помочь.
Он сделал паузу и через несколько секунд продолжил:
— Как вы, наверное, знаете, система ведения регистрационных записей в Англии предусматривает, что все документы, составленные когда-либо в отношении любого земельного участка, должны храниться в Центральном архиве. Так вот... мы специально несколько лет назад поднимали документы в этом архиве, но никаких упоминаний о покупке новой недвижимости прежними владельцами этих домов нигде не нашли. — Чабб посмотрел на меня, подняв брови. — А это значит, что они либо стали снимать частное жилье, либо, что более вероятно, покинули Англию навсегда и... постарались забыть об этой недвижимости.
Я шумно втянул в себя воздух. История становилась всё более загадочной и мрачной.
— Дом номер тридцать два, — продолжал Чабб, — является собственностью семьи Брикманов с 1823 года. Его построил дед нынешнего владельца, Вилли Брикман, со своим старшим братом Рэнди. Кроме этого дома, семья Брикманов имеет в собственности дом номер пятнадцать по Сайшелл-стрит. Все сделки оформлены строго по закону и не вызывают никаких сомнений. Если, конечно, именно это вас интересует.
Чабб умолк и посмотрел на меня. Немного помедлил, но решил продолжить.
— Есть еще кое-что об этом месте... На самом деле там было еще пять домов... — он снова замолчал.
— И что же с ними стало? — с волнением спросил я.
— Это тоже были очень старые дома. Они располагались, судя по плану, примерно там же, где сейчас расположен дом номер тридцать два.
— Но там больше нет ни единого здания, кроме дома Брикманов, — в нетерпении перебил я Чабба. — Там только огромный овраг.
— Да, вы абсолютно правы, — он бросил взгляд на бумаги перед собой, — сейчас на этом месте овраг.
У меня всё похолодело внутри.
— Вы хотите сказать, что раньше оврага не было и там стояли дома? — в замешательстве вымолвил я.
— Да, это так, — он кивнул. — В 1815 году, вероятно, подземные воды подмыли основание огромного пласта почвы — он вместе с домами просел вглубь земли, и на этом месте образовался большой овраг.
— А как же люди? — непроизвольно вырвалось у меня.
— Это произошло ночью, поэтому полиция смогла начать спасательные работы только с рассветом. — Чабб немного помолчал, прикусив губу. — И, как вы сами понимаете, никто не выжил.
Пораженный его рассказом, я некоторое время сидел, не двигаясь и смотрел в одну точку.
— С вами всё в порядке? — Чабб легонько коснулся моей руки.
— Да, всё в порядке, — я поднял на него глаза. — Просто это всё слишком неожиданно для меня. — Я постарался изобразить на лице улыбку, но, вероятно, мне это не очень удалось, так как Чабб странно на меня посмотрел.
Поднявшись, я поблагодарил его за помощь и направился к двери.
Я уже почти вышел из кабинета, когда Чабб неожиданно окликнул меня:
— Прошу прощения за мое излишнее любопытство, но зачем вам это нужно?
— Я живу в этом доме, — коротко ответил я и вышел в коридор, оставив Чабба в глубокой задумчивости.
Продолжение следует...
ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА НАШУ СТРАНИЦУ!
#мистика #страшилки #страшныеисториинаночь #ужастики #хоррор #тайны #ужасы #приключения