«Кирдык твоей Америке». Это не я сказал, и даже не Данила Багров, «Брат-2». Это бабка Ванга напророчила на Первом канале. Возрождению великой программы «Пусть говорят» посвящается.
Рейтинги общественно-политических шоу пошли вниз. Это объективные данные. «Вечер с Соловьевым» вылетел из топ-сотни, да и вообще в этой сотне, окромя Скабеевой, из нашей заветной пропаганды никого уже не осталось, и та на пятом десятке.
Рейтинги обвалились еще летом, но тогда я посчитал, что это всего лишь последствия периода отпусков. Теперь грешат на чемпионат мира по футболу: мол, он отбивает зрителя, отвлекает от высокого и насущного. Действительно, в первой десятке аж четыре матча мундиаля. Совпадение? Не думаю.
Зритель соскучился по импровизации, непредсказуемости, да просто по живой жизни. Футбол на таком уровне — это и есть слепок, символ бытия, дыхания, интриги. А что мы видим в ток-шоу? Задачи поставлены, задания получены, за работу, товарищи! Там у каждого своя роль, амплуа, и не дай бог тебе от этого отойти, выйти за буйки. Дело-то слишком серьезное, чтобы заниматься отсебятиной. Грустно, девушки.
Кроме того, людям хочется отвлечься наконец от основной темы. Вон, Соловьев, бедный, вообще в отпуске не был, герой труда.
Вот и решили вспомнить старое доброе: развлекая, просвещай (здесь надо извиниться за слово «просвещай», конечно). Почесать репу: так, у нас «Пусть говорят» в загашнике, отставленное, общипанное, но не побежденное.
«Пусть говорят» — это возвращение к норме, к нормальности на самом деле, к мирной жизни. Ну, хотя бы попытка создать иллюзию.
Только в развлекательный формат мы упакуем то, с чем уже не справляются Шейнин, Норкин и Соловьев. Вот бабушка Вангелия тут кстати. Помните, что она сказала в лохматом 89-м? Есть кадры. И есть ее интерпретатор. Ну да, врут, как очевидцы. Так она сказала, что НАТО вместе с Евросоюзом в скором будущем обязательно прикажут долго жить, распадутся и наступит им полный карачун.
Ура, Ванга наша! Если уж у «бессмертных» не получается, она их заменит по полной программе. Может, она и есть наш главный спецагент во вражеском тылу, живее всех живых.
А вы говорите «Пусть говорят». Не упрощайте.
Ларису Ивановну хочу
Я не хотел, правда. Это получилось случайно. В ночи, под поздний ужин, переключая каналы, вдруг оказался на НТВ. И увидел там Ларису Ивановну, Леночку Проклову, мечту моего детства. От такой разве уйдешь?
Еще совсем недавно она открыла глаза широкой общественности, сообщив по секрету всему свету о своих интересных отношениях с известным артистом на съемках фильма «Гори, гори, моя звезда». Было Лене тогда неполных 16, и имя артиста она оставила в секрете. Одна часть широкой общественности Лену сразу пожалела, другая недоуменно вопрошала: зачем?
А тут в программе «Основано на реальных событиях» в рубрике «Откровенные сцены» Лена, невзирая на предрассудки, откровенно, битым словом…
Вот оно, евангелие от Прокловой. Сначала был Ефремов, потом Табаков, потом Янковский, Абдулов… Еще какой-то модный доктор, потом миллиардер, прогулки с ним по фруктовому рынку где-нибудь в Абу-Даби. Во рту тает! Лена в платочке, с покрытой головой, в окружении его детей и маленьких внучек. Все как доктор прописал.
«А что мне скрывать, если это было», — говорит Лена. Дальше в подробностях о своих разборках с женой Янковского. Дальше показывает свой дом о трех спальнях. Дальше — Кикабидзе, естественно. Так галантно ухаживал, но она отвергла, на усы не клюнула (может, потому что Мимино сейчас в России не в моде?), а влюбилась в другого грузина — Данелию.
Нет, конечно, всегда интересно подсмотреть чужую жизнь в замочную скважину. А тут Лена сама-сама-сама…
Когда в следующем анонсе под угрозой оказался Андрей Миронов, мне стало страшно. Представилось, что народные и заслуженные бегут к Леночке как бабочки на огонек и безбожно сгорают там. Я в ужасе выключил телевизор и с позором бежал. Я просто испугался за всех наших артистов.
…Недавно прочитал воспоминания другой Леночки, Кореневой, — «Идиотка», где она тоже откровенно обо всех. Но как! По ходу «пьесы» так захотелось ее обнять, сказать: «Лена, ну какая же вы классная!» А Проклова? Нет, Ларису Ивановну больше не хочу.
Но ведь это жизнь, и что же будем делать? Убегать от нее, прятаться? Нет, как сказал товарищ Сталин, «завидовать будем». Правда, сказал совсем по другому поводу и другому персонажу.
Какой артист!
На Первом сделали подарок: в воскресенье дали два лучших фильма Михаила Козакова — «Безымянная звезда» и «Покровские ворота». Ах, что за кино!
Показали, чтобы мы вспомнили Михаила Михайловича. Какой артист! Как мучился он от самого себя, как рефлексировал, всегда сомневающийся, неуверенный, гениальный. Как он любил стихи и мог часами…
Как трижды играл Дзержинского, только чтобы поставить мечту — «Покровские ворота». Как в «Безымянной звезде» снял свою любовь Анастасию Вертинскую, и там это так видно. Как работал на КГБ, и это такая трагедия, слаб человек. А потом во всем признался, покаялся.
И в самом конце Советского Союза взял детей, любимую жену Анну и отъехал на историческую родину в Израиль. Потому что здесь было страшно. Там играл пьесы на иврите, от Я до А, справа налево, освоил.
Мучился, а потом сказал: «Израиль мне понравился, я себе в Израиле не понравился». И вернулся в Россию. Правда, уже без Ани.
А Россия его ждала. Без него, без Козакова, Россия казалась неполной. Помню, как он приехал и с головой сразу окунулся в работу, в творчество, в театр. Упивался родным русским языком, своим благодарным зрителем. А ведь уезжая сказал, что здесь никому не нужен.
Как ошибался! Он заполнил собой пространство, а без него здесь, в России, зияла дыра. Да, это родина.
Опять женился и опять развелся. А умирать опять уехал в Израиль, к Ане.
Вот такой был человек. Вспомнилось, прекрасными фильмами навеяло.
Автор: Александр Мельман