28 ноября 2040 г.
03:00
Центральный сегмент.
Центр Общественного развития.
- Товарищ координатор, зафиксированы еще три импульса. Идут из ионосферы, - оператор с височным имплантом, опутанным толстыми кабелями отключился от системы. Веяние времени - внедрение аугментики с целью повысить производительность и работоспособность персонала. Иными словами, имеем виртуальный интерфейс, что позволяет напрямую связываться с клиентом АГАТ - для забракованных инвалидов самое оно...
Иннокентий Дробышев, старый комитетский служака, тотчас набрал в коммуникаторе вышестоящее начальство и неспешно рапортовал. Получалось крайне неприятная ситуация - объект на низкой орбите, до сих пор не запеленгованный системами слежения, посылал высокочастотные импульсы вдоль всего Транссиба, вызывая массовые сбои в работе автоматизированных устройств.
- Ясно. Так точно, - Дробышев отключился. - Титов, продолжайте наблюдения.
Оператор снова подключил интерфейс, цепляясь сознанием с виртуальным ассистентом.
А непосредственное начальство, что находилось в бронированном бункере двадцатью этажами ниже, поседевший до срока и смертельно уставший человек с генеральскими погонами тяжело выдохнул.
- Подключайте заслон! Система сырая?! Спрашивайте с разработчика! А если следом ракеты полетят?! Все, конец связи. Выполнять.
Оторвав взор от монитора, начальник грязно выругался. В глазах двоилось - до половины десятого слушал доклады и решал кадровые проблемы - и вот, на тебе, очередная напасть. Никто ничего не может понять, что за сюрприз сработал на этот раз, перегрузив всю внутреннюю энергосеть ключевого по важности региона.
Внезапно дала о себе паранойя - что, если вся тема с импульсами - прикрытие очередного внештатного промаха технарей? Так уже было, когда в Челябинске едва не рванул экспериментальный реактор...
Человек в генеральских погонах в своих догадках был недалек от истины - вот только копать следовало с другой стороны.
28 ноября 2040 г.
07:35.
Новосибирск.
Распределительный узел четыре.
Тяжелая и массивная конструкция - гусеничный транспортер на четырех тележках по шесть опорных катков каждая - надрывая тысячесильный дизель, медленно ползла по бетонным плитам. Несколько минут назад на ее грузовую платформу установили металлический короб длиной десять, высотой и шириной по три метра. Транспортировочный крепеж, дуги и магнитные замки - все, чтобы удержать на месте и не повредить компактный мобильный ядерный реактор. Установки подобного типа питали отдаленные укрепблоки и целые кварталы, отдаленные от магистральных энергосетей. С тех пор, как урановое топливо стали добывать и обогащать в надлежащих объемах, появилась возможность обеспечить энергией всю страну, каждый жилой сектор или удаленный производственный объект. Как грибы после дождя множились транспортно-логистические узлы автономного типа, с непременным транспортером-автоматом, что помимо перевозок выполнял функции монтажа и введения в эксплуатацию содержимого типовых контейнеров на своем горбу.
Новосибирск не первый год принимал подобные аппараты, что шли потоком от погрузочных терминалов городских железнодорожных узлов. Толпа зевак наблюдала за этим интересным процессом - вся площадь Гарина-Михайловского на целый час погрузилась в одну большую пробку из-за перекрытых магистралей, что неизбежно повлекло за собой внимание горожан.
- Смотри, Васян! Опять тащат! - пацан в оранжевом пуховичке и вязаной шапке тыкал пальцем на транспортер. Вслед за трудягой со стороны вокзала показались еще два - медленно перебирая траками, они ползли на юго-восток, к широкому дорожному полотну Вокзальной магистрали.
Детей собралось десятка полтора - школьников направляли на очередную практику через метро, но вышла незапланированная остановка. Патрульные дроны и отряды общественного порядка перекрыли движение - оно и видно, когда в очередной раз опасаются террористической атаки. Подобное иногда случалось - месяц назад анархические панки с южных окраин сожгли рейсовый автобус с вахтовиками, а пока на место прибыли группы быстрого реагирования, от старенького ЛиАЗ-а остался лишь обугленный остов.
Оттого и усиление мер, да повышенный транспортный контроль. Над толпой граждан и замерших в пробке троллейбусов промчались два патрульных дрона, мигая габаритными огнями. Росчерк подслеповатых лазерных лучей при неярком дневном свете - и новый заход на маршрут патрулирования вдоль жилых кварталов.
Звучит призыв из громкоговорителей. Граждан просят сохранять спокойствие и следовать правилам распорядка. Матерятся водители, таращатся по сторонам пассажиры, галдит подрастающее поколение...
Внимательный взгляд отметит - насколько чисто вокруг. Даже снег аккуратно убран спецтехникой, ну а про мусор и говорить не приходится. Стеклянные фасады офисных зданий и многочисленных забегаловок отныне забраны аккуратными, матовыми пластиковыми панелями. Отели и монументальный сталинский ампир приведены в надлежащий вид - нет ни разбитых окон, ни трещин или обломков. Столбы, провода, урны, парковки - все приведено к единому стандарту, все пронизано утилитарностью и минимализмом...
Одинокий мужчина в черном кожаном пальто замер, медленно раскрыв ладонь. На нее медленно падали белые снежинки. Стриженый под ноль, он стоял с непокрытой головой, меланхолично взирая на город.
Его глаза видели картину, отличимую от аккуратного, размеренного дня, наполненного движением и упорядоченным трудом.
Воистину, представить себе подобное лет десять-двенадцать назад было невозможно. Тут и там располагались бессистемные ряды временных жилищ - палаток, контейнеров, грязных вонючих изгородей. Зимой и летом по растресканному асфальту текли ручьи нечистот, всюду сновали крысы и копошились в помойных кучах бродячие собаки...
И люди, люди...Как же переменчиво время. Площадь знавала времена, когда каждую ночь здесь творились кровавые разборки между бандами.
Он слишком хорошо помнил время, когда пробирался в очередной ночной рейд, аккуратно лавируя между разбитыми автомобилями - то тут, то там слышался скрип и скрежет. В ночи выли стайные четверолапые хищники, щедро вскормленные на человеческой трупочине. Но были и те, кто стократ опаснее любого зверья - потерявшие всяческую принадлежность к роду людскому каннибалы с обожженными лицами и глубокими язвами на коже...
Натруженный гул бензиновых двигателей. Хриплое дребезжание репродутора. Шум винтов, что рассекают снежное кружево. Неяркий блеск солнца...
Тьма. Густой зеленоватый туман. Крышка канализационного коллектора, откуда доносятся сдавленные стоны и хрипы. Треск рвущихся позвонков. Негромкое бормотание и лязг металла по шершавой поверхности сплющенной "Тойоты"...
Воспоминание сгинуло. Последний транспортер уполз с полотна, освобождая дорогу грузовикам и троллейбусам. Светофор зажегся зеленым.
- Самылин, что у тебя? - донесся голос коллеги из правого наушника. Лысый поморщился.
- Все в порядке. В пробку попал. Рассасывается.
- Понял тебя. Из управления звонили, всех срочно наверх требуют. Сколько еще провозишься?
- Буду через десять минут.
Игорь Самылин*, постаревший и ссутуленный от тяжести забот и постоянного напряжения, выдохнул холодный воздух. Полследний раз оглянувшись по сторонам, он направился к входу в высотное здание как раз напротив зеленоватого корпуса главного вокзала Новосибирска. Наваждение как всегда сдула слишком вовремя пришедший недвусмысленный приказ поторапливаться.
Пятнадцать минут спустя он сидел в мягком кресле и держал в руках стакан с чаем. За матовыми пластиковыми стеклами царило белое кружево метели.
Щелк. Клац. Гудение вентиляторов в блоках терминала. Бледный экран рисует схемы - стрелки, линии, надписи. Проектор работает отменно, лишь четкость фокуса едва смазана...
-...Третий. Инфопакет из Центра. Активизировать всю работу по анализу повреждений. На четырех участках от Омска до Толмачево выведены из строя серверы ЦУ дронов, потеряно пятнадцать машин. Поэтому товарищи, отпуск отменяется, - седой усатый дядя без правой руки поморщился и впился глазами в монитор. - Вот еще вам работенка. На ОбьГЭС снова замечены анархисты Сковороды. Этот панк все никак не угомонится. Арбитрат уже выделил двух специалистов, но помощь "на земле" нужна.
Сидящие за овальным столом люди в темно-серой униформе словно по команде опустили глаза. Лишь самый крайний, опоздавший на совещание, лысый кадр с фамилией Самылин решил возразить:
- Денис Сергеевич, это не наш профиль, - лысый поставил стакан на стол, поднялся и подошел к окну. - Мы не менты и не шкуродеры Погребного.** Пусть сами решают свои дела.
- Игорь, ты чего? - усатый недовольно пожевал губами. - Ты забыл про инструкцию? Так напомню...
- А не надо меня пальцем тыкать, - Самылин сжал пальцы за спиной, меланхолично впиваясь глазами в белое кружево. - Кто отдал приказ? Кто прислал инструкцию?
- Игорь, мать его так... - седоусый с раздражением погасил экран. - С..Самого верха распоряжение. Значит снова что-то ищут. Как в тридцать пятом году, ты понял?
- Тьфу! - Игорь не выдержал. Расстегнув пальто и обнажив полковничий погон, Череп подошел к седоусому вплотную и положил на стол перед ним свой коммуникатор:
- Для справки, товарищ комендант сектора. Пока я тут чалюсь, у меня есть аргумент почище ваших...инструкций. Набирай кого хошь - Иванова, Погребного или наркомсега!***
Оба замолчали, буравя друг друга глазами. В тишине отчетливо раздавался гул кулером и компрессора, что гоняли туда-сюда очищенный воздух - от жалюзей заборника под потолком, до точно таких же решеток в углах.
- Ладно, черт с тобой, - однорукий комендант махнул целой рукой. - Пиши рапорт. Видеть не могу твою лысину больше. Достал.
- И напишу, - Самылин застегнул пальто, убрал в карман коммуникатор и быстрым шагом покинул кабинет.
* Самылин Игорь Артурович, "номер" группы Т-2, сыгравший значительную роль во время Войны группировок в Красноярске в первые годы После. В дальнейшем - ренегат и участник операции "Маскировка" ("Путь Ренегата")
** Погребной Иван Генрихович. Генерал-лейтенант СВБ, секретарь Народного Арбитрата.
*** Наркомсег, народный комиссар сегмента. Должность полномочиями эквивалентна губернаторской.
Продолжение следует...