Лектор играл с ним. С трудом удерживая глаза открытыми, Никита отвел взгляд от бумаг и потянулся за кружкой кофе. Он не помнил, какой она была по счету за эту бессонную ночь. Времени оставалось не так много. В прошлый раз Лектор убил свою жертву через трое суток после похищения. Веронику похитили сорок пять часов назад. Никита буквально ощущал, как секунды растворяются в небытии. Слышал, как стучат часы на кухне...
__________________________________________________________________
Конкурсная работа
Задание: написать рассказ, используя три фразы из известных произведений.
1. Удивительное путешествие кролика Эдварда: Принимал, так сказать, участие в трапезе как член семьи.
2. Пятое правило волшебника: Она плакала оттого, что не знает его имени и не может познать его, вложив в свой зов всю свою бессмертную любовь.
3. Портрет: Никита долго силился попасть ключом в замочную дырку, вовсе не заметную по причине темноты.
_____________________________________________________________________
Лектор играл с ним. С трудом удерживая глаза открытыми, Никита отвел взгляд от бумаг и потянулся за кружкой кофе. Он не помнил, какой она была по счету за эту бессонную ночь. Времени оставалось не так много. В прошлый раз Лектор убил свою жертву через трое суток после похищения. Веронику похитили сорок пять часов назад. Никита буквально ощущал, как секунды растворяются в небытии. Слышал, как стучат часы на кухне.
Бумаг было слишком много. Для того, чтобы разложить их на полу, Никите пришлось сдвинуть всю мебель к стенам. Пять жертв. Пять толстых папок и ворох бумажек, на которых он, точно домохозяйка заметки, записывал все свои случайные мысли. В прошлом эта привычка нередко помогала ему дойти до сути дела, но теперь разум отказывался упорядочивать информацию. Хуже того, он не знал, на что смотреть в первую очередь. Рассматривать последнее похищение, как звено длинной череды убийств? Или откинуть все в сторону и обратить внимание на подсказки, присланные Лектором?
Им так и не удалось установить связь между жертвами. Их даже невозможно было объединить одной характеристикой, будь то пол, возраст или хотя бы цвет волос. Он выбирал их словно наугад. Напрасно Никита полагал, что выбор одного типажа исключает его повторение в будущем - Лена и Света могли сойти за сестер-двойняшек. Но кроме внешнего сходства у них не было ничего общего.
Лектор играл по своим особым правилам. Первым был Сергей. Сорок лет, бухгалтер. Тогда Лектор прислал письмо с описанием будущего убийства. Он действовал не так изощренно, как в последующие дни, но эта жертва была у Никиты на особом счету. Сперва Лектор прислал письмо, на следующий день - имя жертвы, на третий - место, где нашли тело.
Откуда в отделении появилось письмо никто не знал. Его нашла уборщица на полу и, разумеется сунула свой любопытный нос, после чего подняла шум. Во второй день конверт обнаружился в туалете для посетителей, возле паспортного стола, третий там же. Искать по камерам было глупо. Это в американских сериалах коридоры просматриваются со всех сторон, а качество съемки будет покруче 4К. В узком коридорчике перед дверью паспортистки была лишь одна камера, установленная году в две тысячи десятом, да и народа толпилось в нем столько, что можно было и слона спрятать за спинами людей. В туалет заходили многие. Пойди догадайся, в чьей сумке лежало письмо. А следить за толчком на следующий день никто и не думал. Казалось глупым предполагать, что Лектор может повторить свой ход. В ту пору его и Лектором еще не называли. Семен Анатольевич, старый опер, и вовсе считал, что это тупой розыгрыш. Уехал этот самый Сергей к своей любовнице, а сын прижучил папочку и давай развлекаться. На веку Никиты подростки и не такую дичь отмачивали, так что он тоже не отнесся к конвертам всерьез.
Это уже потом все завертелось. И проверка на потожировые, и на отпечатки. Как теперь он видел эту картину - просека в трехстах метрах от железнодорожных путей и вспоротый живот Сергея, его перекосившееся лицо. Никита видел много жмуриков, но при виде этого испытал тот же парализующий ужас, что и в первый день работы. Их город был небольшим, триста тысяч жителей, и самым худшим на его памяти был случай убийства группой наркоманов. Тогда они забили одного из своих ногами. Но чтобы так, выставив тело напоказ...
Уже потом, после вскрытия, появились ужасающие подробности. В крови убитого зашкаливал адреналин . Кто бы ни убил его, он держал свою жертву в сознании, вспарывая живот.
Горло Никиты сжало спазмом, когда он это услышал.
-Это еще не все, - мрачно пробормотала Алла Петровна. - Органы повреждены намеренно.
-В смысле не только собаками? - уточнил Никита вспоминая, как пришлось отгонять тех от тела.
Алла Петровна, непривычно бледная, кивнула.
-Они, конечно, успели подпортить внутренности, но не все следы исчезли под их зубами. Поверхность печени...
-Ближе к делу, - поторопил Никита, чувствуя, что сейчас услышит что-то страшное. Алла Петровна порывисто выдохнула.
-Ваш убийца удалил часть органов, с других сделал срезы. Это либо сумасшедший, либо кто-то связанный с медициной. Во всяком случае, я так думаю. А там разбирайтесь сами. Все разрезы ровные и профессиональные. Кто бы их ни сделал, он не колебался, действовал четко и хорошим инструментом. Возможно даже скальпелем.
Три недели от Лектора не было никаких знаков. О произошедшем сообщили наверх, но далеко в деле не продвинулись. Убийца не оставил следов, а искать его среди профессиональной среды было все равно, что расчесывать волосы граблями.
На четвертой неделе вместо письма появилась флешка. Если бы она не была вложена в конверт, на нее никто не обратил бы внимание. Да и содержимое ее оставляло больше вопросов. Звуковой трек. Кто-то играл на пианино. Технические данные, которые удалось из нее вытянуть многого не дали. Записано на телефон, модель одна из самых демократичных. Посторонние звуки типичные. Никаких тебе древних церквей с уникальными колоколами или разгона самолета на соседнем аэродроме. Никита в очередной раз фыркнул вспоминая свой любимый сериал про копов. Уж тем такая пустышка не досталась бы.
Запись слушали всем отделом. Благо Михалыч сообразительным оказался, узнал Чайковского. А там и ниточка пролегла. В детской музыкальной школе имени Чайковского на работу не вышла преподавательница. Коллеги не смогли дозвониться, а родственники не видели ее с прошлого вечера. Лену они так же нашли на третий день. Тело ждало их в подвале заброшенной дачи, где до него не могли добраться собаки.
-На печени точно такие же срезы, часть мышц удалены с бедер и спины... Никита, - голос Аллы Петровны дрогнул. - Эта тварь кромсала ее заживо. Сердце просто не выдержало...
-Вы все еще думаете, что это медик?
-Нет, - без толики сомнения возразила Алла Петровна. - Зачем ему мышцы?
-Зачем? - повторил он ее же вопрос.
Алла Петровна пожала плечами, но Никита видел, они думают об одном и том же.
-Он не может... Как Ганнибал Лектор...
Алла Петровна подняла на него затравленный взгляд.
-Вы должны остановить эту тварь!
Но не остановили. Следом за Леной он похитил Тамару Степановну, пенсионерку. Они так и не поняли подсказки Лектора. Тело несчастной нашла соседка. В этот раз оно обнаружилось там, где и произошло убийство. Единственным отличием стало то, что над ней Лектор не издевался. Прежде чем осквернить тело, он задушил свою жертву.
Папка с копией документов по ее убийству все еще лежала в стороне от прочих. Никита пытался понять, что же значили цифры из писем, но тщетно. Установка дополнительных камер в участке тоже не помогла. Конверты обнаруживались там, где их никто не ожидал найти. В последний раз его и вовсе кто-то забросил в открытое окно машины Михалыча. Тот на секунду выскочил из своей ауди, забыл телефон у компьютера. Если бы дело было на парковке, быть может, они бы и увидели Лектора, но Михалыч уже успел завернуть за угол, где камер не было.
Следующие письма не заставили себя ждать. На этот раз Лектор просто глумился над ними, присылая ребусы, которые легко бы разгадал и пятилетка. Его явно позабавило, что его интеллект оказался выше, чем у копов. Свету они нашли еще теплой... Опоздали. Снова опоздали. Никита хотел верить, что Лектор убивал своих жертв прежде, чем отсылал последнее письмо. Или хотя бы давал им пару часов. Что у них изначально не было шансов кого-либо спасти. Но нет. Прошли почти сутки, прежде чем он покончил с девушкой.
Четыре жертвы. И никаких следов. Никита знал, Лектор не остановится. Снова и снова, забыв про сон и еду он сидел над документами по делу, пытался нащупать хоть ниточку, хоть волокно, которое могло бы привести его к убийце. Сотни раз он снова и снова перебирал послания Лектора.
Пятая жертва. Савченко. В прошлый раз Лектор не стал заморачиваться с письмами. Местному пьянчуге, которого в отделении считали чуть ли не своим (прошлой зимой Никита лично пускал его в кутузку переждать морозы) заплатили за роль курьера. Пахомыч долго буянил, требуя Никиту, а затем сунул ему в руки бутылку "Колокольчика". Он даже сперва наорал на Пахомыча, но тот никак не успокаивался, напирая, что его просили передать бутылку лично в руки Никиты. Кто именно, Пахомыч не вспомнил. Мужик. Тощий. Вот и все, что удалось из него вытащить. Семен Анатольевич тотчас занялся проверкой всех организаций, в названии которых хоть как-то фигурировал колокольчик. Проверили даже церкви, не пропал ли кто. Никита тем временем занимался отпечатками. Пахомыч успел немало наследить, и все же помимо его и отпечатков Никиты нашлись и другие, Савченко Богдана Владимировича, 1979 года рождения. Дозвон, выезд на адрес... На следующий день они нашли тело Савченко на заброшенном ликероводочном заводе, где лет двадцать назад работал лимонадный цех.
И вот теперь Вероника. Он не имел ни малейшей догадки, где ее искать. Лектор еще не прислал свою последнюю подсказку, и Никита ощущал себя слепым кутенком. Через несколько часов кто-то из них получит очередной подарок от Лектора, а потом счет пойдет на минуты.
Он снова раскрыл папки личных дел и положил их перед собой. Что между ними может быть общего? Что? Никита мог наизусть рассказать биографию каждого, но это ничуть не приблизило его к ответу. Если связь и существует, то она неочевидная. Вроде случайного знакомого или... Или какого-то жеста, который в больном воображении Лектора мог быть особой меткой. Если это так, то они никогда ее не обнаружат.
Нужно проветриться, - решил Никита, потирая глаза. Он поднялся на ноги, и мир перед глазами покачнулся. Он всю ночь провел сидя на полу гостиной и за окном уже брезжил тусклый апрельский рассвет. Стараясь не разбудить спящую в соседней комнате Алену, он взял с тумбочки пачку сигарет и вышел в общий коридор.
Спустя мгновение Алена проснулась от резкого стука двери и тяжелых быстрых шагов. Выглянув в коридор, она увидела Никиту, держащего в руках картонную коробку.
***
Этого не может быть, - билась отчаянная мысль в сознании Вероники. - Это невозможно. В жизни так не бывает!
Но все вокруг свидетельствовало об обратном. Ее плечи и руки налились свинцовой болью, запястья были туго связаны за спиной, и в них отчаянно бился пульс. Она давно потеряла счет времени. Все походило на ночной кошмар, когда кажется, что он длился всю ночь, а часы упрямо показывают начало первого.
Вчера... Или позавчера? Неважно... она вышла с университета и наткнулась на Таньку. Бывают же в жизни такие неожиданные совпадения. Только сегодня утром она думала о том, что нужно ей написать. Танька была одним из самых незаменимых знакомых в ее окружении.
Они познакомились пару лет назад, когда у Вероники с утра не завелась машина, а выходившая из соседнего подъезда Танька предложила ей свою помощь. Пока Танька везла ее в универ, они успели разговориться. Начали с погоды (ужасный ливень), а затем как-то само собой перешли на шмотки. Выяснилось, что Танька девушка деловая, закупает вещи за границей и перепродает здесь уже с наценкой.
-Прости, что лезу не в свое дело, но ты не хочешь парку? Курточка у тебя тоненькая, на раз-два простудишься. Я привезла на заказ, но она по размеру не подошла, теперь зависла. Тебе она будет в пору. Понимаю, студенты народ небогатый, так что отдам по себестоимости. Ненавижу, когда вещи валяются непристроенными, меня от этого аж трясет.
Парка и в самом деле обошлась Веронике задарма. Но на этом общение не закончилось. Найдя ее в соцсети, Танька стала скидывать Веронике вещи, которые не подошли заказчикам, предлагая их по низкой цене, и Вероника не могла устоять.
"Ты меня сглазила", - смеялась Танька, скидывая очередную фотографию, - "раньше у меня никогда не было столько отказов".
Веронике Танька нравилась. Веселая, неунывающая, деловая. Казалось, нет никакой проблемы, которую бы Танька не смогла бы решить. Она даже ходить спокойно не умела, вечно куда-то мчалась. Танька не только успевала носиться на почту и в пункты выдачи, она работала медсестрой и сама поднимала сына.
Сперва Вероника просто время от времени покупала у нее вещи. Потом, как-то незаметно, они начали переписываться чаще. Таньку нельзя было назвать ее подругой, но приятельницей легко. Как-то раз она даже пригласила Веронику в гости. Та искала платье для Нового года, а Танька как раз привезла дюжину на продажу. В маленькой однушке она перемерила их все, а затем они с Танькой пили чай и болтали о жизни. С Танькой было так легко говорить, и Вероника даже думала как-нибудь пригласить ее к себе.
Вот и теперь, встретившись, они тотчас разговорились. Танька ехала в пригород, где на старой базе хранила вещи. Базу эту вечно пытались под что-то приспособить. Здесь то открывали магазины стройматериалов, то достраивали гаражи, то вовсе сдавали их под складские помещения. Ничего не приживалось. Старый промышленный район, заброшенные дома, пустующие цеха, полуразрушенная ликерка. Да и от автобуса идти минут пятнадцать по грязи.
-Обычно я на машине езжу, - пояснила Танька, - но сейчас она в ремонте, а покупательнице позарез нужна ваза с кошкой. Я думала, никогда не продам это страшилище, ан нет, - она рассмеялась. - Заодно гляну, что оставить, а что выставить по бросовым ценам. Не хочешь со мной? Терпеть не могу тащиться в те степи одна. Еще и телефон разряжается, музыку фиг послушаешь. А я тебе взамен что-нибудь презентую. Там, конечно, вещи, что похуже, но среди них есть пара крутых винтажных штучек. Я знаю, ты такое любишь.
Вероника согласилась. Не ради подарка, хотя, кто не любит дармовщинку, а просто потому, что день был хороший, солнечный. Да и дома ее никто не ждал. В послеобеденное время людей в автобусе почти что не было. Они довольно быстро доехали до пригорода, а там пешком направились на склады. Дорога и впрямь была размокшей, но за болтовней Вероника не обращала на такие мелочи внимание. Танька рассказывала ей о забавном покупателе, который замучил Таньку просьбой найти спортивные ретузы и, хохоча, она даже не заметила, как они пришли на склады.
-Жутко тут, - произнесла Вероника, оглядываясь. - Ни людей, ни машин. И все такое... Словно после апокалипсиса.
Танька рассмеялась.
-А по мне тишь да гладь, да божья благодать. Главное, до темна не задерживаться.
Она провернула ключ в навесном замке и распахнула дверь.
-Добро пожаловать в пещеру Аладдина.
Завороженная обилием вещей Вероника шагнула внутрь... А затем на нее навалилась темнота.
***
-Мы ни за что не успеем проверить это вовремя, - обреченно сказал Михалыч, глядя на гору ключей, высыпанных перед ним на столе. Коробку с ключами Никита нашел возле своей входной двери. Его бросило в холод при мысли, что Лектору известно, где он живет. И что Алена... Нет, об этом сейчас нельзя было думать.
-Могу поспорить, что один из этих ключей отпирает дверь, где мы найдем следующую жертву, - пробормотал Семен Анатольевич.
-Если успеем, - возразил ему Никита, хотя ничуть не чувствовал в себе уверенности, что это вовсе возможно.
Ключей было сорок. Каждый нуждался в проверке на отпечатки, каждый принадлежал одной из сорока двери, за которой их помощи ожидала Вероника.
-Михалыч, - распорядился Семен Анатольевич, - скажи всем, чтобы бросали свои дела и дули сюда. У нас сейчас каждая секунда на счету.
Никита не стал возражать. Семен Анатольевич, даром, что мужик был неплохой, не слишком прислушивался к мнению подчиненных. Никите вовсе не казалось разумным, концентрироваться на отпечатках. Прежде Лектор не допускал ошибок, чтобы начать делать это теперь. Он не оставил своих следов, а личность Вероники и без того ими установлена. Нет, здесь была игра иного рода.
-Дайте я сфотографирую, - он поспешно потянулся за телефоном, и прежде, чем Семен Анатольевич забрал улики, успел сделать с десяток снимков, включая и злополучную коробку.
40, - сделал он пометку на бумаге. Почему именно сорок? Единственное, что ассоциировалось у него с этим числом, сорок лет, которые Моисей водил евреев по пустыни. Нелепость. В городе нет ни одной синагоги, чтобы отталкиваться от этой мысли. Почему же тогда именно сорок ключей?
Он начал рассматривать фотографии, ища во всем этом какой-то смысл. Ключи были самыми невообразимыми, от тех, что открывают ящики почты, до огромных гаражных. Ящики для почты он мысленно отбросил в сторону. Даже если Лектор дошел до расчлененки, то в ящик он никак не сможет втиснуть тело. Большинство были от дверных замков. Может ли среди них найтись подходящий? Возможно. Тамару Степановну они нашли в собственной квартире. Но это было скорее исключение из правил. К тому же пойди отыщи нужную дверь. Лектор всегда составлял подсказку так, что уже после того, как они находили тело, все становилось очевидным. Он должен был оставить намек.
Сорок. Дом сорок? Возможно. Но полный адрес? Он принялся рассматривать коробку. На той не было ни буквы. Ничего, что могло бы натолкнуть на мысль. Серая коробка с темно-красной каймой. Она что-то ему напоминала, но Никита, как ни силился, не мог понять, что именно. Бессонная ночь давала о себе знать. Его мозг работал с пробуксовкой. Подойдя к окну, он открыл его нараспашку и вытащил из кармана пачку сигарет. Ему нужно было собраться. Лектор отправил послание именно ему, значит полагал, что Никита сможет его расшифровать.
Думай, - приказал он себе.
Но мысли никак не желали собраться. Он был вымотан. Докурив первую сигарету, он затушил ее об оконный откос и бросил бычок в мусорку. Семен Анатольевич убьет его за курение в кабинете, но к черту. Не до этого сейчас. Никита сел в кресло и снова открыл фотографию коробки. Мелькнул серо-алый бок.
В следующее мгновение Никита вскочил с кресла и бросился в кабинет майора. На него снизошло озарение.
***
-Если ты продолжишь орать, -прошипела Танька, - то мы с тобой на этом и закончим. Ты ведь не хочешь, чтобы все закончилось?
Вероника остервенело замотала головой. От слез и потекшей туши щипало глаза, ее мелко колотило, а уголки рта саднило от кляпа. Ее мозг не работал, отказываясь верить во все происходящее. Она то проваливалась в глубокое беспамятство, то вновь всплывала на поверхность. Она не помнила, как оказалась в этой комнате. В памяти ее остался короткий миг, когда они с Танькой поднимались куда-то по лестнице, а затем та осторожно усаживала ее на стул. Или это было просто видение? Она ощущала себя так, точно пьяна. Мысли путались, ее захлестывало жаром. Единственное, в чем она не сомневалась - нужно во всем соглашаться с Танькой. Нельзя ее провоцировать.
-У меня для тебя кое-что есть, - голос Таньки звучал откуда-то из-за спины. Послышался стук ее каблуков, а затем она снова оказалась перед лицом Вероники. Та скосила взгляд на предмет, который Танька держала в руках и из ее горла вырвался всхлип.
-Не ори, - снова жестко повторила Танька. - Орать нужно было раньше. Орать и винить себя в бездействии.
-Что? - пробормотала Вероника, но из-за кляпа вышла неразбериха. Задумчиво глядя на нее, Танька, потянулась к узлу, и давление на ее лицо ослабло.
-Что? - повторила она. Губы Таньки расплылись в горькой усмешке.
-Даже сейчас ты не можешь сложить два и два? Ты действительно не понимаешь, почему оказалась здесь?
Вероника опасливо покачала головой.
-Выходит, ты выкинула его из головы и даже теперь не вспомнила?
-Кого? - на одном дыхании прошелестела Вероника.
-Андрея! - завопила Танька
***
-Это цвета РЖД! - упрямо повторил Никита, не сводя с Семена Анатольевича пылающего взгляда. - Это может быть только РЖД и ничего больше!
- Это просто коробка, - в который раз возразил ему майор и Никите захотелось его стукнуть.
-Лектор ничего не делает просто так. Я в жизни не поверю, что эту коробку он взял где-нибудь в магазине или нашел у себя на антресолях. РЖД и цифра сорок - вот наш адрес.
- Предлагаешь поехать в головной офис и ворваться в сороковой кабинет?
-Нужно найти улицы возле вокзала и посмотреть, что находится в зданиях под цифрой сорок. А, если ничего не найдем, то перебрать все улицы, название которых так или иначе связано с поездами.
-Ты хоть представляешь, сколько в городе таких адресов?
-Но не все сороковые дома нам подойдут. В любом случае, - его голос понизился, - других идей у нас нет.
Семен Анатольевич побарабанил пальцами по крышке стола.
-Ладно, попробуем. Открывай карту.
***
-Андрей? - непонимающе повторила Вероника. Она мучительно пыталась вспомнить всех своих знакомых, носящих это имя. Никто из них не подходил на роль причины ее пленения.
-Мальчик, которого ты убила.
По спине Вероники пробежал холодный пот.
-Нет! Ты ошиблась, я никого не убивала! Это ошибка! Ошибка!
Но Танька не слушала ее. Она присела на краешек стола, столь нелепо смотрящегося в этом заброшенном помещении.
-Пятое мая. Три года назад. Припоминаешь, что было в этот день?
Вероника наморщила лоб.
-День рождения Аньки.
-Правильно, - довольно промурлыкала Танька. - Думай, думай. Вижу, память к тебе возвращается.
И Вероника вспомнила. По дороге от Аньки ей навстречу выскочили дети. Один из них, мальчишка лет тринадцати, пробил себе голову, неудачно упав на площадке. Крови было очень много, и Веронику замутило от одного ее вида.
-Я вызвала скорую, - прошептала она.
-Ты ушла прежде, чем та приехала.
-Но там осталась женщина. Она гуляла с собачкой и сказала, что присмотрит за мальчиком до приезда медиков. Я должна была...
-Слова, слова, слова! - крик Таньки ее оглушил. - ты должна была за ним приглядеть. От тебя, идиотки, больше ничего не требовалось! Но ты ушла. И старая сука тоже ушла. Вам было все равно, чем все закончится!
-Он... умер? - прошептала Вероника.
-Нет. Но откуда ты могла знать, что этого не произойдет? Что это всего лишь поверхностная рана? Что его мозг не задет, шея не сломана, у него нет болевого шока?
-Он был в сознании. Я говорила с ним. И зрачки были нормальными. Голова всегда сильно кровоточит, там много сосудов.
-Ты врач?! - заорала Танька. Ее рука врезалась в лицо Вероники и ее обожгло болью. Ногти безумной остаивли пылающие дорожки на щеках, из глаз брызнули слезы. - Ты врач? - снова взревела Танька, нанося новый удар.
***
Никита нервно смотрел на часы. Пять адресов, где потенциально может находиться Вероника Глушакова. Коробку от Лектора он нашел два с половиной часа назад. Пока что она жива. Должна быть жива. Группы выехали двадцать минут назад. Сосем скоро все может разрешиться.
Он снова взглянул на список улиц. Тринадцать улиц, так или иначе связанных с РЖД, начиная от Вокзальной и заканчивая совсем уж маловероятной Товарной. На восьми из них под цифрой сорок находятся жилые помещения и магазины. Пять оставшихся - заброшки и складские помещения. Еще одна, самая маловероятная - пустырь на месте разрушенного дома. Место это уединенное, так что проверить стоило.
Он снова взглянул на карту города. Все ли учтено? Он снова нашел выбранные улицы и принялся просматривать соседние. Трамвайный тупик. Это не совсем РЖД, да и дома сорок тут нет. Озерная, Минусинская, Гоголя. Он скользнул взглядом к железнодорожной линии, читая названия всех близлежащих улиц. Пензенская, Яблоневая, Никитская. Взгляд его скользнул дальше и Никита похолодел. Тихорецкая! Улица из песни про вагончик! Он увеличил масштаб, ища глазами дом сорок. Тот стоял в стороне от других, но тоже был жилым. Слава богу, не из числа потенциальных мест убийства. Никита с облегчением откинулся на спинку стула... И тут же снова уставился в монитор. Тихорецкая! Там же как раз планируют строить новую полосу окружной. Город выкупает дома и расселяет людей по новым адресам. Он бросился в кабинет Серебрякова.
Семен Анатольевич в этот раз мешкать не стал.
- Я позвоню Ахтырцеву. Они с ребятами ближе всего к этому месту. Заглянут на обратном пути.
Но Никиту это не успокоило. Интуиция, молчавшая все эти месяцы, теперь кричала во все горло. Это верный адрес! Туда нужно мчаться со всех ног. Стараясь не выдавать своих чувств, он вышел из кабинета Серебрякова. И зашел в соседний. Михалыч все еще снимал отпечатки с ключей. Встав у него за спиной, Никита принялся их рассматривать. Выходит, ключ от квартиры? Но дома расселили еще в прошлом году. Вряд ли двери в них вовсе остались. Тогда... Его взгляд скользнул на простенькие типовые ключики от подвалов.
-Ты с этими закончил?
Михалыч кивнул.
***
-Все вы считаете, что можете решать судьбы других. Вам плевать, что кому-то плохо.
Точно забыв о Веронике, Танька невидящим взглядом уставилась перед собой. Лицо ее исказила гримаса отвращения.
-Вы просто звери. Звери, которым все равно, сдохнет кто-то рядом с ними или нет.
Она поднялась на ноги и Вероника вздрогнула. Страх снова набатом забил в ее голове.
-Хочешь уйти отсюда живой?
Задыхаясь от слез, Вероника быстро-быстро закивала головой.
-Жри! - Танька со стуком опустила перед ней тарелку с чем-то алым. Вероника вскрикнула, увидев перед собой куски сырого мяса. Танька придвинула ее стул ближе к столу и отошла, обойдя, заняв место напротив. -Видишь, как все чинно и по-семейному. (1) Я все-таки не опускаюсь до твоего уровня. А могла бы и на пол поставить. Жри!
Нижняя губа Вероники мелко задрожала. Она силилась сдержаться, но всхлипы так и рвались из ее груди. Она в ужасе перевела взгляд на тарелку и обратно на Таньку.
-Это мясо?
-Мясо, - подтвердила та. - Такой же твари, как и ты. Жри!
Вероника отчаянно затрясла головой.
- У тебя есть две минуты. А потом... Потом пеняй на себя.
***
Несмотря на дневное время, на дорогах были пробки. Какой-то умник решился обогнать автобус, и теперь его ауди перекрыла половину полосы. Кляня его на чем свет стоит, Никита нервно барабанил костяшками пальцев по рулю. Серебряков уже успел его обругать по телефону, но возвращаться назад не приказывал - знал, сколько сил он вложил в это дело, и как близко принимает к сердцу каждый прокол.
-Вернешься, живо в кабинет, - рявкнул он и отключился.
Миновав пробку, Никита свернул на боковые улочки, пытаясь как можно скорее добраться до Тихорецкой. Ахтырцев обещал быть минут через двадцать, но Никита не был в этом уверен. Им с ребятами достались склады, обыск займет какое-то время. Пролетев на красный, он мысленно извинился перед сигналящими водителями и прибавил газ.
***
Веронику трясло. От слез кровавая тарелка разливалась у нее перед глазами, к горлу подступал кислый спазм.
-Минута, - напомнила Танька, глядя на свои наручный часы.
***
Возле дома номер сорок по Тихорецкой улице стояла старая девятка. Никита на всякий случай запомнил ее номер и направился к дому. Чертова пятиэтажка! Тут, должно быть, с полсотни подвалов, не меньше. И к каждому из них пять ключей. Пока он попробует каждый, пока обойдет весь дом...
***
-Я не могу... - проревела Вероника, с отвращением глядя на тарелку. - Нет, не заставляй меня...
-Либо ты ешь, либо остаешься здесь навсегда...
***
Взмокнув от нервного напряжения, Никита забежал в третий по счету подъезд. пока что ни один ключ не подошел ни к одному замку. К его счастью, несколько дверей не были заперты вовсе, здесь нашли пристанище бездомные.
-Вы не слышали криков? Не видели ничего странного? - крикнул им Никита. Те покачали головами.
Черт! Еще три подъезда!
***
Танька поднялась на ноги. Она двигалась медленно, точно дикое животное. Обогнув стол. она подошла к задыхающейся от ужаса Веронике.
-Тридцать секунд, - почти ласково произнесла она. - Я даже освобожу тебе руки, чтобы удобнее было есть...
***
Последний подъезд.
Никита сразу услышал глухие звуки доносящиеся из-за двери. Телефон, запищав, отключился, и подвал тотчас погрузился в темноту.
Черт! Света, льющегося сквозь узкое окошко под потолком, было недостаточно, чтобы все, как следует рассмотреть. Он вытащил из кармана первый ключ и принялся нащупывать замочную скважину. (3)
Где Ахтырцев? - билась в его голове назойливая мысль, - Где он, когда так отчаянно нужна его помощь?
***
Из-за двери послышался стук. Танька, нервно вздрогнув, обернулась. В дверь кто-то ломился. В груди Вероники вспыхнула надежда. Она не расслышала слов говорившего, но кем бы он ни был, во всем мире не было сейчас человека, который был бы ей дороже него. Из глаз Вероники брызнули слезы. Он ведь не уйдет? Не бросит ее? (2)
-Сюда! - крикнула она во всю силу легких и тотчас осеклась, в ужасе глядя на Таньку. Лицо той исказила гримаса ненависти.
-Жри! - заорала она, - Жри! Я еще успею с тобой разобраться. Не думай, что тебя кто-то спасет.
Послышался глухой треск.
-ЖРИ!!!
***
Дверь поддалась. Забыв и про темноту и про табельное, Никита рванул внутрь...
Подвал был пуст.
***
-Значит, все-таки на Вокзальной? - мрачно повторил Никита, глядя на Серебрякова. Тот кивнул. Обоих, и Никиту и Серебрякова, все еще трясло после пережитого. Вытащив из одежного шкафа бутылку коньяка, Серебряков разлил его по кружкам.
-И самое паршивое, что она все-таки успела пырнуть девчонку, прежде чем ребята Ахтырцева ее повязали. Сейчас Глушакова под присмотром врачей. ее уже прооперировали, угрозы жизни нет.
-Слава богу, - выдохнул Никита, ощущая за собой странное чувство вины. По большому счету, это именно он догадался про цифру сорок и про Вокзальную. Но спасли Веронику другие.
-Поверить не могу, Лектор - это баба, - Семен Анатольевич покачал головой. - Мы их особо и не проверяли, да?
-Проверяли, - возразил Никита, морщась от коньяка. - Но не нашли связь. Она что-нибудь уже рассказала?
-Пела как соловушка. Кое-что и Ахтырцев уже успел нарыть. Гражданка Беглова Татьяна Николаевна, судя по всему, тронулась кукушкой, когда умерла ее мать. Не знаю, что на этот счет скажет экспертиза, а по мне сидела бы она по полной. Беглова работала операционной сестрой в областной больнице. Судя по ее словам, чуть ли не вся больница держалась на ней. У Бегловой был сын и пожилая матушка, которая с ним сидела. С отцом ребенка она никогда расписана не была, вместе они давно не жили, но тот помогал деньгами и с сыном общался.
Все началось пять лет назад. Савченко, пятая жертва, поругался с матерью Бегловой. Та пристала к нему возле дома, когда тот приезжал в гости к их соседу по коммуналке. Мол машину не так припарковал, пройти мешает. В общем, слово за слово, перешла на личности, Савченко просто шагнул в ее сторону, а старушка, испугалась, оступилась и неудачно. Разбила голову. Потом, уже летом, у нее инсульт случился, и Беглова связала эти события вместе. Она и полицию привлекать пыталась, но у нее даже заявление принимать не стали. Сам понимаешь.
Матушка совсем слегла. Беглова, разумеется, неофициально, наняла ей сиделку, Светлану Терехову, жертву номер четыре. И незадолго до Нового года у старушки случился второй инсульт. Бегловой в то время не было дома, Терехова не смогла задержаться, хотя Беглова и просила ее. Сосед, между прочим, гражданин Хабаров Сергей Викторович, жертва номер один, телефон не взял, когда Беглова пыталась ему дозвониться, потому что спал.
-Выходит, - Никита порывисто выдохнул, мы опрашивали беглову, когда все началось? Я помню, Михалыч ездил к нему домой.
-Ага, - мрачно кивнул Серебряков и снова наполнил свою кружку. - Беглова ничем себя не выдала. Михалыч, как ее увидел, побледнел весь, клялся, что баба показалась ему нормальной и ничто на нее не указывало.
В общем, мать Бегловой скончалась. Та была уверена, что во всем виноваты трое - Савченко, потому что из-за него та упала, Терехова, потому что ушла, и Хабаров, потому что был рядом, а не помог. Она даже брала небольшой отпуск из-за нервного срыва, но потом вернулась к работе.
Пару лет все было хорошо. А потом Беглова лишилась сына. Его забрал отец. Просто пришел за ним в музыкальную школу и увез из города. Беглова за ребенком не следила, то на работе была, то пыталась где-то подработать. Отец ребенка все пытался ее вразумить, судя по всему, стал давать больше денег, но Бегловой не хватало. Она снова пыталась подать заявление, но ты сам знаешь закон. Ей снова отказали.
И вот после сына ее перемкнуло. Уж что у нее в голове заискрило, пусть ответят психиатры, но она начала охоту на тех, кого винила в своих потерях. Готовилась обстоятельно, не торопилась. Судя по всему, с Хабаровым она действовала не со всем по плану, уж слишком это убийство отличается от остальных. Но уже тогда она придумала этот кундштюк с органами, - Серебряков сморщился.
Всех своих жертв она под разными предлогами заманивала к себе, после чего усыпляла. Действовала по старинке, поэтому, когда мы находили тела, следы уже успевали исчезнуть. У каждого был выбор - умереть или, прости господи, сожрать себе подобного. Вроде как проверка и шанс на искупление. Рано или поздно каждый был готов согласиться, и видя это, Беглова их убивала. Только старуху пожалела. Видно та напомнила мать-покойницу.
-Троим отомстила за мать, - сказал Никита, - учительницу из музыкальной школы убила из-за того, что та отдала ребенка отцу. А причем тут Тамара Степановна и Вероника?
- Все дело в мальчике, которого привезли в из больницу. Тот тоже неудачно упал. Вероника вызвала скорую, но не осталась с ним, Тамара Степановна, сменившая ее, так же по какой-то причине ушла. Об этом ей рассказал младший брат мальчика, поехавший вместе с ним в больницу. Уж не знаю, как именно она вышла на Веронику и бабулю, но как-то их нашла. Удавалось же ей подкидывать письма и выследить, где ты живешь. Порой мне кажется, Никита, что нам противостоит сам дьявол.
-Нет, Семен Анатольевич, это всего лишь люди, - возразил ему Никита. - И как бы изворотливы они ни были бы, рано или поздно мы их ловим. Так устроен мир.