Медведь Фунтик сидел в гримерке один. Ловкими лапами он держал пакет молока и аккуратно высасывал его содержимое. Опустошив пакет, Фунтик бросил его на пол и стал слоняться по комнате. Но больше съестного не было.
Медведь почувствовал себя лишним на этом празднике жизни. Ах, да... Давайте уточним: дело происходит в концертом зале, на сцене идет очередное новогоднее представление.
А за сценой главный, он же единственный, механик все той же сцены "дядь Саш" склонился над своей "ласточкой". Забарахлила, а на морозе смотреть зачем, когда за сценой места навалом и въезд для машин есть. В общем, расположился "дядь Саш" в тепле со всеми удобствами. И тут почувствовал на себе какой-то крайне тяжелый взгляд. Обернулся — ААА — медведь! Явно оценивает: съестное главный механик сцены или не очень. "Дядь Саш" ловко заблокировался в салоне авто. Такую консерву Фунтику открыть было нечем. И он, ощущая подспудное неясное желание, отправился дальше. Знакомым маршрутом: в сторону сцены.
За кулисами привольно раскинулись актеры ТЮЗа в образах зайцев и белочек.
На сцене за всех отдувались Баба Яга с волком. Они строили свои козни, ругались, рычали и всячески демонстрировали отрицательные черты характера, когда внезапно в заднике образовалась явная выпуклость. В районе нарисованного пня. Выпуклость спрутом продвигалась к авансцене, грозя снести на пути избушку, елку и саму Ягу. Волчара бросился наперерез этой гео-сценической аномалии. Выпуклость приняла его в свои объятия и прошипела: "Там медведь!"
В это время дрессировшик Эдвальд Свирепый, в миру Паша Худоруков, наконец закончил бриться. Новогодние представления с участием Фунтика шли ежедневно с девяти утра до девяти вечера, Свирепый-Худоруков успевал только спать. В результате зарос так, что одна бабушка накатала жалобу: дрессировщик пьян и негигиеничен.
И вот, в промежутке между выходами на сцену, Павел решил облагородиться. Только позабыл закрыть Фунтика на ключ.
Теперь он метался по всем закуткам и закоулкам сцены с вопросом "Медведя не видели?" Наконец "выпуклость", а с другой стороны кулис "впуклость" из артистов указала Эдвальду направление. Последовав ему, Свирепый обнаружил страшное: медведь лежал неподвижной коричневой массой. Слегка напоминая шкуру своего сородича из краеведческого музея.
Свирепый потыкал в медведя, пощекотал, подул в ухо — ноль реакции!
Непрямой массаж сердца тоже не дал результатов.
— Приезжайте! Срочно! — проорал в трубку Свирепый ветеринарной службе цирка. Прибывший эскулап констатировал острую непроходимую зимнюю спячку.
— Но у нас через полчаса выход на сцену! Сделайте что-то! — ныл Свирепый.
— Могу успокоительного дать. Конскую дозу. Вам, — доктор умывал руки. Более того, явно пояснил, что будить Фунтика не стоит. Во избежание несчастных случаев и травм на производстве.
Пришлось дрессировщику вспомнить все, чему учили в цирковом училище и блеснуть таланами. Публика приняла благосклонно. Фунтик мирно посапывал. Паша работал за себя и за того медведя.
К концу елочного сезона он стал весьма известен как "парень без медведя".
Фунтик спал. Он проспал и съемку сюжета о заснувшем под Новый год медведе. И организацию Павлом Худоруковым общественного движения "Цирк без животных!" и утреннее шоу " Акробатическая зарядка с Павлом Ярким".
Медведь проспал все становление Павла как личности, хоть именно он его и инициировал. А когда проснулся, был свезён в зоопарк паркового типа, где познакомился с медведицей Машей. Она тоже была из цирковых. Говорят, их медвежата с рождения умели ездить на одноколесном велосипеде, но никому этого не показывали.
