В ноябре этого года случилось важное событие в культурной жизни культурной столицы – был открыт обновленный «Дом книги» на Невском проспекте, расположенный в знаменитом Доме Зингера. Это была задача номер один для моей супруги – посмотреть, что же сделали из магазина, в котором она провела свои лучшие годы, прогуливая пары во время учебы в университете (конечно, такого не было, она там тусила в тепле, только когда вдруг пары отменялись). А я заодно решил наконец ознакомиться с историей этого места.
Оказывается, первое здание появилось здесь в 1737 году. И это был мазанковый манеж (здание с каменным фундаментом и деревянными стенами), в котором разместился городской театр – вплоть до пожара 1749 года. Проектировал здание голландец Харман ван Болос, который приехал в Санкт-Петербург в 22 года работать по контракту, и в итоге безвылазно прожил там до самой смерти. Шпили Исакия, Адмиралтейства, Петропавловского собора – тоже его рук дело.
В 1776-1777 годах на месте сгоревшего театра построили трёхэтажный жилой дом. В нём поселился протоирей русской церкви и духовник самой императрицы Екатерины II Иван Иванович Панфилов. Как свидетельствуют очевидцы – действительно «божий человек», которого даже завистники за долгие годы службы не смогли ни в чём уличить и упрекнуть.
В 1840-х годах здание выкупил Карл Имзен, предприимчивый аптекарь, который прославился благодаря «Имзенскому шоколаду», излечивающему все болезни. Увы – бренд оказался не столь успешен, как Кока-Кола, мировым не стал и до наших дней не дожил.
А в 1902 году участок земли, на котором стоял дом Имзена, приобрела американская компания «Зингер», производящая легендарные швейные машинки. К этому времени у неё уже было производство в Подольске, около 3000 магазинов по всей России, и руководство хотело открыть правление в Санкт-Петербурге – конечно же, в центральном, оживленном месте города. Все прежние постройки были снесены, компания начала проектировать для себя здание с нуля.
Изначально здание проектировал Эрнест Флэгг, который хотел сделать что-то похожее на его детище для компании «Зингер» в Нью-Йорке. Там 41-этажная штаб-квартира Singer Manufacturing Company стала на тот момент самым высоким зданием в мире.
Но в Санкт-Петербурге действовал запрет на строительство в историческом центре сооружений выше 23,5 метров до карниза (лимит определялся высотой Зимнего дворца).
Видимо поэтому работу над проектом продолжил другой архитектор – Павел Юльевич Сюзор. От постройки небоскреба пришлось отказаться, но некоторые принципы строительства американских небоскребов очень пригодились – металлический остов внутри кирпичной кладки позволил сделать окна больше, а простенки тоньше.
Здание получилось очень оригинальным и запоминающимся. Во-первых, благодаря смешению двух стилей – барокко и модерна, хотя главенствует, конечно, модерн. Во-вторых, благодаря башне со стеклянным куполом, которую венчает стеклянный шар-глобус. Именно так архитектору удалось создать заказчику ощущение высотности, которого он так добивался, и при этом соблюсти правила и не закрыть близлежащие храмы. В-третьих, благодаря декору, который считается даже избыточным. На стеклянном куполе восседает орел, раскинувший крылья (он олицетворяет США, потому что многие считали компанию «Зингер» немецкой, и после Первой Мировой войны и антигерманской кампании, «Зингеру» пришлось обозначить своё не-немецкое происхождение). Шар-глобус обозначает масштаб деятельности компании – весь мир. Угловую часть фасада украшают бронзовые девы-валькирии на рострах кораблей. Одна держит веретено и швейную машинку, вторая – гарпун (это уже отсылка к городу на Неве – победа над водной стихией).
После Великой Октябрьской революции вся власть перешла, как известно, Советам, а здание компании «Зингер» - «Петрогосиздату». Сама компания «Зингер» была национализирована, и её подольский завод стал выпускать продукцию сначала под названием «Госшвеймашина», а с 1931 года – ПМЗ. Два первых этажа здания было отдано под «Дом книги», на верхних разместились редакции разных журналов. Так с 1919 года началась история знаменитого Дома книги на Невском проспекте.
В отличие от супруги, моё знакомство с Домом книги не такое плотное и длительное. Она помнит его ещё в те давние времена, когда там были одни книги – много-много книг. Без канцелярки, сувенирки и прочей сопутствующей продукции. Сейчас он очень преобразился. Из хорошего – восстановили венецианскую штукатурку, напольную плитку, оконные стекла, люстры и витражный потолок. Сделали разное зонирование, есть места, где можно присесть. Из минусов (сразу уточню, что на мой личный взгляд) – на первом этаже есть ощущение мешанины. Вот выставлены книги и продукция «по сезону» (Щелкунчик), вот брелоки и браслетики, вот история Санкт-Петербурга, а здесь кулинарные рецепты.
И кофейня. Она для меня неоднозначна. Вроде бы звучит мило – сел с чашечкой кофе, смотришь на Невский и листаешь Акунина Лукьяненко. Но по факту мне показалось, что места достаточно мало, рядом постоянно снуют люди, большинство из которых просто хочет сделать фото (и ты будешь на нем присутствовать со своей чашечкой и круассаном во рту, ага), так что вот такой вот расслабленной богемной атмосферы не получится. Разве что в будни с утра, не знаю. Но я понимаю, что на одних книгах магазинам уже не прожить, так что сопротивляться изменениям бессмысленно.
Кстати, Дом книги стал государственным, в этом году он перешел в руки города – к АО «Торговая фирма «Санкт-Петербургский дом книги», что присутствующие на церемонии открытия губернатор Санкт-Петербурга и другие высокопоставленные гости назвали «исторической справедливостью».
