И. В. Сталин, как известно, был человек жёсткий и волевой. Но и он зачастую не знал, как надо поступить.
22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война. Войска гитлеровской Германии вторглись на территорию СССР и подвергли её массированным бомбардировкам. Что сделал Сталин, когда узнал об этом?
Перед войной
Иосиф Виссарионович жил по принципу: «Верю, верю всякому зверю, а тебе, ежу, погожу». Только вот «ежами» для него были вообще все люди! Можно сказать, что для Сталина каждый день был «первое апреля, никому не верю».
Конечно, ему докладывали о том, что немцы готовят войну. Однако он считал это попытками рассорить его с Гитлером: о планах США и Великобритании стравить СССР с Третьим Рейхом вождю было хорошо известно.
Сам Сталин войну с Германией начинать не собирался (хотя сейчас и появляются данные, что напасть первым он всё-таки хотел). Возможно, что он думал так: раз я не нападаю, то и Гитлер не будет нападать.
Начало войны
В 4 часа 30 минут утра к Сталину явился маршал Тимошенко и доложил о начале войны. Вождь не шибко поверил в это: ещё не факт, что сообщение о нападении не является запущенной иностранными спецслужбами дезинформацией. Но через некоторое время явился Вячеслав Молотов и сообщил: война объявлена официально. Однако приказа на открытие ответного огня Сталин так и не дал.
Впрочем, этого и не требовалось: советские войска давали врагу отпор на всех участках фронта. Пограничники, танкисты, пехотинцы – все бились до последнего. Авиация тоже старалась делать всё, что могла – но почти все аэродромы немцы разбомбили.
Благодаря грамотным действиям адмирала Кузнецова советский флот был в полной боевой готовности. И моряки дали врагу самый жёсткий отпор. Немцам пришлось отступить, а флот понёс минимальные потери.
По воспоминаниям А. Микояна и Н. С. Хрущёва, Сталин был в полной прострации. Молотов также подтверждает, что вождь был растерян: такого подлого нападения никто не ожидал, а реальная картина боевых действий никому не известна…
Обращаться к народу Сталин не стал и поручил сделать это Молотову. Тот справился блестяще. «Наше дело правое! Победа будет за нами!» - восклицали люди вслед за ним.
А что тем временем делал Иосиф Виссарионович? Непонятно. О периоде с 22 по 28 июня 1941 года все участники событий ничего не говорят. Известно только то, что Сталин о чём-то беседовал с Жуковым – но содержание беседы никто не знает.
Кончилось тем, что вождь уехал на дачу и приказал никого к нему не пускать. Скорее всего, для того, чтобы обдумать ситуацию и оценить обстановку.
Возвращение прежнего Сталина
29 июня на дачу Сталина прибыли Берия, Молотов, Микоян, Маленков, Ворошилов и Вознесенский. Они сумели убедить вождя вернуться к руководству страной. Иосиф Виссарионович отдал приказ о создании Государственного Комитета Обороны, который сам же и возглавил.
Другие источники сообщают, что Сталин в период с 22 по 28 июня постоянно вызывал к себе в кабинет то одного, то другого приближённого. А вот о том, что случилось 29 и 30 числа – молчок! Хотя участники тех событий кое-что вспомнили.
Утром 29 числа Сталин побеседовал с Маленковым и Молотовым, но те о ходе боевых действий знали крайне мало. Тогда вождь явился в Наркомат обороны, но и там толку не добился.
Тимошенко ничего внятно доложить не сумел, а Жукову влетело по первое число: как так, один из лучших командующих – и ничего не знает?! Будущий Маршал Победы вышел, и Берии пришлось уговаривать его вернуться. Но напряжённость продолжала витать в воздухе.
Сталин заявил, что руководство СССР потеряло великое наследие Ленина, и вернулся обратно на дачу. Вслед за ним отправились Берия, Каганович, Молотов и Ворошилов.
По воспоминаниям Берии, вождь, увидев их, сильно испугался – подумал, что его хотят арестовать. За что? А за то, что ничего не делает! Но всё-таки они кое-как убедили Иосифа Виссарионовича вернуться.
После этого подобного прострации состояния за Сталиным не наблюдалось. Это был прежний волевой, трезво мыслящий и активный человек.