Похождения Негодяя во всебурятской столице Улан-Удэ продолжаются. Сегодня мы спустимся с административных небес площади Советов и повнимательнее исследуем верхнеудинскую старину.
От супер-головы Ленина в старый центр Улан-Удэ ведёт, как вы уже догадались, улица Ленина. Но перед самым спуском она ныряет под объект архи, я бы сказал, контрреволюционный - "арку цесаревича". Её польщённые отцы города поставили на улице, которая в их времена ещё была большой, в честь наследника престола Николая Александровича - будущий Царскосельский Суслик Николай II проехал через Верхнеудинск в 1891 году, возвращаясь из Японии. Это был первый и последний российский монарх, посетивший Сибирь.
А через арку виднеется старый верхнеудинский почтамт, с которого за год до цесаревича отправил письмо домой из Верхнеудинска куда более почтенный персонаж российской истории. Летом 1890 года проездом в городе был некий доктор А.П. Чехов, следующий на Сахалин проводить перепись населения. Он спешил со страшной силой к пароходу на Шилке и провёл здесь только день или чуть меньше, но успел оставить в дневнике запись, которой улан-удинцы гордятся: "Верхнеудинск миленький городок".
После перекрёстка улицы Ленина с Советской спуск под горочку кончается. Улица переходит в несколько стандартный пешеходный арбат, который открывает вот такая вот скульптурная композиция:
Скульптор Александр Миронов изобразил здесь в аллегорической форме герб Улан-Удэ, учреждённый ещё Екатериной II - жезл Меркурия, самого коммерческого из античных богов, и рог изобилия. Сверху Миронов пришпандорил на него общебурятскую символику, чтобы получился уже полный местный патриотизм. Но признаться, всё вместе отдалённо напоминает идола какого-нибудь зловещего Тулсы Дума...
Но мироновская скульптура служит отличной вывеской для "даунтауна" старого Верхнеудинска, раскинувшегося от арки до реки Уды. Его главными достопримечательностями, как и подобает в ярмарочном городе, признаны купеческие особняки. На пешеходных улицах Ленина и Соборной и на соседних их масса, так что деревянный старый город Улан-Удэ ничуть не уступает разрекламированному иркутскому или томскому.
И заметьте - хотя бы на центральных улицах терема здесь научились поддерживать в благопристойном состоянии.
Конечно, со временем появились в купеческом даунтауне и каменные хоромы. Одни из самых известных в Улан-Удэ находятся по адресу: Ленина, 30. Это "дом с атлантами" 1907 года. Владел им Нафталий Капельман, а помещения у него снимали среди прочих дантист Зубовский и кондитер Цыгальницкий... Что называется, ОНИ ВЕЗДЕ!111 Раз ссыльные забайкальские евреи благополучно пустили корни в Баргузине, на краю всех миров, то в транзитно-базарном Верхнеудинске они просто не могли не сформировать процветающую мишпуху.
На этом месте иной читатель может меня спросить: "Ну хорошо, русские представлены, евреи представлены, а буряты-то в своей столице присутствуют? Ууууу, проклятая империя этничности стирает". Да, Улан-Удэ по сей день остаётся преимущественно городом потомков пришельцев из-за Урала: русских здесь более 62%, а титульных жителей республики - только 31,8%. Соотношение этнических сил по Бурятии в целом схожее - впрочем, процент коренного населения медленно, но верно растёт.
Но даже в ламповом XIX веке буряты уже становились заметными на общероссийском фоне фигурами. Мемориальная доска одной из них установлена на Центре восточной медицины на Соборной.
Но гораздо больше, чем Александр Бадмаев, меж россиянами знаменит его младший брат - Пётр (1851-1920), которого старшой перетянул в Петербург, а там крестным отцом Петра (изначально Жамсарана) стал сам государь император. Бадмаев-младший какое-то время служил в МИДе и бомбардировал российский двор проектами покорения Тибета, а потом занялся частным бизнесом, открыв популярную в элитных кругах клинику тибетской медицины. "Гнилушка" и "Сова" (как его за глаза звали в свете из-за азиатской наружности) лечил и Иоанна Кронштадтского, и различных юродивых любимцев императрицы Александры Фёдоровны - говорят, и самого Распутина, с которым соперничал за звание главного решальщика при августейших особах. Вхожий в николаевские покои Бадмаев стал самым высокопоставленным бурятом в истории со времён Монгольской империи, а кончил жизнь в 1920 году всеми забытый почти что под арестом.
В общем, этот город не мог не задоминировать всю округу. Сегодня 437,5 тысячный Улан-Удэ - единственный в Бурятии город больше не то что 100, а 25 тысяч человек.
Логическим центром верхнеудинского мира служил Одигитриевский собор - первая каменная постройка в городе. Храм строился на частные пожертвования, и как часто бывает в таких случаях, сдача объекта затянулась. Заложили его в 1741 году, когда веселая Елисавет на престоле ещё была свежей новостью. Тёплый нижний придел был освящён через 29 лет - в 1770 году, а верхний летний - уже в 1785 году, когда Крым уже два года был нашняшмяш, Пугачёв - десять лет как на том свете, а младенческие США уже завели себе свой доллар.
И в это время в Верхнеудинске был воздвигнут храм в стиле московского барокко, устаревшего морально уже на момент рытья котлована. Но эстетически Улан-Удэ от этого только выиграл: архитектурный стиль скучнее жёлтенького екатерининского классицизма себе представить сложно. А зефирная Одигитрия по живописности стоит в городе, пожалуй, рядом разве что с пряничной оперой.
На этой оптимистической ноте Негодяй предлагает вам попрощаться с неожиданно симпатичным Улан-Удэ, а то вы, наверное, устали. Но Байкал и столица республики - это ещё не вся Бурятия.
До новых встреч с Негодяем в Иволгинском дацане!