Есть такой населённый пункт в Углегорском районе Сахалинской области - село Лесогорское. Ещё 30 лет тому назад это был город Лесогорск, который в своё время являлся районным центром. Такова реальность - сёла вымирают, города тоже худеют, превращаются в сёла и изчезают вслед за предыдущими. Так происходит и с Лесогорском. На момент написания статьи число его жителей - 244 человека (по данным на 01.01.2023). Ввиду отсутствия видимых перспектив, село можно считать постепенно исчезающим. Однако через него в разное время прошли тысячи советских людей, среди них есть и множество тех, кто по сей день хранит память о своей Малой Родине.
Бушуева Л.И. «Песня о Лесогорске» (фрагмент):
У самого синего шумного моря
Распадок широкий лежит.
И в этом распадке, с ветрами споря,
Село дорогое стоит.
Село небольшое и жителей мало,
Но нам это всё нипочём.
А помнишь ли ты,
Как здесь раньше бывало?
Был город, жизнь била ключом...
История села Лесогорское достаточно интересная. Тут свои виражи развития и упадка, русские на Карафуто и Лесогорский район. Но обо всём по порядку! Чтобы рассмотреть его историю, обратимся к истокам.
В середине XIX-го века остро встал вопрос освоения и заселения острова Сахалин русскими людьми. В 1855-ом году российским дипломатом адмиралом Е. Путятиным был подписан Симодский договор с Японией о совместном владении островом. В 1857-ом году флотский офицер Николай Васильевич Рудановский обследывал западный берег Сахалина в поисках угля. Между реками Сортунай (Гончарова, немного севернее села Лесогорского) и Нояси (река Лесогорка на которой и стоит сейчас село) он обнаружил открытые угольные пласты и назвал их Путятинскими, в честь адмирала Путятина.
Из отчёта Рудановского:
Бухты Сокатта (видимо бухточка, где ныне село Бошняково - D.T) и Наяси (с. Лесогорское - D.T) сами собою не замечательны, но так как между ними находятся каменноугольные пласты, то про них не следует умалчивать. <...>
Бухта Наяси, названная мною Марии, осмотрена мною бегло и не определена широтою, есть удобнейшее место на этом береге для основания жилого заселения...
Три года спустя, уже в 1860-ом началась разработка большого участка Путятинских копей купцом Андреем Боуровым из Николаевска (Николаевск-на-Амуре). Этот человек стал первым частным углепромышленником на острове. Летом того же года был впервые основан горняцкий посёлок в районе нынешнего села Лесогорское. Технология добычи угля на копях была максимально примитивной - уголь просто выламывали из открытых пластов. Работы были осложнены текучестью рабочей силы, нехваткой грамотных специалистов и отсутствием удобной бухты для вывоза угля. Затратив большой капитал, Боуров в результате прекратил работы.
А.Е. Осташев «Сахалинский уголь: Очерки истории островной угольной промышленности в середине XIX – начале XX вв.»:
Начало было успешным, но рабочие, отработав год на копях, возвратились в Николаевск и работы были приостановлены. Для восполнения рабочей силы военный губернатор Приамурской области П.В. Казакевич в 1861 г. разрешил Боурову нанимать на шахты айнов. К 1863 г. на копях углепромышленника работало до 30 айнов. Они построили здесь жилища, занимались рыбной ловлей и между делом ломали уголь из открытых пластов. Айны получали по 3 копейки за пуд угля «припасами и прочими предметами». Однако бухты и оборудованных причалов в Сортунае не было, и Боуров испытывал серьезные трудности со сбытом угля.
Агроном Михаил Семёнович Мицуль в свою очередь писал о копях в своей книге «Очерк острова Сахалина в сельскохозяйственном отношении» (1873 г.). Как пишет Мицуль, американский предприниматель Отто Эше без ведома своего партнёра Боурова заключил договор с американским торговым домом в Шанхае «Olуphant et Co» на поставку 100 тысяч тонн угля из копей Боурова, даже взял деньги вперёд, но, когда эта компания отправила за углём своего агента Эллиса, в Сортунае Боуров отказал ему в угле, объяснив это тем, что Эше заключил сделку без его согласия. Однако Эллис отправился в Николаевск (ныне Николаевск-на-Амуре), где получил разрешение на добычу угля в районе реки Наяси. Так здесь наладила свой бизнес американская компания, уголь добывался уже в штольнях, на шахтах работало более 100 человек. Для отгрузки угля применялся буксирный пароход и баржи.
В 1868-ом году также получили право на добычу некие Старицкий и Якимов, Эллис заключил с ними выгодные контракты об отпуске угля, однако вскоре по несостоятельности был отстранён от дел оставшись должным им 3000 рублей, долг этот выплатил ставший вместо него агент Гельпве, однако и он не долго заведовал углём. В 1871-ом году прибыл некто Рид, который, обнаружив долги и претензии Эллиса и Гельпве, полностью отстранил их от всяких дел, завладел конями и сам начал разработку угля, не поставив в известность лиц, заинтересованных в этом предприятии. Это вызвало процесс, по которому на имущество фирмы был наложен запрет, а Рид в 1872-ом году был вынужден покинуть остров.
Так Сортунайские (или Путятинские) копи на некоторое время частично оказались в руках иностранного капитала. Качественный сахалинский уголь можно было выгодно продавать. На месторождении имели свои участки и другие иностранцы, например некий американец Кроули и прусак Лонкер. Однако в 1872-ом году деятельность последней компании была прекращена, распоряжением генерал-губернатора Восточной Сибири и Дальнего Востока. Как пишет Полковник Лилеев в своей книге «Остров Сахалин» (1906 г.), произошли некие недоразумения при расчётах с иностранной фирмой. Таким образом, добыча угля в этих местах была заброшена на 20 лет.
Ранее, в 1870-ом году в районе угольных копей был впервые основан небольшой русский военный пост Сортунайский.
Мицуль про Сортунайский пост:
Ввиду постоянно возникавших недоразумений между заведывавшими в Сортунае каменноугольным делом и рабочими, особенно со времени воспрещения американской компании Олифанта добывать уголь при помощи китайских и вообще иностранных рабочих, признано было полезным учредить в Сортунае русский пост из нескольких солдат, но пост этот в конце 1870 года был снят. Затем в последнее время оказалось нужным возобновить упомянутый пост и с этою целью 20 апреля 1872 года прибыли туда три солдата, на которых возложена обязанность: быть посредниками между агентом Ридом и находящимися у него в найме рабочими, и не допускать его, Рида, до самопроизвольных поступков; вести счёт приходящим иностранным судам и количеству выдаваемого угля по тоннам, и смотреть, чтобы Рид не принимал в работы безпаспортных, в числе которых могут быть бежавшие из Дуйской тюрьмы.
Во время пребывания моего в Сортунае, в конце июня 1872 года, у Рида, за исключешем 4 китайцев прислуги, ни одного русского рабочего уже не было... <...>
Всех строений в сортунайском посте 12, в том числе 8 американских, хорошо отделанных зданий, и 4 постовых русских; последние пришли уже в ветхость и команда помещается в американской казарме. Сортунайсшй пост расположен при устье небольшой речки в узкой долине, окруженной горами, от которой спускаются невысокие отроги, образующие весьма удобные для разведения растений пади. В ближайшем к посту распадке находятся огороды, принадлежащее русским и американцам. Из овощей разводят преимущественно картофель, которого весной 1872 года было посажено в богатую черноземную почву до 6 пудов, в том числе для постовой команды около 2 пудов.
На месте нынешнего Лесогорска в 1894-ом году образовалась русская деревня Нояси. О её истории рассказывается в статье Ю.А. Вакуленко «Нояси: из истории сахалинского села и его жителей (конец XIX - начало XX в.)», которая была опубликована в Вестнике Сахалинского музея №12 (2005-й год). Переходим к его страницам:
В 90-х годах XIX-го столетия дальневосточные российские предприниматели в очередной раз (после 60-70-х годов) обратили внимание на Путятинские угольные копи. 24 июня 1892 г. во Владивостоке образовалось «Горнопромышленное товарищество в Приамурском крае «И.О. Маковский и Ко»». Складочный капитал общества состоял из 20 тысяч рублей. Это товарищество арендовало у казны Сортунайский угольный рудник. <...>
Для работы на угольном руднике необходимы были рабочие руки , это и стало причиной основания в этом районе постоянного селения. <...> Официально селение Нояси открыто 26 июня 1895 г. приказом по управлению островом Сахалин за №142. Название за селением закрепилось по айнскому названию местной реки. <...> Современник писал: <...> «...селения, расположенные к югу (от Александровского поста - D.T) <...> почти всю зиму (6-8 месяцев) совершенно отрезаны. А летом к этим селениям ходит паровой катер (не чаще 2 раз в лето). Для доставки съестных припасов в эти селения фрахтуется пароход, который и заводит провизию на целый год.»
Уголь с рудника вывозился в основном в Корсаковский пост, на Камчатку и во Владивосток. Товарищество «Маковский и Ко» добывало уголь с ноября 1892-го года по август 1895-го. Производительность добычи угля увеличивалась с каждым годом, тем не менее в 1895-ом году товарищество перенесло производство на более перспективный участок - Мгачинский, однако и там оно пробыло не долго - в июне 1901-го года в соответствии с вновь вышедшим законом береговая линия шириною в 100 вёрст была закрыта для частного горного промысла.
Добычу угля свернули, но селение Нояси осталось. Здесь обитали семьи ссыльнокаторжных и ссыльнопоселенцев. Согласно статическим данным число жителей селения в 1895-ом году составляло 117 человек. В селении была одноклассная сельская школа, которую с 1895-го на 1896-й учебный год посещали 19 детей: 15 мальчиков и 4 девочки.
После закрытия рудника для жителей селения настали трудные времена. Было прекращено пароходное сообщение и, как следствие, завоз продуктов питания. Также они лишились постоянного заработка на руднике и теперь не могли найти себе работу в другом месте, так как Нояси было расположено на значительном отдалении от других населённых пунктов. Жители страдали от голода и болезней. Бывало такое, что семена для посевов им завозили слишком поздно - в августе, месяцами не завозилась соль и приходилось выпаривать её из морской воды, также отсутствие соли лишало их возможности заготавливать рыбу.
В 1896-ом году Нояси посетил Александровский окружной врач Николай Степанович Лобас, вот что он пишет в книге «Каторга и поселения на о-ве Сахалин» (1903-й год):
Соль и семена были присланы в селение Нояси, когда ход рыбы прекратился и когда сеять было уже очень поздно. <...> ...селение имеет весьма жалкий вид; три десятка маленьких, почерневших изб в два ряда; жалкие огороды; дворы, заросшие травой; отсутствие домовитости. На улице невыкорчеванные пни, бурьян. Заброшенностью и тоской веет от этого селения.
Короче, говоря устами одного известного политика: «Денег нет, но вы держитесь.» Хотя, если бы в Нояси вовремя завозилась хотя бы соль, солёная рыба могла бы стать серьёзным подспорьем для его обитателей.
Однако не совсем всё плохо было, жители, оставшиеся в селении после закрытия рудника, находили иные способы пропитания. Прежде всего занимались сельским хозяйством и держали до 400 голов скота, также принялись заготавливать пушнину в окружающей селение тайге. Охотились на медведей и соболей, соболиные шкурки - ценнный товар. Стоит упомянуть также, что в 1897-ом году в Нояси был образован метеорологический пост, который вёл наблюдение за погодными условиями.
Жили люди в Нояси достаточно бедно, но была у них ещё одна проблема - не хватало церкви в селении и священника, хотя представители ближайших приходов периодически (буквально раз в год или реже) посещали это богом забытое место. К 1905-му году жители деревни за счёт казны возвели бревенчатую церковь, причём достаточно большую - примерно 8 на 10 метров. Правда освятить новую церковь не успели - помешала Русско-японская война, которая, правда, Наёси не затронула. Боевые действия велись летом 1905-го на Сахалине и закончились Портсмутским миром, по которому Япония получила во владение Южный Сахалин, где и располагалось селение Нояси.
После войны многие жители села пожелали уехать в Россию, но были и те, что остались жить при японцах. Селение вскоре стало называться по-японски Наёси (яп. 名好). В 1909-ом году в Наёси побывал русский православный священник из Японии - епископ Сергий, крупный деятель православной церкви, с 1931-го года митрополит Японский. Последний раз до этого в Нояси бывал какой-то священник ещё до войны. Епископ Сергий посещал Карафуто (Южный Сахалин) дабы удовлетворить потребности верующих православных христиан, оставшихся здесь жить при японской власти. Таких было не много, например по данным на декабрь 1907-го года бывших подданных Российской Империи на Карафуто оставалось всего 208 человек.
В 1914-ом году вышла книга епископа Сергия «На Южном Сахалине», это его дневник, в котором он, помимо прочего, рассказывает о жизни русских в селении Наёси при японцах.
7-е августа. В 5 час. утра «Дайреи-мару» остановился против д. Наяси, крайней цели моего путешествия. На берегу видны японские строения рыбных промыслов. В глубине долины, на значительном расстоянии от берега, раскинулась русская Деревня. Вот издали выделяется новенькое здание церкви... <...> но горько разочаровывает меня японец; теперь это уже не храм Божий, а всего лишь временное помещение «кейсацу» (полиции)... Лодочка доставляет нас на берег... <...> На берегу одним из первых нас встречает городовой... <...> «Русские в Наяси есть; их здесь до 50 человек», - вот положительное, что я узнал от него. Он же любезно довёл нас с о. Николаем до деревни и передал нас первому встретившемуся русскому. <...> Как молния, разнеслась весть по деревне: «батюшка приехал»... <...> Где же будем молиться? После некоторого совещания выбрали избу Кузьмы Ефимова, хозяйка которого Марина побежала всё приготовлять для молитвы... <...>
... Пересматриваю запись оказавшихся налицо крестьян в д. Наяси: Павлюк, Соколов, Тарнешинский, Осинцов, Ананьев, Иванов, Таскиных двое, семья Ефимовых - восемь человек, семья Лысенко - восьмеро, семья Рачук - девять человек, семья Стрюкова - четверо, семья Суворова - восемь человек, семья Мусатова - четверо. Всех русских в д. Наяси нашёл 49 человек. Сверх сего, семья Лех, католика, состоящая из 10 человек, живёт с русскими душа в душу.
Через год, в 1910-ом году епископ Сергий вновь побывал в Наёси и застал уже 50 человек вместо 59-ти.
Сравнительно с прошлым годом выбыли Тарношенский (в Пилево), Таскиных двое (в Пилево), Мусатовы четверо (в Пилево), всего 8 человек. Да умер Николай Стрюков.
В сентябре 1911-го, когда священнослужитель в третий раз посетил Наёси, их оставалось уже 40 человек. Абсолютное большинство из них перебиралось на северную (русскую) часть острова. Главной проблемой стало отсутствие школы, в японскую школу русские дети не ходили.
Вот что рассказывали епископу Сергию о японцах:
Японцы сначала горячо было взялись: крестьян населять будем, ... участки нарезали... с нас налог на землю хотели было брать... но климат не пришёлся по ним. Болеть стали. Поумирали многие. В Японию многие стали возвращаться... о переселении крестьян теперь что-то ничего не говорят! А и нас не так уж утеснять стали: вот - весь луг косили, никто не возбраняет!
В сентябре 1911-го года епископ Сергий с отцом Николаем принимали от японцев здание церкви в Наёси, ранее здесь располагалась не только полиция, но и просто жили люди, от чего потолок был закопчён и вообще здание находилось не в лучшем виде. По словам епископа Сергия, японцы строили свой населённый пункт по плану, а здание церкви, находящееся в японской части населённого пункта, не вписывалось в ровную улицу, сильно выдавалось вперёд. Впоследствии, видимо русскими жителями, церковь была разобрана и построена снова со смещением для выравнивания ряда построек. По фотографиям японского периода заметно, что церковь немного изменила своё положение и не выдаётся вперёд.
С течением времени церковь снова утратила своё значение ввиду оттока русского населения из Наёси. В большинстве своём они перебирались на северную часть острова. Здание православной церкви у японцев оставалось «народным домом» и даже спортзалом, где например проходили тренировки по дзюдо.
В первой половине 1920-х годов из Наёси уехала большая семья Лысенко, состоявшая из 9 человек. Что касается остававшихся русских жителей Наёси, в ноябре 1928-го года посёлок посетил торговец из Александровска Филипп Швец, который в письме своему другу Харитону Лысенко (сыну бывшего старосты Нояси) рассказывает о встрече с девочкой-метиской, которую очевидно родила японка от кого-то из русских. Девочка, по его словам «по-русски конечно ни звука не понимает».
Наяси сейчас обзавелось новой пожарной каланчёй, и поставили часы на улицу возле народного дома напротив колодца... Интересно смотреть на японский народный дом. Это, как тебе известно, бывшая русская церковь, японцы хоть ...! но мало-мальски чтут ея святыню, а именно поправили крест на верху...
В письме он также называет японцев «анатушками», от японского слова «аната» т.е. обращение «вы» к человеку. Слово это у русских на Карафуто видимо стало жаргонным, и с презрительным оттенком использовалось для упоминания японцев.
Помимо девочки-полукровки Филипп Швец не упоминает о встрече с русскими в Наёси, очевидно, что таковых уже не оставалось. Однако, Лесогорский старожил, кореец Хон Сан Чан рассказывал, что, когда он приехал жить в Наёси в 1937-ом году, здесь жила одна русская женщина с мужем-японцем по фамилии Танака и у них был сын. Их семья незадолго до окончания Второй Мировой Войны уехала в центральную часть Японии.
Бывшим жителям Нояси позже доставалось на северной части острова, в том же 1937-ом году для обвинения в шпионаже было достаточно владения японским языком и прибытия с японской части острова. Например, упомянутый Харитон Лысенко был дважды арестован в 30-х годах и дважды осуждён на 3 года лагерей. В третий раз был арестован уже в Казахской ССР и приговорён к расстрелу в августе 1941-го года. Реабилитирован в 1989-ом году.
Закончив говорить про русских, нужно рассказать немного непосредственно о японском Наёси. Японская деревня развивалась достаточно медленно, но со временем японцы приступили к разработке давно известных им угольных месторождений в районе Наёси. Первая шахта Кита-Наёси проработала с 1928-го года по 1932-й год. В 1934-ом году пущена в работу шахта АО «Карафуто Коге кабусики кайся», в 1935-ом году начала работать шахта «Сиринай», а c 1937-го года - шахта «Тоёхата».
В Наёси уже в 1910-ом году (что довольно рано для Карафуто) появился синтоистский храм Наёси-дзиндзя. С развитием угольных шахт в 1930-х годах население Наёси растёт. Если обратиться к переписям населения Карафуто, то мы увидим, как менялась его численность. В 1920-ом году в волости Наёси-мура проживало 298 человек, из которых 15 человек жили в селении Нисисакутан (Бошняково), а остальные 283 человека в Наёси (в материалах по переписи населения указано как Китанаёси). Большинство населения посёлка - 77 мужчин уже тогда работали в горнодобывающей промышленности, также много людей занималось сельским хозяйством, рыбная промышленность занимало третье место. Должно быть, добывали уголь открытым способом. Также, судя по переписи, в этом году в Наёси не было ни одного представителя коренного населения острова, здесь жило 4 корейца, а также 12 иностранцев, в том числе одна женщина (видимо это русские старопоселенцы, о которых говорилось выше, из Наёси ещё не уехала семья Лысенко состаящая из 9 человек). В 1925-ом году численность населения Наёси составляло уже 498 человек, а через 10 лет оно увеличилось до 3085 человек.
В Наёси японцами была построена линия узкоколейной железной дороги длинной порядка 3-х километров для вывоза угля из шахт к морю и погрузки его на морской транспорт для преследующего вывоза с острова. Основная система железных дорог не доходила до Наёси, заканчивалась южнее на 30 с лишним километров в районе города Торо (Шахтёрск). Под конец Второй Мировой Войны в 1944-ом году из-за потерь на транспортном флоте вывоз угля, который добывался на шахтах в районе города, стал невозможен. По этой причине пришлось свернуть производство. Для города наступили трудные времена. На следующий год в результате Южно-Сахалинской операции и наступления РККА, Южный Сахалин стал частью СССР. Боевые действия, как и в предыдущую Русско-японскую войну не коснулись Наёси, лишь южнее в городе Торо (Шахтёрск) рано утром 16-го августа 1945-го года высадился советский морской десант и потом с боями пошёл на юг к городу Эсутору (Углегорск).
Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 5-го июня 1946-го года город Наёси был переименован в Лесогорск. Не надо верить Википедии и другим сайтам, где говорится про 1947-ой год!
В книге двух авторов И. Винокурова и Ф. Флорича «По Южному Сахалину» (1950 г.) город Лесогорск описывается таким образом:
На берегу укромной бухты, в том месте, где река Лесогорка вливается в Татарский пролив, расположился небольшой городок Лесогорск. Остроконечные сопки Приморского хребта, покрытые густой зеленью лесов, окружают его высоким амфитеатром. Широкие зелёные улицы, посыпанные гравием, чисты и нарядны - видно, жители любовно относятся к своему городу.
Хотя город не велик, здесь имеются две хорошо оборудованные гостиницы, много магазинов, 3 кинотеатра, шахтёрские клубы, большая библиотека, школы.
Река Лесогорка делит город пополам. По одну сторону - промышленные предприятия, по другую - жилые кварталы.
Издавна жили здесь айны и русские поселенцы. До сих пор сохранилось в Лесогорске несколько изб с разными петухами да рядом с пожарной каланчой - старая бревенчатая церквушка с двумя куполами-луковицами. <..>
Лесогорск - один из важных промышленных центров Южного Сахалина. Он расположен в районе, богатом угольными месторождениями. Запасы угля здесь велики. <...>
Кроме угля, район Лесогорска обладает огромными лесными богатствами. Запасы древесины здесь исчисляются миллионами кубометров. Три реки - Лесогорка, Бошнякова и Оркунай - представляют удобные пути сплава леса. <...>
Захватив Южный Сахалин, японцы стали немедленно вырубать леса... <...> Только в Лесогорском районе японцы не успели развернуть свою «деятельность». Война помешала. И сейчас это, пожалуй, одно из немногих мест на Южном Сахалине, где леса стоят почти в нетронутом виде.
Кстати, следы старого русского селения Нояси сохранились до XXI-го века, правда церкви давно уже нет. В ранний советский период она лишилась куполов, Лесогорский райотдел милиции устроил в ней склад овса для ведомственных лошадей. Позже пожарные переоборудовали её под гараж и лет десять использовали как смотровую вышку. В 60-х годах пожарная часть переехала в другое место и здание церкви было разобрано, по словам очевидца, постройка оставалась ещё достаточно крепкой.
Как было сказано выше, Наёси переименовали в Лесогорск, в который начали прибывать советские переселенцы на фоне репатриации японских граждан. Также 5 июня 1946-го был образован Лесогорский район в составе Южно-Сахалинской области, который перешёл в состав новой Сахалинской области 2-го января 1947-го года и просуществовал вплоть до 1-го февраля 1963-го года. На его территории по данным на 1959-й год проживало 16600 человек, это примерно как сейчас во всём Углегорском районе. В подчинении у Лесогорского района изначально состояли два рабочих посёлка - Тельновский и Бошняково, а также два сельских совета - Белкинский (с центром в Белкино, бывшее Эрукунай) и Сентябрьский (бывш. Оокума), помимо названных населённых пунктов, существовало ещё 13 сёл: Просторное (бывшее Кооннай-оннай), Верхнереченская (Накахиро), Подгорная (Асахи), Каменка (Мороцу), Надеждино (Кио Сенойо), Сергеевка (Итонэ), Воздвиженка (Циннай), Возвращение (Амбецу), Горячий Ключ (Омагари), Горка (Камикиокас), Междуречье (Киокава), Лесная (Обучи) и Гончарово (Фуруцу). Все перечисленные сёла были переименованы в 1947-ом году, сменив прежние японские названия на новые русскоязычные.
Если сейчас город Лесогорск является селом, как и бывшие крупные рабочие посёлки Бошняково и Тельновский, то от всех выше упомянутых 15-ти сёл вновь образованного района ныне ничего не осталось. В 1963-ем году территория упразднённого Лесогорского района вошла в состав современного Углегорского района.
Заброшенные японские угольные шахты в районе Лесогорска были национализированы и снова пущены в работу. Достигнув своей максимальной точки развития при советской власти в 1950-х годах, город после этого постепенно хирел и долгое время после ликвидации района оставался городом, пока в 1993-ем году не получил статус села. В этот период в Лесогорске существовало много всего: леспромхоз, лесхоз, торг, ОРС, пищекомбинат, производство строительных материалов, пожарная охрана, средняя школа, детские сады, детский санаторий, обычная больница и больница для туберкулёзных больных. В своё время здесь существовала и пограничная застава. Список не полный, были в городе и другие предприятия и организации, словом, это был хороший город, который к сожалению уже давно не город.
Лесогорцы и другие люди выросшие в Углегорском районе наверняка помнят пионерский лагерь «Смена», который существовал на окраине города по 1995-й год. Отдых в таком лагере был обязан запомниться на всю жизнь. Дети проводили время на природе, ходили в походы, например, популярным маршрутом был путь к горячему источнику, расположеному примерно в 30-ти км к юго-западу от Лесогорска, у реки Тавда (приток Лесогорки). Этот горячий источник, единственный на Южном Сахалине, был известен ещё сахалинским айнам. В японский период здесь было организовано место отдыха, в советскую эпоху здесь также существовал санаторий.
В книге японского автора Хасимото Юкихико «Воспоминания о Наёси» (1990 г.) об источнике говорится следующее:
Первое официальное упоминание об использовании вод горячего источника находим в медицинском бюллетене Карафуто от 1933 года. В воде источника Наёси обнаружены хлор, кальций, калий, натрий, сера, уголь. Рекомендуется при лечении кожных заболеваний, ревматизме, неврозах, гинекологических женских болезнях, гемморое, отравлении ртутью или цинком.
После того, как город Лесогорск стал селом Лесогоским, продолжился постепенный процесс его исхудания, большую роль сыграла экономическая нестабильность в стране, закрывались ещё остающиеся предприятия и организации, люди навсегда уезжали из села. По переписи населения 2002-го года в селе Лесогорском проживало уже всего 676 человек. Ещё через 20 лет мы видим, что число это сократилось более чем в два раза. Есть конечно идеи для развития населённого пункта в будущем, однако верится в них с трудом. Сейчас эти живописные места восхищают своей красотой, но в то же время от них веет тоской и печалью, особенно если обращаться к истории. Впрочем, это типичная картина для многих мест нашего острова.
P.S. С 1948-го по 1973-й год примерно в Лесогорске жили родители моей бабушки по матери Зимины Николай Фёдорович и Мария Петровна. Бабушка Любовь Николаевна училась в Лесогорской школе. Так что Лесогорск - это часть истории и моей семьи. Если кто их помнит, напишите пожалуйста.
Список основной используемой литературы:
Н.В. Рудановский «Экспедиция на о-в Сахалин в 1857 году с 1 июля по 1 октября», статья из «Вестника Сахалинского музея № 21», 2014 г.
А.Е. Осташев «Сахалинский уголь: очерки истории островной угольной промышленности в середине XIX - начале XXI вв.»
М.С. Мицуль «Очерк острова Сахалина в сельскохозяйственном отношении», 1873 г.
Ю.А. Вакуленко «Нояси: из истории сахалинского села и его жителей (конец XIX - начало XX в.)», статья из «Вестника Сахалинского музея № 12», 2005 г.
Епископ Сергий «На Южном Сахалине», 1914 г.
А. А. Бычкова, Я.Е. Гавриков, Ю.И. Дин «Перепись населения Карафуто 1920 г.», 2017 г.
И. Винокуров и Ф. Флорич «По Южному Сахалину», 1950 г.