В этом году исполнилось пятьдесят лет со дня проведения Суперсерии-1972. Первой встречи двух лучших сборных мира - канадской и советской - в сильнейших составах. Это была не просто серия статусных международных матчей. Скорее битва на льду двух могущественных сверхдержав, ярчайшее противостояние характеров, менталитетов и стереотипов, соперничество капитализма и социализма, перенесенное в спортивную плоскость.
«Спорт уик-энд» начинает цикл материалов об этом грандиозном событии, сегодня речь пойдет о первой встрече и все, что ей предшествовало.
Все начинал Тарасов
Сборная СССР впервые сыграла с Канадой на дебютном для себя чемпионате мира 1954 года, и с тех пор матчи с североамериканцами приобрели регулярный характер. Именно эти державы стали двумя главными силами в мировом хоккее. Поэтому желание провести встречу «лучшие против лучших» назревала давно.
По информации газеты Toronto Sun, владелец одноименного с газетой канадского клуба еще в 1959 году пытался организовать первые матчи, когда «Красная Машина» только набирала свою мощь.
Но все-таки реальные переговоры начались уже во второй половине 1960-х. Советские игроки хотели проверить свой уровень в соперничестве с хоккеистами НХЛ и доказать всей планете, что их хоккей лучший. Тем более что оснований хватало. К старту Суперсерии сборная СССР одержала девять побед на десяти чемпионатах мира и трижды добыла золото на Олимпиадах. Канадцы же хоть и смотрели свысока на успехи «команды коммунистов», варясь в глянцевом мире НХЛ, но мечтали показать дерзким наглецам, что их достижения на турнирах любителей ничего не стоят.
Успех на Олимпиаде-1972 в Саппоро стал завершением истории блистательного тренерского дуэта Анатолий Тарасов - Аркадий Чернышев. Почему они решили уйти на пике карьеры, совсем не пенсионерами (Тарасову 53, Чернышеву - 58), до сих пор остается тайной.
Но по легенде именно Тарасов в 1964 году, на кремлевском приеме впервые получил «добро» от Хрущева на матчи с прославленными профессионалами.
Однако дальше слов дело не пошло. Никиту Сергеича вскоре убрали, и руководителям советского хоккея пришлось решать вопросы уже с Леонидом Брежневым, который любил спорт в целом и хоккей в частности.
Кстати, начиная с 1954 года, обе сборные часто отправлялись в гостевые турне к главным соперникам. Но, если советскую сторону в этих матчах представляли обычно лучшие игроки, в крайнем случае, клубы-лидеры чемпионата - ЦСКА или «Спартак», то канадцев - любители, в состав которых иногда входили бывшие профессионалы из НХЛ или молодежь, выступающая за фарм-клубы.
Рубли вместо долларов, матрешки вместо перстней
Победы советских хоккеистов на крупнейших международных турнирах создавали эйфорию - доказывали торжество нашей школы, однако постепенно приходило понимание, что нужен иной раздражитель, иная мотивация. То есть, лучшие канадские профессионалы.
Переговоры между сторонами шли тяжело. Стартовали они в 1969 году, но стороны ударили по рукам лишь весной 1972 года на чемпионате мира в Праге. НХЛ, как всегда, «торговалась» до последнего.
На тот момент, советскую сборную возглавлял уже «Гагарин русского хоккея» - Всеволод Бобров. Его помощником стал Борис Кулагин, долгое время работавший «вторым» при Тарасове в ЦСКА.
Дебют новой бригады вышел смазанным. Чехословацкая сборная на родине прервала девятилетнюю гегемонию страны Советов на международной арене. В решающем матче наша команда уступила хозяевам в упорной борьбе 2:3. Естественно, серебряные медали восприняли как провал.
Утешением стало, что прямо в Праге представитель СССР в Международной федерации хоккея Андрей Старовойтов и президент Канадской любительской ассоциации Джозеф Кричка подписали соглашения о проведении Суперсерии в сентябре этого же года. Четыре встречи в Канаде, четыре - в Советском Союзе. Международные правила, в частности два арбитра, по 19 хоккеистов в заявке на каждую игру, красная форма у хозяев, белая - у гостей.
Денежные призы предполагались небольшие даже по тем временам. Пять тысяч долларов за каждый матч в Канаде и золотой перстень лучшему хоккеисту встречи.
Советский Союз согласился предоставить за каждую игру такую же сумму в рублях, а вместо перстней - вручать лучшим канадцам матрешки. На резонный вопрос Крички, что им делать с «деревянными», Старовойтов предложил их обменять в канадском посольстве обратно на доллары, мол, там они точно пригодятся в шпионских целях.
Бобби Халла отцепили за миллион, Фирсов отказался
В любом случае играть представители двух систем собирались не ради гонораров. Они понимали, что эти матчи войдут в историю хоккея, и их рекламная отдача в сотни раз превосходит бюджет.
Кричка не был официальным представителем НХЛ, и Старовойтов считал, что канадцы выставят команду, в которой будут выступать и любители, и профессионалы - примерно половина на половину. Но через несколько недель канадцы прислали свой состав - и он сплошь состоял из главных звезд. Встревоженный Старовойтов помчался с этим списком к Боброву, но услышал: «Вот и хорошо. Таким и проиграть не стыдно, а выиграть почетно».
Правда, всех лучших собрать канадцы все-таки не сумели. За год до Суперсерии в Северной Америке образовалась Всемирная Хоккейная Ассоциация (ВХА), конкурент НХЛ. Боссы НХЛ, принимавшие участие в организации серии, оказались категорически против приглашения в сборную представителей «конкурирующей фирмы».
Так, например, в этих встречах не смог сыграть легендарный Бобби Халл. В феврале 1972 года Халл, выступавший в тот момент в «Чикаго», был выбран на драфте ВХА «Виннипегом». А летом он подписал с «Джетс» первый в истории контракт на один миллион долларов.
Не оказалось в составе «бобров» и Бобби Орра, великолепного защитника, набиравшего больше очков, чем практически все нападающие - он залечивал травму.
Для советской сборной, главной потерей стал Анатолий Фирсов. В 31 год он находился в расцвете сил, но форвард отказался выступать за сборную после смены тренеров.
Потом вроде как решил поменять свое решение, но уже Бобров решил проявить принципиальность. Чтобы понять значение Фирсова для сборной, достаточно сказать, что канадцы считают именно его сильнейшим советским форвардом из числа тех, кому не довелось сыграть в НХЛ. На втором месте - Бобров, и только на третьем - Харламов.
Чешский эмигрант сорвал банк
Кстати, столь ожидаемая встреча могла в последний момент сорваться. Советская команда прилетела в Монреаль 30 августа, где ее ждал неприятный сюрприз.
Один из чехословацких эмигрантов, переехавших в Канаду, подал в местный суд иск. Он требовал от страны Советов возмещения материального убытка в размере 1889 долларов. В такую сумму он оценил свой раздавленный танками автомобиль во время ввода войск Варшавского Договора в Прагу в 1968 году. Суд Квебека удовлетворил это прошение, постановив опечатать хоккейное снаряжение сборной до уплаты денег.
Скандал разрешил лично Алан Иглсон - директор профсоюза игроков НХЛ и один из организаторов Суперсерии. Он достал чековую книжку и выписал на имя назойливого чеха требуемую сумму.
Чего не пожалеешь, чтобы увидеть запланированное, - полное превосходство канадской команды над противником.
«Еще не родилась та команда, которая будет учить наших профессионалов. От разгрома русских спасет только чудо или сверхвдохновение», - написала тогда одна из местных газет, требуя от своих любимцев победы в противостояние с сухим счетом.
Хозяевам в уверенности, что их ждет легкая прогулка, подыграли и советские игроки. Уже на следующий день после прибытия команда провела тренировку в Монреале. И Бобров попросил на ней своих подопечных разыграть спектакль.
Хоккеисты на протяжении всего занятия изображали из себя полных неумех в хоккее, не способных ни пас точный дать, ни по воротам бросить. Защитники, пытавшиеся совершить какой-нибудь маневр, и вовсе едва не падали на лед.
Присутствующие на тренировке канадцы только с удовольствием хмыкали. В их головах мгновенно пронеслось: «Таких русских мы точно порвем».
А качество экипировки «комми» послужило предметом шуток, жующих жвачку энхаэловцев. Не дождавшись завершения занятия, профи покинули арену в ощущении легкой прогулки в завтрашней встрече. Тогда они не догадывались, что их откровенно дурачили.
«Парни, вы должны достойно проиграть»!
Впрочем, в победу хоккеистов сборной СССР не верили даже руководители делегации. Взявший слово на установке перед первым матчем заместитель председателя Спорткомитета СССР Георгий Рагульский просил игроков: «Парни, вы должны достойно проиграть».
Но зрителей, собравшихся в тот день в 18-тысячном «Форуме», и всю Канаду, застывшую у телевизоров, чтобы увидеть унижение Советов ждал настоящий шок. Разгром произошел. Только не сборной СССР, а канадцев!
Правда, изначально все для хозяев началось по запланированному плану. Стартовой штурм, и шайба в воротах Третьяка на 30-й секунде после броска Фила Эспозито. Как потом рассказывал нынешний президент ФХР, канадский центрфорвард после забитого гола похлопал его по плечу, все «о’кей». Мол, не переживай паренек, мы профессионалы, и просто вышли делать свое дело, ничего личного.
«О’кей!» - на автомате ответил Третьяк. Хотя, ничего хорошего не намечалось. Еще один навал - и счет 2:0 на седьмой минуте.
Публика в экстазе, а из динамиков синтезатора раздается похоронный марш Шопена. Всем казалось, что дело уже практически сделано, и разгрома советской ледовой дружине не избежать.
Но Бобров не дрогнул - ни внешне, ни внутренне. Даже не подумал, что теперь надо сыграть «построже в обороне», отказавшись от привычного комбинационно-атакующего стиля. Чтобы не проиграть крупно. И уверенность тренера передалась хоккеистам.
«Ребята, вы же видите, что с ними можно играть на равных», - подбадривал тогда своих подопечных наставник советской сборной. И команда потихоньку успокоилась, начав действовать, как умеет, запутывая и выводя соперника из себя.
Уже в первом периоде все поменялось. Сначала выверенной передачей Якушева воспользовался Зимин, а затем Петров и Михайлов убежали в контратаку в меньшинстве.
Во втором периоде за дело взялся непревзойденный Харламов, оформивший дубль. Максимум, на что хватило профессионалов, - сократить счет до минимума 4:3. Но в третьем периоде уже звучал похоронный марш в их адрес - Михайлов, Якушев и Зимин довели счет до 7:3. Вся Канада погрузилась в траур!
Игорь ГУРФИНКЕЛЬ.
Интервью нашего корреспондента с Филом Эспозито, где легендарный канадец вспоминает перипетии первого матча
