В 1965 году, будучи в невменяемом состоянии от наркотиков, 18‐летний зависимый забил насмерть человека. Я был осужден на двадцать пять лет в самой строгой и охраняемой тюрьме штата Калифорния. Там проходило мое взросление под воздействием прогрессирующей зависимости. Когда я вышел по УДО в 1972 году, то ступил на прежнюю стезю зависимости и преступлений. С того времени и до 1976 года это была гонка без остановок. Колеса отвалились, и я оказался на своем первом собрании АН.
Я быстро обрел надежду и стал жадно учиться выздоровлению. Участники сообщества АН преподнесли мне набор инструментов выздоровления. В нем я нашел такой инструмент, как способность отдавать бескорыстно. Служение в больницах и учреждениях было весьма полезно для овладения этим инструментом. В течение следующих 15 лет я делился опытом своим в каждой тюрьме, зоне или психиатрии, куда только мог попасть. Я мечтал однажды прийти с вестью в ту тюрьму, где я отбыл срок, но изменения в правилах системы исправления и наказаний лишили меня этой возможности.
Годы прошли, и моей надежде попасть с вестью в тюрьму, где я сидел, суждено было сбыться. Двадцать с лишним лет спустя меня позвали участвовать во встречах сообщества АН в тюрьме в Нью-Мехико. За обедом я познакомился с человеком из Калифорнии. Он сказал мне, что есть шанс, что он сможет мне помочь получить допуск в ту тюрьму, где я сидел. Прошло совсем немного времени, и помощник смотрителя той тюрьмы расспросил меня о моей биографии и о том, почему я так сильно хочу попасть назад с вестью АН. Для меня сделали исключение, и я получил допуск. Я мог бы рассказать целую историю о том, каково это — входить в центральные ворота 40 лет спустя, однако моя история не об этом, а о том, как я вошел на собрание АН. Я мечтал об этом более трех десятилетий, и я был совершенно не готов к тому, что увидел. Суета выздоровления в комнате была сродни суете на конвенции АН, а напряженная атмосфера тюремного дворика осталась за порогом комнаты, где проходило собрание. Казалось, что она как будто не может пересечь порог комнаты выздоровления. В комнате было около 150 человек всех возрастов и национальностей, они разговаривали друг с другом и наполняли помещение той энергией, с которой я встречался только там, где собираются большие группы выздоравливающих людей.
Жизнь АН била здесь ключом, такого я не представлял себе и вряд ли бы поверил, если б не увидел сам. Шесть мужчин, которые впервые пришли сюда прямо из тюремного двора, были приняты с теплотой. Для нас было совершенно очевидно наличие атмосферы выздоровления на том собрании. Я не видел никого, кто отвлекался или кому было неинтересно. Они все, казалось, жадно стремились к выздоровлению. Это было запредельно! После собрания мужчины были дружелюбны и тепло общались.
В тот вечер я чувствовал себя так уютно, как никогда еще не чувствовал на собраниях АН. Я один из них. Сильнее всего меня тронула история одного человека, с которым я пообщался после собрания. Он сидит пожизненно. Надежды выйти на свободу у него нет. Я попросил его объяснить, зачем он ходит в АН. В отличие от многих других, его цель — не лучшая жизнь на свободе после освобождения, а лучшая жизнь прямо здесь и сейчас, в заключении. Ого! Я запредельно рад, что могу передать эту весть вам, Сообществу. Анонимные Наркоманы и выздоровление живут и процветают в застенках «Бастилии на заливе». Моя любовь и благодарность сообществу АН значительно углубились после того, как я поделился с товарищами в моей прежней среде.
Перепечатано из журнала
«Рука помощи»,
январь 2014
