Николай Михайлович Пржевальский – великий русский путешественник, географ и натуралист, почетный член Русского географического общества - родился 12 апреля 1839 года в деревне Кимборово, в семье отставного поручика Михаила Кузьмича и Елены Алексеевны Пржевальских.
Предок Николая Михайловича Пржевальского, по отцу, был запорожский казак. Семейные предания об отважном запорожце Корниле Анисимовиче запечатлелись в душе будущего путешественника - в казаке ему виделось воплощение отваги, выносливости и предприимчивости.
Отец Пржевальского, офицер-инвалид, живший на скудную пенсию, умер, когда сыну было семь лет. Мать, получив наследство, построила неподалеку от Кимборово небольшую усадьбу Отрадное, где провел детство будущий путешественник вместе со своим младшим братом.
Когда Николаю исполнилось десять лет, мать отдала братьев на обучение в Смоленскую гимназию. Занятия давались мальчику очень легко, благодаря его уникальной памяти. В воспитании Николая принимал деятельное участие его дядя Павел Алексеевич Каретников - страстный охотник и знаток природы. Он брал племянника с собой на охоту, а когда Коле исполнилось двенадцать лет, вручил мальчику драгоценный подарок - отцовское ружье. В дальнейшем Николай посвящал свободные часы любимому занятию - охоте.
Закончив с отличием Смоленскую гимназию в 1855 году, в разгар Крымской войны, Пржевальский решил стать военным. Однако поступить на военную службу Николаю Пржевальскому удалось только к осени, когда севастопольская эпопея уже закончилась.
24 ноября 1856 года Пржевальский был произведен в прапорщики и отправлен в Полоцкий пехотный полк. Свободное от службы время Николай Пржевальский проводил за чтением трудов по ботанике, зоологии и географии, чередуя кабинетные занятия с вылазками на охоту или для сбора гербария. Сам Пржевальский так вспоминал об этом периоде своей жизни: «Прослужив пять лет в армии… я, наконец, ясно сознал необходимость изменить подобный образ жизни и избрать более обширное поприще деятельности, где бы можно было тратить труд и время для разумной цели... Это навело меня на мысль, что я должен непременно отправиться путешествовать».
Целью своих исследований Пржевальский избрал неизученные пространства у границ среднеазиатских и дальневосточных территорий, лишь недавно присоединенных к России. Для этого он подал прошение о переводе на Амур, но получил отказ. Тогда он решил поступать в Академию Генерального штаба, чтобы по окончании добиться назначения в Восточную Сибирь. Пржевальский готовился к экзаменам так упорно, что однополчане прозвали его «ученым».
В 1861 году Пржевальский блестяще сдал экзамены в Академию и осенью приступил к занятиям. Рассчитывать ему в Санкт-Петербурге приходилось только на стипендию, и Николай Михайлович жил почти впроголодь.
Во время учебы Пржевальский написал свою первую географическую работу «Военно-статистическое обозрение Приамурского края», благодаря которой 5 февраля 1864 года он был избран действительным членом Русского географического общества.
В июле 1863 года Пржевальский окончил Академию, был произведен в поручики и направлен преподавать историю и географию в Варшавское юнкерское училище. В Варшаве Николай Михайлович не изменил своей мечте и снова подал прошение о переводе в Сибирь. В ожидании решения начальства, он готовился к путешествию: изучал книги о Центральной Азии, научился прекрасно препарировать птиц и набивать чучела, а попутно еще и написал учебник всеобщей географии, по которому долгие годы постигали устройство мира российские юнкера.
В конце 1866 года пришел долгожданный приказ о его направлении в Восточную Сибирь. По дороге к новому месту службы, Пржевальский встретился в Санкт-Петербурге со знаменитым географом Петром Петровичем Семеновым и изложил ему замысел своего путешествия в Центральную Азию.
Николай Михайлович просил содействия у Русского географического общества, чтобы снарядить дальнюю экспедицию, но Пржевальскому предложили «сдать экзамен» на путешественника – самостоятельно исследовать Уссурийский край, дальнюю окраину империи.
Прибыв в Иркутск в конце марта 1867 года, при поддержке начальника штаба сибирских войск генерала Кукеля, Пржевальский смог получить командировку и найти себе помощника - молодого топографа Николая Ягунова. Для снаряжения экспедиции потребовались термометр, компас, маршрутные карты и четыре пуда охотничьей дроби. 26 мая 1867 года экспедиция отправилась в долгий двухлетний путь.
По поручению начальства, Пржевальский должен был собрать сведения о живущих на Уссури маньчжурах и корейцах, а также о путях, ведущих к границам Маньчжурии и Кореи.
Пржевальский усложнил себе задачу, решив дополнительно исследовать рельеф, климат, растительный и животный мир Уссурийского края.
Двигаясь вверх по Уссури и ее притокам, экспедиция летом достигла озера Ханка, осенью - побережья Тихого океана и вскоре дошла до северных границ Кореи. Затем офицер-путешественник углубился в таежные дебри и новый 1868 год встретил в станице Буссе, близ озера Ханка. На озере зимовало множество птиц и потому всю весну Пржевальский занимался изучением местной флоры и фауны.
В этих краях промышляли банды хунхузов - китайских разбойников, разорявших русские деревни и убивавших их жителей. Офицеру Пржевальскому пришлось принять участие в стычках с бандитами. За успешное выполнение боевых задач Николая Михайловича произвели в капитаны. Назначенный старшим адъютантом штаба войск Приморской области, он должен был всю зиму провести в Николаевске-на-Амуре.
В свободное от службы время, он усердно занимался обработкой собранных коллекций и подробным описанием своего похода. Наконец, получив разрешение продолжать исследования, Пржевальский возвращается на озеро Ханка, где проводит весну и лето 1869 года. В начале октября он прибывает в Иркутск, где получает приказ о своем переводе в Генеральный штаб. Возвращение в столицу было триумфом географа.
Помимо описаний никем ранее не исследованных земель, сопровождаемых отличной глазомерной картографической съемкой, Пржевальский привез из экспедиции обширный гербарий, представляющий 300 видов растений Уссурийского края. К гербарию был приложен реестр, содержащий полные заметки о местонахождении растений, времени сбора, почве, росте, распространении и т. д. Не менее впечатляющей была и коллекция чучел добытых птиц. Также вниманию научной общественности были представлены журналы метеорологических наблюдений, а в рукописи еще не законченной книги, исследователь впервые описал жизнь населения Уссурийского края. За статью о народностях Приморья, Географическое общество наградило Пржевальского малой серебряной медалью.
Вдохновленный первым успехом, Пржевальский решил осуществить свою заветную мечту и представил совету Географического общества план экспедиции в Центральную Азию. Его особенно манили северные окраины Китая и восточные части южной Монголии. Это были местности почти неизведанные европейцами и потому представляющие громадный интерес для географии и естествознания.
Предложенная программа исследований была полностью одобрена. Последовало решение отправить под началом Пржевальского экспедицию из четырех человек на три года. Правительство выделило 1000 рублей серебром в год, Ботанический сад - 300 рублей, Географическое общество - еще тысячу.
Пржевальский считал, что семейная жизнь - не для путешественника. В свои экспедиции он брал только добровольцев, только военных и только холостых. В спутники Николай Михайлович взял себе подпоручика Алексопольского полка Михаила Пыльцова. В середине 1870 года Пржевальский заехал в Смоленск, чтобы проститься с матерью и няней, и 10 октября добрался до Иркутска.
Путешественники отправились в путь и 2 января экспедиция прибыла в Пекин, где к ней в помощь были прикомандированы два казака из русского посольства. Пржевальский наметил маршрут вдоль южной окраины Монгольского нагорья, в глубь Тибета.
Но через десять месяцев путешественникам пришлось вернуться в Пекин. Дойти оставшиеся 640 км до озера Кукунор не позволила острая нехватка средств. Русский посланник в Пекине употребил все свои связи, и 5 марта 1872 года Пржевальский со своими товарищами продолжили путешествие. Передвигались на лошадях. Ночевали в палатках или юртах. Грузы, вес которых иногда доходил до 3 тонн, везли на верблюдах или яках - число последних достигало 60. Пропитание добывали охотой, но на всякий случай гнали позади себя стадо баранов. Однако основной пищей служила дзамба - мука из прожаренных зерен ячменя или пшеницы. Дрова часто также везли с собой. Иногда путешественники превращались в купцов и продавали специально взятые для этой цели товары.
Районы, через которые намеревался пройти Пржевальский, были охвачены мятежом, и китайское правительство не давало путешественникам никаких гарантий. Двигаясь по намеченному маршруту, 13 октября экспедиция достигла берегов Кукунора. «Мечта моей жизни исполнилась. Заветная цель экспедиции была достигнута, - писал Пржевальский. - Правда, такой успех был куплен ценою многих тяжких испытаний, но теперь все пережитые невзгоды были забыты, и в полном восторге стояли мы с товарищем на берегу великого озера, любуясь на его чудные темно-голубые волны...».
Недостаток материальных средств мешал экспедиции пробраться в глубь Тибета. Тем не менее, Николай Михайлович решил продвигаться вперед, пока будет возможность. Он сознавал, насколько ценно для науки исследование каждого лишнего километра в этом неведомом уголке Азии.
Между тем разнесся слух, что на Кукуноре появился «великий святой Запада», который идет в Лхасу, чтобы познакомиться с далай-ламой. Тангуты и монголы толпами приходили к Пржевальскому в надежде узнать не только о своей судьбе, но и о пропавшей скотине или о потерянной трубке. Один тангутский князь пытался узнать средство, которое помогло бы избавить его жену от бесплодия. «Рядом со званием святого мне навязана была профессия доктора, - вспоминал Николай Михайлович. - Несколько удачных лечений от лихорадки хинином окончательно убедили монголов в моих докторских способностях. Затем слава искусного врача прошла со мной через всю Монголию, Ганьсу, Кукунор и Цайдам».
От Кукунора путешественники продолжали двигаться вперед, пока 10 января 1873 года не достигли берегов реки Янцзы. До Лхасы оставалось 850 км - около месяца пути. Но в пустынях Тибета из одиннадцати верблюдов три издохли, а живые едва волочили ноги. Денег оставалось 5 лан - примерно 15 рублей. «При таких условиях, - констатировал Пржевальский, - невозможно было рисковать уже добытыми результатами путешествия, и мы решили идти обратно».
Кратчайший путь домой лежал через Гоби, и Николай Михайлович первым из европейцев пересек эту великую пустыню из конца в конец. 5 сентября 1873 года, измученные и оборванные путешественники добрались, наконец, до Урги (ныне Улан-Батор). Отдохнув там, 19 сентября прибыли в Кяхту, пройдя за 34 месяца 11800 км. «Путешествие наше окончилось! - восклицал Пржевальский. - Его успех превзошел даже те надежды, которые мы имели, переступая в первый раз границы Монголии».
Николай Пржевальский первым открыл для науки районы Кукунора и Северного Тибета с их горными хребтами, заполнив часть «белого пятна» на карте Азии. Его дневник содержал ежедневные метеорологические наблюдения и данные о температуре почв и воды. Николай Михайлович собрал множество сведений об общественно-политической жизни и быте народов, населяющих Центральную Азию.
Пржевальский привез около 10 тысяч экземпляров растений, насекомых, пресмыкающихся, рыб, млекопитающих - в общей сложности более 3500 видов, многие из них были неизвестны науке. Некоторые получили имена Пржевальского и его спутников.
Научные результаты путешествия были столь велики, что их значение было признано за рубежом. Французское министерство народного просвещения вручило Пржевальскому золотой знак L'Ordre des Palmes academiques. А через год Парижское географическое общество наградило Пржевальского золотой медалью за книгу «Монголия и страна тангутов».
Русское географическое общество присудило Пржевальскому высшую награду - большую золотую медаль, а его зоологическую коллекцию приобрела Академия наук. Это был триумф, однако Николай Михайлович и не думал почивать на лаврах. «Я не намерен успокоиться, - писал он в 1874 году, - и в конце будущего 1875 года, лишь только окончу второй том своего писания, снова отправлюсь на два года в Тибет, на этот раз из Туркестана».
14 января 1876 года Пржевальский представил план своего нового путешествия. Он собирался изучить бассейн озера Лобнор, пересечь Тибетское нагорье с севера на юг и, все-таки, дойти до Лхасы. Намерения Николая Михайловича получили горячую поддержку как в обществе, так и у властей. «Замечательные качества как путешественника и наблюдателя, обнаруженные подполковником Пржевальским во время его прежних экспедиций, - говорилось в бумаге Министерства иностранных дел, - дают полную надежду, что и предстоящая трудная поездка принесет значительную пользу». На этот раз правительство отпустило 24 тысячи рублей для снаряжения, рассчитанной на два года, экспедиции.
В это время один из его ближайших спутников и друзей, поручик Михаил Пыльцов женился - кстати, на сестре путешественника Александре. Пржевальский сразу же вычеркнул его из состава следующей экспедиции, назвав предателем, а в помощники себе Николай Михайлович выбрал Федора Эклона, сына одного из служащих Музея Академии наук. Власти прикомандировали к экспедиции семерых казаков. По доброй традиции, Пржевальский заехал проститься с матерью и няней Макарьевной в Отрадное, после чего, 23 мая 1876 года отправился в путь через Пермь, Семипалатинск и Верный (Алма-Ату) к границе с китайским Туркестаном.
Экспедиция добралась до озера Лобнор и подробно исследовала его. По дороге Пржевальскому улыбнулась удача добыть редкостное животное - дикого верблюда, о котором сообщал еще Марко Поло, но после этого не видел ни один европеец.
После небольшого отдыха экспедиция направилась было в Тибет, но болезнь Николая Михайловича, вызванная длительными лишениями и нервным переутомлением, заставила путешественников вернуться в Зайсан, где находился госпиталь, и дожидаться выздоровления руководителя. Наконец отряд снова собрался в путь, но в далекий Зайсанский Пост пришли печальные вести. 25 марта Пржевальский получил от брата телеграмму о смерти матери Елены Алексеевны. «Я любил мать всей душой, - записал путешественник в тот день в дневнике. - Самой тяжелой минутой всегда было для меня расставание с матерью».
Но эта беда не пришла одна: 29 марта правительственная телеграмма из Петербурга сообщила, что из-за дипломатических осложнений с китайским правительством, экспедицию Пржевальского решено отложить.
23 мая 1878 года Пржевальский, произведенный правительственным указом в полковники, приехал в Петербург подлечиться. Врачи пришли к выводу, что его болезнь вызвана переутомлением и посоветовали ему купания и жизнь в деревне. Пржевальский, с радостью взяв отпуск, на четыре месяца уехал в Отрадное. Тем временем, отчет о его экспедиции был переведен на немецкий и английский языки. Открытие им северного окраинного хребта Тибетского нагорья Алтынтаг и озера Лобнор, стало вехой в истории исследования Азии в XIX столетии.
Академия наук избрала Николая Михайловича своим почетным членом, а Берлинское географическое общество наградило золотой медалью Гумбольдта. Между тем, ожидание благоприятного периода для путешествия затягивалось на неопределенное время.
Пржевальский решил закончить прерванное путешествие, несмотря на невыгодную политическую обстановку, сулившую путешественникам серьезные опасности. Правительство отпустило 20 тысяч рублей на новую экспедицию. Кроме того, от предыдущего путешествия остались неизрасходованные 9 тысяч рублей и снаряжение, хранившееся в Зайсанском Посту. В Зайсане, в конце февраля 1879 года и собрались участники будущей экспедиции. 21 марта они выступили в Тибет через окраину Гоби - Джунгарскую пустыню.
Именно там Николай Михайлович обнаружил вид млекопитающего, неизвестный дотоле науке-дикую лошадь, получившую затем название «лошадь Пржевальского».
Экземпляр, который удалось добыть путешественнику и привезти в музей Академии наук, долгие годы оставался единственным в научных коллекциях мира. По описанию самого путешественника, эта лошадь отличалась от домашней лошади «короткой стоячей гривой, отсутствием челки, хвостом, основание которого покрыто короткими волосами, а также более крупной головой».
Этой сенсационной находкой дело не ограничилось. Путешественники также открыли неизвестные науке разновидности хомяка (хомячок Роборовского), новый вид беломордого марала, новый вид медведя (тибетский медведь-пищухоед) и даже новый род растений (Пржевальския тангутская), что в XIX веке было уже большой редкостью.
Пржевальский нанес на карту открытые им хребет Гумбольдта, хребет Риттера и хребет Марко Поло.
С огромными трудностями, без проводников, временами отбиваясь от набегов северотибетского кочевого племени еграев, преодолевая возвышенности в 5000 метров, караван наконец достиг желанных границ Тибета.
До Лхасы оставалось не более 300 километров. Однако тибетское правительство не разрешило русским въезд в страну. Посольство далай-ламы во главе с высшим светским сановником Тибета объяснило, что, согласно древним правилам, проход в Тибет с севера разрешен только монголам, тангутам и китайцам.
Посланники далай-ламы писали: «Так как Тибет-страна религии, то случалось, что в него и в давнее время приходили известные люди из внешних стран. Те, которые издревле не имели права приходить... не принимаются и, соблюдая это, велено стоять не на живот, а на смерть... Теперь же явились чаганханов амбань (русский генерал) Николай Шибалисики (Пржевальский), тусулачи (помощник) Акелонь (Эклон), тусулачи Шивиковсики (Роборовский) с десятью солдатами. Тибетцы... просили их возвратиться, и при личном свидании тщательно объяснили, что по вышеуказанным обстоятельствам в Тибет нельзя приходить. Они же отвечали, что если вы дадите письменное, скрепленное печатью удостоверение, что нельзя приходить, вернемся, иначе завтра же отправимся в Лхасу. Поэтому мы и просили их возвратиться, как издревле установлено для всех, кто бы ни пришел из не имеющих права приходить. Подписи десяти далайламских посланников, в год Земли и Зайца, в 11-й луне (декабрь) 3-го числа».
Оказалось, в эти дни как раз должно было состояться возведение на престол тринадцатого по счету Далай-ламы. После того, как двенадцатый Далай - лама умер, ламы искали новое воплощение великого духа - чудесного младенца - четыре года, и их страшила мысль, что русские могут похитить их долгожданное сокровище, ещё не взошедшее на «Трон золотых львов».
Благородные тибетцы были готовы возместить расходы экспедиции, но полковник Пржевальский отверг это предложение, как недостойное. Пржевальский писал: «Крайне тяжело мне было сказать последнее слово: оно опять отодвигало заветную цель надолго, быть может навсегда. Невыносимо тяжело было мириться с подобной мыслью и именно в то время, когда все трудности пути были счастливо поборены, а вероятность достижения цели превратилась уже в уверенность успеха. Мы должны были вернуться, не дойдя лишь 250 верст до столицы Тибета».
29 октября 1880 года экспедиция вернулась в Россию. В Кяхте, Верном, Семипалатинске, Оренбурге экспедицию Пржевальского встречали овациями.
7 января 1881 Пржевальский прибыл в Санкт-Петербург. К приходу поезда на вокзале собрались члены Географического общества во главе с вице-президентом Семеновым, академики, ученые, литераторы, офицеры. Знаменитого путешественника приветствовали громкими «ура» и овациями. Николай Михайлович был избран почетным членом Русского географического общества, Петербургского общества естествоиспытателей, почетным доктором зоологии Московского университета. Петербургская городская дума даже выделила 1500 рублей, чтобы украсить свои стены портретом знаменитого путешественника, но Пржевальский отказался от столь лестного предложения и просил израсходовать деньги на более полезные цели.
К путешественнику пришли всемирное признание и слава, которая только усилилась после выхода в 1883 году книги «Из Зайсана через Хами в Тибет и на верховья Желтой реки».
Но Пржевальский тяготился оседлой спокойной жизнью. Многие советовали ему осесть дома, жениться… «Речь о генеральше, вероятно, останется без исполнения, -отмахивался он. - Не те уже мои года. А что насчёт детей… В Центральной Азии у меня много оставлено потомства: Лобнор, Тибет и прочее - вот мои детища!».
Его еще сильней, чем прежде, манили новые странствия. Николай Михайлович в докладной записке в Совет Географического общества указывал, что «внутри азиатского материка, именно на высоком нагорье Тибета, все еще остается площадь более 20 000 квадратных географических миль, почти совершенно неведомая... Продолжая раз принятую на себя задачу - исследование Центральной Азии, я считаю своим нравственным долгом, помимо страстного к тому желания, вновь отправиться в Тибет и поработать там, насколько хватит сил и умения, для пользы географической науки». Далее Пржевальский указывал, что хотел бы иметь в составе экспедиции трех помощников, препаратора, переводчика, а также 15 солдат и казаков.
Правительство выделило 43 500 рублей и приказом от 5 апреля 1883 года, командировало Пржевальского в Тибет на два года. 21 октября отряд из 21 человека выступил из Кяхты на Ургу и далее поперек пустыни Гоби - путем, уже трижды пройденным во время прежних странствий.
17 мая 1884 года путешественники разбили лагерь в трех километрах от истоков Хуанхэ. Исследовав открытые ими озера в верховьях Хуанхэ, путешественники в августе двинулись на запад, на изучение северных гор Тибета. В горах путешественники встретили 1885 год и, лишь 29 октября, пересекли русско- китайскую границу. «Мы выполнили свою задачу до конца - прошли и исследовали те местности Центральной Азии, в большей части которых еще не ступала нога европейцев, - писал Пржевальский в приказе по экспедиции. - Честь и слава вам, товарищи! О ваших подвигах я поведаю всему свету. Теперь же обнимаю каждого из вас и благодарю за службу верную - от имени науки, которой мы служили, и от имени Родины, которую мы прославили».
По прибытии в Петербург в январе 1886 года, Пржевальский был произведен в генерал-майоры и назначен сверхштатным членом военно-ученого комитета Главного штаба. Тем временем, научные учреждения и ассоциации разных стран избирали Пржевальского своим почетным членом, награждали его золотыми медалями, а 29 декабря 1886 года на годовом торжественном собрании Академии наук, великому путешественнику была вручена золотая медаль, специально отчеканенная в его честь.
В марте 1888 года Пржевальский закончил описание четвертого своего путешествия. Больше ничто не удерживало его дома. Проект новой экспедиции был одобрен правительством, под него были получены огромные деньги - 80 тысяч рублей. Этой суммы хватало на прекрасную экипировку и содержание мощного отряда в 27 человек.
На этот раз верный спутник Пржевальского во всех азиатских экспедициях - Дондок Иринчинов - отказался сопровождать путешественника, чувствуя, что прежних сил у него уже нет.
Пржевальский заехал проститься со старушкой няней, которая была безнадежно больна. «В последний раз!..» - воскликнула Макарьевна и больше ничего не могла сказать. Испуганный управляющий впервые увидел мужественного генерала плачущим...
10 октября Пржевальский прибыл в Караколь. По дороге он искупался в реке Кара-Балта и, единственный раз в жизни, нарушил своё же правило и выпил речной воды, казавшейся такой чистой… На следующий день Николай Михайлович почувствовал себя плохо, но звать доктора отказался. А 17 октября Пржевальский уже не вставал. Вызванный врач поставил диагноз – брюшной тиф. Болезнь, которую юные спутники Пржевальского не раз переносили в пути, оказалась опасной для человека его лет. Городские власти отвели путешественникам барак местного лазарета. На просторном дворе разместились юрты и багаж. Рядом нашлось пастбище для верблюдов.
Тем временем, у Николая Михайловича начался бред, но, приходя в сознание, он отдавал последние распоряжения. Слободу он завещал брату, ружья – Роборовскому и Козлову, свои заметки - зоологам, обрабатывавшим его коллекции.
Утром 20 октября великий путешественник скончался. Согласно последней воле Николая Михайловича, его похоронили на берегу Иссык-Куля, в Киргизии, неподалеку от города Караколь, который, вскоре, по указу Александра III, был переименован в Пржевальск. Из-за твёрдости грунта могилу копали солдаты и казаки два дня - тело было положено в два гроба: один деревянный, а другой, железный, - для внешней стороны. Над могилой поставили черный крест, к которому прибили доску с надписью «Путешественник Николай Михайлович Пржевальский. Родился 1839 года марта 31. Скончался 1888 года октября 20».
До путешествий Пржевальского, в Центральной Азии не было ни одного астрономически определенного пункта. Николай Михайлович определил 63 из них. На карте появились неведомые прежде горные цепи -Алтынтаг, Хурху. Он открыл хребты Северо- и Южно-Тэтунгский, Южно-Кукунорский, Загадочный (позднее названный хребтом Пржевальского), Гумбольдта и Риттера, Марко Поло и Колумба, Бурхан-Будда и Шуга, Баян-Хара, Кукушили, Дум-буре и Тан-ла, Московский и Цайдамский, Русский и Кэрийский. Впервые на карте были точно обозначены открытые или детально исследованные им озера Лобнор, Кукунор, Незамерзающее, Русское, Экспедиции, реки Тарим, Черчендарья, Хотандарья, истоки Желтой реки...
Благодаря Пржевальскому, европейская наука впервые познакомилась с бытом и общественными отношениями лобнорцев, мачинцев, дунган, тангутов, северных тибетцев. Антропологи утверждали, что если бы Николай Михайлович не оставил никаких иных результатов путешествий, кроме своих заметок о различных народностях, то и тогда он имел бы полное право на звание великого путешественника.
Пржевальский нашел 7 новых родов и 218 видов растений. Николай Михайлович открыл десятки новых видов животных. Его зоологические коллекции, по свидетельству современников, «не имеют себе равных». Чрезвычайно ценными для науки оказались климатологические и метеорологические наблюдения путешественника.
Пржевальский провел в путешествиях 11 лет жизни, преодолев расстояние в 31 000 км. За все это время не погиб ни один его спутник, несмотря на то, что в экспедициях не было врачей. Полагались исключительно на крепкое здоровье и русский авось. «Только надежда на счастье и уверенность в том, что смелостью можно творить чудеса, - вот те данные, на которых мы основывали свою решимость пуститься вперед, очертя голову, без рассуждений о том, что будет или что может быть».
Ни одного солдата или казака Пржевальский не обделил вниманием по возвращении, следил за их награждением и повышением в звании.
Пржевальский не дожил до 50 лет и так и не увидел, всю жизнь манившей его, Лхасы.
Источник: М. Энгельгардт. «Н. Пржевальский. Его жизнь и путешествия». Биографический очерк. Челябинск, 2000
Благодарю за прочтение. Подпишитесь на канал, чтобы не пропустить новые публикации