06.08.21
На работу я всё-таки опоздал, хотя Стив всё равно ещё не появился, так что мне за это ничего не грозит. Причиной моей задержки послужил утренний визит в квартиру Джона и Маргарет. Да я снова начал делать записи, просто не смог удержаться от этого. Всё-таки Джулия была права, это меня успокаивает и приводит мысли в более структурированный вид.
Но всё же вернёмся к моему визиту к Джону и Марграте, хотя полноценным его едва ли можно было назвать, не выспавшийся и ужасно уставший, я надев свою рабочую форму и приняв контрастный душ, решил заглянуть и проведать старика Джона, узнать, как у него дела? Всё ли хорошо? И не слышал ли он ничего странного этой ночью. Однако каково оказалось моё изумление, когда на их входной двери я увидел объявление «сдаётся». Накативший на меня ступор, полностью притупил мой разум, и я простоял возле их двери, наверное, не меньше десяти минут, раз за разом перечитывая это короткое слово, словно смысл его упорно меня избегал. Достав судорожно трясущимися руками телефон, я набрал номер Тома, но тот оказался недоступен. Выругавшись и бегло оглядевшись по сторонам, ради того, чтобы убедиться, что рядом со мной никого нет и меня никто не увидит. Я попытался провернуть ручку и о чудо, если это можно было, так назвать, дверь оказалась вновь не заперта. Попав вовнутрь, я застыл, приступ тревоги, который ранее оплёл меня своими хваткими щупальцами, теперь перерос в нечто другой более мрачное, заставив окончательно усомниться в здравости моего рассудка. Внутри не было ничего.
Ни следов пребывания людей, ни вещей, ни даже мебели, комната оказалась пуста, лишь тёмные занавески прикрывали окно, создавая лёгкий полумрак. Я машинально протёр глаза и вновь вгляделся в окружение, искренне надеясь, что после этого действа мираж растает и предо мной предстанет обыкновенная и вполне заурядная комната, но этого не случилось. Я тут же попятился назад, чуть не упав, запнувшись о дверной порог, однако смог удержаться. Захлопнув дверь, я со всех ног поспешил к Джулии, набирая её номер на ходу. Объяснив, что дело срочное, она в виде исключения всё-таки назначила сеанс.
Чёртова дура! Она ничего не понимает! Стресс? Переутомление? Нервный срыв? Видите ли, доза тех таблеток, которая она на секундочку сама же мне и назначила, оказалась недостаточной, и она выписала мне другие, более сильные. Но что за чепуху она городит, это ведь просто бред какой-то. Я-то знаю, что во всём виновато это треклятое зеркало, вот вернусь с работы и разобью его к «чертям собачьим»! Пусть уж лучше я выплачу потом Тому компенсацию за него, чем окончательно съеду с катушек.
Вернувшись со смены, я первым же делом отправился в кладовку и взял там молоток, которым мы иногда пользуемся, если нужно заняться, каким ни будь мелким ремонтом. Крепко обхватив его ручку, я почувствовал такой приток решимости, который ранее за всю свою жизнь не испытывал. Отворив дверь в комнату, я замер на пороге, молоток с грохотом выпал из моей руки на пол. То самое зеркало снова переместилось и теперь стояло прямиком напротив моей кровати. Молоток с глухим звуком ударился об пол, выскользнув из моей вспотевшей руки. И в этот самый момент я понял, что впервые за долгое время буду ночевать не здесь, а в первой попавшейся гостинице или хостеле. Где угодно, но точно не в этой комнате. Запустив трясущиеся руки в карманы, я стал искать в них хоть какую ни будь мелочь на ночлег и нащупав в них двадцатку, облегчённо выдохнул.
Чуть ли не прыжками я спустился по лестнице на первый этаж, и заприметив входную дверь, ломанулся к ней, дёрнув ручку на себя, я застыл на пороге. На улице стемнело и откуда ни возьмись, на город опустился настолько густой туман, что едва ли можно было хоть что ни будь разглядеть дальше своего носа. Но откуда он здесь? Ведь я точно помню, как вернулся домой засветло. Не покидающее меня до этой минуты чувство страха лишь сильнее укоренилось в моём сознании, окончательно заменив собой остальные. Однако делать было нечего, я не собираюсь оставаться сегодня ночью в этом доме…
Твою мать! Твою мать! Что за чертовщина тут творится! Я вновь оказался на пороге своей квартиры, прямиком перед этим грёбаным зеркалом, но я точно помню, как вышел на улицу, а потом… Снова оказался здесь. Не знаю, каким чудом, но я нашёл в себе силы собраться и снова броситься прочь из квартиры. Добежав до входной двери, я открыл её, за ней стоял всё тот же непроглядный туман. Шаг вперёд, и он поглотил меня, словно я шагнул в пасть огромного ужасающего чудовища, кажется, мне даже померещился чавкающий звук, с которым оно меня проглотило. Оказавшись опять перед зеркалом, я окончательно потерял самообладание и обхватив голову руками, опустился на колени и заплакал от бессилия и ужаса, что окутали меня.
Без понятия, сколько, я так просидел, счёт времени мною давно оказался потерян. Но тут мне послышался знакомый голос Кэтрин из соседней квартиры, и я обрадовавшийся поспешил к ней. Как же сильно ликовало моё сердце, окрылённое чувством надежды на скорое спасение из этого безумия. Вот только в тот момент я ещё не понимал, насколько сильно заблуждаюсь… Дверь к ней в комнату оказалась не заперта, и я тут же её открыл.
Картина, открывавшаяся моему взору, оказалась хуже всех тех, что я до этого видел во всевозможных фильмах ужасов. Кровь, темно-алая кровь повсюду, её были перепачканы стены и потолок, кажется, даже самые дальние уголки её квартиры оказались пропитаны ею. Бездыханное тело Кэтрин лежало на полу, изувеченное настолько, что в ней едва узнавались привычные очертания девушки. Даже не могу представить, какой изверг мог с ней так поступить? Только что какой ни будь, психопат. Ноги одномоментно стали словно набиты ватой и подкосились, я упал на пятую точку и зажмурившись, попятился назад, пока не упёрся в противоположную стену. От неожиданного удара, глаза мой открылись, и я увидел её – тень из сна, она стояла между мной и телом Кэтрин и улыбалась - мерзкой улыбкой полной безумия. Я закричал и, вскочив на ноги, пулей влетел в свою комнату, закрыв за собой дверь на ключ. Первым же делом я достал из кармана джинсов телефон, желая набрать спасительный номер девять один один, вот только у моего сотового в столь неподходящий момент села батарея. Старая рухлядь, которую я со злости разнёс об стену.
07.08.21
Не знаю, почему я продолжаю писать в дневник всё происходящие? Может, это поможет тем, кто найдёт его после моей смерти. Почему я думаю, что не доживу до рассвета? А разве может быть иначе, когда здесь происходит, такое безумие. Сердце до сих пор колотится так, словно собирается в ближайшее время покинуть грудную клетку, а картинка перед глазами плывёт, так сильно, как будто скоро у меня случится инфаркт. Я никогда бы не подумал, что бывает, так страшно. Хочется убежать куда подальше, спрятаться там, где тебя никогда не найдут и просидеть так до самого конца своей жизни.
Я прождал под собственной дверью, наверное, около часа, вслушиваясь в каждый шорох и умоляя всё мне известные высшие силы о собственном спасении. И на удивление весь этот час и вправду ничего не происходило, не странных звуков, ни шорохов, ни каких-либо криков, лишь участившиеся биение моего сердца нарушало эту неестественную тишину. И я было уже собирался открыть дверь и предпринять новую попытку к побегу, как вдруг раздался оглушительный грохот, с другой стороны, кто-то или что-то пыталось попасть ко мне в квартиру. Стучали настолько сильно, что казалось, дверь слетит с петель. И не придумав ничего лучшего, я просто-напросто схватился за ручку и стал её держать, в глупой надежде, что смогу совладать с той ужасающей мощью, что ломилась ко мне по ту сторону двери. Удар, ещё удар, а за ним тишина. Я прислонился ухом к шершавой поверхности и вслушался, пытаясь понять кто там друг или враг. Поначалу оттуда доносилось лишь тихое дыхание с лёгкой хрипотцой, словно за дверью и вправду стоял человек, и я подумал, а не Боб ли это часом? Вдруг он по какой-то неизвестной мне причине решил вернуться с ночной смены и застал тот же ужас, происходивший в доме и теперь искал хоть кого ни будь, кто смог бы ему поведать, что здесь произошло.
- Боб, ты ли это? – мой вопрос прозвучал с надрывом в голосе, словно я готов был впасть в истерику, а в ответ — тишина. Тогда я повторил вопрос, но немного громче – Это ты Боб? Прошу скажи, что это ты.
Вот только то что стояло за дверью, было вовсе не Бобом и даже ни человеком, да чёрт его дери вообще ни понятно кем. Ибо ни одно известное мне живое существо не издаёт, таких звуков. Сначала тихо, а потом по нарастающей, словно сходящий с гор снежный ком, постепенно превращающийся в лавину, нарастал белый шум. Он был похож на помехи в телевизоре, только в сто крат громче и пронзительнее. Пока не достиг, таких высот, от которых мне пришлось бросить дверную ручку и зажать руками уши. Я думал оглохну, но как только я закрыл уши, звук тут же прекратился.
Отсюда надо бежать! Спасаться бегством! Но как? Разве у меня ещё есть шанс спастись? Оглядевшись вокруг, меня словно ударило током, как я мог позабыть об окнах. Вот он путь на волю, схватив рядом стоявший стул, который я использовал, чтобы вешать на него одежду. Я направился прямиком к свободе... Всего-то лишь надо было разбить стулом окно и выбраться наружу. И пусть второй этаж, ничего страшного, даже если я сломаю ногу, пусть уж лучше, так чем оставаться тут. Позади меня снова раздались удары в дверь, заставив меня пошевеливаться, медлить больше нельзя. Надо лишь разбить стекло стулом…
Отдёрнув штору, я поставил на пол стул, что до этого момента держал в руке и уселся на него, захотелось выпить, чего ни будь крепкого. Ибо окон в моей кровати не оказалось на их месте, теперь красовалась аккуратно выложенная, свежая, кирпичная кладка. Не спеша я встал и прикоснулся рукой к тому месту, где ранее стояли деревянные рамы и вставленные в них прозрачные стёкла. Проведя ладонью по шершавой поверхности камня, я окончательно потерял доселе неизвестно каким чудом остававшееся со мной самообладание. И отступил назад, в желание найти оставленный на полу мною молоток и покончить со всем этим.
Ухватившись покрепче за прорезиненную ручку правой рукой, левой я резко открыл дверь, одномоментно нанося удар в ту сторону, где, по моему мнению, мог находиться тот силуэт. Однако я лишь со свистом рассёк им воздух и ничего более. За дверью никого не оказалось.
Кажется, отныне безумие меня больше не пугает, ведь оно является моей неотъемлемой частью. И теперь я должен отдаться ему полностью… - и снова запись, сделанная не моей рукой. Выцарапанная на поверхности белоснежного листа, чёрными чернилами. Хотя, наверное, и правда я сошёл с ума, ведь другого более логического объяснения у меня всё равно нет тому, что случилось дальше.
Прикрыв за собой дверь, я прислонился к ней спиной и, закрыв глаза, медленно начал по ней сползать, до тех пор по окончательно не рухнул на пол. Не знаю, сколько я так просидел, но думаю недолго. Открыв глаза, я вновь увидел его. Зеркало стояло напротив меня, так близко, что кажется я мог разглядеть на его поверхности даже мелкие неровности, вот только вместо своего отражения я увидел снова этот ужасающий силуэт. Поначалу он стоял и улыбался, просто стоял с наглой, омерзительной ухмылкой и смотрел на меня. А затем привычными для него рывками, стал приближаться ко мне. С каждым разом силуэт становился всё больше и больше, пока полностью не занял собой пространство внутри зеркала. Мгновенье и вот он уже очутился по эту сторону зазеркалья и огромной, исполинской фигурой навис надо мной. Сковавший меня по рукам и ногам бесконтрольный ужас, до последнего мгновенья не дававший мне пошевелиться, всего лишь на доли секунды отступил, и я воспользовался этим. Так просто я ему не дамся…
08.08.21
У меня всё в порядке, всё просто прекрасно…
09.08.21
У меня всё в порядке, всё просто прекрасно… Я чувствую себя замечательно…
10.08.21
У меня всё в порядке, всё просто прекрасно… Я чувствую себя замечательно… А разве может быть иначе? Ведь мне наконец-таки открылась истина, и я прозрел. Нет больше, страха, нет паники и тревожности, мой мысли ясны, как летний погожий денёк. Теперь я прекрасно понимаю, что нужно делать дальше…
Раннее утро 10.08.21
- Ещё один, вскрыл себе вены. За эту неделю уже четвёртый, это прямо, какая-то эпидемия самоубийств среди психов, - невысокий мужчина в годах, с лёгкой залысиной сидел над трупом пациента психиатрической лечебницы «Святого Михаила» и что-то внимательно рассматривал.
- Не думаю Стив, что это слово применимо в данной ситуаций, – его помощница стояла рядом и фиксировало все детали в блокнот.
- Самоубийство или псих?
- Эпидемия. – мужчина в ответ недовольно фыркнул и, повернувшись к ней, спросил.
- Ты копам уже сообщила?
- Да вызвала сразу, как только узнала об этом, - удовлетворённый ответом, Стив вернулся к осмотру места происшествия.
- Мне вот интересно, как они умудряются покончить с собой в таких тесных камерах, где и вещей толком-то нету.
- Осколком зеркала. Правда, я ума не приложу, где он мог его раздобыть, - кончиком карандаша она указала ему на зажатый в окровавленном кулаке кусочек стекла, который слегка поблёскивал, отсвечивая, свет потолочной лампы. Стив аккуратно вытащил тот пинцетом и покрутил перед собой, обычное на вид зеркало, ничего примечательного, если только не один нюанс ни в одном помещение больницы зеркал не было. Вложив его обратно мужчине в руку, он краем глаза заприметил клочок желтоватой бумаги, торчавшей из-под матраса и потянув его, достал вместе с ним несколько таких же листов.
- Эй, Джулия смотри-ка у этого такой же дневник на крохотных обрывках бумаги, как и у остальных троих, – он взял первый попавшийся листок и бегло прочитал, то что было на нём написано.
- Значит, Джек Ричард… Странно, это ведь не его имя, так почему Джек Ричард?
- Наверное, просто псевдоним, как у всех известных писателей…