Евгений АФАНАСЬЕВ
РОЗЫ ДЛЯ КУЗЕНА
Из огорода вход во двор хорошо просматривался. Вера сразу увидела, как около дома остановилась легковая машина, из нее вышел статный мужчина с кожаной папкой в руках. У калитки он немного потоптался, ровно столько, сколько нужно было, чтобы еще раз убедиться, что номер дома, выведенный на табличке, именно тот, который нужен. Затем мужчина толкнул калитку и вошел во двор.
Вера только закончила продергивать петрушку и взяла лейку, чтобы набрать воды и полить. Она отставила лейку и поспешила гостю навстречу, вытирая на ходу руки о передник.
- А мужа нет дома, - сказала она растерянно, будто извинялась за то, что ее Коля так некстати вздумал отсутствовать. - Он снова ушел искать работу, но при желании вы сможете найти его около пивнушки у магазина «Салют».
- А вы, значит, будете Вера Ильинична Громова? - спросил гость.
- Ой, чудно вы как-то говорите, - смущенно улыбнулась Вера. - Вера Ильинична... Знаете, меня давно уже никто так не называл.
- Капитан Сергеенко, Сергей Борисович, - представился мужчина. - Я из милиции.
От этих слов Вера вздрогнула, сразу откуда-то появилась слабость в ногах; поспешила присесть на скамейку.
- Из милиции? - переспросила она. - Что-нибудь с мужем случилось?
- К счастью ничего, - успокоил капитан Сергеенко. - Разрешите тоже присесть... Спасибо. - Он положил на колени папку, раскрыл ее, заглянул в бумаги, спросил: - Вы знаете, что ваш двоюродный брат Мирошкин Алексей Михайлович пропал?
- Алеша? - снова переспросила Вера. - Да, это мой кузен. А кто вам сказал, что он пропал?
- Вы давно его видели?
- Да почти каждый день вижу и разговариваю с ним...
Вера была права в своих догадках, когда говорила, что ее мужа Николая можно без труда найти у пивного бара. Он ничего не знал о том, какой гость пожаловал к нему домой, иначе бы точно побыстрее поспешил распрощаться с дружками. Но он ничего не знал, потому был весел и беззаботен. Несмотря на ранний час, Николай уже успел разогреться пивом. Правда, приподнятое настроение несколько испортилось, когда он, допил остатки пива. Он посмотрел на пустую бутылку и грустно вздохнул:
- Вот так всегда, прямо закон подлости какой! Пиво заканчивается именно в тот момент, когда его больше всего хочется.
Дружки тоже не находили повода для веселья. Как-то разом замолчали, вдруг исчезла всякая тема для разговора, да и разговаривать стало неинтересно, лень, что ли.
Николай поднялся со скамейки и похлопал себя по животу.
- Пойду отолью, - сказал он. - Кто со мной?
Оказалось, что все четверо дружков также не прочь сходить до ближайшего подвала. Когда дело было сделано, и они вновь оказались на свежем воздухе, закурили, но от подъезда разбегаться не спешили. Каждый ждал предложения продолжить попойку, в глубине души надеялся, что у кого-то из дружков может завалялась в каком кармане монета-другая, и он угостит. Но никто не спешил проявлять такую щедрость.
Время от времени к ним подходили такие же мрачные и озабоченные мужики, обменивались рукопожатиями и парой ничего не значащих слов. Вопросительно щелкали по горлу и видели в ответ разведенные в разные стороны руки. Сегодня день был не «рыбный», и никому не удавалось прыгнуть к другому на хвоста.
- Похоже, чуда не произойдет, и манна с неба не упадет, - заключил Николай, сплюнул себе под ноги и полез в карман. - Горыныч, до бабы Маши сгоняешь?
- Да можно, - как-то неуверенно протянул Горыныч.
- И ладушки, - обрадовался Николай - Против самогона, думаю, вы ничего не имеете, господа?
Небритые «господа» недоверчиво посмотрели на него: не разыгрывает ли? Но несколько смятых купюр, извлеченные Николаем из кармана, убедили их, что дружок настроен серьезно. И на душе враз стало теплее. Заговори¬ли.
И через минуту Горыныч уже бежал вприпрыжку к соседнему дому, зажав под мышкой пластиковую бутылку.
Николаю было радостно от сознания, что теперь он может позволить себе угостить дружков, ведь еще пару месяцев назад у него не всегда было в кармане денег даже себе на кружку пива.
Работой Николай себя не утруждал - в трудовой книжке в его неполные сорок лет стажа с грехом пополам год наскребалось. «Пусть негры на плантациях работают, а я обожду, - не то в шутку, не то всерьез иногда говорил он. - Не пришел еще мой час спину на дядю гнуть»
Правда, время от времени он развлечения ради отправлялся все же на поиски этой самой работы, но искал такую, чтобы она была не пыльная, и за нее еще хорошо платили. Таковой, естественно, не находилось. Однако это его нисколько не огорчало Зачем устраиваться на работу, когда жена неплохо зарабатывает, имеется свое подсобное хозяйство, так что с голода не опухнешь. Нужно было лишь терпеть ворчание жены. Молчание - это была своего рода плата за проживание и кусок хлеба.
- Боже, как же я жалею, что когда-то связала с тобой свою жизнь, - нет-нет да и выговаривала жена. - От тебя же пользы как от быка молока... Жила бы одна, так хоть не обидно было бы, что крыша протекает, ограда заваливается ... Ты не способен побеспокоиться даже о себе. Ты ведешь паразитический образ жизни, не желаешь работать, тебе удобнее сидеть у меня на шее, дармоед несчастный!
И Вера грозилась выгнать его из дома, но дальше обещаний дело не шло. Вере было жалко Николая. Да и мужик он внешне видный, все подруги завидовали. А то, что внутри гнилой до безобразия, так где же его нормального сегодня найдешь, тем более, когда тебе скоро исполнится сорок пять лет. Да и смирный Николай, даже когда пьяный придет домой, то не буянит, руку не поднимает, ка,к она, Вера, его не попрекает Молчит или признает ее правоту, обещает завтра же начать новую жизнь
- Прямо с утра и пойду искать работу, - успокаивал Николай.
- Кто же ее у пивнушки-то потерял? - махала на него Вера. - Ты бы, правда, поискал себе работу, а, Коля?
И утром Николай шел, якобы, искать работу...
- Знаешь, Верунчик, а на черта мне искать эту работу, - как-то вечером начал пьяно мечтать Николай. - Я ее себе сам создам. Я тут что придумал.. Ты знаешь, сколько стоят страусиные яйца? Э-э, ты не знаешь... Я где-то читал, что сорок-пятьдесят баксов, представляешь? А со сбытом проблем не будет, любой уважающий себя ресторан оторвет у меня страусиные яйца с руками, в очередь еще будут вставать.
-Ой ли?
- Да, Верунчик, страусы - это наш с тобой шанс. И крышу залатаем, и забор новый поставим. Наряды тебе новые справим... Ты же знаешь, я слов на ветер не бросаю. Если сказал, то обязательно сделаю, ты только немного потерпи
Николай настолько далеко заходил в своих мечтаниях, что сам начинал верить в свою ахинею. Он растягивался на диване, закладывал руки за голову и скоро засыпал с умиротворенной улыбкой на лице. Ему снилось, как он купается в деньгах, а вокруг него танцуют страусы, много страусов.
Вера в затею мужа больно-то не верила, уже не раз убеждалась, что слова его пусты и ненадежны. Она не была глупой и наивной девочкой, но все же ей хотелось верить, что Николай сможет осуществить какую-нибудь свою затею, и им удастся вырваться из замкнутого круга прозябания и безнадежности.
Николай же дальше своих мечтаний не продвигался И так продолжалось бы неизвестно сколько, если бы накануне майских праздников не заглянул в гости свояк.
- Знакомься, Коля, это мой кузен Алексей, - представила его Николаю радостная Вера. - Я тебе о нем рассказы¬вала, помнишь? Сейчас Алеша бо-ольшой человек, предприниматель′ А это мой муж Коля, знакомься, Алеша.
Алексей, высокий и упитанный мужчина, пожимал руку хозяину дома без особой охоты, чисто из вежливости. Алексей на дух не переносил мужчин, без повода заглядывающих в бутылку. «Настоящий трутень, - подумал он о Николае, - в хозяйстве столько работы, а он...»
Взаимную неприязнь к свояку поначалу испытал и Николай. «Ну вот, - решил он, - сейчас Верка начнет ставить своего братца в пример и учить, как нужно жить».
Вера накрыла стол из гостинцев, привезенных кузеном. Сыр, ветчина, еще какие-то деликатесы, которых Нико¬лай раньше и в глаза не видел, были разложены на столе. Посреди Алексей поставил бутылку коньяка, чем начал нравиться Николаю. А после выпитой рюмки неловкость прошла.
- Гляжу, Алексей, дела твои идут неплохо, - сказал Николай, кивнув на стол. - Что предпринимаешь, если не секрет?
- Да какой секрет, - ответил Алексей. - Автозапчасти продаю. В нашем городе спрос на них хороший, но гораздо выгоднее продавать за его пределами. Вот решил в вашем городе открыть что-то вроде филиала. Я уже побывал в некоторых ваших фирмах и магазинах, поговорил с нужными людьми Теперь смело могу ехать за товаром.
- Запчасти к автомобилям - это ходовой товар, - согласился Николай.
- Вот и я о чем говорю, в вашем городе я могу неплохо раскрутиться. Конкурентов, как я понял, у меня нет. Только вот одна проблема. Не позволите мне раз-два в месяц останавливаться у вас на ночь. Можно, конечно, в гостинице, только очень уж я не переношу всякую казенщину
- Да ради Бога, Алеша, конечно, можно, - поспешила успокоить Вера. - Только ты, наверное, привык к хоромам, а у нас. . Ну, сам видишь... Если устраивает, то живи сколько нужно. Правда же, Коля?
- Да, да, наш дом в твоем распоряжении, - дал свое согласие и Николай.
- Вот за это спасибо, - радостно улыбнулся Алексей - Буду вам очень обязан. Через неделю я пригоню в ваш город первую груженую машину, так что ждите.
Николай улыбался, а в душе у него уже зрел коварный план. Надо только все хорошенько обмозговать. И если все выгорит, то он, Николай, будет в шоколаде.
Алексей вновь появился, как и обещал, ровно через неделю. Только к дому Громовых подъехал на такси.
- А где же твоя машина? - разочарованно спросил Николай.
- Отпустил я ее, - махнул рукой свояк. - Мы развезли товар клиентам, и машина уехала обратно, а я вот решил провести вечерок с вами. Или ты не рад, Николай? У меня с собой есть кое-что выпить и покушать.
- Я же так, просто поинтересовался, - пробормотал Николай.
- Ну и отлично, сейчас немного попируем, отметим мою удачную сделку. Я сегодня очень даже хорошо заработал.
Застолье затянулось далеко за полночь. Алексей оказался веселым и разговорчивым парнем, о таких говорят: душа компании. И Николай даже стал стыдиться своего плана, и уже решил отказаться от его осуществления, но случилось то, чего он больше всего опасался - его начали учить уму-разуму.
- Жалко мне тебя, Вера, ох и жалко, - вздохнул Алексей. - Тяжело живется тебе. Крыша течет, да что крыша, на двор сходить некуда. Туалет надо тебе ставить, Вера... А ты, Коля, извини меня, конечно, но Вера хоть и двоюродная сестра, но сестра, и я бы хотел видеть ее радующейся жизни, живущей в достатке... Ты же мужик, ешкин кот!
- Ой, Алеша, судьба видно у меня такая, - сокрушенно отозвалась Вера. - Я уж с Колей и так говорила, и эдак - все бестолку. Может, чего не так говорила, не знаю. Поговори ты, Алеша, с ним, может, тебе удастся научить его чему-нибудь, ладно?.. Ну вы тут разговаривайте по-мужски. - Вера встала из-за стола и потянулась. - А я пойду немного вздремну. Поздно уже, а мне завтра рано на работу вставать...
Не успела Вера коснуться подушки и сразу крепко заснула.
Проснулась она с первыми петухами Нужно было завтрак приготовить, что-нибудь Алеше собрать с собой, ведь путь ему предстоял неблизкий. И была крайне удивлена, увидев, что раскладушка, разостланная для Алеши, пуста.
«Вот засоня! - обругала себя Вера. - Раньше всех легла, а позже встала»
Решила, что Алеша вышел во двор покурить, и поспешила на улицу.
- Коль, Коля! - принялась она тормошить мужа, вбежав обратно в дом. - Где Алеша? Да проснись ты, черт небритый1.. Николай открыл глаза и лениво потянулся, сделал вид что спал.
- Ну чего орешь-то?! Машина за ним приехала на рассвете, и он укатил. Просил тебе кланяться. Сказал, что скоро снова приедет.
- А в сенях кровь откуда? И в огороде перекопано. Зачем ты ночью копал в огороде?
- Тебе бы, Вера, следователем работать, - обреченно вздохнул Николай, поняв, что врать не имеет смысла. - Ты присядь, успокойся.
- Коля, у меня какое-то очень нехорошее предчувствие...
- Оно тебя не обманывает, - согласился Николай. - Это... Убил я твоего Алешу. Ты тоже виновата в том, что произошло. Сказала, чтобы он меня уму-разуму научил, а он перестарался. Козлом меня обозвал. Все в сенях произошло. Я ему в морду кулаком заехал, он - мне. И гад тут же вне очереди второй раз засветил. Я от неожиданности в угол отлетел, а братец твой стал наступать на меня. Вижу: добить меня хочет. Что мне оставалось делать, Вера? И тут моя рука в углу топор нашарила. Ну, схватил я его и обухом между глаз Алексею заехал. И ударил-то совсем не сильно, а он сразу окочурился. Крови из него, как из свиньи, вылилось... Я вытирал, да, похоже, в темноте что-то не заметил. Сколько раз тебе говорил: давай в сенях электропроводку починим.
Вера смотрела на Николая глазами, полными ужаса и слез, и не могла осмыслить все сказанное им.
- А-а где Алеша? - дрожащими губами прошептала она.
- В огороде я его закопал, - как-то буднично ответил Николай. - Да перестань ты плакать, что уж сейчас... Знать, столько лет ему Бог отмерил. Я не хотел того, что сделал. Прости, Вера. От прикосновения мужа Вера вздрогнула, ее забила мелкая дрожь. Она оттолкнула его руку и стала пятиться.
- Алеша1 - позвала она, оглядываясь по сторонам, как безумная. - Я здесь, Алеша! Николай несколько раз ударил ладонью Веру по щеке.
- Возьми себя в руки! - заорал он - Что ты хочешь? Хочешь, чтобы меня посадили в тюрьму? Ты этого хочешь? Скажи... Как скажешь, так я и сделаю. Скажешь, чтобы я шел в милицию сдаваться, я пойду. Или сама иди и заяви на меня. Мне безразлично, представляешь?! Только имей в виду: так как тебя, я никого и никогда не любил. Я буду любить тебя, даже если ты меня посадишь. Для меня нет дороже человека на всем белом свете, чем ты, Верун-чик, поверь.
Как и рассчитал Николай, ни в какую милицию Вера не пошла.
Со дня убийства кузена Вера стала какой-то странной, и этой перемене в ее поведении Николай был даже рад. Жена больше не докучала ему требованием идти искать работу, не ругала, что он, такой-рассякой, что не приносит в дом денег, не выговаривала ему, что снова напился с дружками. Она стала безразличной ко всему, покорной, болезненно-умиротворенной, что ли. Высадила на могиле Алеши петрушку и все свободное время проводила около нее, любовно ухаживая за зеленью, убежденная, что именно от степени сочности и цвета той во многом зависит настроение Алеши на том свете. И никакие убеждения, что это элементарная чушь собачья, на нее не действовали.
- Что с тобой происходит? - однажды Николай попытался вызвать жену на откровенный разговор, присел на корточки рядом с ней, наблюдая, как она нежно гладит верхушки петрушки.
- Я тебе никогда не рассказывала, - сказала она, смотря, как колышется зелень от прикосновения ее ладони. -Однажды, когда нам было примерно по пять лет, мы катались на качелях, и Алеша пообещал на мне жениться, сказал, что купит мне самое-самое красивое платье и много-много моих любимых шоколадных конфет. И он бы мне все это купил, но ты взял и убил его.
А спустя несколько дней рядом с петрушкой появился куст роз... Нет, это уже было слишком! Николай выдернул его и с остервенением растоптал.
- Если ты сходишь с ума, то сходи, пожалуйста, но только, чтобы я этого не видел, - набросился Николай на Веру. - И если я еще увижу что-нибудь подобное, то не знаю, что с тобой сделаю, поняла? Не испытывай мое терпение, я тихий до поры до времени...
Болезнь Веры явно прогрессировала. И если раньше Николай лишь подумывал о том, чтобы оставить жену, то теперь твердо решил: все, он уезжает из этого города куда подальше. Вера не единственная женщина на свете, он найдет себе другую, тем более с теми деньжищами, что он запрятал на чердаке своего дома, сделать это будет не так сложно. Вот с дружками было жалко расставаться, сколько с ними пива да самогона выпито... Эх! Даст Бог, и он, Николай, когда-нибудь с ними, может, свидется. А потому решил расстаться с ними по-людски, угбстить по случаю запланированного на ближайшие дни отъезда.
И он даже не мог предположить, что за гость сейчас беседует с его женой Верой...
- А где сейчас кузен? - спросил капитан Сергеенко.
- Вы хотите его видеть?
- Именно за этим я сюда и пришел.
- Хорошо. - Вера поднялась со скамейки. - Идите за мной... - И повела его в огород. - Только осторожнее, пожалуйста, не потопчите петрушку... Вот здесь Алеша лежит. Он каждую ночь является ко мне во сне, и мы подолгу с ним разговариваем. Недавно он попросил посадить на его могиле розы, но мой муж Коля запрещает это делать, ругается. - Вера вцепилась в рукав капитана и умоляюще посмотрела на него. - Помогите мне, пожа¬луйста, поговорите с мужем, пусть разрешит посадить здесь хотя бы одну розу...
25-26 августа 2002 г.