Здравствуйте, друзья. Христианство—одно из самых сильных чудес человечества. С самого своего зарождения оно подвергалось несправедливым неслыханным гонениям, тем не менее окрепло, и составляет неотъемлемую часть истории огромного количества стран земного шара.
Многие читали историю о христианах от первого лица: из Евангелий, Деяний апостолов, Посланий Петра, Иуды, Павла, Иакова, Иоанна. Однако про христиан в первом веке писали и враги.
Иосиф Флавий—иудейский историк и военачальник, фарисей (настоящее имя Йосеф бен Матитьяху). Защищал от римлян крепость Иотапату, но после сдался. Предсказал Веспасиану императорскую власть, и когда это свершилось, Веспасиан осыпал Иосифа дарами. При штурме крепости Гамла Иосиф находился в стане римлян и подсказывал слабые места крепости, постройкой которой в своё время руководил. Несколько раз выступал в качестве парламентёра, призывая защитников крепости сдаться.
Веспасиан сделал его римским гражданином, дал ему имения. Тит и Домициан продолжали покровительствовать ему. Иосиф Флавий написал книги "Иудейская война" и "Иудейские древности". В "Иудейских древностях есть строки про Иисуса Христа:
Около этого времени жил Иисус, человек мудрый, если Его вообще можно назвать человеком. Он совершил изумительные деяния и стал наставником тех людей, которые охотно воспринимали истину. Он привлек к себе многих иудеев и эллинов. То был Христос. По настоянию наших влиятельных лиц Пилат приговорил Его к кресту. Но те, кто раньше любили Его, не прекращали этого и теперь. На третий день он вновь явился им живой, как возвестили о Нем и о многих других Его чудесах боговдохновенные пророки. Поныне еще существуют так называемые христиане, именующие себя таким образом по Его имени.
Котнечно, этот отрывок дал повод для сомнений. Иудей, живший в l веке, и утверждавший, что "Иисус есть Христос", мог быть только христианином. Многие люди заявляли, что это позднейшая вставка. Если это и так, то эти строки были написаны не позднее начала IV века, когда церковный историк Евсевий Кесарийский цитировал Иосифа Флавия слово в слово, как здесь написано (только по-гречески, естественно).
А почему Иосиф Флавий не мог быть скрытым христианином? Может быть, покровительство римских принцепсов спасло его от расправы?
Историк Корнелий Тацит и писатель Гай Плиний Секунд Младший были друзьями. Вот они-то точно отстояли по другую сторону баррикад от христиан. Тацит в своём историческом труде "Анналы" описал трагический момент истории, когда император Нерон приказал мучить и убивать христиан. Тацит осуждает христиан, но отмечает и сочувствие некоторых жителей Рима к христианам после таких мучений:
И вот Нерон, чтобы побороть слухи, приискал виноватых и предал изощреннейшим казням тех, кто своими мерзостями навлек на себя всеобщую ненависть и кого толпа называла христианами.Христа, от имени которого происходит это название, казнил при Тиберии прокуратор Понтий Пилат; подавленное на время это зловредное суеверие стало вновь прорываться наружу, и не только в Иудее, откуда пошла эта пагуба, но и в Риме, куда отовсюду стекается все наиболее гнусное и постыдное и где оно находит приверженцев. Итак, сначала были схвачены те, кто открыто признавал себя принадлежащими к этой секте, а затем по их указаниям и великое множество прочих, изобличенных не столько в злодейском поджоге, сколько в ненависти к роду людскому. Их умерщвление сопровождалось издевательствами, ибо их облачали в шкуры диких зверей, дабы они были растерзаны насмерть собаками, распинали на крестах, или обреченных на смерть в огне поджигали с наступлением темноты ради ночного освещения. Для этого зрелища Нерон предоставил свои сады; тогда же он дал представление в цирке, во время которого сидел среди толпы в одежде возничего или правил упряжкой, участвуя в состязании колесниц. И хотя на христианах лежала вина и они заслуживали самой суровой кары, все же эти жестокости пробуждали сострадание к ним, ибо казалось, что их истребляют не в видах общественной пользы, а вследствие кровожадности одного Нерона.
Его друг, Плиний младший, упоминал христиан в практично-прикладном значении. Когда он был императорским легатом в провинции Вифиния, он спрашивал в письмах к императору Траяну, как судить христиан:
Для меня привычно, владыка, обращаться к тебе со всеми сомнениями. Кто лучше может направить меня в нерешительности или наставить в неведении? Я никогда не присутствовал на следствиях о христианах: поэтому я не знаю, о чем принято допрашивать и в какой мере наказывать. Не мало я и колебался, есть ли тут какое различие по возрасту, или же ничем не отличать малолеток от людей взрослых: прощать ли раскаявшихся или же человеку, который был христианином, отречение не поможет, и следует наказывать само имя, даже при отсутствии преступления, или же преступления, связанные с именем. Пока что с теми, на кого донесли как на христиан, я действовал так. Я спрашивал их самих, христиане ли они; сознавшихся спрашивал во второй и третий раз, угрожая наказанием; упорствующих отправлял на казнь. Я не сомневался, что в чем бы они ни признались, но их следовало наказать за непреклонную закоснелость и упрямство Были и такие безумцы, которых я, как римских граждан, назначил к отправке в Рим. Затем, пока шло разбирательство, как это обычно бывает, преступников стало набираться все больше, и обнаружились случаи разнообразные. Мне был предложен список, составленный неизвестным и содержащий много имен. Тех, кто отрицал, что они христиане или были ими, я решил отпустить, когда они, вслед за мной, призвали богов, совершили перед изображением твоим, которое я с этой целью велел принести вместе со статуями богов, жертву ладаном и вином, а кроме того похулили Христа: настоящих христиан, говорят, нельзя принудить ни к одному из этих поступков. Другие названные доносчиком сказали, что они христиане, а затем отреклись: некоторые были, но отпали, одни три года назад, другие много тому лет, некоторые лет тому двадцать. Все они почтили и твое изображение, и статуи богов и похулили Христа. Они утверждали, что вся их вина или заблуждение состояли в том, что они в установленный день собирались до рассвета, воспевали, чередуясь, Христа как бога и клятвенно обязывались не преступления совершать, а воздерживаться от воровства, грабежа, прелюбодеяния, нарушения слова, отказа выдать доверенное. После этого они обычно расходились и сходились опять для принятия пищи, обычной и невинной, но что и это они перестали делать после моего указа, которым я, по твоему распоряжению, запретил тайные общества. Тем более счел я необходимым под пыткой допросить двух рабынь, называвшихся служительницами, что здесь было правдой, и не обнаружил ничего, кроме безмерного уродливого суеверия. Поэтому, отложив расследование, я прибегаю к твоему совету. Дело, по-моему, заслуживает обсуждения, особенно вследствие находящихся в опасности множества людей всякого возраста, всякого звания и обоих полов, которых зовут и будут звать на гибель. Зараза этого суеверия прошла не только по городам, но и по деревням и поместьям, но, кажется, ее можно остановить и помочь делу. Достоверно установлено, что храмы, почти покинутые, опять начали посещать; обычные службы, давно прекращенные, восстановлены, и всюду продается мясо жертвенных животных, на которое до сих пор едва-едва находился покупатель. Из этого легко заключить, какую толпу людей можно исправить, если позволить им раскаяться.
То есть Плиний отпускал и не наказывал отрёкшихся от христианства, а упорствовавших, не отрекающихся, казнил. Таким образом он реанимировал эллинистическое язычество, и опустевшие языческие храмы пртихоньку стали посещаться. Получается, что римская власть казнила людей не за какие-то злодеяния, а за имя, за то, что они христиане. А вот ответ Траяна:
Ты поступил вполне правильно, мой Секунд, произведя следствие о тех, на кого тебе донесли как на христиан. Установить здесь какое-нибудь общее определенное правило невозможно. Выискивать их незачем: если на них поступит донос и они будут изобличены, их следует наказать, но тех, кто отречется, что они христиане, и докажет это на деле, т. е. помолится нашим богам, следует за раскаяние помиловать, хотя бы в прошлом они и были под подозрением. Безымянный донос о любом преступлении не должно приобщать во внимание. Это было бы дурным примером и не соответствует духу нашего времени.
Траян, на первый взгляд, сделал послабление, прекратил охоту на христиан, но суть осталась прежней, христианин должен быть казнён.
Ну, и напоследок отрывок из новеллы "На смерть Перегрина" Лукиана Самосатского, хотя он и жил во ll веке. Лукиан считал, что христиане наивны:
Ведь эти несчастные уверили себя, что они станут бессмертными и будут всегда жить; вследствие этого христиане презирают смерть, а многие даже ищут ее сами. Кроме того, первый их законодатель вселил в них убеждение, что они братья друг другу, после того как отрекутся от эллинских богов и станут поклоняться своему распятому мудрецу и жить по его законам. Поэтому они одинаково ко всему относятся с презрением и все доходы считают общими, так как все подобное они принимают без какого-либо достаточного доказательства.
На этом всё на сегодня. До свидания, друзья, всего вам доброго. До встречи на канале. Подписывайтесь, кто до сих пор этого не сделал.