Ее сын убил 14 женщин. Ее дочь покончила с собой. Теперь Моник Лепин распространяет послание исцеления и прощения
Оба ребёнка Моник Лепин совершили самоубийство. Марк Лепин был первым. 6 декабря 1989 года он вошел в Политехнический институт Монреаля, отделил студентов-инженеров от женщин и открыл огонь. Лепин убил 14 женщин и себя. Через семь лет после кровавой расправы ее 29-летняя дочь покончила с собой из-за передозировки наркотиков, сказала она, отметив, что ее дочь испытывала чувство вины из-за того, что у нее не было возможности помириться со своим братом.
Спустя двадцать шесть лет после того, как ее сын убил 14 женщин в Монреале, Моник Лепин до сих пор не знает, почему.
«Возможно, он чувствовал себя нелюбимым, оставленным в стороне», - сказала она о своем сыне Марке Лепине, выступая на в кампании «12 дней, чтобы положить конец насилию против женщин» в Уайтхорсе.
Лепин сказала, что на следующий день она поняла, что потеряла то, чему посвятила свою жизнь: своих детей.
«Я чувствовала, что умираю от боли и грусти», - сказала она.
Лепин сказала, что она размышляла в течение 17 лет после стрельбы о жестоком обращении, которое она и ее дети перенесли от рук своего бывшего мужа.
Она сказала, что ее супруг никогда не платил алименты и никогда не связывался с ней, даже после того, как узнал, что его сын несет ответственность за бойню в Монреале.
Ранее Лепин говорила, что ее сына жестоко избивал его отец.
Она сказала, что только начинала чувствовать себя лучше, когда произошла стрельба в Монреальском колледже Доусона в 2006 году, и боль вернулась.
Лепин сказала, что решила выступить, появившись на ТВА в Квебеке и написав книгу «Жить».
«Мне потребовалось много времени, чтобы примириться с самой собой, потому что я считала себя ответственной за это, потому что все так говорили», - сказала она.
«Если вы не решили свои эмоциональные проблемы в том возрасте, в детстве, в конечном итоге вы выросли, и вот вы взрослый человек, но эмоционально вы все еще в возрасте когда получили травму».
Моник Лепин, мать массового убийцы Марка Лепина, симпатична и легко улыбается.
После смерти Марка его мать нашла предсмертную записку. Ее первым инстинктом, которому она следовала, было использование красной ручки для исправления ошибок.
«У них было хорошее образование. Расставлять акценты в нужных местах на французском, это было важно», - говорит она небрежно за пятничным латте у Стеллы.
«Это моя плохая привычка, - пожимает она плечами. Лепин нравится, когда все делается правильно. Она не заботится о том, как это выглядит.
Надя Гарби, сестра Марка, умерла от преднамеренной передозировки наркотиков семь лет спустя, завершая нисходящую спираль, которая началась рано - возможно, когда она была ещё в яслях в течение первых трех месяцев после ее рождения, где незнакомцы заботились о ней полный рабочий день, пока ее мама оправлялась от родов с осложнениями. Или, может быть, это было позже, в одном из трех домов, где они жили у родственников, пока их мать-одиночка работала. Она виделась с ними по выходным. Или еще позже, когда Наде было 14 лет, а ее мать, устав от её неблагополучных друзей, употребления наркотиков и неадекватного поведения, поместила ее в приемную семью на четыре года.
Моник Лепин не верит, что она была плохим родителем. Миниатюрная 74-летняя, стильно одетая и легко улыбающаяся, рассказывает свою сторону истории Марка Лепина. В этом она также является жертвой, сначала жестокости своего бывшего мужа, а затем общества, которое не поддерживало потребности одиноких матерей в 1970-х годах. Наконец, говорит она, она тоже была одной из жертв Марка.
«Плохой родитель? Нет, возможно, немного чрезмерно заботливая», - говорит она. «Я не всегда была рядом. Потому что мне приходилось работать. Потому что мой муж не платил алименты. Я не чувствую, что я плохая мать. Я чувствую, что я несовершенная».
Она милая и симпатичная, эта старушка из Квебека, рассказывает историю, которую она впервые рассказала в своих мемуарах 2008 года. Книга рассказывает о ее жизни и жизни ее детей до и после резни в Монреале.
В эти выходные Лепин находится в Манитобе, чтобы выступить перед двумя церковными группами, одна в пятницу вечером в Штайнбахе, а вторая вечером в Общинной церкви Иствью вечером в 7 часов вечера. Доходы от ее бесед под названием «Жертва или победоносец» пойдут в фонд Эдема Штайнбаха для восстановления психического здоровья.
Она говорит, что получает немного денег за свои выступления, и часто выступает только за командировочные расходы. Ее мемуары, полная распродажа на французском и почти на английском, принесли ей очень мало, утверждает она.
Ни одна из вырученных средств не пошла семьям погибших.
И Лепин, и ее мемуары пронизаны противоречиями.
Лепин выросла католичкой и провела год, будучи монашкой. Когда она вышла из церкви, она стала вести разгульный образ жизни. У нее было три аборта, прежде чем она вышла замуж и забеременела Марком. В течение нескольких лет после развода она признает, что у нее были частые измены. Сегодня она пожимает плечами и говорит, что ее поведение отражало времена. Впоследствии она интересуется, какое влияние парад молодых людей в ее спальне оказал на маленького Марка.
Она говорит, что любила своих детей, когда они были маленькими, но сожгла почти все их детские фотографии после самоубийства Нади. Это было необходимо, говорит она. Она хочет вспомнить Марка в девять или десять лет. Он был таким милым маленьким мальчиком, говорит она.
Лепин говорит, что не было никаких признаков того, что ее сын психически болен. Это противоречит воспоминаниям в ее книге. Когда ему было 12 лет, Марк вырыл могилу «при свете луны» и наложил на нее фотографию с именем своей сестры. Несколько месяцев спустя любимая кошка Моник Лепин исчезла.
«Он покончил с моей кошкой, чтобы причинить мне боль», - пишет она.
В течение 17 лет Лепин отказывалась давать интервью или признавать, что она была матерью известного убийцы. Она смогла дать интервью после массовой стрельбы 2006 года в Доусон-колледже в Монреале.
«Я была первой матерью такого рода», - говорит она. «Я молилась 17 лет. Мне понадобилось еще одно убийство, чтобы обрести мужество.
«Это моя миссия, чтобы помочь этим побочным жертвам, родителям убийц, их семьям. Мы не получили никакой помощи. Родители жертв, молодых девушек, вот они получили помощь».
Лепин говорит, что она родилась заново в 42 года, до того, как ее сын сделал всё это. Ее вера в Бога помогла ей перенести смерть ее детей и ужасное наследие ее сына. Она говорит с незнакомцами о необходимости исцелить их сердца и прощать. Лепин написала свою книгу и открылась общественности, потому что она надеялась предотвратить другие убийства.
Она познакомилась с родителями одной из жертв Лепина. Они не винят ее, говорит она. И она не винит себя. Эта веселая пенсионерка с шикарным шарфом и легкой улыбкой говорит, что она не сделала ничего плохого.
Зло принадлежало Марку Лепину, а не веселому девятилетнему сыну, которого она решила запомнить. Она не была плохим родителем, просто несовершенной.