(Новый фрагмент повести «В поисках пятого угла", тут первый, второй, третий)
Как мой милый уходил –
С собой солнце уносил.
С каждым днем все холодней…
Мама, с неба обогрей!
Как точно сказано! Будто бы я сама написала эти слова, а не поэтесса Инна Кабыш. Был и в моей жизни период «холода», когда вместе с любимым уходило "солнце", и запомнился он удивительно ярко. Я тогда внезапно получила травму позвоночника, надолго слегла в постель… Пришлось уйти на инвалидность, а «Целитель» передать другому редактору. Вот после этого и случилось нечто непонятное, словно нарочно кем-то придуманное.
Я с ужасом почувствовала, что жизнь буксует на месте... Вокруг всегда было полно людей, но оказалось вдруг, что с большинством из них меня связывали только деловые отношения. Ушло дело – ушли и люди. А у истинных друзей, сразу у всех, возникли неожиданные обстоятельства, в силу которых и они меня покинули. Николай, например, второй раз женился, жил теперь на дальней окраине города.
Даже сын именно в это время нашел в Санкт–Петербурге интересную работу и переехал туда на постоянное жительство. Я окунулась в такое горькое одиночество, которого никогда прежде в моей жизни не было! Только дочь меня спасала, только она всегда была рядом. Муж, конечно, был сейчас еще нужнее, но с Леонидом у нас в последнее время сложились очень странные отношения…
Когда меня положили в больницу на реабилитацию, эта странность стала очевидной: я почувствовала себя так, будто мужа у меня нет совсем. В молодости тоже был период, когда из-за вспышки туберкулеза, нажитого в детстве на Крайнем Севере, пришлось долго лечиться, но тогда Леня приезжал ко мне каждый день. Он просто не мог без этого! Даже в Москву и Питер ездил, куда меня отправляли на обследование, даже до башкирского села добрался, где я в санатории лечилась кумысом. Везде и всегда он был рядом! Выздоровление стало нашей совместной победой.
А сейчас – как отрезало. Внешние причины для такого поведения, конечно, были, он мне свои редкие посещения убедительно объяснял, только я этим объяснениям не верила… Еще до свадьбы произошел такой случай: Леня пригласил меня в театр, но за день до спектакля извинился и попросил, чтобы вместо него пошла моя мама, так как возникла срочная командировка. Мама только зря обрадовалась: Леня, весь взмыленный, примчался все же из другого города, чтобы мы вместе провели театральный вечер, а ночь потратил на обратную дорогу…
Когда он хочет быть со мной, никакие обстоятельства и причины ему помешать не могут – это я знаю точно. Значит, сейчас – не хочет. Не нужна я ему стала и все… Но почему? Что произошло? В памяти всплыли события, которые подтолкнули меня к крещения, вспомнилась жуткая телефонная фраза Ильи. Но ведь в попытке мести он результата так и не добился! Нынешнее несчастье с позвоночником слишком удалено от того момента, а других происков со стороны моего единственного врага не было. Или есть что-то, чего я не знаю?
Ой, напрасно я взяла с собой в больницу «Мои посмертные приключения» Юлии Вознесенской. Переживания героини книги, попавшей в ад, оказались слишком похожими на мои собственные. При этом внешнее описание ада не имело значения. Ад – это не то, что вне нас, а то, что внутри. Не нужно раскаленных сковородок и геенны огненной, достаточно того, что из твоей жизни ушла любовь. Когда самый близкий человек неизвестно почему от тебя отдаляется – все вокруг становится серым и унылым. Если Бог – это любовь, то в раю мы ею максимально наполнены, а в аду любви нет совсем, зато слишком остра тоска по ней...
Когда Леня все-таки пришел ко мне в больницу – веселый, нарядный, в новой модной рубашке, я даже растерялась от радости: хотелось и его расспросить, и о себе рассказать. Леня слушал все как-то отрешенно… Я чувствовала, что ему неуютно со мной, что мысли его далеко. Может, это потому, что я слишком медленно хожу? Ногу с трудом переставляю, а Леня привык к быстрому темпу. Приноровиться ко мне ему тяжело, это видно. Или есть и другая причина отчужденности? Когда мы сели на лавочку, я спросила:
– Ленечка, что с тобой? Ты не заболел ли?
– Да так как-то… Устаю, конечно, все-таки недалеко уже до пенсии. И вообще – чего-то не хватает…
– Может, меня? – я спросила это неожиданно робко, словно мы и не были столько лет женаты.
– Может, тебя…– он равнодушно пожал плечами, потом усмехнулся: – А может, тебю… Слышала анекдот, где чукча путает падежи? Предложил гостю свою жену на ночь, а когда тот отказался, чукча говорит: «Может, хочешь меню?»
Леня принялся рассказывать анекдоты, но я воспринимала только его голос, а слова чудились совсем другие – те, которые он не раз говорил в годы нашей молодости:
– Ксюшенька, родная! Девочка моя, маленькая моя… Мне не хватает тебя, так не хватает, что даже по ночам спать перестал! Не могу уснуть – и все тут. В квартиру заходить не хочется, когда тебя там нет… только ради детей и держусь. Выздоравливай скорее, возвращайся ко мне, Ксюшка, милая…
– Ксюш, ты что, уснула? – Леня сжал мою ладонь. – Пора мне уже идти, дел сегодня полно, давай прощаться…
Мы поднялись с лавочки, я по давнишней привычке прижалась лицом к его груди и ощутила явственный запах чужих духов. Чуть было не спросила, чей это «след»? Но тут же подумала: может быть, Оля купила такие?
Когда я возвращалась в больничный корпус, за мной увязалась кошечка-подросток – вся черная, пушистая и очень ласковая. Малышка так усердно терлась о мои ноги, что я боялась на нее наступить. Этого бездомного котенка больные любили и постоянно подкармливали, так что не еду она сейчас просила, а только ласку. Ни наклониться, ни присесть рядом с ней я не могла, поэтому пошла к ближайшей лавочке, приглашая кошечку последовать за мной. Она поняла, чего я хочу, и охотно забралась ко мне на колени. Я гладила зверька долго-долго и никак не могла насытиться этой бесхитростной лаской…
Господи, какое же это блаженство – чувствовать, что другое живое существо – пусть котенок – жадно ловит каждое мое прикосновение и благодарно отзывается на мою нежность! Как же давно у меня не происходило ничего подобного с близкими людьми, особенно с мужем… Между мной и Леней выросла незримая преграда, сквозь которую я никак не могу пробиться, не могу даже понять, что это такое…
(Продолжение следует)