Когда светло, люди живут делами, а в темноте либо звереют, либо мечтают. Как и везде, в нашем Комолово подозрительная ночь укутывает людей вуалью загадочности и надежд.
Но временами она крепко стягивает ткань на наших шеях и душит своими кошмарами.
-
Эта невесомая ткань, легкая и прочная, к утру не оставляет следов. Но меня она душила до мяса, пока не разрезала жилы.
Пока не лишила голоса.
Спросите, о ком я? Потом я и сам думал, кто же меня душил. Исходя из того, какая Луна коварная, я понял – это точно была она.
Ведь от Луны не спрячешься.
-
Знаете, почему на Руси так часто изменяли в банях? Потому что там снимали крестик. Тогда и я снял свой.
Уверен, не сделай я этого перед тем, как лечь в ванну, то рассказывал бы вам эту историю, а не расписывал. В ту ночь мне было 25 лет.
Сейчас мне 74, и я сих пор обожаю купаться - даже несмотря на то, что теперь с этим связано. Но я уверен, что моя ванна ни в чем не виновата.
Больше всего в этом деле мне нравится хвататься за поручни, скользить на спине вперед, подгибая ноги, чтобы под задницей прокатилась горячая волна.
В тот раз ванна была наполнена почти до краев, и я машинально стал повторять свой трюк. Я понял, что совершил ошибку, только когда почувствовал теплую воду у себя в носу. Волна почему-то не прокатилась подо мной, а со щелчком ударилась о дальний край ванны и накрыла меня с головой, как будто я серфил не в маленькой купальне, а в огромном море.
-
А потом был кит.
В тишине он медленно плыл, мерцая тенями, бессмысленно огромный, тихий и бесконечный. Я смотрел на него, а луна светила прямо нас, пробиваясь сквозь воду.
Кит с ужасающей тяжестью дернул хвостом и стал поворачивался по своей оси. Плавники-лапы создавали вокруг него огромную воронку, словно от гигантской мельницы. Подводный мир задрожал, и сквозь рябь я увидел огромный глаз на перевернутой голове.
А потом меня оттолкнула волна и я полетел назад, махая конечностями почти без сопротивления.
Прямо как кукла.
-
Знаете, как охотники выкуривают зверей из пещер? Они забивают все выходы, за исключением двух, и в одно запускают дым, который выгоняет из логова заветное животное. Оно выскакивает из норы и попадает в расставленные сети. Так же поступили и со мной.
Я очнулся в непроглядной завесе горячего пара. Пар (или туман – сейчас мне кажется, что это был именно он), выкурил меня из ванной комнаты, как испуганного, ничего не понимающего зверя.
Конечно, если звери хоть что-то понимают.
Боюсь, я сам был зверем для того охотника, в сети которого угодил через минуту.
-
Поскальзываясь, я побежал на кухню, мокрый и горячий. Ужасно хотелось пить. Я прислонился спиной к столу, закрыл глаза и стал глотать теплую воду прямо из фильтратора.
А потом увидел, что кто-то смотрит на меня сквозь стеклянную дверь, ведущую на балкон. Наши глаза встретились меньше, чем на секунду – мои, распахнутые и напуганные, и ее – спокойные и тусклые.
Я моргнул, и уже сидел на стуле у открытого окна вместе с ней.
Сначала было непонятно, что это за существо и какого оно рода – мужского или женского. Забегая вперед, скажу, что она так и не представилась. Но если луна – слово женского рода, тогда это точно была «она».
- Ты так моргнул, словно хотел открыть глаза и увидеть, что меня нет. – У нее был почти мужской голос.– Ты часто так со мной поступаешь – закрываешь глаза в надежде скорее увидеть рассвет и пойти на работу. Я тебе не нравлюсь?
- Н-нравишься.
У нее были бледные глаза, белая кожа, вытянутое лицо и острые скулы. Виски впадали сами в себя, словно их сжимали невидимые щипцы. Волос не было - только красивый вытянутый череп. Какие-то части ее тела были красивые, а какие-то нет. Некоторых было не разглядеть из-под белесых шрамов. Одета она была в мою куртку, из-под которой выглядывала черная матовая ряса.
- Что тебя волнует? Расскажи мне. – Она взяла с подоконника бутылку и разлила ее по двум стопкам, стоявшим там же. До этого я их не замечал.
- Я…Я… Мне холодно…
- Может быть, та фура, которая сбила Гришу?
Я не стал спрашивать, откуда она знает.
- Возьми. – Луна протянула мне рюмку, и мы выпили. - Красивый город, да? Провинция нового типа.
- Красивый.
Луна прищурилась. – Краше, чем я?
- Нет, по…
- Посмотри на меня. – Она подставила правую половину лица под лунный свет. - Может быть, мне не хватает солнечного света? Или я недостаточно стройна? А так? – Луна села прямо и натянула куртку за спиной, показав тонкую талию.
- Мне…
- Тогда покурим. - Она села обратно, закинула ногу на ногу, достала из пуховика две самокрутки и одну протянула мне. – Звезды.
Мы сидели на балконе, пили и курили. Вместо табака в папиросах была какая-то бежевая пыльца вперемешку с блестками. При каждой затяжке сигарета шуршала, как будто внутри лопались тысячи маленьких шипучек.
-
Время шло, и вдруг я обнаружил себя пьяным, согретым и говорящим с Луной - даже не помню, с чего мы начали наш разговор. Зато отлично помню, чем мы закончили.
— Да что эти бабы? Надо самим собой заниматься. - Она расстегнула куртку и жалобно посмотрела на меня. - Ты же бомжара!
— Я, что, приказать себе должен? Но согласен - надо это заканчивать.
— Ну так и заканчивай. Она свихнулась. Сбрендила.
— Я понимаю…
Между нами установилась прочная алкогольная связь. Она веселела на глазах, а я на лету раскрепощался и почти плакал от ее простых советов, которые сулили мне непринужденное счастье и сброс долгого, мучительного груза.
— Пока ты лох, все твои силы уходят на то, чтобы не выглядеть лохом в ее глазах. А они должны уходить на то, чтобы не быть лохом. Попробуй начать писать - ты же писал в детстве. Я помню! Вот все, что сейчас происходит – распиши это!
— Так ты сама лошара.
— Ты прав, обезьяна. Наливай и пойдем писать.
Мы выпили. Луна высунулась в окно, сплюнула и закрыла окно.
-
Я уверен - Луна сама не понимала, что делает.
Пока я, шатаясь, пытался развернуться, чтобы открыть дверь на кухню, она схватила меня сзади и развернула к себе.
- СМОТРИ! – Луна схватила меня за подбородок и поднесла к моему лицу свою руку. – ЭТИ ШРАМЫ! ЗНАЕШЬ, СКОЛЬКО ВО МНЕ ДЕРЬМА? ЗНАЕШЬ, НА ЧТО МНЕ ПРИХОДИТСЯ СМОТРЕТЬ В ВАШЕМ ГОРОДЕ? – Она посмотрела на меня, и в ее глазах я увидел слезы. Внезапная вспышка ярости начала затихать. – П-ПЕРЕСТАНЬТЕ! Я не могу… - Луна опустила взгляд и расплакалась - Тебе не повезло. Прости меня… Я некоторым образом связана с водой, и мне очень жаль, что… - Она судорожно задышала и попыталась успокоиться. - Что ты оказался в ней прямо напротив меня… Пожалуйста, скажи им об этом… - Она глубоко вдохнула и снова посмотрела в мои глаза. – Напиши про меня. Ты же захотел начать писать.
Я хотел вырваться, но не смог даже сдвинуться с места. Луна отвернулась, постояла так секунду, а затем зажмурилась и вцепилась своими тонкими пальцами в мое горло, разрезая мышцы и жилы. Видимо для того, чтобы ее слова не нашли выхода в ненадежных пересказах, а сохранились мною на бумаге.
Потому что Луна не хотела, чтобы ее просьба растворилась в перемолвках.
А потом снова был кит.
-
Я видел его уплывающим в сумрачной предрассветной воде. Огромное туловище уже пропало где-то впереди - кит уплывал в глубины самого себя. Мощный хвост медленно поднялся и опустился.
Я приготовился к тому, что меня снова закружит гигантская подводная волна.
И она закружила меня.
-
Вода, со щелчком ударившаяся о дальний край ванны и накрывшая меня с головой, стекала с моего лица. Я хотел закричать, но не смог.
С тех пор я не сказал ни слова.
-
В первые три дня было страшно, потом обидно, месяц я злился, год страдал, и через 20 лет боль начала стихать.
А потом я смирился. Советы Луны все еще не забылись, и жизнь моя стала налаживаться. Счастье действительно становилось непринужденным, а груза на плечах почти не осталось. Мне было уже 60, и я был благодарен Луне.
Только сейчас, спустя еще 14 лет я смог написать этот текст. Я жалею, что так долго тянул с ним, и надеюсь, что Луна успокоилась без меня. Не хочется думать, что она провела в ожидании 64 года.
Луна – настоящая женщина. Она так красиво придумала себе этот план, и наверно, до сих пор наивно верит в него, в непонимании переминая свои тонкие пальчики.
Но чем ей поможет этот текст? Ее хрупкая попытка хоть как-то напомнить о себе была смешной и грустной еще тогда.
Надеюсь, я не был ее единственной надеждой.
Я чувствую, что смерть уже близко, и только сейчас я понимаю, как для Луны была важна ее просьба.
Я часто смотрю на нее со своего балкона. Каюсь, что подвел ее и молюсь, чтобы она справилась.
Но что-то мне подсказывает, что этого не случится –
и это разрывает мое старое сердце.