Пока не вырастешь и не станешь взрослым, не поймешь, каким богатым был в детстве
Как бабушка смазывала пироги гусиными перьями, как обходила поздним вечером на Покров дом и рисовала в углах обережные крестики, как дед квасил в пузатом бочонке капусту, и как я обожала ее.
Как прямо к Рождеству со Смоленщины родственники нам присылали гуся. Гусь приходил в деревянном почтовом ящике, заколоченном гвоздиками, он был переложен вощеной бумагой и щедро пересыпан солью. Бабушка его обмывала и пекла, и плотный гусиный дух стоял по всему дому.
Еще в посылке было сало, на нем мне дедушка поджаривал картошку.
В осенний и зимний лес ходить было не принято. Бабушка говорила, что в темное и холодное время года там правят духи, и незачем их тревожить живому человеку.
Осенними вечерами дедушка учил меня играть на деревянных ложках. Мне давал новенькие, лаковые и расписные, а себе брал старенькие, со стертым рисунком, которыми в обиходе пользовались.
И мы сидели так, он на тахте, я на скамеечке рядом, у его ног, и настукивали.
Я неплохо умела играть на ложках.
Уже потом, повзрослев и увлекшись русской культурой и традициями, я узнала, что по осени хорошо постукивать деревяшками в доме. Это отгоняет злых духов и оберегает дом.
Не зря в этот период детям дарили такие деревянные игрушки, где медведь с кузнецом по очереди стучат по наковальне.
Или дарили детям барабаны.
Это именно они, барабаны осени.
Стук-постук, уходи все злое и отмершее в мрак, в тишину, а здесь жизнь, здесь громко и светло.
Осень вся была про поминовение, вспоминали всех кто ушёл.
Я многих не знала, но с интересом слушала рассказы о давно живших и при этом представляла их там, внизу. Ну где смерть.
Я зажмуривалась и пыталась почувствовать, как это "их больше нет с нами".
Для лучшего чувствования я даже задерживала дыхание.
По всему выходило, будто они лежат неподвижно в земле и им очень скучно там без нас, а мы здесь вот, нам весело и мы все время ходим туда-сюда. А они нет, не ходят.
И хоть бабушка говорила, что чтобы им было хорошо, мы не должны их забывать, но что-то меня наводило на мысль, что им от этого на самом деле уже мало проку.
В зимний период мы читали сказки из толстой книги в тканевом переплете.
Когда-то она была красной, а теперь...
Но, если учесть, сколько поколений нашей семьи с ней выросло, то этот неопределенный цвет хотя бы из уважения стоило так называть.
Я называла ее Красная книга, и думала, это в нее как раз и заносят редких животных и растения.
А читать я еще не умела, только слоги некоторые, мне четыре года было.
Вот какая она была, эта книга: Серый волк, Василиса, Марья царевна, моя любимая Крошечка-Хаврошечка.
Дедушка читал охотно, а просила я каждый вечер.
Дедушка любил и собирал сказки всю свою жизнь.
А еще он любил рассказывать.
— Деда, а расскажи про свою деревенскую жизнь, – в сотый раз просила я, забираясь к нему под одеяло.
— Ух, какие ледышки, – говорил он, и накрывал мои ноги своими горячими ладонями.
Как же тепло с ним было, как спокойно.
Я его безумно любила, больше всех на свете.
Он рассказывал про лешего, про домовых и ведьму, что жила на окраине их деревни. Люди прознали чем она занимается и изгнали из своего сообщества.
Дедушка со своими друзьями-мальчишками часто тайком бегал к ее дому и подглядывал, как она порчу снимает.
Говорил, очень они ее боялись, страшно даже в щелку смотреть было.
Люди под руками той ведьмы то лошадью ржали, то выли, то ругались последними словами.
А она их водой поливала, быстро читала над ними что-то неразборчивое и отпаивала чем-то.
А потом они выходили без сил совсем, вернее, их под руки выводили те, кто привел.
Ведьма та всем помогала, никому не отказывала, вся дедушкина деревня и окрестные тоже к ней лечиться ходили.
Многих она вылечила, кости вправила, даже скорбных умом на твердую землю обратно возвращала.
Но белым днем да при честном народе никто с ней даже не здоровался. По кривой дуге обходили. А чуть сумерки — так к ней за помощью.
Вот такие, как сейчас бы сказали, двойные стандарты.
Они всегда со мной, в моем сердце, эти удивительные люди.
Бабушка с белоснежными седыми волосами и совершенно темноволосый дед.
Где бы я ни была, чувствую за спиной их любовь и защиту, особенно глубокой осенью и под зиму, когда земля укрывается белым саваном безвременья.
Фото и текст ©Аглая Ненаглей
Обязательно поставьте лайк 👍 и подпишитесь на канал✅, это очень важно для его развития🙏🏻!