В их группе были только девушки. На линейке 1-го сентября Асе показалось, что она что-то пропустила или проспала несколько дней - все они уже каким-то образом умудрились друг друга узнать, и сдружиться, по парам или небольшим группкам, и активно обсуждать все происходящее в чатах и соцсетях. Попасть в эти сформировавшиеся мирки было практически невозможно, и Ася была сначала разочарована – она надеялась, что университетская жизнь изменит ее круг общения, поможет почувствовать себя частью сообщества, пусть маленькой, но значимой. Но потом смирилась, в конце концов, главное в университете – это образование, а быть одиночкой для нее привычно. Многие знакомились в курилке на улице – это беспроигрышный вариант, но Ася не курила, поэтому и этим способом влиться в коллектив ей не удалось.
Частью студенческого сообщества Ася себя чувствовала только когда студенты толпились у дверей в аудиторию, ожидая преподавателя. Тогда на фоне всеобщей болтовни, можно было сделать вид, что и ты участвуешь в дискуссии и приходишь в восторг от глупой шутки, отпущенной кем-то в толпе.
О некоторых однокурсниках можно было составить впечатление, когда они что-то говорили или комментировали на лекциях. В основном это были высокомерные псевдоинтеллектуалы, уверенные в том, что их недооценивают, которые, расплескивая амбиции, хватались за каждую возможность блеснуть знаниями или выразить свое мнение. Попадались и активные эрудиты, способные искрометно развить любую тему разговора и активно вовлечь в дискуссию преподавателя. В основном это были парни. В школе у Аси в классе тоже были такие – на уроке, когда никто не был готов, они могли «уболтать» любого учителя, тем самым, спасая весь класс от провала.
На второй неделе учебы все изменилось. На перемене между двумя спаренными лекциями по Истории древнего мира, которые читал фанатично любящий эту тему пожилой зав кафедорой, к Асе, сидевшей,по обыкновению, одной, подошла невесть откуда взявшаяся крупногабаритная девушка в черных джинсах и черном балахоне, ярко накрашенная и жующая жвачку – «Свободно?» - спросила она зычным гортанным голосом. Голос ей очень подходил. Ася кивнула. Деваха плюхнулась рядом, распространив вокруг себя шлейф парфюма DKNY. «Это че за предмет?» - поинтересовалась она. «История древнего мира» - как можно доброжелательнее ответила Ася. Деваха многозначительно кивнула. Лекция про Хеттское царство была настолько интересная, что в течении отведенного времени Ася даже не замечала чавканья жвачки и обжигающе резких духов.
В конце лекции соседка спросила:
-А ты случайно не из ИК01? - Услышав номер своей группы, Асе ничего не оставалось кроме как кивнуть. - Ну вот, одногруппники, значит. Я – Настя.
Ася машинально ответила:
- Очень приятно. Ася.
-О, еще и тезки! –воскликнула новая знакомая.
-Это вряд ли. Мое полное имя Александра, а ты, наверное, Анастасия.
-О как – хмыкнула Настя. – Ну что, в столовку?
Так Ася подружилась с Настей Анциферовой. Они составляли странную пару: большая, уверенная в себе, эффектная и громкоголосая Настя и худенькая прозрачная и бесшумная Ася.
Настя оказалось девушкой, не обладающей большими энциклопедическими знаниями, но очень общительной и житейски «подкованной». Скоро, благодаря Настиной активной жизненной позиции, Ася-таки стала частью студенческого коллектива, и ее даже добавили в группу ватсапа, но, не имея опыта интернет-общения, Ася совершенно не понимала, что туда можно писать, и какую информацию почерпнуть.
«Миропольцева, ты почему такая асоциальная?! Ты же умнейшая девка, нормально разговариваешь, почему ты ни с кем не общаешься? Че б ты делала, если б я к тебе, серой мыши, не подсела тогда? - удивлялась Настя. Ася, по своему обыкновению, только улыбалась и с благодарностью смотрела на свою новую подругу.
Ася же, в свою очередь, помогала Насте с английским, который у них вскоре начался, с увлечением пересказывала простым языком лекции по историческим дисциплинам и давала списать конспекты. Насте приходилось часто пропускать занятия – у нее была маленькая дочка. Узнав, что Ася хорошо говорит по-английски, Настя тут же предложила ей заниматься с сыном какой-то своей знакомой.
-Никитке нужно в школе подтянуть оценки. Ты вон как спикаешь, уж школьную программу-то поможешь ему освоить. И подработаешь заодно, Ремневы – они люди небедные, у этого Димы, Антохиного приятеля, три магазина и клуб свой здесь, в городе.
***
В конце сентября после продолжающейся жары, все-таки наступила осень. Смена времен года хоть и подразумеваема, но всегда неожиданна.
Выйдя из подъезда на освещенную солнцем улицу, Ася с удивлением почувствовала пронизывающий утренний холод и увидела лужи, оставленные ночным дождем. Попыталась застегнуть тонкую ветровку, но ткань, казалось, закостенела и топорщилась, не поддаваясь молнии. Все идет своим чередом: и вот солнечные лучи уже лишь скользят по поверхности Земли, дразня, а не согревая…. Ася загляделась было на разноцветные листья, плавающие в луже, но, вдруг осознав, что медлить нельзя, ускорила шаг и устремилась к автобусной остановке, на которой должна уже стоять маршрутка до Коломны. Отправление в шесть-пятнадцать. Самое главное – успеть занять место рядом с водителем! Ася любила ездить впереди - так меньше шансов встретить знакомых и быть вынужденной всю дорогу поддерживать несуразные разговоры, сопровождающиеся потоком бесцеремонных вопросов, всегда ставящих ее в тупик: «Что, Ася, поступила? Мама все так же, на рынке? Не расписались они? Папка-то не объявлялся?». В изолированном отсеке, она могла целый час наслаждаться своими мыслями, теплом от обогревателя машины и видами из окна, глотая едкий запах табака - водитель, неразговорчивый пожилой армянин, все время курил. Вот и сейчас, он угрюмо стоит рядом с машиной, пуская дым. Да, ура! Место свободно! Открыв скрипучую дверь кабины и поздоровавшись с водителем, Ася скинула рюкзак с плеч и забралась внутрь. И тут же ощутила под собой знакомые пружины сидения, искривленного от времени. Теперь до Коломны ее никто не побеспокоит.
В маршрутке уже набралось человек пять – шесть. Компания студентов, шумно обсуждающих какой-то сериал и несколько взрослых. Докурив, водитель сел на свое место, как раз рядом с Асей и с певучим армянским акцентом сказал очевидное: «за проэзд передаем пожалуйста!» Потянулись руки, передающие купюры и мелочь. Ася дождалась, пока водитель терпеливо выдаст необходимую сдачу, потом достала из кармана заготовленные деньги и протянула со словами: «Возьмите, пожалуйста.» Она всегда старалась находить 82 рубля без сдачи, чтобы не доставлять лишних хлопот задумчивому водителю. Он кивнул, взял деньги, купюры убрал в пластиковую коробочку, закрепленную на панели у руля, а мелочь кинул в поддон возле переключения скоростей.
Ася достала телефон с наушниками, экран, ожив от ее прикосновения высветил время – 6.12. Сейчас поедем. Пальцы, скользя по тачскрину, отработанным движением запустили плейер. Наушники окончательно огородили ее от внешнего мира, и маршрутка начала движение одновременно с первыми звуками музыки.
Неспешный многослойный ритм красивой аранжировки, казалось, вместил в себя цикличную повседневность. Ася наблюдала, как в ритме музыки качается береза под действием легкого ветерка и кружат в небе птицы, покачивается на неровностях дороги автомобиль и танцуют на асфальте сухие листья, в такт этому ритму бодро топает по пешеходному переходу малыш, спешащий с мамой в детский сад, и задумчиво покачивает головой женщина, отягощенная домашними заботами.
Сквозь органичные звуки перед Асей проносились знакомые сцены утренней жизни: сейчас маршрутка повернет, и покажется припаркованный рядом с хлебной лавкой «УАЗик», привезший ароматный хлеб прямо из пекарни. Толстый водитель сидит, уткнувшись в телефон, а юркий жилистый помощник, таскает деревянные поддоны из кузова в лавку, пока продавщица протирает витрины. Повернешь голову в другую сторону - и замелькают окна пятиэтажных «хрущевок». В одной из них на втором этаже в окне белеет сушилка для посуды, стоящая почему-то на подоконнике. А еще чуть дальше, в следующем доме, на третьем этаже как всегда в это время горит свет, и подняты модные рулонные шторы, а на противоположной стене, ярко зеленого цвета, видна надпись, словно вывеска – «АНДРЕЙ». Видимо, это детская. Леттеринг в интерьере. Дома отдалились от проезжей части, и перед Асиным взором распростерся газон, служивший местом выгула собак – вот она, овчарка, красавец-пес, резвящийся на траве. Пожилой хозяин с военной выправкой, по обыкновению, безучастно курит рядом, помахивая свернутым поводком.
Одни звуки затихали, другие нарастали, создавая тем самым неповторимое многоголосье, какофонию жизни. «Какая-то из этих нот – моя» - подумала Ася. Подобно другим, она совершает свой цикл- в какой-то момент начинается ее едва различимое и неясное звучание, затем звук оформляется, набирая силу и направленность, и вот – нота расцветает, украшая своим существованием мелодию, и, наконец, растворяется в пришедших ей на смену.
“Suivre ton destin” – шептал в наушниках женский голос. – «Следуй свое судьбе»
Вскоре маршрутка вырулила на трассу, и городок остался позади. Потянулись поля, перелески, деревни и дачные поселки. Зелень уже поблекла, постепенно приобретая пока не сильно выраженный, но уже заметный желтоватый оттенок.
Ася вспомнила, что в прошлом году, в суете подготовки к экзаменам, не успела насладиться скоротечным периодом самого красивого, по ее мнению, времени года, золотой осенью. «Не пропустить бы в этом году» - думала она, но суетные мысли не оставляли ее, мешая любоваться проплывающими мимо видами, напоминающими полотно импрессионистов, с буйством цветов.
***
Услышав вибрацию ватсапа, Ася, очнулась от своих мыслей. Вдалеке уже виднелись высотки нового микрорайона Коломны и чувствовался неприятный запах близлежащей свалки, которая сейчас являлась предметом противостояния местных жителей и администрации. Москва вывозила мусор на полигоны Подмосковья, не предназначенные для такого объема отходов. К тому же было анонсировано строительство нескольких мусоросжигающих предприятий поблизости, что еще более усилило протестные настроения. Активисты перегораживали трассы, не давая проехать мусоровозам, выходили на митинги, распространяли листовки и статьи. До недавнего времени Ася даже не подозревала, что такое происходит сейчас у них в округе, как в общем-то и по всему Подмосковью. Обо всем этом ей поведала Настя, обреченно констатируя: «Миропольцева, ты точно с другой планеты!»
Сообщение от Насти – «на физру не приду. займи место у Колосова». «Ок» - отозвалась Ася.
Практических занятий на третьей неделе сентября все еще было мало, в основном лекции. Столько новой информации, такие разные преподаватели, у всех свой формат. Некоторые мягкие, всё дозволяющие «добрячки», в их аудиториях которых царила анархия. Другие - принципиальные, сразу обозначающие рамки поведения -не опаздывать, не жевать жвачку, отключать телефоны. Были и такие, что только и рассказывали всякие истории из жизни, и их лекции больше напоминали концерты Задорнова. Но, к счастью, основные предметы, вели очень увлеченные старожилы истфака, прекрасные рассказчики, разносторонние и энергичные.
Сегодня их ждала физкультура, дальше лекция от самого ректора, Колосова, Алексея Федоровича – «Средневековый русский город – историко-культурная среда» и какой-то новый курс - лекция «Методология и методы научного исследования. Читает Шапошников А.Г. – значилось в расписании.
Наконец маршрутка из Озер припарковалась на автовокзале Коломны, в старой, исторической части города, изобилующей куполами церквей, купеческими домами и сувенирными лавками.
Чтобы добраться до университета, Асе целесообразнее всего было бы пересесть на трамвай или городской автобус, но, в целях экономии денег, пользуясь ясной погодой, эти четыре-пять километров, от старого города до центра, она проходила пешком. В университет она добиралась как раз к началу пар.
В начале учебного года, как этого и следовало ожидать, для студентов, особенно для первокурсников часто устраивали разные мероприятия, чтобы дать возможность всем узнать друг друга. Вот и сейчас, вместо физкультуры и лекции ректора, организовали экологическое мероприятие «Посади дерево» Взяв лопаты, перчатки и другой необходимый инвентарь студенты отправились в городской парк сажать деревья, делать свой вклад в создание благополучной экологической среды. Настя, подоспевшая в парк позже, не уставала возмущаться: «Нет, ну ты посмотри какие лицемерные твари – Коломну превратили в помойку для Москвы, а мы тут деревья сажаем! Тьфу! Все наше руководство – прихлебаи администрации!». Настин муж Антон был активным участником экологических протестов и столкновений с полицией, которые сейчас повсеместно проходили в Коломне. Его даже несколько раз арестовывали по надуманным поводам. Скорее всего, и сама Настя пошла бы отстаивать свои права гражданина и человека, но новорожденная дочь ее временно сдерживала.
После посадки деревьев, часть потока решила в универ не возвращаться, сочтя свой учебный долг на сегодня выполненным. Настя хотела к ним присоединиться, но Ася ее убедила:
-Пока муж с дочкой, пошла бы лучше со мной на новую пару. Все-таки этого предмета еще ни разу не было, мало ли, что-то важное…
Настя сморщилась, нехотя признавая Асину правоту:
-Ой… ну ладно, пойдем.
В большой аудитории было совсем мало народу. Преподаватель задерживался. Потом пришла секретарь из деканата и своим мерзким дребезжащим голосом сообщила, что в воскресенье в связи с Днем выборов, необходимы два человека от группы в качестве волонтеров на избирательный участок – проводить анкетирование населения по вопросам экологии. Услышав слово «экология», Настя вытянула руку:
– Нас запишите, Софья Павловна! Меня и Миропольцеву!
Ася вытаращила глаза, чтобы возмутиться:
-Что?! Я не…, - но Настя пихнула ее локтем, заставляя молчать.
-Хорошо, Анциферова –отозвалась секретарь. Подойдешь потом ко мне за инструкциями. А.. – она осеклась и ее голос стал неожиданно мягким и заискивающим, - Ой, а вот и Андрей Глебович…
- Добрый день, Софья Павловна, - негромко сказал кто-то из-за двери.
-Здраааавствуйте, студенты Вас уже ждут, Андрей Глебович, удачной лекции. – секретарь вышла, и центральное место у доски занял вошедший – высокий и статный человек в синих джинсах, черной толстовке и красных кедах. Приятное мужественное лицо с дерзкой улыбкой, обозначающей ямочки на щеках, внимательные выразительные глаза с лукавыми морщинками вокруг. Седые волосы коротко острижены. Девушки в аудитории оживились, стали многозначительно переглядываться и улыбаться. Настя состроила Асе физиономию: «Ах, какой милашка!» Ася же, разгневанная бесцеремонным поступком подруги, втянувшей ее в какие-то экологические акции, только фыркнула и отмахнулась.
Преподаватель неспешно подошел к своему столу, и поставил на него рюкзак.
-Шапошников Андрей. Глебович. –представился он, нарочито сделав паузу между именем и отчеством и странным образом, обращаясь, вроде бы, к аудитории, но, при этом, что-то внимательно изучая за окном. -Я не беру взятки и не сплю со своими студентками. – студенты захмыкали и загугукали, а он продолжал, - Я не люблю говорить громко, так как быстро теряю голос. На моих лекциях вам лучше сидеть в первых рядах. Я наизусть помню десятки статей в Википедии, потому что вы всегда готовитесь к семинарам по одним и тем же источникам. Я повторяю одни и те же споры каждый семестр, предугадываю ваши доводы и знаю, в каком месте вы ошибетесь. По своему выбору я могу унизить вас либо поддержать во время ответа – это зависит от моего к вам отношения и просто настроения в конкретно взятый день. Я очень радуюсь, когда студенты удивляют меня знаниями, и очень ценю любые исключения. Но это не меняет главного - я не беру взятки и не сплю со своими студентками.
Ася, все еще раздосадованная, была настроена враждебно ко всякого рода бесцеремонности. «Какой неприятный и самоуверенный тип.» - подумала она и в который раз удивилась: «Какие недалекие девушки у нас… Неужели за смазливую мордашку готовы не замечать высокомерия и пренебрежения ко всем и вся?!»
-Давайте поаплодируем, - неожиданно буркнула она. Предполагалось, что услышит только Настя, но в немногочисленной аудитории, ее услышали все, в том числе и сам преподаватель. Посмотрел на нее в упор, поднял бровь, но ничего не сказал.
-Можете поаплодировать, -отвернувшись, сухо сказал он, - Коррупция и промискуитет – вот две темы, которые, по моему мнению, интересны всем.
«Ну вот, услышал… - смутилась Ася, густо покраснев, -с таким нужно было быть аккуратнее…»
-Вижу, большая часть бойцов отсеялась после экологического тим-билдинга, - он театрально покачал головой. – Ай-ай –ай… Но я предпочитаю работать с еще более избранными. – он направился между рядами парт и остановился между третьей и четвертой, как раз, где сидели Ася и Настя. - Я недавно был в Корее.. Знаете, как там готовят собак Чау-чау? – спросил он, будто бы обращаясь к Асе, но глядя сквозь нее - . О, да, корейцы знают толк в собачатине.. . Гурманы предпочитают рыженьких псов: хороший повар обязательно покажет клиенту шкурку. Предварительно живую собаку протыкают палками в нескольких местах, обматывают лапы проволокой, подвешивают и бьют палками: мясо должно пропитаться кровью. Через несколько часов с еще живой собаки сдирают шкуру…Дальнейший успех блюда зависит от мастерства повара.
Кровь прилила к лицу Аси, дыхание перехватило. «Как же так можно! И эта бездушная сволочь будет лекцию читать?!» Поняв, что еще секунда и она разрыдается перед всей аудиторией, Ася вскочила со своего места, схватила рюкзак и ветровку, протиснулась мимо Насти в проход, и рванула к выходу. Распахнув со всей силы дверь, она оглянулась на этого ухмыляющегося мерзавца, наблюдавшего за ней и выкрикнула, опережая подступающие слезы:
-Вы – варвар! – дверь за ее спиной громко захлопнулась.
В аудитории повисла напряженная тишина, пока Шапошников демонстративно не вздохнул, глубоко и надрывно.
-Это был тест на эмоциональную стабильность…Она его не выдержала - разочарованно сказал Андрей Глебович.
Настя Анциферова смотрела на него, хлопая глазами, полными непонимания.
***
Ася вернулась в реальность только от громкого сигнала грузовика, который еле успел затормозить из-за ее неожиданного появления на пешеходном переходе. Испугавшись и знаками передав водителю извинения, Ася перебежала проезжую часть и оказалась на узкой железнодорожной платформе, а вскоре и в электричке, которая была совершенно пуста. Ася бессильно опустилась на пыльную лавочку. Сентябрьское солнце светило так ярко, что жгло ей глаза. Куда не повернись – всюду оно. Порывшись в рюкзаке, она отыскала поцарапанные солнцезащитные очки с перекошенной дужкой и надела их. Стало чуть лучше. Ехать целый час. Обычно, она наслаждалась возможностью быть в своих мыслях, или читала заданные параграфы, но сейчас воспоминания о произошедшем инциденте терзали и разрывали ее. Она, Ася Миропольцева, устроила истерику перед всем потоком. Она оскорбила преподавателя. Обозвала его…хамом? А, нет, варваром. Не лучше. Вероятнее всего, ее теперь отчислят. А даже если нет, весь поток теперь будет думать, что она – неадекватная истеричка. Что, наверное, недалеко от истины. Настолько нехарактерное для себя самой поведение Ася объяснить не могла…
Прислонившись к стеклу и вжавшись в сидение, она обессиленно закрыла глаза и сдалась мягкому покачиванию поезда. Она чувствовала себя, как Джейн Эйр на позорном стуле перед всеми ученицами пансионата. А гротескно-ужасающий мистер Брокльхерст все нависал и нависал над ней, нравоучительно поднимая руку и говоря что-то. А Ася все сжималась и сжималась, закрывая руками уши и тут ее взгляд упал на ноги мистера Брокльхерста, оказывается, он носит синие джинсы и красные кеды….И вдруг мистер Брокльхерст наотмашь дал ей оплеуху, да так больно!!!
Очнувшись от забытья, Ася поняла, что нет никакого мистера Брокльхерста. А есть электричка, об окно которой она только что треснулась головой.
«Эта проклятая пара уже закончилась, нужно написать Насте» - подумала Ася, стряхивая остатки тяжелого сновидения.
«Как дела? Закончилась пара?» - настрочила она.
«Да, я дома уже» - быстро пришел ответ
«Он что-то говорил про меня? Я дура, да?»
«Фигню какую-то что это был тест, и ты не прошла…»
«Позорище мне, как теперь появлюсь в универе….»
«Дура, успокойся.»
От этих слов. Асе почему-то стало гораздо легче. «Емко, - улыбнулась она – Дура. Успокойся.» Действительно, в конце концов, что смертельного произошло? На потоке - поговорят и забудут. Не для того она проходила через муки поступления, и отвоевывала свое право учиться на «истфаке», чтобы теперь вот при первой сложности отступить и убежать. А этот Шапошников, ну, что ж, пусть завалит на зачете. Может быть, пожалуется в деканат – но весь ему придется тогда всю историю рассказать, и про «не сплю со студентками» тоже. Даже если ее отчислят – обидно будет, конечно, но все же - руки-ноги есть, голова - тоже, как-нибудь все устроится. «Сделай выводы, Миропольцева. И никогда впредь не теряй контроль.» - сказала себе Ася. Щемящее чувство тоски и непоправимости содеянного отступило.
И вот уже огромное осеннее солнце, пляшущее в ветках деревьев при движении поезда, и стреляющее лучами ей в глаза, перестало раздражать.
Закат солнца осенью - совершенно особенный, всепоглощающий. Возможно, так кажется из-за того, что летние краски уже померкли, зелень не такая яркая, и потому, не оказывая сопротивления, она поддается солнечному свету, перенимает предлагаемые им оттенки и, становится его частью, отражая свечение и, тем самым, умножая его. Все едино и целостно в свете осеннего вечера, все ему подвластно, все им окрашено и облагорожено. Розоватый отблеск исходит от засохшей травы, от поблекшей зелени. Даже дорожная пыль отсвечивает розоватым. В этом свечении чувствуется, однако, минор – это прощальная игра солнца перед заходом. Ася засмотрелась на оголтелую мошкару, порхающую в пучке лучей. Как будто чувствуют, что солнце уходит, что скоро тепло уйдет, а вместе с ним и жизнь.
Когда поезд остановился на станции «38 километр», одной из двух остановок в черте Озер, вышедшею из электрички Асю встретили уже сумерки. Световой день окончился. Очередной цикл завершился. Жизнь продолжается. Отъезжающий поезд осветил одинокую фигурку, уходящую в сгущающуюся темноту.
Предыдущая глава здесь
Продолжение здесь.