Вот как начинать рассказ, если знаешь только последнюю строчку?
Понеслась в голове по кругу мысль про судьбу. Пока не выговорю - не отстанет.
Когда мы в Новгородской деревне со свином вели совместно семейный быт на сеновале, мы там познакомились с чудной девчушкой. Пусть Нюшей.
Вместе с ней в деревенском доме жили слепая бабушка и мама инвалид.
Теперь я понимаю, что все силы любви и центр вселенной для них были в этой девочке. Попытка выдрать ребёнка из нищеты и убогости существования заставляла этих женщин совершать какие-то жуткие самопожертвования. Чтобы дать самое-самое лучшее, чтобы вытолкнуть из трясины наверх к Солнцу.
Конечно, такой толчок навсегда опустит тебя на самое дно, но какую мать это останавливает?
Нюша выучилась не на доярку или свинарку. Она стала учителем, и очень быстро, кстати, учителем года - молодым дарованием в педагогической науке, получила грант, переехала в город и стала хорошо одеваться. Ну… Не в ватник для начала.
Потом денег стало ещё больше и в свою съёмную замечательную комнату она купила телевизор. Старый, но цветной. Правда, он ломался, но рядом жил одинокий мастер по ремонту.
Как-то так у них стало получаться, каждый вечер что-то поправлять в телевизоре. Кто после 90х родился, не поймёт мой юмор, а кто мультики смотрел в 80е - грустно ухмыльнется при слове "Рекорд".
Мастеру было 37, ей 18.
Он был младший сын огромной богатой семьи, скромный и, к сожалению, как теперь принято говорить, особенный.
Ходить он не очень мог и руки могли выполнять только определённые движения, я не об этом, хотя данная особенность сыграла свою определённую роль.
Они поженились по любви, два одиноких сердца.
Братья быстро построили ему огромный дом - полную чашу.
Чудного, чудного ребеныша, который родился через год, все носили на голове, молодую жену и мать, кстати сказать, тоже.
Все знакомые завидовали и жалели его, потому что конечно понятно, что он, бедный инвалид, влюблён, конечно, а она - стяжательница нищая и продалась за зарплату телевизионного мастера. Он, кстати, неплохо зарабатывал, по крайней мере платья у неё стали появляться и туфли уже были не одни.
Заставила его образование получить, высшее, диплом писали вместе, мы помогали чего то...
В театр его тащит в Питере, сумашедшая дура. Платье выгуливать, ей, заразе, всё равно, а ему тяжело ж, наверное, оперу смотреть?
Мы один раз только с ней говорили за жизнь, с этой девочкой. Я помню её влюбленную улыбку:
- Он умный, добрый, он такой... Такой непонятый, такой одинокий...
Мы спорили со всем пылом юности.
- Ты жертвуешь собой!!! - орала я. - Он тебя использует, ты ему служишь, он тебя не ценит!!!!
Чем больше я беленилась, тем мягче была её улыбка. Прости меня, подруга. Я тогда умела сложить только одну сторону у кубика Рубика.
Потом быстро всё закончилось.
Был пожар в доме. На окнах решётки, телефона нет, а если бы и был…
Деревня... Зима, сугробы.
Он ходил-то плохо совсем, ну, может полз или как, но выбрался, а она нет.
А бежать за помощью он тоже не мог. Говорили люди - она ему сначала помогла, потом за ребёнком побежала.
Люди скажут...
А он женился через полтора что ли месяца, врать не буду, тут у меня амнезия случилась.
Дом заново построили, лучше прежнего, только решётки не стали на окнах приделывать, я видела.
У любви не названа цена, лишь только жизнь одна... жизнь одна... жизнь одна...
Если понравилась история - поделитесь ей в соцсетях, поддержите лайком, подписывайтесь на канал, пишите комментарии.