В конце 1557 года на службу к русскому царю Ивану IV (Грозному) прибыл русско-литовский аристократ Дмитрий Вишневецкий. С его четырёхлетней службой русскому престолу связана едва ли не первая попытка экспансии Российского государства в Нижнем Поднепровье и Причерноморье, в которой вполне угадываются проблески позднейшей "новороссийской" политики державы Романовых.
В конце 1557 года на службу к русскому царю Ивану IV (Грозному) прибыл русско-литовский аристократ Дмитрий Вишневецкий. С его четырёхлетней службой русскому престолу связана едва ли не первая попытка экспансии Российского государства в Нижнем Поднепровье и Причерноморье, в которой вполне угадываются проблески позднейшей "новороссийской" политики державы Романовых.
Староста Черкасский и Каневский, а с 1554 г. "стражник на Днепре" князь Вишневецкий был недоволен примирением Великого княжества Литовского с Крымским ханством. Война с кочевниками являлась главным смыслом существования военной корпорации, формировавшейся при участии этого магната на степной границе русских провинций Литвы.
Однако в условиях обострения отношений Вильно с Москвой Вишневецкий получил предписание своего сюзерена прекратить вылазки против крымцев (потенциальных союзников в борьбе с Россией) и сосредоточиться на охранно-полицейских функциях.
В этих условиях очень своевременно на остров Хортица, где возводился пограничный замок - резиденция князя, в апреле 1556 г. прибыл отряд российских служилых людей под командованием царского наместника в Чернигове, Путивле и Рыльске дьяка Матвея Ржевского.
Россияне направлялись в низовье Днепра чтобы разведать обстановку в Крымском ханстве. Им предстояло собрать информацию о приготовлениях хана Девлет Гирея, намечавшего крупный поход в южные уезды Русского государства.
Вишневецкий стал не только источником важной информации о боевых возможностях крымцев, но и предложил военную помощь против них.
Для "днепровского стражника" такое объединение усилий с "московитами" давало возможность обойти запрет польско-литовского монарха на совершение вылазок в сторону ханства. Ведь попробуй разбери, что за русские совершали набег на крымские владения: подданные царя или литовского князя.
В июне 1556 г. последовала первая такая совместная экспедиция. К отряду дьяка Ржевского (численностью до 100 человек) присоединились около 300 казаков атамана Михаила Млынского - соратника Дмитрия Вишневецкого. Скорее всего эта подмога была оплачена российской стороной.
Служилые люди и казаки разорили окрестности пограничной крепости ханства Ислам-Кермен (ныне на её месте расположен город Каховка Херсонской области) и даже атаковали турецкий Очаков.
В плен попало множество "языков", был захвачен грузовой паром через Днепр под Очаковом, татары лишились табунов лошадей и множества отар овец.
Все попытки степняков отбить у русских военную добычу оказались тщетными.
Для казаков очаковский поход 1556 г. стал мероприятием почти рядовым, а вот для России он стал настоящим прорывом на черноморском направлении. Историк Сергей Соловьёв по этому поводу писал: "Неслыханное дело, – московские люди появились на Днепре, ходили вниз, искали татар и турок в их собственных владениях".
Кроме того, благодаря Вишневецкому россияне смогли использовать Хортицу как перевалочный пункт на пути к Причерноморью.
Любопытно что в трудах украинских историков замок Вишневецкого на этом днепровском острове превратился в первую Запорожскую сечь, а князь Вишневецкий – в основателя запорожского казачества казака Байду. Хотя собственно к Сечи укрепление на Хортице никакого отношения не имеет, как и Вишневецкий к фольклорному персонажу.
Взаимный интерес князя к Москве определялся тем, что Россия могла предоставить ему необходимые ресурсы для степной войны (вооружение, продовольствие, жалование для дружины), которые в последнее время Литва выделяла весьма неохотно.
Столкнувшись с осуждением со стороны Вильно за участие в очаковских событиях 1556 г., литовский магнат решил перейти под покровительство Москвы. Соответствующее обращение русскому царю им было направлено в начале осени того же года.
Ответ Ивана Васильевича видимо ожидания просителя оправдал. Государь всея Руси послал к Вишневецкому своих представителей "с грамотой и с жалованием". В октябре они вернулись в Москву и сообщили, что князь принёс присягу царю.
А тем временем протеже российского монарха уже овладел Ислам-Керменем, где "людей побил и пушки вывез к себе на Днепр".
Девлет Гирей несмотря на то, что всё лето готовился к набегу на Россию, помочь своей пограничной твердыне не сумел. На исходе года хан со всеми своими силами 24 дня осаждал и штурмовал хортицкие укрепления, но безуспешно. План набега крымцев на южные уезды Российского государства в 1556 г. был сорван.
Более успешный поход к Хортицкому острову татары предприняли в конце лета следующего года. На сей раз им помогали войска Молдавского княжества (вассально зависимого от османов) и отряд янычар. Порта предоставила в распоряжение своего крымского союзника галерную эскадру.
В итоге замок Вишневецкого пал, а сам князь бежал в Черкассы, уйдя вверх по течению Днепра через пороги. Оттуда он обратился к Ивану Грозному с просьбой о военной помощи и предложением принять в состав России Черкасский и Каневский поветы Великого княжества Литовского.
Однако к тому времени Русское государство уже воевало с Ливонией, и аннексия части Литвы неизбежно вела к образованию второго фронта для Москвы.
Князю было велено сдать поветы литовским властям и явиться в Москву, куда Вишневецкого звали на службу ещё с лета 1556 г.
В России русско-литовский князь и его отряд были встречены очень радушно. Новый подданный царя получил высокий статус служилого князя, обретя в пожизненное владение крупный торгово-ремесленный город Белёв с обжитой и освоенной округой.
Весьма символично, что Белёвское удельное княжество являлось бывшим владением Великого княжества Литовского, перешедшим под власть Москвы в конце XV в. Дмитрий Вишневецкий стал последним князем этого удела на юго-западной окраине России.
Одной из главных обязанностей служилого князя являлось самостоятельное содержание своего вооруженного отряда, на который возлагалась защита удела и соответствующих рубежей Российского государства.
Под командованием Вишневецкого на русскую службу прибыло не менее половины его соратников с Днепра, около 200 - 300 человек. Были среди них не только казаки - "черкасы", но и землевладельцы.
Для прокорма, отряду князя выделялся также расположенный вблизи Белёва слабоосвоенный Дедиловский уезд. Эти административные образования находились в районе легендарного Куликова поля.
Таким образом на Вишневецкого возлагалась оборона так называемой Верховской Украины - окраинных земель Московского государства в среднем течении Оки. Служба здесь была очень беспокойной, поскольку её приходилось нести по водоразделу Дона и Оки, вдоль Муравского шляха - традиционного маршрута крымских набегов.
Вскоре писцовая книга Дедиловского уезда стала фиксировать щедрые земельные пожалования людям из окружения Вишневецкого. Таким образом одновременно решалась задача укрепления пограничного рубежа и хозяйственного освоения земель, находившихся вблизи Дикого поля. Смешенная колонизация Дедиловского уезда "черкасами" и великороссами весьма схожа с созданием российских военно-поселенческих провинций по границе с Диким полем в последующие века.
Однако засиживаться на Оке Вишневецкий не планировал. Взявшего его на службу русского царя влекли Днепр и Черное море.
В начале 1558 г. Вишневеций получил указание Ивана IV спуститься вниз по Днепру и атаковать крымские кочевья в Причерноморье. Эту операцию он совершал уже в ранге командира крупного отряда. Андрей Курбский в "Истории о великом князе Московском" оценивал его численность в пять тысяч человек.
В составе экспедиционного корпуса Вишневецкого действовали не только казаки, но и разные категории русских служилых людей.
Ислам-Кермен снова не выдержал штурма, а летом 1558 г. Вишневеккий восстановил укрепления на Хортицком острове, правда на этот раз они имели временный характер. Выше Хортицы по течению Днепра на Монастырском острове была организована новая база снабжения российской группировки.
Дивлет Гирей вынужден был эвакуировать своих подданных из Северной Таврии за Перекоп. Всё лето царский корпус хозяйничал в северных пределах Крымского ханства. Тем самым наносился существенный урон здешнему коневодству, ведь в Северной Таврии находились основные пастбищные угодья ханства.
Естественно, ни о каком набеге степняков осенью 1558 г. в пределы России и речи быть не могло. Это было особенно важно в условиях развернувшейся Ливонской войны.
Щедро наградив Вишневецкого Иван IV отозвал его и казаков "на Москву". Охранять российскую базу на Монастырском острове остались отряды "детей боярских" и стрельцов. Зимой 1559 г. они нанесли существенный урон крымцам, возвращавшимся из неудачного для них набега на российское пограничье.
В мае 1559 г. в ходе своего нового похода войска Вишневецкого предприняли штурм османской твердыни на Азовском море - крепости Азак (Азов). Нападение было отбито гарнизоном во многом благодаря помощи кочевавших поблизости ногайских племён. Сказалось также наличие у турок под Азовом галерной эскадры.
Тем не менее осада крепости продолжилась всё лето. За тем отряд "Дмитрашки" (как именовали князя Вишневецкого в османских документах) направился на Таманский полуостров и погрузившись на традиционные казачьи лодки-чайки попытался атаковать Керчь. Захватить древний город не удалось из-за подоспевшего на помощь защитникам крепости турецкого флота.
Одновременно с этой азовской кампанией, ещё один отряд царских войск снова действовал против Крымского ханства на нижнем Днепре.
Таким образом в середине XVI в. Российское государство стало применять новый подход в борьбе со степной угрозой.
От глухой обороны по засечной линии Москва стала переходить к активным превентивным действиям на территории противника. Князь Вишневецкий с отличным знанием театра военных действий, тактики степной войны, хорошими организаторскими способностями и полководческим талантом стал олицетворением этой новой стратегии на крымском направлении.
В 1560 г. статус Вишневецкого в России резко изменился.
Он утратил положение служилого князя, но при этом был отпущен царём "на государство в Черкасы". Речь шла о наместничестве над западно-черкесскими родами (предках современных адыгов), которые в 1559 г. подняли антиосманское восстание и попросились в российское подданство.
Во время первого Азовско-Таманского похода Вишневецкого мятежные кавказцы взаимодействовали с царским воеводой. С Кавказа князь вернулся в сопровождении черкесского Чюрука-мирзы, "челом бившего, чтобы их государь пожаловал, дал бы им воеводу своего в Черкасы и велел бы их всех крестити".
При этом царским ставленником на Кавказе просителям явно виделся князь Вишневецкий.
Как здесь не вспомнить о том, что спустя два столетия схожие события происходили вокруг новороссийского наместника Екатерины II Григория Потёмкина? Фаворита императрицы зазывали на княжение в украинские земли Речи Посполитой, Молдавию и даже Армению.
Черкесы могли стать важным ресурсом в борьбе с османами и крымцами. Тем не менее, в условиях Ливонской войны Иван Грозный не мог пойти на их непосредственное присоединение к России.
Поэтому, в 1560 г. был выбран сценарий ведения "гибридной войны" в Причерноморье.
В июле 1560 г. отряд Вишневецкого начал новое наступление на Азов на этот раз из Западной Черкесии. Под его командованием находилось до 5,5 тыс. человек, в основном из служилых и навербованных казаков, представителей северокавказских племён. Крупные силы стрельцов и "детей боярских" князю в этот период не направлялись.
Однако и на сей раз Азов устоял.
Сказалось прибытие на его защиту отряда под командованием бея Кафы и османской эскадры. Потерпев неудачу в устье Дона, Вишневецкий попробовал вновь вторгнуться на Крымский полуостров через Керченский пролив. Но и этот манёвр был ожидаем противником. Османские корабли пресекли попытку высадки в Крыму.
В ноябре 1560 г. Вишневецкий вернулся в Москву. По одной из версий, в российскую столицу он прибыл из Поднепровья, куда его отряд совершил поход с Тамани. По пути казаки уже по традиции громили улусы Крымского ханства.
Примерно в это же время принималось решение о женитьбе российского царя на "из черкас пятигорских девице" Марии Темрюковне и ставшей второй супругой Ивана IV.
Весной 1561 г. Вишневецкий получил предписание вместе со своим отрядом "каневских черкас" следовать на Днепр, где "недружбу делати царю Крымскому и королю Литовскому".
Отношения России с польско-литовским государством по мере разрастания Ливонской войны стремительно обострялись и князю предстояло выступить против своего бывшего сюзерена. Причём боевые действия против Литвы ему поручалось вести в хорошо известном Среднем Поднепровье.
В этот же период произошло самое загадочное событие в отношениях русского монарха и Вишневецкого.
В июле царю донесли, что его подданный отбыл с тремя сотнями казаков во владения польско-литовского короля Сигизмунда II Августа.
Дискуссия о причинах, заставивших Вишневецкого переметнуться продолжаются и по сей день.
Но бесспорным фактом является совпадение отказа князя от московской службы с решением Ивана IV свернуть активные действия на причерноморском направлении. То есть царя русско-литовский князь оставил при тех же условиях, что и когда-то литовского монарха.
Сигизмунд II восстановил за князем Вишневецким все ранее изъятые у него родовые земли, однако в списках высших должностных лиц княжества его имя уже не упоминалось.
Не удалось Вишневецкому возродить и своё былое военно-политическое влияние в Поднепровье. Значительную часть его дружинников разослали на службу по гарнизонам Прибалтики.
Иван Грозный публично проявлял интерес к судьбе князя - перебежчика.
Направляя в июле 1563 г. к польско-литовскому монарху своего посла Андрея Клобукова, царь помимо передачи дипломатической почты требовал "проведывати… про князя Дмитрея Вишневетцкого: как приехал на королевское имя, и король что жалование ему дал ли, и живет при короле ли, и в какой версте держит его у себя король".
Такое осведомление о судьбе грозы крымцев и османов можно считать формой поддержкой Вишневецкого. Иван Васильевич как бы подталкивал польско-литовского монарха к тому, чтобы пожаловать князю милости, сопоставимые с царскими. Иначе Сигизмунд II рисковал предстать в глазах аристократии менее щедрым и благородным, нежели Иван IV.
Дмитрий Вишневецкий остался предан своему кредо дистанцироваться от русско-литовских военных столкновений. В событиях Ливонской войны он участия не принимал. Вместо этого он направил свою активность в сторону вассально зависимого от Турции Молдавского княжества.
В 1563 г. русско-литовский магнат принял участие в борьбе за господарский престол этой страны. На это у него имелись определённые династические права, поскольку по материнской линии он имел среди своих предков валашских князей. Ряд историков полагают, что у бывшего лидера казаков существовал план превращения Молдовы в базу для борьбы с литовским владычеством в Поднепровье.
Молдавский поход оказался для Вишневецкого последним. Его отряд попал в засаду, князь был пленён и выдан османам, доставлен ими в Стамбул, где жестоко казнён.
Эта мученическая смерть по сути является единственным пунктом пересечения реальной биографии Вишневецкого и персонажа народной песни (имеющей, вероятно, литературное происхождение) о Байде-казаке. Усилиями нескольких поколений украинских писателей и историков на этой шаткой основе был сконструирован образ Байды-Вишневецкого.
В реальной же истории после того как о смерти бывшего сподвижника стало известно русскому царю, тот предпринял неординарный шаг, заставляющий задуматься об отношениях между ними.
Иван Васильевич передал "отчину в белевском уезде" в дар Новопёчерскому Свято-Успенскому Свенскому монастырю (вблизи города Брянска) для вечного поминовения Дмитрия Вишневецкого. Такой выбор был обусловлен тем, что этот монастырь считался подворьем Киево-Печерской Лавры.
Поминается Дмитрий Вишневецкий монахинями восстановленного Свенского монастыря и в наши дни.
Вероятно, мы никогда и не узнаем, чем было обусловлено последнее распоряжение Ивана Грозного в отношении бывшего соратника: знаменитым мистическим сознанием царя или же чувством признательности князю за успешную борьбу с Крымским ханством? А может быть демонстративное оставление Вишневецким русской службы в 1561 г. было всего лишь манёвром, который являлся частью плана по приходу царского протеже к власти в Молдавии?
Ведь десятью годами позже в Молдавском княжестве была разыграна комбинация, когда другой бывший сотрудник царской администрации смог прийти к власти (правда, через Стамбул).
Речь идёт о молдавском аристократе Иоанне, прозванном впоследствии Лютым.
Господарь Иоанн Водэ Лютый активно помогал Ивану IV в ходе выборов короля Речи Посполитой и едва не столкнул польско-литовское государство с Османской империей (что было очень желательно для России в условиях Ливонской войны).
Поэтому, если план установления контроля Москвы над подбрюшьем Польско-Литовского государства (Молдовой) существовал в начале 70-х годов, то почем его не могло быть и в начале 60-х?
Авантюрный поход Вишневецкого в Молдавию в таком случае многое объясняет, а его трагическая смерть может восприниматься как акт самопожертвования в общих с Российским государством интересах. Что и могло вызвать соответствующую реакцию русского царя.