Действие спектакля "Антигона" режиссеров Григория Козлова и Максима Фомина начинается с трансляции кадров из фильмов и спектаклей на античные сюжеты. Здесь кадры из Пазолини, фрагменты из узбекского спектакля. Затем на сцену выходят актеры – в театральном мерче, в женских белых юбках узнаются платья в пол а-ля «античность». Выстраивается некая условность спектакля за счет непринужденного разговора о сюжете Антигоны за всю историю театра и кино 20 века. Тем важнее обозначается, что причиной событий трагедии стала братоубийственная война, Этеокл не захотел отдавать трон, на котором они с братом должны были сидеть по очереди, и Полиник собрал войско и пошел на Фивы.
Затем спектакль постепенно встраивается в рамки сюжета трагедии Софокла. Исключением становится только репетиция речи Креонта перед жителями Фив. «Кто это написал? Наш? Фиванский? Чтоб завтра стоял тут, в глаза ему хочу посмотреть», - продолжается некоторая игра со зрителем, Креонт здесь кажется таким правителем «вообще». «Антигона» Григория Козлова и Максима Фомина предстает как трагедия личностного масштаба, но все-таки это конфликт с мирозданием, ощущение собственного одиночества. Креонт в исполнении Фомина периодически, в моменты дичайшего раздражения и напряжения срывается на почти фальцет, тянет гласные, извивается телом и голосом подобно змее. Амплитуда сценического состояния создает по истине трагический образ.
Сценография здесь аскетична и при этом эстетически выверенная. На сцене только один стол. Периодически пространство залито или праздничным салютом в честь окончания войны, или уйдет в полную темноту со следами белых прожилок, напоминающих мраморный узор. В эти моменты артисты сливаются телами в статуарные композиции, еле различимы изгибы рук и ног, герои предстают как изваяния античных статуй.
Антигона в спектакле по-прежнему трагический персонаж. Готова пойти наперекор царскому указу ради того, чтобы до конца оставаться связанной семейными узами и после смерти. В то время как Креонт переживет испытание властью, для него закон пишется на скрижалях, а значит неукоснительно должен быть исполнен. Испытание властью он как бы не проходит, делая себя мерой всех вещей, о чем ему сообщает оракул, в то время как Исмена, Антигона и Гемон эхом вторят слова Оракула, нагнетая трагической атмосферы в финале спектакля.
Автор: Серафима Чеснокова