Лев Николаевич Гумилёв – русский учёный, писатель, переводчик, археолог, географ, историк и философ. Что привлекло его в Астраханский край? Вот как он сам отвечал на этот вопрос:
«Чем шире цель, тем легче в неё попасть, но что делать, если нужно попасть в определённую точку? Моя задача заключалась не только в том, чтобы побывать в Хазарии, но и в том, чтобы доказать, что это действительно Хазария; иными словами, я должен найти памятники, достаточно убедительные для моих полных скепсиса коллег.
Я предполагал, что наткнусь на место, где окажутся хазарские погребения или поселения, как выяснилось, я был прав и неправ.
Мы выехали в море через Белинский банк, и нашим глазам открылись плоские острова и водная гладь, глубиной по колено. Птицы купались то в прогретой пресной воде, то в лучах ослепительного солнца. Рыбы оставляли среди водорослей серебристые, мгновенно пропадающие следы. Мы ходили по древней земле Хазарии на 28-29 м. ниже уровня мирового океана, но находок не было, а где их искать было неизвестно.
Первое чувство, которое испытывает путник, попавший из сухих степей Астраханской области в любой из многочисленных протоков дельты Волги, - удивление. Трудно даже представить себе, как не похожи эти географические районы друг на друга. На склонах бугров и возвышенностях стоят посёлки русских и казахов. Оба эти народа живут совместно, уважают друг друга, вместе ездят на рыбную ловлю и пасут на заливных лугах стада коров и конские табуны. Невольно напрашивается вопрос – не так ли жили в древности хазары? Ведь в этих местах другого способа жизни просто не придумаешь. Но нам нужны были находки.
На обратном пути мы подъехали к крохотной деревушке, приютившейся на склоне бугра Степана Разина. На встречу нам вышел приветливый казах (это был Каир Бекмурзаев) и с улыбкой пригласил гостей в дом.
Мы выпили чаю, переночевали и утром пошли осмотреть вершину бугра, украшенного высоким триангуляционным пунктом. И тут мы были вознаграждены за все волнения, комариные укусы и бесплодные маршруты по пустым буграм. Под восточным склоном бугра был построен маленький кирпичный завод. Глину добывали, стёсывая о конечность бугра, так что к нашему приезду образовался отвесный обрыв, высотой 20 м. Заглянув вниз, я увидел, что из обреза торчат остатки человеческих костей. Археологический нож был при мне, и я немедленно начал расчистку. Мой спутник А.А. Алексин и наши любезные хозяева принесли лопату, быстро сделали веник и, уже не помню, через какое время мы увидели скелет мужчины, лежавший на спине. У правого бедра был небольшой железный нож, на месте левого ухо – серьга – бронзовое колечко, а в изголовье – великолепный сосуд с рифлением и лощением, не похожий ни на какие известные до сих пор. Ноги были срезаны обрывом. Грани времени захоронения были точны: железный нож исключал даже эпоху бронзового века, не говоря уже о неолите; татарский обряд погребения хорошо известен и совсем иной, нежели обнаруженный нами; значит верхней датой будет XIII век. Остаётся первое тысячелетие н. э, а в дельте Волги в это время жили именно хазары. Сосуд по характеру изготовления следовало дотировать VII-IX вв., а скорее, просто VIII век, ибо относящиеся к тому же роду, хотя и отличающиеся в деталях сосуды неоднократно находили на Дону. Итак, в наших руках оказался хазарский череп и место для сомнений не оставалось.
Остальную часть пути до Астрахани я провёл как бы в тумане. Что бы ни сулила и как бы ни обманула остальная часть отпущенного нам времени, о неудаче теперь не могло быть и речи. Хазарин был найден».
(см. Гумилёв Л.Н. Открытие Хазарии. – М.: Айрис-пресс, 2003.)
О том, как местные жители помогали Гумилёву в раскопках мы расскажем в следующий раз.
О Гумилёве Л.Н. вы можете прочитать на нашем канале пройдя по ссылке.
Подписывайтесь на наш канал и вы узнаете много интересного!