Начало
Зал ожидания-17
Валентина по-прежнему жила в избе у Марьи. Никто ее в отдельную избу не переселял.
-А как ты хотела? - вопрошала Марья.- Пожить на готовеньком, да сбежать? Ненадежная ты. Избу дают, когда насовсем остаются. Вот я осталась - живу в своей. Думаешь, ты мне тут нужна больно?!
-Золото тебе только и нужно, - огрызнулась Валя. -Вопрос зачем, если ты уходить не собираешься. И Карпычу вашему тоже неизвестно зачем. На всем своем тут живете.
-Как же, на всем! -подбоченилась Марья.- Мануфактуру покупаем. Рубахи, платья из чего шить? Посуда опять требуется. Не вечная она. Сама я какой - никакой, а запас лекарств имею. Не заговорами же вас лечить!
-Ну, да, отравой меня поила, чтоб молоко извести,- поддакнула Валентина.
-Разговорчивая больно стала! Может, к овцам спать пойдешь?
-А вот и пойду!- зло сверкнула глазами Валентина.- У них дух здоровей. Не смердит, как у тебя!
Она действительно скрутила свою постель с топчана. Гордо прошла мимо обомлевшей Марьи и направилась в сарай.
-Дур..., кто тебе дитя туда принесет! - крикнула Марья вдогонку.
Но Валя этих слов уже не слушала. Закусила удила, что называется. Отступать некуда.
Выбрала угол почище. Натаскала в него сухой соломы. Сверху сена еще настелила. Будет у нее своя спаленка! Посмотрим, что еще Карпыч скажет Марье. Извела постоялицу. Не ему ли на радость? Спелись голубки!
Устроив себе спальное место, Валентина по-хозяйски обошла просторное помещение. Щели, конечно, в стенах имеются, но замерзнуть она не должна. Тепло от овец. В крайнем случае, рядом ляжет, пристроится к шерстяному боку.
На работу сегодня не звали. И сама Валентина не пошла искать себе дело. Ей и здесь есть чем заняться. Она принесла щепы со двора, стала заделывать щели в двойных стенах из горбыля. Внутри было чем-то проложено. Мхом, что ли? Природный какой-то утеплитель.
А ведь это мысль! Можно перепрятать свой схрон. Не сейчас. К вечеру, погодя. Пусть Марья остынет, а то так и зыркает в ее сторону то с крыльца, то с окна.
Что-то там поделывают ее Трофимушка и сыночек Сереженька? А ведь второго своего сына Валентина до сих пор никак не назвала! Тянет время. Сказывали, что по своему Карпыч детей крестит. В свою веру. Неизвестно, правда, какую. Но имя у дитя уже должно быть. Родители нарекают.
Первенца Вали Трофим назвал. В честь отца своего. Он Сергеевич и сын Сергей. Этого сынка хотелось бы Валентине Трофимкой назвать. Да вроде как насмешка над мужем получится. Опять не от него ребятенок.
Почему у них с Трофимом общих детей нет, Валя могла только догадываться. В таких войсках срочную служил, что и облучиться мог ее Трофимушка. С виду как будто здоровый. Но он ведь такой - никогда не пожалуется!
И все же случались и боли, и недомогания. Валентина в таких случая вида не подавала, что заметила. Просто давала возможность мужу отдохнуть, полежать в тишине на диване. Сунет ему газету или журнал старый - на вот, почитай, я соседку пойду проведаю. Вернется, заглянет в аптечный шкафчик. Сразу видно, что пользовался! Такой уж характер у Трофима - не допускает жалости. А кто ж еще пожалеет мужика, коли не жена!
Все это время Валентина переживает за мужа. Легко ли непонятно каким бобылем остаться! Людям на осуждение, себе на муку.
А Сереженька! О нем думать - сердце заходится. Еще и карьере может навредить пропажа матери. И в тюрьму ей нельзя. Никак нельзя! Сын офицером станет, а тут мать судимая, отец родной вообще бандит, уголовник со стажем. Хоть говорят, что в наше время дети за родителей не отвечают. Да не на каждой работе с этим считаются.
Соскучилась Валя по Сереженьке - сил нет! А к младшему сыну, младенцу, ни в чем не виноватому, вроде как и охладевать стала. Почему так - непонятно... Может, оттого , что не кормит, не купает, ночами его сон не сторожит?
Да нет! Не ври себе, Валентина! Уж больно похож новый хлопчик на Козыря! Ненавистного ей, постылого. Уж и помер он, а она не может ему того зла простить, что сотворил он с ней и семьей ее.
... Трофим и Сергей вернулись домой от следователя. Молчали. Оба устали так, будто мешки с песком ворочали. Сначала велели подробно изложить на бумаге все, что они знают по этому делу. Потом допрашивали под протокол. Затем старший по чину пришел. Снова вопросы задавал.
Трофим Сергеевич переживал, что могут наказать тех людей, что допустили его к Козырю. Ну, то есть к тому, кто теперь вместо него отдувается. Да что там могут! Непременно взбучку дадут.
Хоть и не назвал Трофим ни единой фамилии, запамятовал, мол, да что с того! Даты, графики дежурств сопоставят - и вычислят кого надо! Естественно, не признался Трофим Сергеевич, кого деньжатами подмазывал. Пустили, сказал, - и всё! Двоюродным братом назвался - мне и дали свидание. Что тут удивительного?
Ну, теперь уж закрутится следственная машина! Найдут этого Козыря! Не иголка в сене. Еще и за побег добавят! Это ж надо так извернуться!
Майор вновь попенял Трофиму Сергеевичу:
-Запутали вы следствие, гражданин! Супругу вашу опасности подвергли. Намеренно или по недомыслию? Судя по послужному списку, Козырь ни перед чем не остановится. В колонию самовольно отправились... Такая безответственность!
Трофим еле сдержался, чтоб не напомнить - не по его вине преступник на свободе разгуливает.
На Сережу отцу было больно смотреть. В таком подавленном состоянии он сына еще не видел.