Долго не решалась написать об этом, ибо тема действительно больная. Два месяца эта статья пролежала "в столе". С выходом интервью Пригожина чаша окончательно переполнилась. Публикую.
Как-то я упоминала, что мой трудовой путь начался с должности научного сотрудника. После университета около пяти лет я проработала в отделе истории Великой Отечественной войны в Музее героической обороны и освобождения Севастополя.
Но, увы, мой трудовой путь в этом учреждении разделися на "до" и "поле" получения музеем статуса "федеральный". Сперва мы, наивные, возрадовались. ФЕДЕРАЛЬНЫЙ - это же огого! Вот сейчас попрёт научная жизнь музея! Откроется научное пространство со столькими архивами и музеями России, да что там России... да и вообще...
Что произошло "после" - по достоинству описал бы только Стивен Кинг. ВСЁ в этом музее превратилось в освоение федерального бабла. Бабла, не денег. На всех объектах музея новоиспеченный директор/барыга начал открывать ларьки с едой и сувенирными лавками. Контуженный (увы, но в прямом смысле этого слова) ставленник министерства разговаривал со всеми на отборном мате, унижая и оскорбляя подчиненных. От недовольного коллектива полились жалобы во все возможные инстанции. Жалобщиков попёрли с работы. Кто-то уволился сам с формулировкой "мы не на помойке себя нашли".
Меня до сих пор бросает в дрожь, когда я вижу на Сапун-горе коммерческие развлекаловки вроде тира или танкодрома(!). Это на Сапун-горе, чья земля буквально пропитана кровью и металлом. Теперь общественный туалет - и тот за деньги. Да что там. Для складских нужд этот самый контуженный директор приказал освободить помещение, в котором десятки лет кропотливо и бережно собирались анкеты ветеранов-участников обороны и освобождения Севастополя. Все анкеты запаковали и коробки и унесли в помещение, где эти материалы не мешали торговле. А, ну и в работе, конечно, их стало невозможно использовать.
Но апогей театра абсурда был достигнут с приездом замминистра культуры...
Начальство бегало, как в одно место ужаленное. В срочном порядке в туалет для сотрудников привинтили держатель для бумаги, мыла, поставили новое мусорное ведро... Когда я зашла спустя час после отъезда замминистра в туалет - ничего из щедрых даров уже не было... кроме дыр в стенах от держателя для бумаги и мыла...
Та же потёмкинская деревня предстала во всей красе с открытием Малахова кургана после.... реставрации. Столь жопорукой реставрации исторического объекта вы себе представить не можете. А министр культуры Владимир Мединский прибыл лично принимать работу и, конечно же, рукоплескал увиденному (есессна, ведь деньги на реставрацию объекта они с директором осваивали вместе. Чё ж не рукоплескать удачной сделке).
Музей Херсонес Таврический получил то же клеймо статус, и вся городская общественность содрогается вредительским коммерческим проектам на этой древней земле. Содрогается, бьёт в набат. Но кто б её услышал? На культуру и историческое наследие чинушам плевать, когда речь заходит о бабле и коммерции.
Это страшно. Страшно наблюдать за тем, как сплошь и рядом чиновники выстраивают потёмкинские деревни, прикрывая картонным фасадом зияющие дыры и финансовые махинации. Но, к сожалению, по той же схеме все те же чиновники работают и на фронтах СВО. Только это уже не просто страшно. Это смертельно страшно. За этим картонным фасадом кроется всё та же картина, только в чудовищных масштабах.
Если в сфере культуры люди чиновники и их прихвостни спекулируют на памяти и крови предков - то на сегодняшних фронтах по той же схеме они спекулируют на крови живых людей. Они привыкли так "работать". Для них нет святой памяти и святой крови ни живых, ни мертвых. Только бабло. И медийный фасад.
В одном интервью Николай Солодников изрек фразу, которая меня просто прошибла: "Россия - это Эрмитаж". В этой фразе заключается вся суть происходящего. Если чинушам срать на историческую память - то им срать и на живых. Если чинушам срать на историческую память - то им срать и на Россию. А им срать.