Есть некий страх моего записульного гения. Страх, что не примут, не оценят, не поймут смысл, поймут не так, запишут на свой счет и будет задето что-то болезненное, что я не хотела задеть и раскопать.
Я могу выкладывать текст и стопятьсот раз удалять. Или корректировать столько же раз, резать, кромсать — чтобы не быть обидной, не быть не такой, не быть неудобной.
Я все еще не поняла и не раслышала — кто этот записульный критик, который копит мои буквы и коптит их на полках, выдавая по чуть-чуть, по грамму, огрызками своей невероятно требовательной цензуры. Чьим голосом он шепчет мне, что я все еще не достаточно хороша и делаю все не так. Это голос мамы? Бабушки? Просто прохожего, который однажды ляпнул, а я впитала?
В школе, не смотря на медаль, по русскому я была не сильна. Я редко получала 5 за сочинения. И я не понимала почему. Почему то, что я с такой душой сочинила в тетради, может быть вообще оценено учителем. Ведь это только мои мысли — и только я им хозяин и имею право их судить. Как можно оценивать чье-то мнение, точку зрения, взгляд на жизнь? Как это может выражаться по пяти бальной шкале? Это ведь равносильно тому, что ты Христианин по вероисповеданию — тебе троечка, а ты — Мусульманин — садись 5. А Иванов у нас буддист — Иванов! Остаешься на второй год.
Так вот — может это голос, даже не голос, а красная паста той учительницы по русскому звучит в моей голове? И она своей пастой до сих пор черкает мои шедевры и не дает им увидеть свет.
А еще я когда-то писала тексты и песни. И мой папа как-то подарил мне в детстве гитару. А потом забрал ее. Обратно. А в 12 лет (папа никогда не жил с нами) я жила у него ровно год. И в тот год были популярны Новые песни о главном. И я пела. Я пела. Вот кто-то с горочки спустился… Наверно милый мой идет… — Я пела вместе с Ладой. Папа услышал мои песнопения и сказал громко и злобно — Ну ты же в ноты не попадаешь! Ты не поешь! Прекрати это! И ушел в другую комнату.
Я не перестала петь. Но петь стала тише, и мне стало стыдно и страшно.
И это я к чему — в ж@пку все эти дивные голоса критиканов из головы. Пой, пиши, танцуй, гуляй Рванина! В следующей жизни могут быть и другие заботы.
пиэс: ежели я кого-то невзначай и ненароком всколыхнула обидой — не забывайте что я — сказочница-дол боё, а со сказочных дол боё спросу нет, и просто примите стопятьсот моих поцелуек и зрите в корень пожалуйста.