Минула весенняя ночь.
Белый рассвет обернулся морем вишен в цвету. (Мацуо Басё)
֍ Когда люди были большими
Эта история случилась очень давно, когда люди были большие. А еще они были светлые. И ходили они по свету, селились с маленькими народами и передавали свой опыт и знания.
В одном селе на прекрасном японском полуострове жили несколько семей больших белых людей.
Мира – любимица всех. Высокая, стройная, с пшеничного цвета волосами. Она жила легко и весело, радость от жизни переполняла ее и она делилась ее со всеми односельчанами. Она понимала язык трав и животных, она исцеляла людей. Для маленького народа она была Богиней.
Выделялся среди большого народа еще один человек. Красивый и грозный Белояр. Воин, страж поселения. Жители боялись его, считали очень суровым и жестоким, но справедливым.
И о не мог не пройти мимо Миры. Страсть невероятной силы охватила их. Белояр полюбил Миру так сильно, что не мог и дня без нее прожить, и хотел, чтобы она всегда была только его.
«Никому, слышишь, никому тебя не отдам, ты моя Богиня на века вечные», - шептал он страстно и неистово на ушко своей возлюбленной.
«Красивая пара, - говорили сельчане, - быть свадьбе».
Но свадьба не случилась. У Белояра был брат, младший и очень похожий на него, красотой, но не нравом. Таислав скромен и тих, добр и мягок. Он любил Миру всегда, сколько помнил себя, но не решался к ней подойти и заговорить. Так и любил ее на расстоянии, безмолвно и нежно.
Они встречались, общались по каким-то вопросам села, но никогда, никогда не говорили наедине, для Миры он был просто младший брат Белояра.
Мира немного очнулась от страсти к Белояру и на празднике по случаю прихода весны заметила Таислава: «Как похож на брата и непохож. Полная противоположность».
Таислав смотрел на нее своими огромными зелеными глазами с трепетом и лаской, они обволакивали и умиротворяли. В следующий раз она, увидев его шедшим по тропинке в вишневом саду, окрикнула и подошла, и первая заговорила. Таислав слушал ее и блаженствовал: «Говорит, словно реченька журчит. Боже, как она смеется».
Весна расцвела благоухающими нежными цветками вишен, она волновала и подталкивала быть смелее. Пришла и новая влюбленность Миры. Ей нравилось в нем всё. Они начали тайно встречаться в том самом саду, где первый раз Мира заговорила с ним. Их свидания были редки. Они много говорили, тихонечко смеялись и целовались, как подростки. Когда первая любовь, первый поцелуй, и он так страшен, и хочется провалиться сквозь землю от стыда, и он так сладок, что хочется раствориться без остатка.
Их тайные встречи смущали Миру. Она привыкла жить открыто всему миру, без пряток и лжи. Но появился страх - страх рассказать всю правду Белояру. «Он поймет, обязательно поймет». Но время шло, и все оставалось по-прежнему. «Быть беде», - мысль приходила, и Мира ее отпускала, но она снова и снова настойчиво пробивалась, и кричала все громче и громче.
Неожиданностью для Миры явилась беременность. От Белояра.
Она решила расстаться с Таиславом и сообщила ему о своей беременности. Таислав не захотел этого слышать и предложил ей руку и сердце.
Мира думала: «Для семьи и воспитания детей идеален Таислав. А Белояр грубоват, с ним будет очень тяжело создавать семью. Его место на войне. Но ребенок его, только его. Для Белояра это будет сильнейшим ударом по его честолюбию. Он отмстит, непременно отомстит».
И ответила «да». Почему именно «да» Таиславу? Любовь? А Белояр. Его она тоже любила. Она любила всех людей. Но надо было делать выбор. Выбор, который впоследствии принесет свои дары или низвергнет в бездну страданий и боли.
Белояр, узнав об этом, был в ярости. Он хотел убить всех сразу. «Какой позор! Об этом узнает все село!» И как он будет выглядеть в глазах людей?
Узнав, что Мира беременна, он поостыл. Но месть черной змеей затаилась в глубинах его души.
По осени Мира родила дочку. Таислав был отличным отцом. Они счастливо и дружно жили втроем – так, как и предполагала Мира.
Как-то проходя мимо дома Белояра, она посмотрела в окно – там стоял Белояр и смотрел на нее.
По его взгляду она поняла: быть беде.
И беда не заставила себя ждать. Мира любила ходить в поля и собирать травы. Ей не хватало нескольких травок для лечебных отваров. «Надо скорее собрать, пока не отцвели», - и Мира ушла в поле.
Там ее подкараулили люди, нанятые Белояром. Мира была жестоко убита. Когда она, вся истекая кровью и испытывая сильнейшую боль, еще была жива, она увидела глаза Белояра. Он сидел на коне и с ненавистью и торжеством смотрел на нее. А еще она уловила в его глазах любовь, она промелькнула, как молния, и исчезла. Исчезла и Мира…
Дочке Ладушке было всего полтора годика. Горю Таислава не было предела. Но надо было воспитывать дочку, и он старался, как мог.
Прошел год, а потом еще полгода. И снова беда.
Таислав и Лада были в доме. Вдруг на улице раздался конский топот. Таислав вышел во двор, за ним выбежала и Ладушка. Несколько человек на конях. Таислав все понял. Он вышел со двора к ним безоружный. Лада побежала за ним, он велел ей спрятаться в кустах и не выходить оттуда.
Молодой парень на коне подскочил к Таиславу и разрубил его пополам одним взмахом сабли.
Лада не поняла, что произошло. Вот стоит папа, и вдруг ее папа, такой красивый и молодой, вдруг делится на две половинки и опадает на траву. А потом его рубят и рубят на мелкие кусочки.
Лада, дрожа и понимая только то, что ее папы больше нет, выбежала из кустов. Парень смотрел на нее, ухмыляясь: « Ну что ж, живи». А еще она встретилась глазами с мужчиной, очень похожим на ее папу. Он смотрел непонятным ей взглядом. Люди на лошадях уехали. А Ладушка так и осталась стоять рядом с разрубленным папой…
В три года осталась она без родителей. Воспитывали ее тетя с мужем, сестра Миры. Настоящий отец Белояр не знал, что Лада его дочь, но его невыносимо тянуло к ней, к этой маленькой девчушке. Она так похожа на свою мать, на ту, которую он считал только своей, которая была любимицей всего села и которая жила легко и радостно. Он издалека смотрел на дочку и любил ее, так же как когда-то издалека любил Таислав свою Миру.
Лада на всю жизнь запомнила ту сцену около дома на траве. Она вскрикивала ночами, она боялась ходить одна по улицам села. Она отвернулась от людей и все думала, думала: « За что, за что ее лишили папы и мамы? Почему папа не стал защищаться? Почему он позволил убить себя?»
Но ответов она так и не нашла в той жизни. А нашла много много лет спустя, у же в другой жизни, когда люди стали маленькими…
֍ Когда люди стали маленькими
Две подружки, не разлей вода. Мы с Тамарой ходим парой. Это про них, про Ладу и Ольку.
Ольке нравилось всегда приезжать в гости к Ладе, сидеть болтать и пить чай. Непонятное чувство близости притягивало к Ладе, что-то родное и близкое, и очень далекое, от этого едва уловимое чувство.
Всякое было между ними, но всегда прощали друг другу все то, что не простили бы другим людям. Лада уехала от Ольки в другой город, и расстояние между ними не отдалило, а еще больше сблизило их.
Лада ходила в прошлые жизни, все хотела докопаться до первопричины, что же ей не дает счастливо жить. Так, шаг за шагом, опускаясь все ниже и ниже в прошлые жизни, она увидела яркую картинку, как маленькая девочка стоит и смотрит, как разрубают пополам красивого мужчину. Каждый раз при очередном погружении возникали новые картинки, и все эти осколочки, сначала непонятные, необъяснимые, со временем соединились в целостную картину .
Опыт ее прошлой жизни, где она была маленькой девочкой, ее нынешний папа – грозный красивый мужчина, очень похожий на ее папу и смотрящий непонятным взглядом, нынешняя мама – молодой парень, разрубивший ее того любимого папу, а нынешний дедушка – тот самый любимый папа. А мама? Где же мама? Ответ пришел не сразу.
В один из летних вечеров Лада позвонила Ольке и рассказала, что она увидела при новом очередном погружении. Убийство какой-то незнакомой женщины. Она описала жуткую картину. В подробностях. Олька почувствовала сильную ноющую боль внизу живота… На вопрос Лады: «Вот мне еще женщины не хватало, кто же это?» - Олька про себя ответила «Я».
Мысль пришла и тут же ускользнула. Вслух она произнесла, что интересно всё это.
Часто Олька возвращалась к этой сцене с непонятной чужой женщиной, испытывая ноющую боль и чувство, что это она, она – та самая женщина…
Прошел два года, как Лада поделилась этой сценой из прошлой жизни. Лада продолжала ходить. Ей хотелось все досконально, четко, без ошибок.
Пазл все-таки окончательно сложился. Позвонив Ольке, она рассказала ей все оставшиеся подробности той сцены и добавила: «А ты знаешь, кто та женщина? Это…» Она не успела договорить, у Ольки автоматически вырвалось «Я». «Да, ты. Кто нас послушает, скажет, что мы две сумасшедшие тетки… Не решалась тебе сказать, но если и ты так думаешь, чувствуешь, значит, так и есть».
Теперь объяснимо то едва уловимое и далекое чувство близости между ними. Мама и дочка в той жизни, когда люди были большими, и в этой – подружки, живущие за тысячу километров друг от друга.
֍Белый рассвет обернулся морем вишен в цвету
В отличие от Лады, Олька не любила прошлое, она не ходила в него, сколько бы Лада не звала.
Это претило самой Олькиной природе – она не понимала любовь людей к антикварным старинным вещам. Прошлое прошло – не вернуть. Зачем его ворошить? Ее взгляд устремлен в будущее. Модерн во всем.
Иногда Олька ходила погулять в духовное пространство с очень мудрой и видящей Кирой. Кира водила Ольку по уровням, помогала чиститься. Олька ничего не видела, немного чувствовала и только воображала. Кира в тонких мирах для Ольки поводырь.
За несколько дней до очередного их похода Ольке приснился смешной сон.
В этом сне она сначала ехала в троллейбусе, по неизвестной причине оказалась на улице в центре Москвы с сиденьем троллейбуса, точнее с сидушкой от него. Она села коленками на сиденье и помогая руками, поехала таким образом догонять троллейбус. Путь нелегок и долог оказался. Олька елозила по грязному снегу и асфальту переулков, извивающихся громадными змеями, в глазах рябило от этого асфальта с грязным снегом. Показался знакомый мост – о, пройдена половина пути. На обочина стоит женщина в форме. Олька к ней: «Вы видела троллейбус? Он еще не проезжал или проехал? Я устала его догонять, мне еще полпути ехать, может, следующий придет».
Ответ женщины был более чем вразумительным: «А зачем вам ждать троллейбус? Зачем вы так ехали за ним? Надо было спуститься в метро – вы были бы уже дома!»
«Да, зачем же я, как ненормальная, скребла асфальт руками?!!»
… Олька интерпретировала этот сон, что она идет долгим путем и сложным, есть путь более короткий. Мудрая Кира предложила свою версию сна: «Тебе надо, Олечка, опуститься в метро – то есть в прошлую жизнь, там причина».
Собираясь в путешествие в тонкий мир, Олька не думала о прошлом. Уже там Кира заметила, что у Ольки опять черные ступни и сердечко зажато. «Что тебя не пускает его открыть? Какая боль? Что ты видишь?»
Олька увидела красивую молодую женщину, держащую на руках девочку, и двух красивых мужчин-братьев. Стояли, образов треугольник. Кира спросила, что Олька чувствует. Олька чувствовала сильную вину за то, что она причина боли и страданий людей, что она причина того, что ее та дочь Лада лишилась родителей и испытала шок, увидев смерть своего отца. Этот шок эхом отозвался во всех последующих жизнях Лады.
Сильное чувство вины вышло из сердца и распространилось по телу. «Попроси прощения у каждого, у себя, прости себя и их. Поблагодари вину и попроси у нее прощение, что так долго держала ее в теле, и отпусти вину, пусть она идет за ворота, кыш-кыш, уходи вина к своим деткам».
Стало легче, но что-то еще осталось… «Давай еще разочек сходим в эту ситуацию. Мы можем ее переписать. Ты хочешь?» - «Да!».
«Что ты должна была сделать, чтобы этого всего не было?». – «Мне не надо было выходить замуж за Таислава». - «Ты хочешь за него замуж или ты хочешь остаться с Белояром?» – «Я хочу остаться с Белояром, отцом дочки».
Когда Олька все это говорила, шквал эмоций атаковал все тело, в голове стучало, звенело, вспыхивало яркими огнями. Казалось, что голова взорвется, тело рыдало, рыдала и Олька, следом зарыдала и Кира.
Тело трясло и лихорадило. «Скажи ему, что ты отказываешь. Ты не выйдешь за него замуж. Так будет лучше, для всех. Попроси прощения у него и поблагодари. А теперь попроси прощение у Белояра и прости его сама, и поблагодари».
Олька сделала, что велела Кира. Все еще плача, Олька видела, как Таислав исчез, а Мира шла рядом с Белояром, несшим на руках дочку. Они шли по тропинке, усыпанной лепестками сакуры, шли долго к своему большому дому в конце сада. Ветер срывал с вишен нежные лепестки, подхватывал их и кружил, кружил в легком и изящном танце.
© С любовью, Лёля