Начало
Последняя жертва-11
Шашлыки прожарены, ароматны и нежны. Воздух пьяняще свеж. Пенсионеры расположились прямо у костра. Петр Иванович застелил крепкие еще пни чистой мешковиной. Для дамы принес теплый плед. Лада Юрьевна уже переоделась в сиреневый спортивный костюм с начесом., Спасибо Оленьке, удружила! Тепло, удобно, к тому же, красиво.
Вкусно пообедали. Много говорили, смеялись. Легко им было друг с другом. У Петра Ивановича припасена была бутылочка марочного, но он не рискнул предложить. Инцидент в ресторане с участием однокашницы гостьи и здесь помешал ему быть самим собой. Да, мужчине хотелось казаться лучшее - выглядеть умнее, находчивее, привлекательнее. Нормальное человеческое желание. Так считал Петр Иванович.
Надо отдать должное Ладе Юрьевне, она повела себя естественно и искренне. Призналась, что так вкусно и весело не обедала даже у подруги. И вообще жилось ей там не очень уютно. Настолько не очень, что она готова принять предложение Петра Ивановича погостить на даче в качестве доброго друга.
Домой ехать совсем не хочется! Не отдохнула от деток. Не соскучилась пока.
До самого вечера мужчина и женщина трудились в саду. Петр Иванович назначил Ладочку костровым. Именно в мужском роде употребил это слово. Потому что огонь - стихия самая что ни на есть мужская. Но Ладочка прекрасно управлялась с нею, подбрасывая в костер сухостой.
Последние дни перед приездом гостьи новый хозяин занимался преимущественно домом. Пыли и паутины в нежилой даче накопилось изрядно. Зато под завалами хлама в кладовке обнаружились старенький холодильник "Саратов" и стиральная машина "Малютка". После мелкого ремонта вилок и розеток, бытовая техника была испытана и тут же введена в строй.
Трудяга-холодильник принял привезенные припасы. А машинка знай себе крутила постельные принадлежности. На длинной веревке надувались паруса наволочек. Светлые полотнища простыней тоже играли с ветерком.
-Пропахнет бельишко дымком, зато запах затхлости отобьется, - успокаивал сам себя пенсионер.
Гостья заливисто смеялась:
-А моя подруга до сих пор крахмалит пододеяльники до салфеточной жесткости. Мне не нравится. Холодно под ними спать!
Ужинали печеной в костре картошкой. Рыночной уже, отборной. Шашлык от обеда остался, овощи, зелень. Пить чай ушли на террасу-балкон.
-Удивительно, но с вами и молчать хорошо!- признался Петр Иванович. - Нет никакой натянутости, когда подыскиваешь слово, думаешь, о чем бы еще поговорить. Чтобы пауза не затягивалась.
-А я по этим паузам как раз определяю, комфортно мне или нет с человеком, - отозвалась Лада Юрьевна.- С вами хорошо сидеть в тишине. Слов не говорим, а разговор будто продолжается.
Вот, признайтесь, Петр Иванович, о чем вы думали, когда спутник над нами пролетал? Мне показалось, вы несколько напряженно следили за пульсирующим огоньком в небе.
Петр Иванович вздохнул.
-Думал я о том, сколько пар вот так, как мы с вами, Ладочка, сидят в эту минуту и смотрят на звезды. Молчат ли , разговаривают - неважно. Главное, в унисон ли бьются их сердца? Вот наши - я просто чувствую это! - стучат в одном ритме. Осознать бы, не потерять друг друга...
Нет-нет, дорогая, Лада Юрьевна, я не нарушу данного вам слова - в течение трех недель не возвращаться к разговору о моих чувствах и наших с вами отношениях. Просто вы спросили - я ответил. Надеюсь, я понятно изъяснился? - уточнил мужчина.
-Более чем, - одобрительно улыбнулась женщина.
Петр Иванович наладил гостье торшер и спустился к себе вниз. Лада Юрьевна обнаружила в дровяном сарае стопку журналов. Для растопки, должно быть, припасены. "Роман-газеты" 70-х, 80-х лет. Пыльные, с потемневшими страницами и мелким, тусклым шрифтом. Все-таки женщина сделала попытку привести в порядок пару изданий.
"Я пришел дать вам волю" Василия Шукшина. Именно этот роман на журнальных страницах лежал теперь перед Ладой Юрьевной. Даже в очках читать слепой было трудно. И она просто перелистывала, выхватывая одну-две фразы и пытаясь по ним вспомнить содержание глав.
Но погружаться в далекий 17-й век вовсе не хотелось. Какое ей дело до крестьянского восстания, до самого Стеньки Разина? Ей бы в сегодняшнем дне разобраться! В своей собственной жизни.
Но и эти думки Лада Юрьевна решила отложить. Может она, в конце-то концов, просто порадоваться вот этому позднему часу, насладиться моментом, уснуть счастливой?!
Что и было незамедлительно сделано. Женщина сладко потянулась. Выключила торшер. Легла поудобнее и просто стала смотреть на звездное небо. Без мыслей. Просто смотреть.
Уже через несколько минут пенсионерка спала как младенец. И, конечно, не знала-не ведала, что по лицу ее витала тень счастливой улыбки.