Дверь с шумом открылась, и в дымке восходящих потоков пара Вера увидела в центре огромного грота со свисающими в виде сосулек белёсых сталактитов узорчатый красный гроб, украшенный драгоценными камнями и обвязанный по периметру массивными золотыми цепями. Сводчатый, в виде глубокой арки, потолок с музыкальным звоном ронял капли, и звон этот отражало и многократно усиливало много веков верно служившее эхо. В пещере мерцал свет, но источника его женщина не видела. Сделав шаг, она оступилась и нога её соскользнула в тёплый водоём, бирюзовую гладь которого она поначалу приняла за светлый скользкий пол. Вера Ивановна рухнула в воду, затем, нащупав твердь под ногами, встала и побрела мимо гроба в ущелье. Смотреть в его сторону она не желала и воспринимала все происходящее, как экскурсию, считая, что супруг её, зашедший прежде, тоже где-то здесь затерялся, и она должна его нагнать.
Пройдя первую пещеру, путница словно оказалась в каком-то лабиринте, с узкими коридорами и скользкими и влажными стенами. Скоро каменная чаша, наполненная водой, закончилась, женщина переступила через её край и пошла вниз, наступая на влажные каменные ступеньки.
Булькающие звоны за спиной с каждым шагом затихали, наступил путь полной тишины, и Вера Ивановна время от времени неуютно ёжилась, имея в мыслях, что на этой экскурсии жутковато было бы даже в компании. Где все люди, что зашли до неё? Такой большой отрыв, что она не в состоянии сократить дистанцию? Хоть бы голос кто подал...
А почему бы голос не подать ей первой? Быть может, кто-то отзовётся? Возможно, даже супруг...
И Вера Ивановна неуверенным дрожащим голосом позвала:
-Слава!
Услужливое пещерное эхо повторило её обращение многократно, так что стало совсем не по себе. В этом аутомногоголосье Вера Ивановна почувствовала себя, как никогда, одиноко. Ей стало совершенно жутко. Учитывая, что на своём пути она встречала многочисленные развилки без каких-либо указателей, она начала задумываться: а так ли она уверена, что выйдет отсюда? Экскурсия с каждым шагом выглядела всё более странной и больше напоминала ловушку с западнёй. Не задумываясь первое время о запоминании поворотов, уверенная, что встретит здесь вскоре массу туристов, теперь путница приуныла, пожалев, что была столь беспечна.
Когда ступеньки перестали быть скользкими и влажными, а стали пыльными и теплыми - туристка приняла решение повернуть назад, так как поняла, что она просто шествует в какой-то кратер. Воздух стал спёртым, по лицу и шее текли струи пота, освещение в виде бегущих огоньков встроенной в стены светодиодной гирлянды стало совсем тусклым, И Вера Ивановна развернулась вспять.
Начав подниматься, она тут же за поворотом встретила пройдённую прежде развилку и повернула налево. Ей почему-то показалось, что все примыкающие коридоры встречались на её пути с другой стороны. Не прошла она и пяти шагов, как нога коснулась чего-то прохладного, нежного и мягкого... Решив, что это крыса, Вера Ивановна взвизгнула, тряхнула ногой, пнув непонятный субстрат, и по инерции пробежала вперёд. Поняв, что это не может быть крысой, женщина вернулась на место непонятной и волнительной встречи. Поскольку светодиодные бегающие огоньки проходили на уроне глаз, она не сразу разглядела, что под ногами у неe на полу каменных ступенек, скорчилось тело ребёнка. Вера Ивановна пыталась его поднять, разбудить, но безвольное прохладное податливое тельце лишь выгибалось, как пружина, выворачивалось и никак не хотело вставать.
До Веры Ивановны постепенно начало доходить, что, возможно, имеет она дело с мертвецом. В последний раз, собрав силы, она схватила его в охапку и начала, раз от раза прижимая маленький корпус к стенке, рывками поднимать в тусклому свету на уровне лица. Когда их лица поравнялись, Вера Ивановна закричала и в ужасе отпрянула, схватившись за виски и машинально сбросив на пол тело ребёнка: у черноволосого мальчик лет пяти был вырезан нос, глаза его застыли широко раскрытыми от ужаса. Она бы ещё подумала, что нос мёртвого мальчика могли отгрызть крысы, если бы не вырезанная буква Z, как и у водителя, на лбу и не кляп во рту, зафиксированный тканью, и пропитанный зловонной разлагающейся кровью. От этого запаха, пахнувшего в лицо, женщина начала блевать. Она, шатаясь и спотыкаясь, кашляя и задыхаясь от рвоты, сжав себе ладонью рот, чтоб прекратить её позывы, устремилась назад, не ведая, куда бежит. Наконец проблевавшись, потрясённая увиденным, Вера Ивановна начала рыдать. Слёзы стояли в глазах и застилали всё, но она и так ничего не видела, просто спускалась всё ниже, ударяясь и царапаясь всем телом о стены то с одной, то с другой стороны тёмного коридора. Наконец она упала, оступившись со ступеньки и завыла во весь голос.
" Как? Как могло так случится, что ребёнок был оставлен один и имел такую ужасную смерть? Что здесь произошло? Кто посмел?"
Имея сына, Вера Ивановна живо представила себе его на месте этого маленького доведённого до исступления от страха мальчика. Она бы убила! Она бы убила любого, кто посмел приблизиться к её Денису!
Вера Ивановна вскочила, сжала кулаки и начала метаться по коридорам, не совсем понимая, что она делает, но давая выход этой энергии ярости. Вскоре совсем обессилев и поняв, что этим она ребёнка не вернёт, не защитит и ничем ему уже не поможет, уставшая и смирившаяся женщина снова села на пол пещеры... И тут она услышала голоса...
Это были тихие голоса где-то за каменной стеной, кто-то параллельно плакал... Сначала женщина была уверена, что люди, чей тихий и спокойный разговор она как-будто слышит, находятся в смежном коридоре и она сможет до них добраться, стоит только завернуть за угол и попасть в следующую развилку. Но покружив вокруг да около, подобной уверенности странница уже не испытывала. Казалось бы, они вот где-то рядом... А может быть под ней? А может, над ней? И Вера Ивановна позвала...
Голоса тут же, как по команде, смолкли, было ощущение, что говорящие затаились. Вдруг кто-то захотел было заплакать, начиная жалобно канючить, но тихий женский шёпот быстро успокоил и снова наступила тишина...
Не понимая, что ей здесь надо, что она тут забыла и в конце концов делает, испуганная, уставшая и изнурённая шокирующими переживаниями женщина пошла, как ей показалось, назад. Она поднималась по ступенькам, держа в уме, что главное - идти вверх. Не важно, по какому коридору, главное - наверх. Там - земля, там жизнь, свежий воздух, тепло и свет солнца, в отличие от пугающего и удушающего полумрака склепа. Периодически переступая человеческие кости и черепа, она уже не обращала на это никакого внимания.
Снова под ногами появилась вода, и по мере продвижения вглубь её уровень только прибывал, создавая за чавкающими вначале звуками брызги и волны. Вера Ивановна погрузилась в воду по пояс, шла и лишь оглядывалась по сторонам, ища признаки выхода. Вдруг, в следующем зале она снова увидела тот гроб.
Теперь уже совершенно равнодушная, убитая абсолютной апатией, измотанная долгим путём и эмоциями путница медленно шла к нему. В глубине души она была просто уверена, что та заветная кнопочка, что снова откроет ей ворота в притвор скальной пещеры, находится именно в гробу... Надо только хорошенько пощупать, или за что-нибудь дёрнуть - так подсказывал ей уставший мозг, который желал теперь только покоя и расслабления.
Вера Ивановна зашла спереди. Крышка гроба была закрыта, но уже плохо соображающая женщина без лишнего священного трепета и церемоний начала интенсивно царапать её ногтями, пытаясь сдвинуть с места.
И ей это удалось. Крышка поддалась, приподнялась и рухнула, соскользнув, в воды грота. Женщина сунула руку в гроб и начала шарить на ощупь. Внутри лежало высохшее тело, завёрнутое в разноцветный балахон красных оттенков. Мумия обыску не сопротивлялась, лишь издавая сомнительный в плане благовония запах...
Тут женщина обратила внимание, что невдалеке в воде стоит треножник с позолоченной шкатулкой. Она направилась к нему, вцепилась в крышку и стала расшатывать конструкцию. Конструкция повалилась на Веру Ивановну, и та, не устояв на ногах и потеряв равновесие под тяжестью сакрального атрибута, рухнула в воду. Последнее, что она слышала перед тем, как потерять сознание, было словно раскат грома, прогремевший в ушах:
-Верни моё...
Дальнейшее женщина помнит смутно. Она очнулась, когда её несли какие-то руки, причём не одни: её трясли и поднимали возбуждённые люди в толпе с криками:
-Еs ella! Еs ella! (Это она! Это она!)
Люди скалились и визжали, Вера Ивановна пыталась сопротивляться, но людской поток нёс её вверх на скалу и она ничего с этим не могла поделать...Она закрыла глаза и приготовилась встретить свою смерть.
**********************************************************************************
Все события и герои вымышлены. Любые совпадения случайны.
**********************************************************************************