Интересна и живописна может быть жизнь прославленных музыкантов-композиторов. Насколько сильно влечёт музыка этих юных творцов, что они готовы рискнуть всем, сорваться с места, и всё ради неё – ради мечты, ради музыки. Что происходит в голове у этих юношей? Подростки с проснувшемся воображением, жаждущие познать и испытать мир, в котором ещё столько неизвестного для них… Наблюдать за слушателями, какое впечатление производит их исполнение и наслаждаться этим очарованием.
Приведу два примера молодых испанских композиторов XIX-XX вв. о побеге из дома.
Биография испанского композитора и пианиста Исаака Альбениса необычна.
Желание быть самостоятельным и жажда приключений, а также постоянная опека отца, стремившегося ценой многочасовых занятий сделать из ребёнка "музыкальное чудо", привели к бегству десятилетнего мальчика из дому. Приняв такое решение, Альбенис отправился прямо на вокзал. В тот день в консерватории праздновали день св. Цецилии - покровительницы музыки. Так под "покровительством" св. Цецилии началась его самостоятельная жизнь. Альбенис без билета садится в поезд, где случайно знакомится с алькальдом [1] Эскориала. Алькальд помогает мальчику в устройстве концерта и затем отправляет домой в Мадрид. Но юный музыкант пересаживается в поезд, идущий в обратном направлении. С этого момента его бродячая жизнь была наполнена удивительными событиями. Однажды почтовая карета, в которой ехал Альбенис, подверглась нападению разбойников, но к музыканту они проявили великодушие, не отобрав самого ценного из его имущества – альбома с автографами покровителей, помогавших ему в устройстве концертов.
О том, как Альбенис познакомился с графом Гильермо де Морфи (1836-1899) - композитором и исследователем старинной испанской музыки, рассказывает в своих воспоминаниях Пабло Казальс.
"Однажды граф, в сопровождении жены и дочери, ехал в поезде; вдруг он услышал какой-то шум под своей скамейкой; он нагнулся и увидел там мальчика лет десяти-двенадцати. Это и был Альбенис. "Кто ты?" - спросил его граф. "Jo soy un gran artista" ("Я - великий артист"), - ответил ему шалун... Что за увлекательный приключенческий роман представляет собой детство и отрочество этого музыканта!" В Кадисе мальчика арестовали и отправили к родителям. Однако Альбенису удается бежать на пароходе в Южную Америку. Деньги на билет собрали пассажиры, восхищенные его игрой. В Буэнос-Айресе Альбенис ведёт жизнь, полную лишений и нужды, до тех пор, пока один из его соотечественников не устраивает ему несколько концертов в Аргентине, Уругвае и Бразилии.
Возвратившись в Испанию, юный виртуоз выступает во многих городах, вызывая восторг публики.
Чудесны и полны необычных приключений молодые годы другого композитора-гитариста Франсиско Тарреги.
Когда отец Тарреги отправил его для обучения в другой город к своим родственникам, непокорный юнец сбежал!
«…Через несколько дней после того, как мальчик обосновался в новом доме, отец получил письмо от друзей из Санса с сообщением, что его сын исчез из дома и поиски оказались безуспешными. У отца не было денег, чтобы сразу же приехать в Барселону, и он был вынужден продать апельсины и арбузы для того, чтобы собрать деньги на поездку. Франсиско же, может быть оттого, что ему не понравилось у своих случайных хозяев или из чувства недисциплинированности или страсти к приключениям (следствие влияния опасных компаний), отправился с гитарой бродяжничать, что больше соответствовало его темпераменту. Он жил среди непокорных плутов и мошенников своего возраста, с которыми делился материальными результатами своих похождений, демонстрируя свои способности в кафе и других публичных местах, куда его пускали с гитарой. Он ходил в маленький ресторан “Сокол”, расположенный в Театральной арке, во время обеда и, кроме двух серебряных реалов[2], которые ему давал каждый раз за игру хозяин, он увеличивал доход, проходя с шапкой от столика к столику. Вечерами так же упорно он посещал одно из кафе на Пало-де-ла-Барселонета[3], в котором обычно выступал другой гитарист, почти слепой и с дурным характером, завидовавший успеху своего маленького соперника и решивший однажды подстеречь его у выхода из кафе и избить; это осталось только проектом благодаря быстрым ногам Франсиско и затуманенному взору взбешенного агрессора.
Однажды вечером разразился такой ливень, пока он выступал в кафе, что было невозможно выйти. Таррега попросил хозяина разрешить провести ночь на лавке в кафе. Хозяин взял все монеты и, как будто бы этого было мало, у артиста в эту ночь на гитаре из-за сырости лопнула струна. Запасных струн у него не было и купить не было возможности, т.к. не было денег.
Однако он появился в обычный час в ресторане “Сокол”. Ему пришлось сымпровизировать, насколько это было возможно, некоторые пьесы на тех струнах, которые остались после грозы. Завсегдатаи ресторана поняли, в чем было дело, были восхищены талантом молодого артиста, оказались щедрее, чем обычно, и мальчику удалось приобрести недостающие струны. Когда денег, собранных на обычных представлениях стало недостаточно, (для него или его товарищей) он присоединялся к старой уличной певице, и неоднократно несколько собранных монет тайно проскальзывали между ступней и альпаргатой[4] мальчика в ответ на плутовство спутницы.
Для улучшения вкуса завтрака без ущерба своему тонкому кошельку, мальчик выдумал уловку на манер нищего из деревенской комедии “Пабио”. Он покупал один хлеб, заходил в одну из таверен, выставляющих в витрине аппетитные блюда и большие кастрюли с маринованными сардинами и, протягивая хлеб, говорил хозяину таверны, сопровождая речь жестами: “Не могли бы вы продать мне одну из этих сардин?” Молча хозяин таверны брал хлеб и клал в его середину сардину с соусом, в котором она хранилась. “Сколько?” - спрашивал затем Франсиско. “Десять сантимов[5]”. “Десять сантимов?” - повторял малыш с наигранным удивлением. “Это невозможно. Всегда стоило пять сантимов и у меня больше нет денег”. Если продавец был снисходительный, он отдавал сардину за пять сантимов, а если нет, то возвращал сардину в кастрюлю и отсылал малыша с бранными словами, но из-за этого не портился вкус соуса, пропитавшего хлеб.
Наконец, через неделю упорных поисков отец Тарреги нашел сына в уже названном кафе Барселонета. Когда он немного успокоился, то долго боролся с унижением просить милостыню и явным гнетом непреодолимых обстоятельств. Решение его вызвало все усиливающийся шепот об отцах, эксплуатирующих способности детей. Отец не захотел больше слушать, жестом оскорбленного достоинства он бросил на пол шапку со всеми собранными деньгами и, взяв сына за руку, увел его на улицу. Почти абсолютное отсутствие средств подсказало единственный возможный вариант вернуться в Кастельон: гитара и искусство маленького исполнителя. Взяв все свои малые деньги, им удалось наскрести на билет до Вильянцевы. На пути еще один концерт и сбор денег среди пассажиров дали возможность предпринять следующий этап: Вильянцева-Гуаррагана, и там дальше, пока не добрались до Кастельона.
Отец уже не доверял мальчику, постоянно наблюдал за ним, и тот должен был примириться с провинциальной жизнью под суровым надзором отца и преподавателей.
Но не так-то просто было усидеть на месте юному Франсиско Тарреге! Время шло, с ним шла пора возмужания, и в душе беспокойного юноши страстно росла жажда новых открытий и впечатлений. Кастельон день ото дня был тесной и монотонной скучной клеткой, решеткой, которая лишала полета его фантазии и честолюбивые устремления.
В один из дней 1865 г., не будучи в состоянии сдержать страсть новых открытий и более широких горизонтов, он покинул родительский кров и решительно пустился в путь по Валенсии.
Вот как описывает этот эпизод маэстро Висенте Мария де Гильбери[6]:
“Он тайно сбежал из дому и пешком, маленькими отрезками, предпринял путь в Валенсию. Спутником в путешествии была гитара, она ему помогала продвигаться вперед, т.к. в гостиницах и постоялых дворах он играл на ней, зарабатывая ночлег и несколько монет. В одном из кафе Валенсии он встретился с группой музыкантов, достойных двора Монипозио[7]. Вспомним, как описывает Сервантес музыкальный состав, соответствующий подобному обществу в следующей сцене: “... и ла Эскаланта, сняв туфлю, стала играть на ней, как на бубне; Гамансиоза взяла метлу из новых пальмовых листьев, которая кстати здесь оказалась, и проводя ей по полу, создавала звук, хотя хилый и грубый, но хорошо согласовавшийся со звуком от туфли. Моникозио разбил блюдо и сделал из него две трещетки, которые между пальцами, легко касаясь друг друга, создавали контрапункт туфле и метле”. Сервантес добавляет: “Ринконете и Кортадильо испугались, видя новое применение метлы. Но не нашлось недостатка и в тех, кто смог оценить этот новый жанр, который так легко было прекратить, такую манеру игры, без ладов, клавиш, струн, совершенно безудержную”.
Первый эпизод артистической карьеры Франсиско Тарреги достоин фигурировать в плутовском романе золотого века испанской литературы. Спасти новичка от всякого морального заражения в атмосфере, по выражению Сервантеса, такой потерянной и такой плохой, такой беспокойной, свободной и отделившейся от озорной академии, должна была чудесная музыка. И, к счастью, эти люди, вдохновленные восторженным юношей, начали видеть возможность своего будущего возрождения. Один из драчунов городской банды взял Таррегу под особое покровительство и, желая превратить его в настоящего сеньора, отвел юношу к известному портному, чтобы собственным образом одеть его. Естественно, без оплаты счета, т.к. с ними должны были считаться ремесленники, которые хотели жить спокойно во времена, когда злоумышленники оставались ненаказанными. Отец, узнав о местонахождении сына, тоже пешком пришел в Валенсию, где пользуясь своим авторитетом, снова забрал беглеца в родительский дом.
Мальчик оказался дома, внешне смирившись; прошло около двух лет до тех пор, пока вновь не возобладало артистическое признание над сыновней признательностью, он снова сбежал в Валенсию, присоединился к своим друзьям, играя им на гитаре, что выслушивалось с фантастическим пылом.
Сын графа Парсента, случайно оказавшийся на одном из концертов, был сразу же покорен искусством безбородого музыканта. И, отозвав его в сторону, предложил серьезно заняться музыкой, бежать от этого народника, который в конце концов развратит его. Граф обещал заинтересовать своего отца, чтобы он оказал ему протекцию. На это граф согласился с условием, что протеже будет жить во дворце, где он оборудовал для мальчика мансарду. Радостный юноша обосновался там, но его так называемые друзья, несогласные потерять его, толпой приходили в дом графа, (в котором раньше не бывало столько народу), чтобы послушать мальчика. Граф, обеспокоенный этими неожиданными посетителями, поставил перед ним следующую дилемму: либо отказаться от такой дружбы, либо сразу оставить его дом. Юноша, уже не в силах отказаться от кружка своих безусловных почитателей, принял второе решение, но с его принятием исчезла всякая надежда на протекцию.
До того, как покинуть дом графа или после этого, в окружении свиты мошенников произошла сцена, которую рассказал сам маэстро и которую из-за ее анекдотичности уместно привести. Один из членов группы однажды вздумал предложить товарищам турне в одно из живописных мест в горах недалеко от Валенсии, с двойной целью: во-первых, съесть обильный обед с вином, затем предаться отдыху под небесным сводом под прекрасные звуки гитары. Идея была с удовольствием принята, и прогулка состоялась с заранее намеченным планом. Закончив обед и сказав все протокольные речи с красноречием и хорошим настроением, Тарреге предложили взять гитару. Он начал, как обычно импровизировать по своему вкусу. Прошло немного времени, начал исчезать последний дневной свет, наступала ночь, когда силуэт, похожий на человеческий, странного вида, одетый в плащ и с мушкетом на плече, с головой, повязанной платком и пистолетом у пояса, нарисовался на фоне неба и медленно направился к группе. Хотя все и видели, что он подошел, никто не удивился, за исключением Тарреги, руки которого свело ледяным холодом.
“Продолжай, друг, продолжай!..,” - сказал ему пришедший спокойным и ласковым голосом. И, обращаясь к другим, добавил: “Хорошие руки у юноши”. Некоторые из присутствующих обменялись с мужчиной несколькими словами, Таррега же тихо спросил своего соседа: “Кто это?” Друг назвал ему имя известного в то время бандита, державшего в страхе весь район.
Вновь пришедшего пригласили составить мнение об умении маленького артиста, он занял лучшее место в кругу и стал слушать. Таррега, поборов волнение от появления незнакомца, вдохновленный огромным спокойствием и величавостью окружавшего их прелестного пейзажа, чудесно играл на гитаре, пока не наступила ночь. Прощаясь, бандит захотел щедро отблагодарить маленького артиста за доставленное удовольствие и вложил ему в руку золотую монету…»
По истине, эти эпизоды из жизни юных гениев достойны внимания, их артистический темперамент и непокорные стремления души, жажда приключений, смелые решения выделяют этих молодых людей из посредственной толпы сверстников. Несомненно, талант и необычайная чувствительность к искусству, к высшему идеалу привели этих юношей к тому, что им удалось оставить след в искусстве на многие года.
Но не обязательно нужно убегать из дома, чтобы идти за мечтой. И другие черты характера могут повлиять на становление таланта. О других гитаристах и композиторах мы напишем в следующих статьях.
Предлагаю вам насладиться творчеством Франсиско Тарреги, где воплощённая грация напоминает о любимом танце французского двора, изящном и величественном, состоящим из поклонов и реверансов пышно одетых дам и галантных кавалеров.
Франсиско Таррега – Этюд в форме менуэта
Потрясающая Малагенья из цикла "Испания" Исаака Альбениса опубликована в предыдущей статье:
Исаак Альбенис - Малагенья
Материал взят из художественных работ:
- Вайсборд М. А. Исаак Альбенис. Очерк жизни. Фортепианное творчество. М., «Сов. композитор», 1977.
- Эмилио Пухоль «Таррега. Библиографический очерк»
[1] Алькальд - в средневековой Испании чиновник, выполнявший административные функции в провинциях.
[2] Реал — в разные времена денежная единица в испано- и португалоязычных странах...
[3]Playa de La Barceloneta - бывший рыбацкий квартал, тихое местечко, которое и по сей день не утеряло очарования небольшой деревушки.
[4]Альпаргата – традиционная крестьянская обувь у венесуэльцев: плетеные сандалии.
[5]Сантим – разменная денежная единица. Название происходит от латинского слова centum («сто»).
[6] маэстро Висенте Мария де Гильбери привёл данный рассказ в зале Моцарта в Барселоне по случаю XXV годовщины со дня смерти Тарреги.
[7] двор Монипозио – буквальный перевод plaisir - удовольствие, в данном тексте означает прекрасный двор удовольствий.