Поженились сорок лет назад Софья и Тимофей Завьяловы.
Жили по-всякому, то плохо, то хорошо. Родили троих сыновей и столько же дочерей.
Характер у Тимофея был нервный, взрывной и... непостоянный.
Только первому сыну он искренне радовался, а потом уж ворчал на жену, что она рожает детей каждые два года.
Последняя, шестая дочка родилась с разницей в пять лет.
– Ходим в обносках, самим денег не хватает! А тут, то сыну шапку, то другому сыну штанишки, то дочке сапожки! – ругался он.
– Да ладно, Тимоша, сладим дело…. С голоду не умираем.
Работал Тимофей на свиноферме, семья всегда была с мясом.
Был у них и сад, и огород. Не голодали.
Когда пятой дочери было четыре годика, Тимофей загулял.
Много ночей бессонных провела Софья, в ожидании неверного мужа.
Поддерживали её старшие сыновья, помогали, как могли, успокаивали мать.
Когда нагулялся Тимофей, вернулся домой, как ни в чём не бывало.
Был уверен – Софья его примет.
А как иначе, с таким количеством детей?
Так и получилось. Простила она его.
Старшие подулись-подулись на отца, да оттаяли. А младшие-то как папке обрадовались! Любили они его, и пока не было, скучали.
После возвращения, родилась у них младшая, последняя дочка. И стало в семье три сына и три дочки.
Только, ненадолго хватило Тимофея. Вновь он загулял.
И опять дети во всём помогали матери, убеждали, что обойдутся без него…
Ох, не любила Софья всё это вспоминать!
Остались позади те неспокойные годы. Сейчас всё утихло, угомонилось.
Дети выросли, разъехались, кто куда.
Остались поблизости, в соседних деревнях, две замужние дочери – Ксения да Серафима.
Лежат как-то раз поутру Софья с Тимофеем, никого не ждут.
И внезапно гости к ним нагрянули.
Поднялись родители, засуетились. Кто же там?
Так это же дочери младшие пожаловали, с мужьями!
Мать оладушки быстро завела на простокваше.
– Проходите, милые, родные!
– Мама, – торжественно говорят они. – А помнишь, ты жаловалась на боли в спине?
– Да, до сих пор болит, окаянная...
– Мы тебе купили путёвку в санаторий.
– За какие такие заслуги?
– Мама! Юбилей у тебя скоро, шестьдесят лет, через две недели! Поедешь, подлечишься. Это подарок.
– А я и забыла про юбилей…. А как же я отца одного брошу? – сразу запереживала она.
– А мы за папой присмотрим, да, Сима? Готовить ему будем, да компанию составим. Можем с ним постоянно жить, а можем приезжать.
– Ой, не надо со мной жить, – сказал Тимофей. – Я сам не пропаду, езжайте по домам.
– А ты не расстроился? – уточнила Софья.
– Я-то? Нет! – уверил её дед, лихо, блеснув глазами.
– А мне ехать-то не в чем! Спортивного костюма нет, халата, купальника, тапочек новых….
– Мамочка, всё купим, – засмеялись дочери. – А цветной слитный купальник можешь свой взять, он у тебя новый столько лет пролежал! Главное, прими наш подарок и насладись им.
Сходила Софья в поликлинику, получила санаторно-курортную карту, справку об отсутствии контактов с больными коvidом, и уехала в… рай!
На двадцать один день!
Это ли не счастье?
В санатории она чувствовала себя белым человеком. Первый раз в жизни не она делала всем завтрак, а для неё его делали. Белые простыни, процедуры.… Бассейн.
Всё это было для неё в новинку, она запомнит этот подарок от детей на всю оставшуюся жизнь!
Софья ощущала себя помолодевшей на десять лет.
Улыбка не сходила с её лица.
Она познакомилась с другими женщинами, и интересно проводила время.
Были и прогулки, и общение, и поиск совместных интересов, и обмен телефонами.
И, самое главное, Софья наслаждалась тем, что... Тимофея не было рядом.
Если бы он тоже поехал в санаторий, она бы и вполовину столько радостных эмоций не получила!
Он бы бухтел, то невкусно, то выпить нельзя, то ему гимнастику навязывают, а он хочет массаж...
Оказалось, что Софья устала от мужа за эти годы.
Всё-таки, тяжёлый, и на редкость негативный у него был характер.
Сейчас мысли её, от воспоминаний о муже, сменились переживаниями и тревогой. Стало страшно: как бы он там в её отсутствие ничего не вытворил!
Доверия Тимофею не было.
За ним водилось такое. Как только он чувствовал свободу, или, что Софья никуда от него не денется, Тимофей мог наломать дров…
Но, на этот раз Софья запретила себе думать о нём. Решила искренне наслаждаться отдыхом, впервые за сорок лет, и не думать о плохом.
… На следующий день после отъезда мамы, приехали Ксения и Серафима к отцу.
Наварили яиц и картохи, замотали в полотенце, чтоб не остыла.
Только отца они дома не застали.
В будке скулил голодный пёс Алмаз, кудахтали некормленные куры.
Накормили девушки живность, пожали плечами. И уехали домой, оставив отцу еду с запиской, что приезжали, а дома его не застали.
Вечером история повторилась.
Отца не было, картошка прокисла на столе.
На следующий день они забеспокоились, не случилось ли чего, но матери решили пока ничего не говорить.
Пусть отдыхает спокойно! Возможно, что-то и прояснится…
... Когда дочери стали опрашивать соседей, выяснилось, что отец их снова загулял.
Домой он являлся только ненадолго, переодеться в чистое, и снова уходил к своей новой зазнобе.
Это была Любка из продовольственного магазина, которая была не против обласкать любого, кто ей улыбнулся.
... За первую неделю его приключений с Любкой, для Софьи успело измениться многое.
Муж, по наущению бессовестной Любки, решил разводиться. Также, она настроила его начать продавать дом.
Всю вторую неделю дом смотрели покупатели, Тимофей приходил ко времени, и опять, возвращался к Любке под бочок.
Дочери за голову хватались, что же он творит! Такими темпами, маме и вернуться после санатория будет некуда!
Один раз, Ксения и Серафима застали отца дома, в ожидании покупателя, и вывели на серьёзный разговор.
Вёл он себя нагло.
– Папа! А где твой пёс?
– Сбежал, наверное.
– Нет. Мы его забрали. Ты его не кормил! И кур тоже! – начала старшая.
– Папа, скоро мама приедет. А ты дома не бываешь! Знаем мы, что ты…– подключилась вторая дочка, – снова за старое взялся! Папа, прекращай, пока не поздно!
– А ну, цыть! Яйца ещё курицу учат! Что вы можете знать? Мать ваша вечно, как квочка, с вами, шестью, возилась, до меня ей дела не было! А я, может, пожить хочу хоть под старости лет нормально!
Поняли они, что разговоры тут бесполезны.
Вечером сёстры позвонили брату Игнату, изложили суть проблемы.
– Матери ничего не говорите, – сказал старший брат, – сколько ей ещё отдыхать? Неделю?
– Неделю.
– А с кем он спутался?
– С Любкой из магазина. О ней тут такая дурная слава ходит, что не приведи Господь…
– Понятно, – упавшим голосом сказал он и позвонил ещё среднему брату, Юрию.
... Неспокойно было Софье в санатории, и решила она позвонить дочерям.
Обрадовались они звонку мамы, и уверили, что у них всё хорошо и спокойно.
Отец накормлен и доволен, пёс сытый, куры кудахчут.
Попросила она позвать к телефону Тимофея, да сказала Серафима, что он в баньку пошёл париться...
Советовали ей дети хорошо отдохнуть, ведь осталось всего пять дней…
Когда положили они трубку, продолжили совещание.
Сейчас на летней веранде сидели два брата и две сестры Завьяловых. Остальным приехать не удалось.
Они решали, как поступить.
– Тут уже покупатели ходят вовсю, – сказала Ксения.
– Ну, дом он без неё не продаст, – сказал Игнат. – Только, если, покупателей подыщет.
– Может пойти его тряхнуть? – предложил Юрий.
– А если силы не подрасчитаешь, и потом сядешь в тюрьму? – опровергла его предложение Серафима.
Все затихли.
– Слушайте, ну пусть они правда, продают дом. Деньги делят. Сколько он ещё будет над ней измываться? Это уже не первый его загул… – сказала Ксения.
– Ага! Приедет мама такая вся, подлеченная, и на-те: я тут дом продаю, дорогая, потому что мы разводимся…
– Слушайте, – сказала Ксения. – Ну, я могу маму к себе забрать, на время, пока всё это будет длиться, с продажей. Я думаю, не нужно отца с ней мирить. Пусть хоть под старости лет мама поживёт спокойно! А ему хочется перцу в отношениях – пусть куражится со своей Любкой! Только, если родители дом продадут и деньги поделят, некуда ему будет возвращаться!
– Почему? – спросил Юрий.
– Потому что, Любка у него деньги отберёт, жадная она до денег. А мама его обратно на этот раз не пустит.
– Откуда ты знаешь?
– Жаловалась она мне. Что, если бы было, куда от него идти – ушла бы. Только, стыдно ей. Вроде бы всё наладилось, и на-те: надумала разойтись в шестьдесят. Что люди о ней подумают?
– Получается, – сказал Игнат, – теперь и повод есть?
– Получается, так.
Братья потом ещё долго говорили о своём, общались на крыльце.
А когда Серафима и Ксения уехали домой, братья, всё же, наведались в гости к отцу...
Им не хотелось, чтобы он попытался снова обмануть маму – теперь в финансовом плане.
После разговора, спесь с Тимофея сразу слетела, это не с дочерьми говорить.
… Дети встречали маму на вокзале, все четверо. Отец больше домой не заявлялся, насовсем к Любке ушёл.
На дом нашёлся покупатель и ждал, когда приедет хозяйка.
– Юрочка! Игнатушка! – обрадовалась мама. – Она похорошела, порозовела щёчками. – Приехали меня встретить, да повидаться? Вот это подарок!
Сердце её колотилось, она так и хотела всех своих цыплят сгрести и обнять. Только, сыновья были на голову выше её.
– Ксюшечка, Серафимушка! Как дома дела? – она хотела знать всё.
На этом вопросе дети смешались и не знали, что ответить матери.
Тут она стала серьёзной и сказала:
– Я много думала в санатории. Думала о своей жизни, об отце думала. О вас.
– И что надумала?
– Спасибо вам за всё! Хорошие вы у меня!
– Да обыкновенные, как все.
– Полезно иногда побыть наедине с собой, – продолжала говорить мама. – Разводиться нам надо с отцом. Ничего хорошего вспомнить о нашей жизни не могу!
Сыновья и дочери стояли молча.
– А я тут ещё позвонила соседке, Макарихе. Она мне рассказала, что отец спутался с Любкой, пока меня не было. Так что, дети, будем мы, наверное, продавать дом и разъезжаться.
Глаза её светились решимостью.
И любовью к детям.
Знали всё, и ей ничего не сказали! Чтобы первый в жизни отдых не портить... Какие же они замечательные!
– Ну, вот и правильно, мам, – сказал Игнат. – Идите теперь каждый своей дорогой.
А мы тебе во всём поможем.
Нажмите на синюю ссылочку)).
Дорогие друзья, если рассказ Вам понравился, не забывайте ставить лайки и писать отзывы!
Подписывайтесь на канал!
У нас тут душевно.
С теплом, Ольга.