Мой друг встал, откинул плед, прошёлся по веранде, разминая ноги.
- Знаешь…, да, конечно, ты знаешь…, тебе же рассказывали. Ладно, не буду спешить…, обо всём по порядку…, - он налил в рюмки коньяк, сделал маленький глоток, и продолжил. – Мы окончили университет, получили дипломы…, - мой друг вздохнул. – Ребята из нашей группы « Далёкая звезда» разъехались по домам. В городе остались только я, да Никита. Музыкального оборудования нет, оно же было собственностью университета, денег тоже…, а нам хотелось играть и петь…, - он помолчал. – Мы с Никитой встречались по вечерам, пили пиво…, говорили, мечтали, строили планы…
« Не могу её забыть… Эти огромные глаза… Знаешь, Марк, я и сейчас пишу для неё…, хочу только ей петь…, услышит ли…, три года прошло…» - любовь, отчаянье, грусть, боль, тоска, всё сливалось в его голосе.
« В ресторанах и кафе, где мы с тобой бренчим на гитарах сейчас, вряд ли она нас услышит», - говорил я.
«Да», - соглашался Никита.
Мы начали думать и искать пути к большой сцене.
- И нашли!? – улыбнулась я
- Да, подвернулся «господин – случай». Это было, как вытянуть счастливый билет…
Через год мы были уже на сцене со своими песнями, давали концерты. Наша группа называлась, как и прежде «Далёкая звезда», а состав, совершенно другой, из старых, только мы с Никитой, да ударник Стас, и всё.
А ещё через год, когда Никита потерял всякую надежду на встречу с ней, она, в окружении своих друзей, появилась на нашем концерте.
Всё было как всегда. Никита вышел на сцену, взял гитару, подошёл к микрофону, пробежался взглядом по лицам в зале…, и на минуту застыл, не веря своим глазам.
« Это ты? Ты здесь?» – пальцы тронули струны, и он, к изумлению нас, и публики в зале, исполнил ту песню, которую пел для неё тогда, на теплоходе. В конце песни она встала…, помахала рукой. Ооо!..., какой же она стала! Стройная, изящная, с распущенными по плечам вьющимися чёрными волосами, она улыбалась ему, смахивая со щёк слёзы.
Я весь концерт наблюдал за ней, изредка бросал косые взгляды на Никиту.
- Почему, косые? – спросила я.
- Незадолго до этого концерта кое-что произошло, – я вопросительно уставилась на Марка. - Понимаешь, пять лет прошло…, и в одну из ночей в его постели оказалась одна очень шустрая девица. Он тогда хорошо напился, и сам не мог потом объяснить, как это случилось…
- Ты хочешь сказать, что это был не его выбор?
- Ты о чём? Какой выбор? Девица завалилась в постель к своему в стельку пьяному кумиру.
- Ну, подумаешь, в наше-то время, завалилась в постель, - заметила я.
- Если бы… Шустрая «мадам» через две недели заявила, что беременна от Никиты.
- И?
- В общем, скандал, который она и её мать закатили, был огромен. О деньгах они и слышать не желали, удалось всё замять только обещанием, жениться.
- Оо, как жестоко.
- Да, слишком жестоко. Какая-то малявка, необразованная, фу. Он ей обещал, и она везде теперь желала быть рядом с ним… И тут появляется незнакомка!
- М-да! Вот это ситуация!
- В антракте, девушка поднимается к нам за кулисы. Знакомится с Никитой, с нами. Её зовут Инга. Она берёт у нас у всех автографы для своих подруг, сообщает, что эти пять лет жила в Москве, училась в университете.
Всю вторую часть концерта Никита пел только для неё. Её подруги были в полном восторге от концерта.
В самом конце концерта прикатила его будущая жена, выглянула из-за кулис. Я её увидел вовремя. Кивнув Стасу, я снял бас-гитару, и ушёл со сцены. Мне удалось на своей машине увезти Катьку к себе, на ходу придумывая разные небылицы.
А Никита полночи гулял по городу с Ингой, приехал ко мне под утро уставший и грустный. К счастью, Катьку у меня не застал, завалился спать, попросил разбудить и отвезти его в Пулково к двенадцати часам.
« Улетает?» – он махнул рукой и уткнулся в подушку. До меня донёсся лишь звук похожий на всхлип…
- Ну, почему так? Почему? – качала я головой. – Уф, как всё сложно у него было… А ведь на сцене – «рубаха – парень» без проблем…
- Да, - протянул Марк, - на то она и сцена…