Суть фашизма, меняя со временем маски и ширмы, остаётся прежней: приносить народные массы в жертву интересам монополий, банков, хозяев промышленности. Для обывателей, убаюканных бытом и сытостью, стоит привести примеры из истории Германии, которые показывают, как легко рушатся надежды «как-нибудь» отсидеться в стороне от борьбы с фашизмом, сберечь от войны и разорения свой убогий мирок.
25.07.1944 г. по указке монополий гитлеровское правительство объявило о проведении новой «тотальной мобилизации». Ответственным за неё был назначен Геббельс. Он тут же разъяснил задачу: «Германия потеряла на Востоке обширные области. Это значит, что теперь главным образом с территории самой Германии должно быть получено то, что необходимо для ведения войны». В стране закрываются все оставшиеся театры, консерватории, спортивные сооружения, выставки, почти все издательства, школы и т. д., а их персонал отправляют на фронт или в военную промышленность. Трудовую повинность вводят для мужчин с 16 и женщин с 17 лет. На военные заводы отправляют студентов и учеников старших классов. Официально устанавливается рабочий день не менее 60 часов в неделю, хотя фактически уже действовала 72-часовая неделя, а в ряде случаев она достигала и 92 часов. Была поставлена задача: до конца 1944 г. «отловить» на оккупированных территориях и направить в Германию не менее 4 млн. иностранных рабочих.
Стремясь любой ценой довести войну до благоприятного для немецких монополий исхода, гитлеровцы ни в малой степени не считались с положением немецких трудящихся. Пропагандистский блеф насчёт борьбы правительства «за интересы немецкого народа» лопнул, как пузырь. 19.03.1945 г. Гитлер направил гаулейтерам и командующим группами армий приказ: вести войну, не обращая внимания на положение местного населения Германии. Объясняя приказ ближайшему окружению, Гитлер прямо заявил: «Нет необходимости принимать во внимание сооружения, необходимые для населения… Напротив, лучше самим их уничтожить». Во исполнение этого приказа требовалось полностью прекратить производство промтоваров широкого потребления. В официальном отчёте из Вестфалии фашистские чиновники открыто доносили в Берлин об «исключительно плохом снабжении населения».
Продовольственное снабжение трудящихся ухудшалось с каждой неделей. Зимой 1944/45 гг. ежедневная норма выдачи продуктов достигла голодного уровня, а весной 1945 г. регулярное снабжение населения продовольствием прекратилось. 05.04.1945 г. отделениям НСДАП была разослана директива правительства о «жизни в простейших условиях» за подписью фашистского «продовольственного эксперта» некоего профессора Шенка. Директива рекомендовала трудящимся «новейшие питательные средства» — хлеб из рапса, древесную кору, каштаны, кофе из желудей и сушёных листьев. Директива давала советы о сборе и употреблении в пищу трав, диких растений, ягод, корней, грибов, ежей и кошек, лягушек, улиток и т. п. Для сведения: в то же время в паёк офицера гестапо входило: 2 банки сардин в масле, 1 кг сала или грудинки, 0,5 кг ветчины, 4 банки гусиной или свиной тушёнки, 1 кг копчёной колбасы, 0,5 кг масла коровьего, шоколад, сухое молоко, кофе, сигареты, конфеты, апельсины и т. п. Паёк генералов СС был в несколько раз больше и лучше.
К 1945 г. внутренний долг фашистского рейха достиг 390 млрд. марок. В этой связи гитлеровцы изымают в сберкассах все сбережения населения. Министерство экономики докладывало Гитлеру: «Если около 25 млрд. марок будут изъяты у широких слоёв населения, то в кошельках отдельных ремесленников, рабочих и служащих исчезнут лишние денежные знаки… Речь идёт не о том, чтобы изъять сверхприбыль (читай, максимальную прибыль монополий. — Ред.) и излишние деньги путём налогов из различных сфер экономики и у отдельных немногих категорий, получающих высокие доходы, а о том, чтобы выловить у широких слоёв населения забредшие к ним деньги».
Германию сильно бомбила союзная авиация. Фашистское правительство кощунствовало по этому поводу, мол, от бомбардировок теряют имущество прежде всего и больше всего зажиточные слои населения. Таким образом, заявляло министерство пропаганды, без революции ликвидируется социальное неравенство и закладываются основы нового, «социалистического» общества. Над развалинами немецких городов фашисты вешали лозунги: «Мы приветствуем первого строителя Германии — Адольфа Гитлера!», «Рушатся наши стены, но не рушатся наши сердца». При этом строительные фирмы соревновались с правительством в изъятии у населения последних средств. Газеты были полны объявлениями типа: «Фирма гарантирует строительство нового дома после войны, если 25% его стоимости будет внесена немедленно».
В январе гитлеровцы проводят очередной «добровольный» сбор вещей для вермахта и «фольксштурма». Изымались обувь, одежда, бельё, одеяла и т. п. Перед своим бегством на запад фашистские власти поголовно эвакуировали жителей оставляемых областей вглубь Германии. При этой «эвакуации» миллионы женщин, детей и стариков, изгнанных силой и лишившихся крова, перевозились зимой на открытых платформах или в холодных товарных вагонах туда, где их никто не ждал.
Варварский подход «выжженной земли», который гитлеровцы вели при отступлении из оккупированных стран, они применили и на территории рейха. При отступлении из Померании и Силезии фашисты намеренно взорвали или сожгли в городах от 50 до 95% жилья, разрушили 2/3 железных дорог и почти все мосты. Были взорваны многие предприятия. Тяга обездоленного населения к немедленному прекращению войны усилилась.
Типично для фашистов вела себя верхушка нацистской партии. Пропасть между нею и рядовой партией росла. Гаулейтеры и другие фашистские бонзы при приближении Советской Армии паковали вагоны и колонны грузовиков награбленного добра и первыми бросали города, население и рядовую партию, чтобы укрыться в тылу. Фашисты вели себя как «…члены банды гангстеров, когда каждый пытается спасти свою шкуру». Что касается членов семей большинства фашистской верхушки, то ещё в 1944 г. их надёжно спрятали от ужасов войны на роскошных горных виллах неподалёку от летней резиденции Гитлера в Берхтесгадене. А весной 1945 г., когда американцы совершили несколько налётов на этот район, родня фашистских вожаков перекочевала в курортный район Пуллах в Верхней Баварии, где были самые прочные и глубокие бомбоубежища во всей Южной Германии.
Если раньше фашистская пропаганда расписывала населению богатства порабощённых стран и обсуждала, какие блага принесёт победа в войне «каждому немцу», то теперь гитлеровцы играли на страхе обывателей перед ответственностью за совершённые фашистами преступления. Запугивая население «ужасами большевизма», обвиняя большевиков в выдуманных зверствах по отношению к немецкому населению, нацисты внушали трудящимся, что их судьбы неразрывно связаны с судьбой фашизма, и гибель его якобы неминуемо приведёт к гибели немецкого народа. Поэтому, утверждали гитлеровцы, лучше умереть всем, чем капитулировать. Чтобы связать массы круговой порукой, фашисты начали зачислять в нацистскую партию самые широкие круги населения. К концу войны число выданных партийных билетов достигло 10 млн.
Конечно, было бы смешно отождествлять клику Гитлера с германским народом. Опыт истории говорит, что гитлеры приходят и уходят, а Германия, народ немецкий — остаются.
Тем не менее, надо признать и другое. Сочетание жестокого террора с нацистской демагогией привело к тому, что большинство трудящихся и рядовых военных Германии и на заключительном этапе войны продолжали слепо повиноваться фашистским властям.
В последний день рождения Гитлера Берлин опустел. После выступления Геббельса последовал сигнал сирены «Танковая тревога!». Только тут берлинцы поняли, что гитлеровцы хотят превратить город в поле битвы. Все, кто мог, побежали в метро, бомбоубежища и подвалы. Отбоя тревоги не было. Населению Берлина пришлось испытать все ужасы уличных боёв, затопление фашистами метро, расстрелы эсэсовцами раненых солдат, стариков и подростков, укрывшихся от обстрелов. Бессмысленная оборона Берлина стала одним из самых тяжких преступлений гитлеровцев перед немецким народом. Сами фашистские генералы признавали, что оборона города «с военной точки зрения была бессмысленной; она привела лишь к гибели обманутого населения».
Утром 21.04.1945 г. Геббельс проводил последнее совещание руководства фашистской пропаганды. Вместо распоряжений на день, Геббельс обрушился с грязной бранью на немецкий народ. Он кричал о его «неполноценности», что «все планы национал-социализма слишком велики и благородны для такого народа», и, наконец, пригрозил: «Если мы уйдём, то земной шар должен задрожать!».
Гитлеровской верхушке нужно было продержаться в Берлине до подхода армии Венка, чтобы, в свою очередь, сдаться англо-американцам. Геббельс заявляет, что заставит каждого жителя Берлина, будь то женщина или старик, «драться с русскими до конца». Тем самым сотням тысяч мирных берлинцев фашисты запретили эвакуацию и обрекли на верную смерть. Из казарм и госпиталей эсэсовцы вытаскивали больных и раненых солдат, из тоннелей метро — подростков и стариков, чтобы мобилизовать их в фольксштурм. Фаустпатроны часто раздавали двенадцатилетним мальчикам. Мужчин, заподозренных в дезертирстве, эсэсовцы расстреливали или вешали на месте. Группе схваченных девушек гитлеровцы вручили фаустпатроны, назвали их «батальоном Адольфа Гитлера» и тут же бросили в бой. Гражданское население боится принимать в бомбоубежище раненых солдат и офицеров вермахта, поскольку эсэсовцы многих вешают как действительных или мнимых дезертиров, а женщины и старики, обитатели бомбоубежищ, рассматриваются передвижными «чрезвычайными трибуналами» как соучастники.
Преступная оборона Берлина стоила жизни десяткам тысяч немецких женщин и детей. 48% зданий была разрушена, ⅓ сильно пострадала. Из 226 городских мостов 128 были взорваны. Полностью разрушены системы снабжения электроэнергией, водой, газом. Затоплена ¼ линий метро.
Гитлеровцы, будь на то их воля, утянули бы с собой в могилу всю Германию, весь народ. Но в их распоряжении оставались лишь население Берлина и некоторые части вермахта, ещё хранившие боеспособность. Их-то, не колеблясь, и решили принести в жертву гитлеровцы, стремясь оттянуть роковую развязку и улизнуть от петли.
27.04.1945 г. Гитлер и его окружение ломают голову, как задержать советские войска. Гитлер вновь показывает, чего стоят его заявления о борьбе за «величие и счастье немецкого народа». Он отдаёт один из самых преступных своих приказов: чтобы не допустить советские войска в район имперской канцелярии по тоннелям метро и городской железной дороге, взорвать шлюзы на Ландверканале. Вода быстро залила тоннели, и тысячи раненых, стариков, детей и женщин погибли мучительной смертью. Вот что пишет очевидец: «…тысячи гражданских лиц утонули в метро между станциями Лейпцигер-плац и Унтер-ден-Линден… Матери поднимали своих детей высоко в воздух, но вместе с ними падали в настигавшие их потоки воды…».
28.04.1945 г. Гитлеровцы планируют бежать в сторону Шпандау. Однако нужна разведка боем. В неё бросают не батальон головорезов СС из охраны Гитлера, а 2 000 мальчишек из гитлерюгенда и 1 000 солдат. Большая часть гибнет. Оставшиеся под присмотром эсэсовцев наспех роют братскую могилу. Туда бросают мёртвых и тяжело раненых. «…Прежде чем закапывать могилу, ждут смерти последних. Мальчишки плачут, зовут матерей».
Не хватит многих томов, чтобы перечислить все преступления гитлеровцев.
Нынешний обыватель думает, что все эти зверства фашизма были давно и его не касаются. Однако в марте 2020 г. обыватель не успел оглянуться, как на него надели намордник и посадили под домашний арест, вели над ним медицинские и социальные опыты, лишили остатков свободы, чести, достоинства и многих социальных завоеваний. Но ему оставили работу, квартиру, еду и телевизор. Из этого обыватель заключает, что жизнь у него нормальная и никакого фашизма нет.
Современные фашисты многому научились у гитлеровцев. Они маскируются, действуют хитрее, тоньше, умнее, чтобы не повторить ошибок своих учителей и не разоблачить перед массами свою людоедскую суть. Но суть прорывается наружу в виде ликвидации демократических свобод, войн, стравливания рабочих разных стран, непрерывного наступления буржуазии на уровень жизни масс, жестокой эксплуатации и террора против народов. Никто из рабочих и трудящихся не может считать себя обеспеченным от нищеты, концлагеря, войны, бомб и снарядов, гибели детей.
Как свергнуть победивший фашизм? Первое, с чего нужно начать — это создание единого фронта, единства действий рабочих на каждом предприятии, в каждом районе, области, в каждой стране. Антифашистское единство трудящихся, независимо от их убеждений, необходимо ещё до того, как будет создана политическая партия пролетариата, и большинство рабочего класса объединится вокруг неё на борьбу за свержение капитализма. Антифашистский фронт не ставит единству действий никаких условий, кроме одного, простого, для всех трудящихся приемлемого: чтобы это единство было направлено против фашизма, против всевластия монополий и корпораций, против империалистической войны — против классового врага.
Где начало единого антифашистского фронта? Самые элементарные органы и движения трудящихся в защиту насущных экономических, политических и культурных интересов. Это исходный пункт и главное содержание Фронта. Голые призывы к борьбе за пролетарскую диктатуру преждевременны. Нужно находить и выдвигать такие лозунги и формы борьбы, которые вытекают из жизненных потребностей масс, из уровня их боеспособности в данный момент. Массам нужно указывать, что им конкретно делать сегодня, чтобы защитить себя от капиталистического грабежа и фашистского варварства. Важнее всего втянуть массы в такое движение. Оно вначале и не пойдёт ещё под лозунгами борьбы против фашизма, но объективно будет движением антифашистским, сталкивая массы с диктатурой буржуазии.
Широчайший единый фронт всех трудящихся для защиты жизненных интересов нуждается в своих ячейках повсюду, где их можно создать. Фашизм отнял у трудящихся все легальные организации, но не навязал им свои, фашистские, организации, где были бы собраны массы. В этом одно из отличий от гитлеровской Германии. Это означает, что необходимо создавать свои, нелегальные и полулегальные группы, профсоюзы, комитеты, ячейки, клубы, отряды и т. п.
Содержание общенародной борьбы с фашизмом должно идти по линии совместной борьбы за то, чтобы всю тяжесть кризиса и войны переложить на плечи буржуазии — виновника того и другого; по линии совместной борьбы против всех форм и выходок фашистского наступления, в защиту завоеваний и прав трудящихся, против ликвидации буржуазно-демократических свобод; по линии совместной борьбы против империалистической войны на Украине, такой борьбы, которая затрудняла бы правительствам её ведение.
Эта народная борьба рано или поздно примет острые формы. Большевики предупреждали, что буржуазия ещё не раз попробует обрушиться свирепым террором на трудящихся и дать отпор на то или иное время растущим силам революции, но что ей всё одно не спастись от гибели. Жизнь возьмёт своё. Пусть сегодня буржуазия мечется, злобствует, сажает весь мир в концлагерь, пересаливает, делает глупости, заранее давит тысячи завтрашних большевиков, разделяет и распыляет рабочих. Она сама ведёт пролетариат к гражданской войне. А школа гражданской войны не проходит для народов даром. Это тяжёлая школа, которой до смерти боится нынешний обыватель, надеясь как-нибудь победить без неё. Полный курс этой школы неизбежно содержит в себе разгул озлобленного фашизма и контрреволюции, дикие расправы власти над повстанцами и подпольем, над рабочими забастовками и демонстрациями за свободу и демократию. Но только самые отпетые трусы и рабы, выжившие из ума «жертвы ковида» могут плакаться по поводу поступления народов в эту мучительную школу. Эта школа учит угнетённые массы ведению войны с правительством, учит победоносной революции, концентрирует в массах современных рабов ту ненависть, которую вечно таят про себя рабы — забитые, тупые, невежественные, запуганные, но которая ведёт к величайшим историческим подвигам рабов, осознавших позор своего рабства.
Подготовил: М. Иванов.