Федька и Лука беседовали на улице.
Младшему, Федьке, уже не терпелось поехать кататься на велосипеде, а брат засел с семечками, и никуда не спешил.
– Врёшь ты всё, Лучик! Не верю я тебе, – сказал Федька старшему брату.
– А ты поверь! Ходит наш папка куда-то, наверное, мамке изменять...
– А кто живёт на той улице? Все семейные. Из одиноких там только Нонка-зэчка и наша старая бабушка, с которой папка не общается...
– А чего у них произошло? Почему они не общаются, и нам запрещают? – спросил Федька.
– Я вроде слышал, что поругались они сильно, много лет назад, на похоронах деда. Ты маленький был, не помнишь этот разговор, – серьёзно ответил Лука, которого все называли Лучиком.
– Из-за чего поругались?
– Бабушка сказала папе, чтоб ноги его больше в её доме не было.
– А причина? Причина-то какая? – интересовался Федька.
– Папка деньги у неё за образами взял, которые она, как смертёные, берегла. Ей деда хоронить – а денежек-то тю-тю! Всем миром потом на похороны собирали.
– А на что он деньги потратил, не знаешь?
– Перед нашей мамкой шиковал, чтобы её обольстить. Шелка ей, платки покупал, так постепенно всю заначку и вытаскал. А потом женился на ней, – сообщил брату Лучик.
– Ничё себе…. Может, он не к Нонке шмыгает, а к бабушке мириться хочет подойти? – предположил Федька.
– Ну, кто его знает. Поглядим.
************************************
… Бабушка этих мальчишек, Аксинья Филимоновна, до последнего года справлялась с огородом хорошо.
Сажала помидоры, синенькие, картошку, огурцы. Кабачки у неё росли красивые да полосатые, радовали глаз.
Одна беда: пятнадцать лет назад, будучи крепкой и здоровой, разругалась она со своим сыном Славиком, из-за денег. В сердцах, выгнала его из дома, потому что лишил он её похоронных средств.
Долго злилась она на него.
Только, со временем злость прошла. Если бы пришёл к ней сын Славка, по-доброму, по-хорошему, покаялся за те деньги, да прощения попросил, – простила бы за милую душу! Да, даже извиняться уже не надо, потому что всё перегорело...
А теперь что?
Живёт сын с семьёй на соседней улице.
Ни невестка, ни внуки не приходят к ней, проезжают на велосипедах мимо, словно, чужие…
... Она сейчас вскапывала землю, да текла по стариковской, мятой щеке солёная слеза.
Почему всё так происходит?
... Солнышко становилось выше, пекло всё сильнее, и не заметила Аксинья Филимоновна, что забыла надеть панаму.
Напекло ей голову, и упала она в межу, рядом с лопатой.
Очнулась бабушка в теньке, когда ей на лицо попала прохладная вода из распылителя.
Это была Нонка.
Она отсидела в тюрьме за то, что случайно «приспала» своего новорожденного ребёнка.
Никто не знал, случайно она, или специально это сделала, и, относились к ней с осторожностью.
Теперь клеймо «детоубийца» преследовало Нонку.
После того ужасного случая, муж Нонки испарился в неизвестном направлении, и она в одиночку пыталась наладить своё запущенное хозяйство.
Аксинья Филимоновна закрутила головой, чтобы понять, где находится.
– У меня вы, тёть Ксинь. Плохо вам стало, голову солнечным ударом стукнуло. Я заметила, и вас притащила к себе. Что ж вы, такая старенькая, одна пашете на солнцепёке? У вас же есть сын, невестка…
– Нонна, да где ж они есть? Нету! – тихонько заскулила бабушка.
Голову ей ломило нещадно, подступала тошнота. Нонка принесла ей прохладного морсу.
– Ни ноги сюда не кажут! Сами-то живут зажиточно, хозяйство у них, деньги водятся, а у меня в хате полы все покосило, окна сифонят… В холодильнике пусто, одни яйцы и зелёный лук...
– Покушаете со со мной, тёть Ксинь?
– А что у тебя есть?
– Щец наварила свежих, с щавелем… Окрошка ещё есть на квасе. Хотите окрошки? После солнечного удара, самое то...
Вот так они и пообедали вместе.
Теперь они стали общаться беседовали, делились, чем Бог послал.
От контакта с Аксиньей Филимоновной, Нонка как-то расправилась, стала более уверенной.
Человеку ведь важно быть полезным, даже если весь мир настроен против него...
После тюрьмы она совсем, было, сникла. Жила изгоем и ненавидела то, во что превратилась её жизнь.
... Как-то раз ужинали они вместе с соседкой, и Нонку потянуло на откровение.
– А хотите знать правду, теть Ксинь?
– Только если правду, – поставила условие бабушка.
– Ведь это не я… дочку придавила. Это Матвейка напился пьяный, и лёг...
В домишке Нонки повисла скребущая тишина.
Аксинья Филимоновна сидела, как третейский судья. От её слов сейчас зависело, как Нонке дальше жить в деревне.
– А не доказала почему?
– Потому что Матвейка в суде на меня указал. Сам он не помнил ничего, а с чего-то решил, что меня, как мать, отпустят без суда и следствия. Денег у нас на хорошего адвоката не было, мне государственную защиту назначили. Ну вот, она меня и защитила…
– Понятно… – печально изрекла соседка. – Жалко, что так. Ведь я тебя с детства знаю. Ты хорошая девчонка была, Нонна.
–Ладно, чего уж о прошлом теперь толковать. Давайте, я вам помогу, тёть Ксинь. Что прополоть надо? Может, полить вечером?
– Спасибо, моя хорошая!
*************************************
Федька и Лучик подслушивали родительский разговор.
– Я тебе точно толкую! Сам видел! – говорил отец.
– Давай по порядку, Слав! Что ты видел?
– Зэчка возле моей мамы так и околачивается! Днём полола ей картошку. А вечером поливала из шланга кабачки!
– И что? – нахмурилась Татьяна.
– Откуда я знаю, что! Не нравится мне это!
– Ну, помогает твоей маме Нонка, и что тут такого?
– Что такого? Тань, ты совсем ку-ку? Не понимаешь? У этих уголовников мозги иначе работают!
– Ты хочешь сказать, что она маму твою хочет убить?
– Они мило беседовали и смеялись, понимаешь? Обрабатывает она мою мамку-то, своими методами!
– Загадками не говори.
– Сначала сам убедиться хочу, что она там замышляет, только, мне фактов не хватает.
– Так вот, почему ты зачастил на ту улицу? А то мы уж подумали, что ты…
– Что?
– Ничего, милый. Ешь картошку.
– Танька! Сегодня сама во всём убедишься. Идём ближе к вечеру к одному забору, там хороший просмотр всего участка. Сама всё и увидишь.
... Нонка уже дня не пропускала, чтобы не зайти к соседке.
Идёт в магазин – спросит, что ей принести. Польёт свой огород, поможет и тёть Ксине.
Старушка сдала совсем, и часто сетовала, что в следующем году уже ничего посадить не сможет. Это же только посади, потом полоть, прореживать, окучивать, жука собирать, поливать надо...
А, с другой стороны, как не сажать? Всё же травой порастёт!
А что делать – ума приложить не могла...
– Хорошо бы вас с сыном помирить, – сказала как-то раз Нонка. – Просто, я сама одна кручусь, и не смогу вам на постоянной основе помогать, тёть Ксинь…
– А как нас можно помирить? – засомневалась бабуля.
– Ну... есть способ, – прищурилась Нонка.
– Да ну?
– А согласились бы вы пойти на авантюру, а, тёть Ксинь?
– На какую?
– А вы пустИте по деревне слух, что если и дальше так дело пойдёт, то отпишете вы свой дом тому соседу, который вам действительную помощь оказывает. Мол, Славка и невестка не помогают, внуки не ходят. Так, зачем вам такая родня, когда соседи лучше: и лекарств принесут, и хлебушка?…
Давайте, привлечём Игорь Михалыча, чтобы он вам угля на грузовике привёз. Никитку попросим, чтобы он бензокосилкой траву возле забора покосил. Чтобы всё это было, как можно, громче и показушнее. Чтобы выглядело так, словно, соседи уже включились в игру за наследство.
Как вам идея?
Шутка шуткой, только понравилась идея Аксинье Филимоновне.
Собралась она, на крыльях задуманного, и отправилась с авоськой на колёсиках в магазин.
Шум был такой, что из-за звука бензокосилки даже собаки лаять перестали.
Пришла она в "Пятёрочку" в час пик, когда там собралось полдеревни, и нарочно стала говорить продавщицам:
– Говорю, как на духу, девочки. Отпишу дом тому, кто мне шибче всех помогает! Сейчас мне сосед траву косит, слышите, да? Не одумается мой Славка – ну и дурак, значит...
Резонанс пошёл немедленно!
Этим же вечером в дом матери несмело постучался Славка.
К нему по бокам жались сыновья, а калитку запирала Татьяна, которая тащила огромные сумки.
– Мам! Ты, это, прости меня!
В глазах Славки плескалось такое раскаяние, что его простил бы любой человек, даже, который его не знает. – Я тебе долг принёс... С учетом инфляции. И продуктиков, там, по-мелочи...
Родные обнялись, простили друг друга, и больше не расставались.
Славка и Татьяна подправили бабуле дом, забили холодильник до отказа, с того момента он уже никогда не был пустым.
На огороде у Аксиньи Филимоновны появились новые, красивые грядки и тепличка, а благодаря тротуарной плитке, пропала вся сорная трава.
Федька и Лучик стали приезжать к бабушке на чай, да на румяные пирожочки, бросая велосипеды у калитки.
Нонка всё это видела и улыбалась.
... Кстати сказать, у Нонки тоже всё сложилось лучшим образом.
Аксинья Филимоновна тогда, в магазине, сказала не только о себе.
За Нонку тоже словечко перед бабами замолвила, что не виновата она была, и что подлецом оказался Матвейка.
Половина тех, кто был в магазине, конечно, в слова Аксиньи, не поверили. Ведь, если в тюрьме спросить у уголовников, кто из них действительно виноват, выяснится, что никто!
Но, кое-кто эту информацию всерьёз принял.
Это был Игорь Михалыч, который бабуле уголь привозил.
Ему давно нравилась Нонна, только, подступиться он к ней стеснялся.
Когда помирилась Аксинья Филимоновна с сыном, к Нонке стал на огонёк захаживать Игорь Михалыч.
Он был вдовец, и практически забыл вкус домашней еды.
Не побоялся он огласки, поверил в Нонкину невиновность. Махом всем злые рты позакрывал. Напомнил, кто в чем был неправ, они и затихли.
Очень скоро, стало видно по Нонкиному двору, что появился здесь настоящий мужчина.
Мужчина-хозяин, мужчина-защитник. Расцвела Нонка.
А через год они в свой образцовый двор уже и коляску с малышом, Романом Игоревичем, выкатили.
Пусть сынок воздухом свежим дышит, да сил набирается. Ему ещё потом младшую сестру защищать!
Дорогие друзья, если рассказ Вам понравился, не забывайте ставить лайки и писать отзывы!
Подписывайтесь на канал!
У нас тут душевно.
С теплом, Ольга.