— Ой, я уже чувствую, что вы мне точно поможете. — Настроение Натальи переменилось в корне. — Вы лучше меня обо всем уже знаете, догадались. Ладно, это я так... Продолжу. Вернулись мы, значит, из храма, сели пить чай...
Подруги втроем находились в гостиной, у Натальи дома. Маргарита с Полиной полулежа сидели на диване, подставив под ноги широкий пуфик, а Наталья — за столом, напротив них.
Помешивая ложкой чай, хозяйка делилась впечатлениями от визита в церковь:
— Я чуть было не заплакала, когда увидела эту девочку, которая схватила платьице и запрыгала от восторга.
— Какую девочку? — уточняя для себя, спросила Полина. — Косоглазенькую? У которой ножки как у Мойдодыра? — Наталья в ответ кивнула подруге. — Не понимаю, нафиг ей платье от «Гуччи»? Полы в нем, что ли мыть? — она потянулась к початой бутылке вина и подлила себе в бокал золотистой на цвет жидкости. — Вы бы лучше посмотрели, какие вещи у актрисы. М-да, в таких не стыдно старые тряпки раздавать, — надменно, — да ручку подставлять, чтобы целовали, когда бабло направо и налево раздаешь.
Наталья принимала подругу такой, какая она есть. Именно в этом своем амплуа и была вся Полина Ротмистрова. Поэтому, удосужив ее только слегка осуждающим взглядом, Шульгина улыбнулась и отпила чай.
— А Соколов какой симпатичный... Обратили внимание? Я думала, он только в гриме такой, — поделилась своими впечатлениями об актере Маргарита Копнова, полноватая на вид женщина с румянцами на щеках. — Мне кажется, я бы с ним лучше смотрелась на такой акции.
В ответ Полина рассмеялась. Она по-подростковому подтянула к себе ноги, и юбка оголила округлые бедра. Однако в обществе подруг стесняться было некого.
— Да если ты так будешь жрать, — Ротмистрова поймала Маргариту за откусыванием пирожного, — то через полгода этого артиста из-за твоей спины видно не будет.
— А мне стало очень жалко того старика с палочкой, которому денег не хватило, — продолжила тему Наталья.
— А в чем проблема? Дала бы свои.
— Ну, так я и дала. У меня, правда, только сотня последняя оставалась... — Хозяйка с сожалением вздохнула и опустила глаза. Она прониклась состраданием и жалостью к этому несчастному пожилому мужчине.
— Ну, так взяла бы у меня, — сказала Маргарита. — Делов-то! И я бы поделилась с ним.
— И я бы отслюнявила, — присоединилась Полина. — Правда, я уверена, что пропьет он наши подачки в этот же вечер.
— Да нет же, Полина. Я его знаю немножко. Они с женой очень часто в храм ходят, — заступилась за старика Наталья. — На пенсию-то разве проживешь?
— Ой, а сколько сейчас пенсия-то? — спросила Маргарита.
— Понятия не имею. Несколько тысяч, наверное. Возле минимального прожиточного минимума крутится где-то, — предположила хозяйка квартиры.
— А я вообще не в курсе, — потягиваясь и зевая, сказала Полина. Женщина слегка захмелела. — Я точно знаю, что не доживу до нее, сдохну от тоски.
— Доживешь, доживешь. В тебе яда больше, чем в аптеке, — отправляя в рот последний кусок пирожного, ответила на это Рита.
Подруги вновь весело рассмеялись.
— М-да, — вздохнула Наталья посерьезнев. — В следующий раз надо побольше денег взять. А то вдруг опять кому-нибудь не хватит.
— А ведь у тебя неправильный подход, — обдумав сказанное, выступила со своим мнением Полина.
— Разве?
— Ага.
— Ну, а как же тогда правильно? Научи.
— Да, научи-ка нас, Полиночка, — присоединилась к Наталье Маргарита.
— Девочки, — Полина сделала умное лицо, — нужно сделать так... Нужно создать свой фонд: сгрести в кучу все тряпьё, собрать немного денег — тогда акции будем устраивать мы, да еще получше, чем у этой актриски. Сечете?...
— Вот так мы и создали наш фонд, — подвела первый итог рассказа Наталья. — Регистрировать, правда, мы его не стали — Ритке было лень, хотя она у нас юрист по образованию. Ну, а Полинка сразу стала мечтать, как она с известным артистом будет вещи и деньги раздавать сирым и убогим. Вот так... Ну, а я просто согласилась. А что — дело хорошее! Вместе порешили, что казначеем буду я.
— Вы понимали, что действовали, мягко говоря, незаконно? — задал уточняющий вопрос Сергей Пахомов.