Проблему контроля над рождаемостью власти решили просто. За появлением у солдатских жён детей зорко следили и после тут же докладывали вышестоящему начальству (исправнику земского суда) сельские старосты. Кому как не им знать все деревенские тайны и секреты?
Как тут не вспомнить песню из замечательного советского кинофильма 1958 года «Дело было в Пенькове», в исполнении Вячеслава Тихонова?
От людей на деревне не спрятаться
Hет секретов в деревне у нас
Hе сойтись, разойтись не сосвататься
В стороне от придирчивых глаз
В общем, родить втихомолку было невозможно - «стучать» были обязаны все, в том числе и повивальные бабки, принимающие новорожденных.
В свою очередь, исправники докладывали по инстанции Гражданскому Губернатору, а те давали распоряжение командирам Учебных батальонов поставить кантонистов на довольствие.
****
Так, исправник Бронницкого Земского Суда рапортом от 21-го декабря 1834 года сообщал Московскому Гражданскому Губернатору Н. А. Небольсину, что:
«… Сего декабря 17-го Бронницкого уезда, вотчины госпожи Оболенской села Кутузова староста рапортом сему суду донёс, что проживающая в сём селе солдатская жёнка Дарья Фёдорова родила прижитого с мужем своим, рядовым Московского пехотного полка Ларионом Котовым сына Дмитрия. О причислении его в Военное Ведомство сей суд сим и представляется, которого на воспитание принять к себе желает, жительство будет иметь с ними в означенном селе Кутузове…» .
Подчас информация поступала списком. Например, Исправник Можайского Земского Суда рапортом от 23-го декабря 1834 года докладывал о том, что в вотчине «вновь открыты» двое солдатских детей (из которых один – незаконнорожденный) :
«… Можайского уезда вотчины господина генерал-майора Петра и полковника Николая Алексеевича Венгерских в деревне Новой и удельного ведомства в деревне Бугайловой вновь открыты принадлежащие Военному Ведомству дети: в 1-й – отданного в рекруты крестьянина Григория Васильева у жены Аксиньи Андреевой незаконнорожденный Меняй по крёстному отцу Ефремов 2-х месяцев; а в последней – у солдатки Екатерины Михайловой прижитой с законным мужем Николаем Андреевым Громовым Яков Николаев, 1-го года.
Посему Ваше Превосходительство Земской Суд представляет покорнейше просить о причислении оных детей в Военное Ведомство на основании Высочайшего утверждённого в 9-й день июня 1827 года Положения § 38 учинить распоряжение…».
В городе функции контроля ложились на местных городничих, которые сообщали желания матерей воспитывать кантонистов при себе.
Так, Верейский Городничий рапортом от 6-го января 1835 года докладывал Московскому Гражданскому Губернатору о желании матерей самостоятельно воспитывать кантонистов:
«… Прошлого года августа 15-го числа у проживающей в городе Верее солдатки Матрёны Ивановой Глушковой от законного супружества родился сын, Александр Степанов Глушков, которого мать желает при себе воспитывать до 16-летнего возраста; и у солдатки Катерины Климовой Кузьминой незаконно прижит сын Аким, по крёстному отцу Никитин одного года, коего Кузьмина желает воспитывать до 14-летнего возраста, о чём Вашему Превосходительству донести покорнейше прошу о зачислении сих кантонистов во 2-й учебный карабинерный полк сделать своё сношение, и сходатайствовать на них билеты…» .
Подтвердить желание воспитывать ребёнка до определённого возраста матери могли в суде. Например, исправник Клинского Земского Суда в рапорте от 14-го января 1835 года указывал, что
«… сотский Иван Андреев доносит, что вверенной ему сотни вотчины генерал-лейтенантши госпожи Неклюдовой, в сельце Меленках, оказался проживающим у матери своей солдатки Степаниды Алексеевой кантонист Кирилла Маркелов, от роду 6-ти лет, а означенная солдатка Алексеева в присутствии суда сведениями показала, что она сына своего, кантониста Кирилла Маркелова, просит до 16-летнего возраста иметь на своём пропитании.
Вследствие чего сей суд имеет честь представить Вашему Превосходительству сведения солдатки Степаниды Алексеевой и покорнейше просит о зачислении сына её, Кирилла Маркелова, в число кантонистов и о снабжении на прожитие и прокормление его при себе билетом показать сделать распоряжение и суд сей снабдить предписанием…» .
Местные власти не просто сообщали о рождении детей у солдаток, но и следили за тем, чтобы младенцы были сразу приписаны к Военному Ведомству, т. е. поставлены на учёт. Причём в некоторых случаях обязанность донести ложилась на плечи ближайших родственников.
Так, Серпуховский Городничий рапортом от 17-го декабря 1834 года докладывал :
«… Текущего месяца 16-го числа Серпуховский мещанин Николай Андреев Ворошилин объявил в Городническом Правлении, что дочь его родная Прасковья Николаева, выданная в замужество за бывшего удельного крестьянина (что ныне Бородинского Егерского полка рядового Прокофия Иванова, по отдаче ево 1831-го года декабря 8-го в военную службу 1832 года июня 25-го числа), родила она сына Петра, после него жившего у него с полгода.
Оставив онаго сына, отправилась к помянутому мужу своему и опять к нему не возвращалась, а потому оный внук ево находится ни к какому ведомству не причислен, о чём Вашему Превосходительству имею честь донести и покорнейше прошу о зачислении означенного солдатского сына куда следует, по высылке на прожитие ему в г. Серпухов билета сделать своё начальническое распоряжение…».
Родившийся солдатский сын тут же становился на довольствие (на это выдавались соответствующие документы). По смерти кантониста, которая заверялась приходским священником, билет и аттестат необходимо было сдать.
Из рапорта Бронницкого Земского Суда Гражданскому Губернатору Н. А. Небольсину от 31-го января 1835 года:
«… Командующий 2-м Учебным Карабинерным полком от 14-го сентября прошедшего 1834 года за № 3743 при отношении своём, препроводил в сей суд для выдачи назначенного в число кантонистов командуемого им полка, солдатского сына Михаила Никитина, на проживание его матери, Пелагеи Ивановой, билет, а на получение провианта – аттестат. Для получения билета требовалась она в сей суд, и по прибытии объявила, что сын её, Михаил Никитин, болею Божией помер, почему оный билет с засвидетельством приходского священника, равно и запиской её, Ивановой, аттестат, к Вашему Превосходительству представляются…» .
Поскольку солдатки имели право свободного передвижения (т. н. письменные виды), то они устраивались на работу в различные места. В родные селения они могли возвращаться лишь спустя несколько лет и с детьми, происхождением которых никто особо не интересовался.
Из рапорта Бронницкого Земского Суда Московскому Гражданскому Губернатору от 20-го января 1835 года:
«… Здешнего уезда вотчины господина Вадковского села Рыбакова староста рапортом сему суду донёс, что после отданного в 1830 году в рекруты села Рыболова крестьянина Ивана Астафьева осталась жена Ненила Ефимова, получившая письменный вид. Находилась в разных местах по найму в работницах и назад тому другая неделя солдатка Ефимова, придя в село Рыболово, объявила, что она жительство имела в оном селе у родственников своих. А находящегося пр ней мальчика, Сергея, по крёстному отцу Константинова, имеющего от роду 4-х лет, называет своим сыном, о причислении которого к Военному Ведомству Земский Суд имеет честь Вашему Превосходительству покорнейше донести…» .
Солдатки были обязаны сообщать земскому суду место своего проживания, чтобы получать довольствие от Военного Ведомства.
Из рапорта дворянского заседателя Подольского Земского Суда Архипова Московскому Гражданскому Губернатору от 22-го марта 1835 года:
«… Во исполнение предписания Вашего Превосходительства от 12-го марта за № 3291, земской суд донести честь имеет, что солдатка Акулина Григорьева намерена проживать означенного уезда в экономической деревне Канюшковой, в доме деверя её, крестьянина Андрея Николаева. Рождённый от неё сын Осип по отчеству Егоров сын Николаев, имеет ныне от роду 11 месяцев, в 26-го числа сего марта ему исполнится 1 год…» .
Некоторые матери, родив, и вовсе пропадали бесследно (причём, вместе со своими детьми) и об этом местные власти также информировали вышестоящее начальство.
Из рапорта Верейского Земского Суда Московскому Гражданскому Губернатору Н. А. Небольсину от 31-го января 1835 года за № 221:
«… Сего Генваря 5-го числа здешней округи 36-й сотни сотский Павел Андреев рапортом сему суду донёс, что проживающая сотни его в помещичьем сельце Ильятине, Гуляева Гора тож, солдатская жёнка Арина Афанасьева, с находящимся при ней на воспитании 2-го Учебного Карабинерного полка кантонистом сыном её Никитой по крёстному отцу Петровым, неизвестно куда отлучилась; о сыске коих от сего суда сообщено во все здешние губернские полицейские места…» .
****
При тотальном контроле (кто с кем и где), утаить рождение ребёнка от «всевидящего ока» общественности было практически невозможно. Понимая это, некоторые солдатки специально уходили из деревень, и рожали «где попало», не сообщая при этом никакой информации о новорождённых. Однако обмануть власти не удалось: внебрачные дети солдатских жён считались такой же собственностью Военного Ведомства, как и законные. Не желая особенно разбираться в дрязгах семейных отношений, правительство избрало единственно верную для себя тактику – считать абсолютно всех детей, рождённых солдатками, кантонистами.