В детстве (а это 70-е годы), когда речь шла о партизанах, я все время представлял себе 18-летнюю комсомолку Зою Космодемьянскую, 16-летнего пионера-тимуровца Леню Голикова и молодогвардейцев. В лучшем случае - командира Путивльского партизанского отряда Сидора Артемьевича Ковпака, генерал-майора и дважды Героя Советского Союза.
На самом деле этот термин намного шире и глубже, чем кажется на первый взгляд. История партизанских отрядов уходит своими корнями в глубокое прошлое.
Однако раньше, в XIX веке, партизанами были не юные герои и не суровые деревенские мужики с вилами, а храбрейшие и достойнейшие офицеры. Среди них - ахтырский гусар «черный капитан» Д.В. Давыдов, мариупольский гусар И.М. Вадбольский, сумской гусар А.Н. Сеславин, шеф Изюмского полка И.С. Дорохов.
Собственно, партизаны появились лет на 300 раньше…
****
4 августа 1914 года немецкие войска пересекли германо-бельгийскую границу и вторглись в Бельгию, намереваясь использовать территорию этой маленькой европейской страны для обхода основных оборонительных рубежей французов и охвата французской армии с фланга согласно плану молниеносной войны, разработанному начальником Генерального Штаба Альфредом фон Шлиффеном.
Военная мощь двух стран было несопоставима, поэтому бельгийцы сосредоточили свои силы в укреплениях. Первым крупным городом на пути немецкой армады стал Льеж, находившийся в 30 километрах от границы и прикрывавший переправы через реку Маас.
Поначалу немцы попробовали договориться «по-хорошему». Командир 10-го немецкого корпуса генерал Отто фон Эммих обратился к коменданту крепости генералу Жерару Леману с прокламацией: «Предоставьте нам беспрепятственный проход и дайте добраться до тех, кто хочет на нас напасть. Заверяю, что бельгийскому населению не придется испытать на себе ужасы войны». Послание передал бывший немецкий атташе в Бельгии капитан Бринкманн.
Однако вместо «беспрепятственного прохода» первые ряды вестфальских и ганноверских солдат получили 5 августа шквал артиллерийского и стрелкового огня. Необстрелянные салаги, никогда прежде не слышавшие свиста вражеской пули, были отброшены назад с ужасающими потерями. Бельгийский офицер писал:
«Мы просто косили наступающую немецкую пехоту, шеренгу за шеренгой… Они даже не пытались рассредоточиться, так и шли … плечом к плечу, пока мы не выбивали их и застреленные не валились друг на друга жуткими штабелями мертвых и полуживых тел, перекрывая нам обзор» .
В итоге маленький город штурмовали пять (!) немецких корпусов общей численностью 150,000 человек.
Озлобленные встреченным отпором, немцы вымещали всю досаду и горечь от потерь на жителях селения Сумань, где расстреляли и закололи штыками 118 человек и разрушили сотню домов. Уцелевшие немецкие солдаты говорили: «Это ваши братья лупят по нам из форта Флерон». 6 августа немцы выставили две сотни мирных жителей из селений Ромсе и Ольн живым щитом при наступлении на форты Эмбур и Шофонтен. Других взяли в заложники и несколько дней держали голодными на мостах через Маас, чтобы мосты не обстреливала бельгийская артиллерия.
Немцы обрушили на маленький Льеж сокрушительный огонь 420-мм гаубиц Крупа, бывших до того строго засекреченными. Эти орудия весом 42,6 тонн, произведённые в 1909 году, на начало войны были одними из крупнейших осадных орудий. Длина их ствола составляла 12 калибров, дальность стрельбы – 14 км, масса снаряда – 900 кг.
К 8 августа в окрестностях Льежа немцами было убито около 850 мирных жителей и сожжено в карательных целях 1,300 домов – чтобы сорвать злость либо для утверждения собственного превосходства. Налоговый инспектор из Франкоршана, у которого расстреляли отца, попытался втолковать немецкому офицеру, что местные жители пальцем не тронули его войска. Немец, пожав плечами, ответил на французском: «Не имеет значения. Вы убиваете наших в Льеже. Значит, мы имеем право убивать ваших здесь» .
Одобренная наверху жестокость армии по отношению к мирным жителям была одной из отличительных и вопиющих черт первых недель немецкой кампании на западе. Политика узаконенной жестокости, которую захватчики опробовали в Льеже, распространилась на все занимаемые ими территории. Наученные горьким опытом столкновений с партизанами во Франции в 1870-1871 годах, они с маниакальной настойчивостью в нарушение всех военных законов пытались предотвратить аналогичную угрозу в 1914 году. Вот что записал в дневнике один из воюющих 19 августа под Арденнами: «Говорят, что наши кавалерийские патрули раз за разом попадают под обстрел в деревнях. Несколько бедолаг уже расстались с жизнью. Стыд и позор! Честная пуля в честной битве – да, тогда человек отдает жизнь за Родину. Но быть подстреленным из-за угла, из окна дома, из-за цветочных горшков – нет, это плохая смерть для солдата» .
****
Нечеловеческая злоба немцев против гражданского населения имела свое объяснение (но никак не оправдание). Они хорошо помнили, какие потери несли их войска в 1870 году из-за france-tireurs (франтирёров или «вольных стрелков») – французских партизан, которые продолжали сражаться даже после того, как французская армия потерпела поражение. В том кромешном аду, в который превратилось германское вторжение 1914 года, усталые и агрессивные призывники были готовы видеть угрозу в любых проявлениях враждебности со стороны бельгийцев – тем более, что резервистам из бельгийской Гражданской гвардии из форменной одежды полагались только брабантская рубашка и повязка на руку. В результате даже случайные выстрелы самих же германских солдат воспринимались как деятельность несуществующих france-tireurs и то и дело приводили к репрессиям против ни в чем не повинных бельгийцев.
Еще в 1868 году военный министр Франции маршал Адольф Ньель (1802 – 1869), начальник инженеров под Севастополем и герой Сольферино, приступил к формированию отрядов франтирёров, которые должны были служить дополнением национальной гвардии. Во франтирёры записывались отставные солдаты, и так как все эти отряды были сформированы в восточных провинциях Франции, то на содействие их при ведении «малой войны» французское правительство очень рассчитывало.
Это были стрелковые общества (sociétés des francs-tireurs), совершенно независимые от армии. Они постепенно вооружались и обучались военному делу. По вступлении германцев на французскую территорию, франтирёры, декретом Наполеона III, призваны были к оружию.
По указу 29 сентября 1870 года, они поступили в ведение военного министра, а потом причислены к армейским корпусам и территориальным дивизиям. Действия франтирёров состояли преимущественно в нападениях на неприятельские транспорты, слабые отряды, железнодорожные поезда, продовольственные склады и т. п. Вначале франтирёры были плохо вооружены, не получали содержания, не знали воинской дисциплины и жили преимущественно грабежом. Особенно увеличился их состав в середине сентября 1870 года вследствие воззвания Леона Мишеля Гамбетты.
Германцы, для противодействия франтирёров, вынуждены были выделять сильные отряды и тем ослаблять свою действующую армию. Франтирёры делились на случайных, т. е. действовавших временно, и постоянных. Первые состояли преимущественно из крестьян, мстивших неприятелю за причиненное им войной разорение; вторые, лучше вооруженные, приобрели военную организацию и отличились во многих столкновениях с противником.
В разгар франко-прусской войны Фридрих Энгельс написал для английской газеты «The Pall Mall Gazette» статью, которая так и называлась «Прусские франтинёры» (№ 1817, 9 декабря 1870 г.):
«… Берлинская газета «Borsen-Courier» печатает сообщение из Версаля от 20 ноября:
«Вчера прибыли первые раненые и пленные после боя, происшедшего 17-го у Дрё. Расправа с франтирерами была короткой и должна была послужить примером; они были поставлены в ряд и один за другим получили пулю в лоб. Был опубликован общий приказ по армии, категорически запрещающий брать их в плен и предписывающий расстреливать их на месте по приговору военно-полевого суда, где бы они ни показывались. По отношению к этим гнусным, подлым разбойникам и негодяям (Lumpengesindel) подобный способ действия сделался абсолютной необходимостью».
...Далее, венская газета «Tages-Presse» в сообщении от того же числа указывает:
«В лесу Вильнёв на прошлой неделе вы могли бы увидеть четырех франтиреров, повешенных за то, что они стреляли из леса в наших улан…» .
****
Циничность действий немцев подчеркивал тот факт, что в той же самой Германии, которая обвиняла французов в «партизанщине», национальным героем был майор Фердинанд фон Шилль (1773 – 1809), из Померанского драгунского Королевы Прусской полка. Из той самой войны начала XIX столетия с Наполеоном.
Слово Энгельсу:
«… Простой драгунский корнет Шилль приступил к формированию в Кольберге отряда вольных стрелков …, с которым он, при поддержке населения, нападал внезапно на разъезды, отряды, полевые посты, захватывал казенные деньги, продовольствие, оружие и военное имущество, взял в плен французского генерала Виктора, подготавливал всеобщее восстание в тылу французов и на их коммуникационных линиях и вообще делал все то, что теперь ставится в вину французским франтирерам, которых пруссаки наделяют титулом разбойников и негодяев, награждая безоружных пленных «пулей в лоб»…» .
Майор считал себя избранным судьбой для спасения отечества и мести французам за унижение Германии. Война с Францией сделалась единственной мечтой Шилля и его единомышленников.
Шилль предложил свои услуги кольбергскому коменданту полковнику Лукаду, предлагая, ещё до обложения крепости французами, тревожить их партизанскими налётами и снабдить Кольберг необходимыми для обороны запасами. Престарелый Лукаду долго не хотел соглашаться на это предложение, но, наконец, разрешил Шиллю начать рекогносцировки с несколькими спасшимися драгунами его полка, к которым присоединилась горсть охотников. Искусно распространяя слухи о близкой высадке русских войск, Шилль сумел замедлить движение неприятеля, и, при содействии местных жителей, не только снабдил Кольберг деньгами и продовольствием, но нанёс французам чувствительные удары, захватывая их транспорты, отдельные команды и богатую добычу. 7 декабря 1806 года Шилль был награждён прусским орденом «Пур ле мерите».
Заслуги Шилля были награждены чином майора; а его волонтёрский корпус, переформированный во 2-й Бранденбургский гвардейский гусарский полк, назначен стоять в Берлине, куда он вступил в 1808 году, при общем восторге жителей. Этот приём, несмотря на свойственную Шиллю скромность, возвысил его патриотические чувства и уверенность в самом себе.
Вестфальский король Жером Бонапарт оценил голову Шилля в 10,000 талеров. Его отрубленная голова была доставлена королю, который повелел ее запиртовать и передать на хранение в Лейденский естественно-исторический кабинет. Тело Шилля было захоронено в Штральзунде, на городском кладбище Св. Юргена.
Имя фон Шилля, как преступника, нарушившего дисциплину, по приказу короля Пруссии было «предано позору и забвению». Однако, в 1813 году, в ходе Освободительной войны, первый повстанец против Наполеоновской тирании, по приказу того же Фридриха Вильгельма III, был объявлен национальным героем.
****
В XVIII – XIX веках в понятие «малой войны» включали сторожевую службу, сбор сведений о неприятеле, рейды конницы и вообще действия небольшой части войск, которые, являясь необходимыми, все же тесно связаны с общими действиями армии. Такое толкование явилось наследием XVIII столетия, когда маневренная война уступила место томительной позиционной войне: с наступлением холодов войска прекращали ведение операций большими силами и располагались по широким зимним квартирам, а снабжение производилось путем медленных подвозов из магазинов.
В начале XX столетия войны стали вестись в совершенно иных условиях: миллионные армии, стратегический фронт которых растягивается на сотни километров, обеспеченные фланги и надежно укрытый тыл с сетью железных и шоссейных дорог, казалось бы, абсолютно исключали обособленные действия небольших отрядов
Вторая по счету русская военная энциклопедия после двухтомного «Военного словаря» А.С. Тучкова (1818), «Военно-энциклопедический лексикон» барона генерал-лейтенанта Логина Ивановича Зедделера была уникальна, прежде всего, тем, что господин генерал, помимо личного труда, вложил в него и значительную часть своего состояния.
За 13 лет напряженной работы издательство энциклопедии неоднократно приостанавливалось из-за отсутствия средств.
«Лексикон» Зедделера так характеризовала партизан:
«… ПАРТИЗАН (Parteigänder, partisan) – название, присвоенное первоначально предводителям наемных банд, кондотьеров и других, им подобных бродячих дружин, составлявших нередко главную силу войск в Средние века. В начале Тридцатилетней войны партизанами называли обыкновенно тех предводителей войск, которые, на известных условиях с каким-либо владетелем, набирали корпуса наемников, таким образом, принимая сторону или партию сего князя, участвовали в войнах его, как делали это граф Эрнст Мансфельд, Георг Фридрих Баден-Дурлахский и Христиан Брауншвейгский. В новейшие времена дают это название начальникам отрядов, которые действуют совершенно отдельно от армии в тылу неприятеля.
Круг действий партизана обширен и разнообразен, почему требуется от как него, так и от подчиненных ему войск, особенные качества. Душа всех действий партизанского отряда есть деятельность и способность к ведению малой войны.
В круг задач, возлагаемых на партизан, входили:
«… 1) наблюдение за неприятельской армией, когда она находится в таком расстоянии, что передовые посты и патрули не могут иметь ее в виду;
2) наблюдение за всем происходящим в тылу и на флангах противника;
3) препятствие сообщению между неприятельскими армиями, их корпусами и ожидаемыми подкреплениями;
4) обеспечение сообщений собственных войск, если по ходу военных действий, они угрожаемы на продолжительное время;
5) истребление подвозов, артиллерии и амуниции – предметов вооружения и одежды, и разного рода запасов;
6) перехватывание партий, курьеров, полевых постов и казны;
7) освобождение пленных и заложников
8) разрушение предпринимаемых неприятелем укреплений и других работ
9) подкрепление восстаний жителей против вражеской армии или правительства…»
Арсенал средств, используемых искусными партизанами, довольно обширен. Но главнейшим из них, которыми они пользуются, «есть собирание самых достоверных, по возможности, сведений о намерении и способах противника, о его расположении и действиях», для чего партизан «должен иметь тайные сношения с жителями и неприятельскими войсками, подкупая первых» .
****
«Энциклопедия военных и морских наук» Леера трактует партизанскую войну как «самостоятельные действия отдельных от армии легких отрядов, преимущественно в тылу и на флангах противника, с главной целью прервать или затруднить его сообщения с источниками довольствия и комплектования».
«… Успех партизанских действий основывается, главным образом, на нравственном впечатлении неожиданности появления перед противником, которые обусловливаются скрытностью и быстротой движений и действий, что само собой указывает на состав партизанских отрядов; они должны быть легкие, подвижные, т.е. кавалерийские…».
В конце XVII и в начале XVIII в.в. появилась магазинная система, возник тыл армии, а пути сообщения приобрели крайнюю чувствительность; тогда-то и зародилась идея действий на сообщения. Поначалу эту задачу приняли на себя целые армии или значительные малоподвижные отряды, также озабоченные своими сообщениями. В результате это привело лишь к бесплодному маневрированию.
В Северную войну 1700-1721 г.г. всестороннего развития партизанские действия не получили, т.к. шведский король Карл XII не имел за собой базы и постоянных правильных подвозов. В 1701 году Петр I учредил корволанты, целые легкие корпуса, временные соединения из конницы, перевозимой на лошадях пехоты и легкой артиллерии, предназначенной как раз для действий в тылу противника и перехвата его коммуникаций. В сражении при Лесной (28 сентября 1708 года) корволант под началом самого царя (6,795 конницы и 4,830 пехоты) нанёс поражение шведскому «Прибалтийскому корпусу» генерала А.Л. Левенгаупта, шедшему на соединение с армией Карла XII из Лифляндии. Тогда шведы потеряли треть всего своего войска убитыми и пленными (4,500 человек) , все пушки и 44 знамени. Эта победа, по словам Петра I, стала «матерью Полтавской победы».
В Западной Европе партизанская война впервые появилась после смерти Императора Карла VI, не оставившего мужских потомков. Отказавшись признать «Прагматическую санкцию», допускавшую передачу императорского престола по женской линии, прусский король Фридрих II в 1740 году вторгся в Силезию. В начавшейся войне за австрийское наследство, Императрица Мария-Терезия подняла на защиту трона венгров: Менцель, Марац, Тренк, Франкини, Надасти, во главе сформированных ими же отрядов из венгерских и славянских народностей. На них уже стали смотреть как на весьма серьезное вспомогательное средство для борьбы с противником. Партизаны, обрушиваясь на тыл неприятеля, уничтожали магазины, склады, затрудняли подвозы и нередко ставили его в безвыходное положение, заставляя отказываться от лучших предприятий, уступить инициативу и перейти к обороне.
Правда, прославились они не только как отважные партизаны, но и отчаянные головорезы и грабители. Так, вторгшийся в Мюнхен Менцель согласился пощадить жизнь и имущество жителей за 50,000 гульденов отступного.
Тем не менее, уже в Семилетнюю войну 1756-1763 г.г. Фридрих был вынужден держать при осаде Ольмюца 22 батальона и 44 эскадрона на траутенаусской дороге, отвлекая, таким образом, свои собственные значительные силы на решение второстепенных задач.
Кампании 1812-1814 г.г. представляли уже богатую картину партизанской войны в самом ее разнообразном приложении и красноречиво свидетельствовали о громадном значении ее при новых условиях ведении войны. В захваченной Москве французы были истомлены неожиданными нападениями и тревогами. Во многом гибель Наполеоновской армии в Отечественную войну 1812 г. была обусловлена действиями партизанских отрядов. В 1813 г. Наполеон держал на Нижней Эльбе против партизан 30,000 войск!
Гражданская война в Америке 1861-1865 г.г. ярко осветила влияние новых факторов войны на значение партизанских действий – в этот период они были направлены к порче и уничтожению железных дорог, как лучших и главнейших коммуникационных линий, без которых громадные армии не могли бы даже существовать. Война в Америке являла собой небывалое до той поры развитие партизанских действий, как по величине отрядов (до 10,000 конников), и широкому применению, так и по смелости задач и достигнутым результатам. Достаточно одного-двух метких ударов, чтобы разрушить предприятие целой армии и заставить противника на длительное время приостановить операцию и обратить свои силы на устройство тыла. Поэтому, командиры были вынуждены сознательно ослаблять свои армии, отвлекая значительные силы. Так, из 120-150 тысячной армии Гранта и Розенкраца для обеспечения тыла было назначено 60-80 тыс. солдат.