На следующий день приключения троицы продолжилось. На этот раз решили обследовать
вагончики в которых жили офицеры.
Это были современные, высокотехнологичные вагончики, жить в них было одно удовольствие.
Как всегда пользуясь правилом - «Наглость города берёт» завалили без приглашения в один из
вагончиков, вагончик имел несколько комнат, и в каждой из них располагался один офицер.
Зайдя в вагончик троица не останавливаясь прошла в одну из комнат.
Комната была не заперта, и Андрей с детской непосредственностью взял со стола дорогой
одеколон, начал орошать себя и своих товарищей не жалея французского добра.
В воздухе повис туман из-за бесхозяйственного применения парфюмерных средств и троица
начала задыхаться.
Андрей "бережно" швырнул опустошённый флакон в угол комнаты, все довольные вышли на
улицу.
На улице был такой свежий воздух, что после вонючего одеколона у всех закружилась голова.
Двое из ларца выразили желание вернуться в караулку, так как в них проснулось желание
продолжить тиранить личный состав, а то как они выразились — Пока мы гуляем чмошники
совсем без нас оборзеют!
Жека не хотел никого тиранить и решил просто погулять по полигону.
Гуляя Жека набрёл на КАМАЗ гружённый огромными сырыми брёвнами.
С десяток худых солдат пытались сбросить эти брёвна с кузова на землю.
Они пытались кричать, как каратисты киай, но брёвна даже ни на миллиметр не сдвигались.
Жека спросил одного из солдат кряхтевших с самого края — Ну чё мужики вам помочь?
На что солдат с кавказским акцентом в ответ спросил — Сержант, ты командовать умеешь?
Жека кивнул. - Ну так командуй, вот и поможешь! - ответил солдат.
Жека поглубже вдохнул воздух и разразился таким матом, что покойники могли подняться из
могил, так бодрили старинные и проверенные бранные слова, которыми ещё половцы с
печенегами терзая нас восхищались и завидовали тем, у кого был командир владеющий магией
боевого слова.
Солдаты слушали и наливались боевой энергией, а Жека всё подымал и подымал градус
кипения, и когда он перебрал все ступени бытия, всех врагов рода человеческого, и добрался до
чертей, с которыми он обещал вступить в случае встречи в неестественный контакт, напряжение
достигло самой высшей точки этого крещендо, и тут Жека диким голосом скомандовал — Раз,
два, взяли!
И те же самые худющие солдаты мгновенно сбросили бревно за бревном на землю.
После чего резко спрыгнули с кузова и походкой победителей подошли к Жеке, чтобы пожать
ему руку.
Все солдаты присели на сброшенные брёвна, закурили, и тот самый кавказец, который видимо
был лидером в этом подразделении, начал свою речь.
Он сказал очень простую вещь, но Жека почему-то никогда не мог сформулировать, то, что этот
парнишка выразил в нескольких словах.
Кавказец глубоко затянулся и произнёс — Вот ты сержант, и умеешь командовать. А вот у нас
полно сержантов, но ведь они носят лычки, а сержантами не являются. Я думаю, что когда им
на погоны лепят лычки, то на самом деле этим портят хороших солдат.
Жека был поражён, ведь он всё время возмущался тем, что в подразделениях иногда больше
половины сержантов. Это приводило к тому, что система отбора настоящих лидеров была
просто как в волчьей стае.
А те сержанты, которых в результате такого естественного отбора отодвинули от командования
максимально старались саботировать команды своих вожаков.
Это-то и приводило к бесконечным стычкам и избиениям.
Посидев на бревне и поучаствовав в философских беседах, Жека решил продолжить своё
исследование местности.
Поэтому он попрощался с солдатами пошёл дальше.
Тут он неожиданно понял, что хочет спать, и пошёл в казарму. Казармы были одноэтажным
строением из кирпича.
Внутри было тихо, темно и сыро, но койки были заправлены чистыми постелями и манили
Жеку упасть и заснуть, что он успешно и сделал.
Проснувшись через несколько часов Жека услышал удар в рельс, что значило — Кушать подано,
идите жрать пожалуйста!
Жека пошёл в столовую, где встретил своих пане-братьев, двоих из ларца одинаковых с лица.
Сегодня решили отдохнуть и остаться в запасной смене. Это было легко сделать, так как батарея
была тридцать человек, а постов было вдвое меньше. Настал вечер, и троица выспавшись кто
где, вместо отбоя устроила дискотеку. Унитаз всё время таскал с собой маленький приёмник, по
которому он всё время слушал, как он выражался «музон».
По этому включили музыку на всю мощность и заставили всех, кто был в казарме танцевать с
табуретами. А так как в придачу к Жекиной батарее были приданы ещё несколько человек из
второй батареи, то в казарме был ещё и Эдичка Дударь.
Судьба Эдички была печальна, если кто читал, в предыдущих главах, то знает, что Эдичка был
аутист.
И все курсанты служившие с Эдичкой с учебки, строили прогнозы Эдичкиной службы в
линейных войсках.
Многие не верили, что он доживёт до дембеля. И надо сказать предсказатели его тяжелой
службы были правы, Эдичку не жалели.
Жека недолюбливал Эдичку, но сам никогда не тронул его пальцем. А вот Унитаз дал Эдичке
гирю в тридцать два килограмма, и заставил его танцевать с ней.
Жека хоть и не противился таким атлетическим танцам, но всё таки приказал с гирей танцевать
всем по очереди.
Было весело, но как всегда только тем, кто шутил, остальные просто боялись, что двое из ларца
придумают что нибудь ещё. Но натанцевавшись с табуретами, гирей и наоравшись, все дружно
легли и уснули глубоким солдатским сном.